Не пара

— Благодарю вас за доставленное удовольствие, милорд. Принцесса Меркурия позволяет ему сомкнуть руки на талии. В последний раз. — Ваше Высочество, поверьте, оно было… Обоюдным. Чуть закапываясь пальцами в складки ткани, да, на подступах к вот уж сколько раз потревоженной шнуровке платья!.. — Рада слышать, господин Джедайт. Он склоняется к ее правому ушку, не оставляя корсаж в покое ни на секунду. — Если сердце вашего досточтимого отца не выдержит, получится гадкая история. Вы не находите? Их с террианцем голоса трудно уловить, а расшифровать сказанное еще труднее: она и он всегда знали толк в приспособлениях для искажения звуковых волн. О чем всегда охотно беседовали до, во время и после близости. — Едва ли, милорд. Чтобы сердце остановилось, оно должно существовать. — Верю, принцесса. Что? Увидеть, как тип с дикого камешка, вращающегося по соседству, лапает наследницу трона? Без проблем. Она хватает его за плечи и встает на цыпочки. — Поцелуйте меня. Быстрее. За нами наблюдают. — Хорошо, миледи. С вас еще триста. — Договорились. Целуйте же! Разглядеть скандальную картинку легко, потому что они «забыли» о соответствующем оптическом обмане и маскирующей завесе из мельчайших капелек воды. Почему? Конечно, «в порыве страсти».

***

Когда эти сутки близятся к логическому концу, она склоняется в почтительнейшем из поклонов, оказавшись в кабинете повелителя родной планеты. — Девочка моя, я добьюсь! А если они с Луны или еще откуда, потребую у Серенити ордер на их арест, и тогда!.. Король обещает ей казнить распоясавшихся деятелей желтой прессы. Как они смеют выдумывать такое?! О его дочери! Да чтобы она!.. И с каким-то террианским дикарем! Профанация, бред!!! — Спасибо, папа. Умоляю, разреши мне удалиться, у меня что-то разболелась голова от всех этих мерзостей. Уходя, она не поднимает синих глаз. Паркет и ковры привычно радуют узорами своих застывших усмешек. Будто зная ее тайну.

***

— Крайне… Забавно. Так Джедайт мог бы высказаться, поведай она ему о разговоре в монаршем кабинете. Принцесса вздыхает, размачивая его прощальное письмо водой из графина. Террианской. Самой обыкновенной. — Вы интересный собеседник, милорд, и замечательный льстец. Я рада, что наше знакомство состоялось. Эти слова она произносит едва слышно. Разумеется, выгнав прислугу. Ах, в самом деле… Неуловимый террианец снова оставил дворцовую охрану в дураках, но перед тем вернул ей все заработанные деньги, утверждая, что их научные споры были просто бесценны, а ее тело — красиво до чрезвычайности. Принцесса Меркурия любуется его планетой и складывает влажные ладони на животе поверх тончайшей ночной рубашки, садясь у окна. Если выяснится, что она забеременела, такая новость ее не расстроит.