Он любит её

Он касается её. Беззвучно проводя пальцами по изгибу бледной шеи, легко касаясь ногтями нежной кожи, изредка задевая пятнышки тёмных родинок и аккуратно, будто боясь причинить вред, ведёт тыльной стороной ладони по мокрым щекам. Он касается её Почти осторожно. Почти безумно. Он целует её. Нежно сминая, пробуя на вкус и милостиво позволяя наконец-то подчиниться этой безумной игре двух сумасшедших актёров. Деликатные касания языка, тёплая и тёмная влажность, тихий, неслышный выдох и тонкие, обвивающие шею руки. Он целует её. Почти горько. Почти радостно Он обнимает её. Уверенно, сильно, по родному. Подходя сзади и кладя голову на её макушку, забираясь своими нечеловечески горячими руками под свитер и скрепляя их где-то на Солнечном сплетении, заставляя расслабиться, и в кои-то веке согласится чем-то, что ей никогда не нравилось. Он обнимает её. Почти безнадёжно Почти собственнически. Он любит её. До тёмных пятен перед глазами и горьких усмешек. До кровавых костяшек и частичной трансформации. Забывая о собственной личности, проблемах, стае и других не столь важных вещах, он всегда готов примчаться на её зов, как какая-то дворовая собака. Но ему плевать на то, как к нему будут относиться. Ведь он любит её. Почти по человечески. Почти по Волчьи