Они были везде. Одновременно нападали с нескольких сторон, окружали, теснили к колоннам и там добивали. Трандуил давно перестал оглядываться на отца, едва успевая отражать удары. Кажется, в зале мелькнули ещё плюмажи, смутно знакомые голоса звали друг друга. Но и на это отвлекаться не было времени, каждая секунда могла стоить жизни. Никогда ещё он не сражался так яростно. И никогда ещё его противники так сильно не хотели его смерти. Огонь горел в их глазах, глазах обречённых и мёртвых, а оттого ещё более страшных. Нолдор убивали, не задумываясь, давно закрыв глаза на привычные устои, на то, что вновь подняли руку на своих сородичей. Синдар отвечали им с не меньшей злостью, нередко разя противника снова и снова, хотя тот был давно мёртв.
Сталь проскрежетала о сталь, вскрывая доспех, вспарывая плоть. Нолдо со всхлипом рухнул к ногам Трандуила бесформенным кулем. Оглядевшись, Ороферион заметил, что захватчиков вокруг не осталось. Неподалёку сражался отец, но вмешиваться Трандуил не собирался: трое на одного, сам разберётся. Огромный зал напоминал поле битвы, вот только смотреть на него было страшно и противоестественно: вокруг лежали лишь эльдар и эдайн. У подножия трона ещё кипела битва, и Трандуил, поняв, что потомку Берена не одолеть сына Феанора, поспешил на помощь.
Дойти до трона ему не дали: рука, взметнувшаяся из груды тел, дёрнула вниз, увлекая за собой. Потеряв равновесие от неожиданности, Трандуил коротко вскрикнул и повалился на пол, крепко впечатавшись щекой в залитый потоками крови мрамор. От удара в голове зашумело, и в сторону он отполз скорее инстинктивно. И вовремя. Кинжал звякнул о плиты, а взгляд наткнулся на чужой, горящий ненавистью и желанием убить. Мотнув головой, Трандуил с трудом разогнал тяжёлую муть и поднялся на колени, глядя на распластавшегося перед ним воина в темно-красном плаще. Вложив в свой удар все силы, тот умер, протягивая к врагу-синда руку с зажатым в ней оружием. Оглянувшись, Трандуил медленно выдернул кинжал, взвесил его в руке, заткнул за пояс. Поднялся, бросил взгляд на отца, выдохнул: тот сражался с одним нолдо, второй стоял, прижимая к животу руку. Третьего не было видно. Битва распалась на многочисленные одиночные схватки, крики слышались уже в коридорах верхних этажей: поняв, что у Диора нет камня, армия феанорингов орудовала наверху.
«Мама! Тинвен!» — бросило в холодный пот, сердце забилось гулко и неистово. Крепче перехватив меч, Ороферион побежал вперёд, на ходу отбивая удары особо ретивых нолдор. Громкий крик заставил остановиться, рвануться в сторону трона, к позабытому королю. Прижимая к телу окровавленную правую руку, Диор тяжело поднимал меч, беспорядочно размахивая им в воздухе, не пытаясь попасть по противнику. Келегорм стоял рядом, тщетно пытаясь зажать рукой огромную рану в правом боку. Взгляд его ещё был осмысленными, он узнал Трандуила, слабо улыбнулся, пожал плечами, будто пытался извиниться за причинённые неудобства. Ороферион дёрнулся, перед глазами встало утро в конюшне Нарготронда, счастливое лицо, руки, державшие дрожавшего жеребёнка… Руки в крови по локоть, совсем как сейчас. Отвернувшись от Келегорма, Трандуил крепче сжал зубы, пытаясь подавить её в себе — рвущуюся наружу неуместную жгучую жалость. И сожаление. Келегорм упал, а сверху на него рухнул Диор, но Трандуил этого уже не видел. Вырвавшись из тронного зала, он едва успел спрятаться за малахитовой колонной: мимо промчался отряд нолдор и скрылся в боковом коридоре.
— Мне кажется, они никогда не кончатся! — запыхавшийся Синголло нырнул за колонну, тяжело откинулся к стене, пытаясь одной рукой перевязать другую. Трандуил сунул меч в ножны, положил ладонь на кровоточащее плечо, отодвинул ткань.
