Дом с характером

      Серый Лондон шумел и спешил куда-то, словно пытаясь угнаться за временем, пытаясь наверстать упущенное. Дома выглядели темными и унылыми — даже яркие желтые и оранжевые здания смотрелись угрюмо и мрачно на фоне дождя и затянутого облаками неба. Маленькие домики, у которых были совсем маленькие садики и крылечки, казалось, промокли насквозь и готовы были «расплакаться» цветами своих стен и крыш — затяжной дождь не кончался уже третий день. Массивные и богатые сооружения, наоборот, «выпячивали» переднюю свою часть и показывали, что никакая непогода им не страшна, из-за чего выглядели надежными, молчаливыми, величественными стражниками спокойствия в этой части города.       Люди спешили, люди грустили, люди ругались и злились на погоду, которая решила высказать им свое «Фи» прямо в середине сентября. Ну что за напасть? Кто так разозлился на деловых англичан, что у них уже третий день «море разливанное» по всей столице? А может, это была всего лишь осень?       На улице Гриммо было довольно тихо, если не считать мерного постукивания дождевых капель о бетон и землю. Машин в это время дня здесь было не так уж и много — все обитатели домов в этом районе либо были на работе, либо благоразумно предпочитали не высовывать и носа на улицу, ведь промокнуть мало кому хотелось. Если одинокая машина и заезжала сюда, то долго не задерживалась — серость нравилась не многим. Жители уже давно перестали удивляться тому, что дома 12 на площади Гриммо вообще никогда не было — факт оставался фактом, а интересоваться, была ли это ошибка или нет, не хотелось никому. Люди просто перестали обращать на это внимание.       А старый особняк Блэков под номером 12 все же существовал, пусть и незаметно для невооруженного глаза не только маггла, но и мага. Многие века в этом доме бывали исключительно чистокровные волшебницы и волшебники, колдуны и колдуньи, в основном темные. Этот дом помнил много приемов, устраиваемых своими хозяевами с незапамятных времен, на которые опять же являлись только чистокровные волшебники из высшего общества — ни одной полукровки, грязнокровки или предателя крови. Эти стены помнили и ложь, и предательство, и слабость, и раболепие, и презрение, и злость… Но также они помнили и большую редкость для этого места — честь, любовь, благородство, силу.       В основном, представители рода Блэк не обладали последними перечисленными качествами — слово «честь» для представителей змеиного факультета имело свое особое значение, наследники рода выходили замуж и женились по расчету, а не по любви (было огромным чудом, если одно совпадало с другим), про благородство заикаться вообще не стоило… А сила… Нет, конечно, Блэки обладали влиятельностью, могуществом, волшебной силой и силой в обществе, но… Это все было не то. Действительно сильными можно было назвать едва пятнадцать человек за все поколения Блэков, начиная с самого начала. А это было ничтожно мало.       Дом плакал. И нет, вы не ошиблись, дом благороднейшего и древнейшего семейства Блэков на площади Гриммо, 12 плакал. Капли дождя были его слезами, гром — тяжелым вздохом, молния — всхлипом. Это было очевидно давным-давно, что хозяевам сего «замка» будет грозить опасность исчезновения как рода, как династии. Блэки создали это здание, защитили его, пропитали магией настолько, что, если хозяин умрет, не оставив наследника, дому тоже придет конец. Он рассыплется в труху. А все почему? Потому что эти чистокровные маги решили, что их кровь чем-то серьезным отличается от крови магглов, и начали заключать браки между «чистыми» семьями. Ну, не бред ли? И каков результат? Младший хозяин мертв, старшие — тоже, а последний оставшийся, похоже, даже и не думает о женитьбе и вообще о семейной жизни. Только Орден, война, другие… А про себя и свой дом он думать не хочет!       Конечно, сам Сириус даже не подозревал о том, что его небрежность в вопросе женитьбы и создания семьи может иметь такие плачевные последствия для его особняка. Откуда ж ему было знать, если его предки были настолько уверенны, что род Блэков никогда не прекратится, что перестали посвящать в тайну их родного дома молодых потомков? С середины девятнадцатого века эти знания канули в Лету. Точнее, про «живой» дом забыли все. Кроме, собственно говоря, самого дома. И это здание теперь вдруг почувствовало, что, если ничего не предпринять, и ему, и роду придет конец. Поэтому в данный момент у него была одна задача — найти достойную миссис Блэк для оставшегося хозяина.       Сначала Бэн (да, да, дом взял себе имя, чтобы хоть как-то к нему мог обращаться тот же самый Кикимер — с одной стороны, вроде, и на Блэк похоже, но все же немного по-другому) после возвращения своего блудного хозяина из Азкабана, где тот провел целых 12 лет (хорошо, что не больше, иначе бы шансов завоевать хоть чье-то сердце у прежнего Казановы Хогвартса было бы немного, будем откровенны), начал присматриваться ко всем особам женского пола, которые посещали особняк, подбирая возможных кандидатур на роль своей будущей хозяйки и жены последнего Блэка.       Надо сказать, выбирать было бы очень трудно, особенно учитывая особенности каждой «кандидатки» — у кого были проблемы с тактом и воспитанием, у кого-то с манерами, кто-то тихо ненавидел Блэка и его семью, кто-то был вообще родственником или же уже состоял в браке… Короче говоря, сначала дом почти схватился за голову, но потом вспомнил, что физически это будет крайне сложно. Точнее, вообще никак. За него это по его просьбе сделал Кикимер, который пробурчал что-то, что Бэн теперь перестал различать чистокровных магов и остальное «отребье». Интересный он, этот домовой эльф! Бэн бы с удовольствием посмотрел на него, если б тому пришлось спасать свою шкуру и свой род от исчезновения, как бы тот вертелся и твердил бы о чистоте крови! Честное слово, смешно думать о таких пустяках в такой ситуации!       До лета этого года дом не знал, что делать, ведь ни одна кандидатка, по его мнению, не была достойной носить благородную фамилию Блэк. Но в августе приехала одна молодая особа… Даже, возможно, слишком молодая… Хотя это ничего не меняло — в прошлые века девушки были на выданье, едва им исполнялось шестнадцать лет, а перед этим — и того моложе! Итак, проблему разницы в возрасте Бэн отмел как незначительную и неважную. Девушка учится в школе… Вот здесь действительно загвоздка, ведь не может же она в самом деле стать женой раньше, чем завершит свое образование там! Исключено! Но что, если бы эти двое стали близки друг другу настолько, что после ее выпуска их Хогвартса они бы поженились, не раздумывая? Вот это устроить гораздо реальнее, чем выполнить первоначальную задачу… Та граничила с миром фантастически невозможного.       Итак, решив для себя, что он нашел подходящую жену для Сириуса, Бэн начал действовать. Во-первых, он дал девушке, которую звали Гермионой Грейнджер и которая была к великой «радости» Кикимера магглорожденной, детальный план дома Блэков. Она, конечно же, подумала, что ей посчастливилось найти то, в чем она тогда очень нуждалась, сама того не осознавая. А вот дом точно знал, что ей было нужно. Он вообще очень любил делать что-то такое, за что бы его по крыше не погладили, если б только догадывались о его существовании. Во-вторых, Бэн дал Гермионе полный доступ почти во все комнаты особняка. Почти во все только потому, что готовил ей на пару со своим хозяином Рождественский сюрприз (ну, или сюрпризы). Надо было, чтобы ей тут понравилось, как же иначе?       Хотя забота об этом была лишней — гриффиндорка (конечно же, дом знал все не только о своем роде, но и о волшебном мире в целом тоже, в том числе и о Хогвартсе) была в восторге как от лаборатории, так и от своей комнаты. Первому она была обязана дому, второму — опять же дому, ведь если бы он не закрыл двери в другие предполагаемые Сириусом спальни для девочек так, чтобы они казались заедавшими, а потому опасными для проживания в них, две юные леди никогда бы, возможно, не увидели комнату, где раньше жила Андромеда Блэк, любимая кузина Сириуса Блэка. Пришлось, конечно, сделать небольшую перестановку, чтобы там смогли жить две девушки, а не одна, но все это были мелочи.       Дальше (хотя это можно поставить перед «дарением» карты-плана особняка, если рассматривать все действия дома в хронологической последовательности) Бэн «разрешил» скрытым для всех, кроме самого хозяина, дверям на Гриммо, 12 быть также видимыми и для Гермионы. И да, проход в Библиотеку Блэков для девушки тоже открыл дом. Выражение лица Сириуса, когда тот понял, что его юная гостья каким-то непостижимым образом проникает в библиотеку, не задевая (точнее сказать, не замечая) наложенных защитных чар, надо было видеть. Нет, серьезно, для него это было большим и довольно странным сюрпризом!       Строго говоря, Дом слишком долго был тесно связан с темной магией слизеринских хозяев, так что нет ничего удивительного в том, что он в скором времени перенял некоторые их черты, например, повредничать, пусть и немного. В общем, Бэн пытался уже многими способами намекнуть своему дорогому и пока живому Мастеру, что что-то тот делает не так. И способы Дом выбирал самые разные, так что, по его мнению, не понять намеков было невозможно! Но вот только он просчитался с умением Сириуса понимать эти самые намеки, н-да…       Чего только Бэн не предпринимал! Сначала он действовал почти мягко: то свет тускнеет в комнате ни с того ни с сего, то вещь хозяина пропадет и обязательно найдется в бывших покоях мисс Грейнджер и мисс Уизли, то этому тугодуму целый час надо будет искать нужную ему книгу, а найдется она опять в той же комнате… Чего тут непонятного? Видимо, думал иногда Бэн, мистер Блэк немного повредился способностью логически мыслить, сидя в Азкабане, но ведь на собраниях Ордена Феникса ему принадлежали некоторые гениальные идеи!       Вконец потерявший всякое терпение Дом один раз так разозлился на Мастера, что струя в умывальнике ударила тому прямо в лицо! Да, Бэн немного перегнул палку, но его это совсем не расстроило! Наоборот, видя, что Блэк наконец удивился, здание увидело другой способ намека…       С того момента жизнь Сириуса Ориона Блэка превратилась в полнейшую неразбериху. Сначала была струя — это еще можно хоть как-то объяснить, ладно. Но вот дальше становилось все чудаковатее… На следующий день должен был прийти Снейп, чтобы оговорить некоторые подробности заданий Ордена и снова высказать Сириусу, что тот сидит в безопасности и ничего не делает, в то время как остальные члены Ордена каждый день находятся в смертельной опасности. В этот же день Блэк хотел «открыть» своему бывшему «приятелю» глаза на то, что из Гермионы бы вышел прекрасный целитель, колдомедик, зельевар и далее по списку.       Едва Снейп переступил порог коридора, ведущего на кухню, как ему под ноги свалился рухнувший с лестницы Бродяга… Лица обоих при этой немой сцене надо было видеть… Снейп, конечно, не поскупился на колкости. Кажется, прозвучало что-то вроде «как-мило-что-ты-решил-меня-поприветствовать-таким-потрясающим-образом». Да, выглядело это так, будто Блэк упал в ноги профессору Зельеварения. Ситуация не из приятных для последнего…       А объяснялось все очень просто: Сириус спускался по лестнице и не заметил, как одна ступень исчезла. Наверное, всем понятно, что произошло дальше… А Бэн в это время отметил, что Гермиона в прошлый раз упала примерно так же… только с Кикимером в роли ступеньки, которая появилась вместо того, чтобы исчезнуть. Кстати сказать, что хозяин поместья Блэков еще не раз пытался восстановить исчезнувшую в неизвестном направлении ступень, вот только толку было от этого… А все потому, что у Дома были свои планы на ступень.       Дальше — хуже. Едва Сириус подходил к стулу или креслу и начинал садиться, как тот или иной предмет мебели быстро изворачивались и отодвигались от мага на метр или даже больше. Естественно, легко представить, что происходило с бывшим Мародером… Он просто падал на пол… Сначала он не особо задумывался над этим — промахнулся, с кем не бывает. Но потом, когда такой «промах» стал закономерным, Блэк наконец забеспокоился и приклеил свой стул на кухне к полу с помощью магии. Попытавшись сесть в следующий раз, он угодил в дыру в полу между половицами — стул «уехал» вместе с полом…       На этом Бэн решил не останавливаться и окончательно «вправить мозги» своему хозяину. Теперь у бедного мага красовались два здоровенных синяка на обеих частях лица — следствие самопроизвольного открывания дверей и дверец шкафов и сервантов. Они просто беспощадно били его по носу, когда он проходил мимо. В конце концов все это Блэку надоело, и он принял единственно правильное решение в такой ситуации —надеть маггловский мотоциклетный шлем. Сначала дверцы бились о шлем, а затем и вовсе прекратили какое-либо самоуправство, чему Сириус был очень рад.       В общем, Дом уже не знал, что и делать. Однажды он просто рассказал Кикимеру о своем плане соединить двух замечательных молодых людей (ну, одну молодую и замечательную с не очень молодым и далеко не таким замечательным, ладно). Выражение лица домовика надо было видеть! Ужас, безысходность, гнев, раздражение… Одни эмоции сменяли другие! Но, так как домовые эльфы должны подчиняться не только хозяевам, но и своим домам (если бедняге «повезло» оказаться в одном таком «живом» доме), то бедному Кикимеру не оставалось ровным счетом ничего, кроме как подчиниться и принять решение Бэна. Именно тот разговор и услышал Сириус, хотя свой особняк он, конечно же, слышать не мог. Вот тогда, когда этот старый ушастый пень сказал про грядущий позор рода Блэков, Мастер впервые и задумался, что бы это могло значить.       В любом случае, Дом сдаваться был не намерен и уже готовил сюрприз на Рождество своему хозяину и одной храброй гриффиндорке. А пока Бэн решил оставить бедного Сириуса в покое, пока тот окончательно не спятил от всех этих «сюрпризов».