— Ерунда, — стиснув зубы, проговорил Синголло. — Отвлекает только.
Рана и впрямь оказалась пустяковой, но из нее непрерырвно сочилась кровь. Крепко затянув обрывок рубахи, Трандуил сделал узел и критически оглядел свою работу.
— Меч держать другой рукой можешь?
— Ты же пошутил сейчас, правда? — Синголло скептично посмотрел на улыбнувшегося друга. — Какой план? Наверх или вниз?
— Наверху королева, — ответил Трандуил.
«И моя мать».
— А внизу феаноринги, которых я не прочь попытаться убить, — усмехнулся военачальник.
«И Нарэлен», — подумал Трандуил.
Тонкий женский крик решил всё за них. Переглянувшись, эльфы помчались наверх, на ходу перескакивая через поверженных защитников верхних покоев. Крик повторился, затем ещё один и ещё. Постепенно он перешёл в вой, от которого застыла в жилах кровь.
Они вбежали в королевские покои одновременно и остановились, не веря своим глазам. Разгромленная мебель, оборванные шторы, осколки стекла — и кровь повсюду. Эльфийки пытались спрятаться за тумбами и кроватью, лежали в багровых лужах под окнами, ведущими в сад. Королева замерла в углу, прижав к себе сыновей, закрывая их лица ладонями. Мальчики, обхватив мамины юбки, прятали головы в складках платья, крепко сжимая в кулачках мягкую ткань. Трандуил и Синголло дернулись было вперед, к Нимлот, но стрела, выпущенная из противоположного угла, успела раньше. Голова королевы резко запрокинулась, и она упала с торчащим из глаза древком, увлекая за собой сыновей.
— Заберите отродье! — скомандовал холодный голос, и сразу несколько нолдор бросились к принцам, отдирая их от юбки матери. — Несите к выходу!
Кажется, ненависть не может быть такой слепящей. Трандуил выхватил кинжал, подобранный в зале, и, почти не целясь, метнул в говорящего. Тот булькнул, удивлённо скосив глаза на рукоять, торчащую в горле, и упал. Перехватив поудобнее верещащих мальчишек, воины скрылись за одной из дверей, оставив с разъярёнными синдар нескольких друзей. Бой с ними не занял и получаса. Прислонившись к резным колоннам, поддерживавшим упавший на кровать балдахин, эльфы переглянулись. Повязка Синголло намокла от крови, и рука висела плетью.
— Ты как? — хрипло проговорил Трандуил, кивая на руку. Синголло поморщился и сделал несколько шагов к выходу, стараясь не смотреть в угол, в котором лежала убитая Нимлот.
— Так мы долго не продержимся, — военачальник выглянул из-за двери в коридор, но там было пусто. — Наши где-то собрались, нам надо туда. По одному нас всех быстро перебьют.
Трандуил кивнул, соглашаясь. Бегать по дворцу в поисках спрятавшихся эллет уже не казалось здравой мыслью. Оставалось лишь надеяться на благоразумие Эннель и Тинвен. И на то, что они успели спрятаться.
— Не возражай! — Трандуил закинул за шею окровавленную руку друга, приобнял его и осторожно вышел из покоев. Ощутимо потянуло дымом — где-то занимался пожар. Тронный зал пришлось обойти, сделав немалый крюк: оттуда доносились звуки яростного сражения, скорее всего, кто-то снова пытался пробиться наверх. Поборов желание заглянуть туда и попробовать отыскать отца, Трандуил упрямо потянул Синголло вниз, к площадям, на которых, судя по крикам и звону оружия, кипели ожесточенные схватки. Синголло вдруг обмяк, тяжело повиснув на Ороферионе, пришлось остановиться, оглянуться в поисках подходящего укрытия. Сорванная с петель дверь в чьи-то покои перегораживала вход. С трудом протиснувшись внутрь, Трандуил опустился на пол, укладывая друга, глядя в его побледневшее лицо. «Растяпа!» — Ороферион клял самого себя за то, что не удосужился проверить состояние друга, ограничившись заверением, что всё в порядке. Синголло потерял много крови, а он даже не додумался заново перевязать его!
— Ты держись, слышишь? — тихонько бормотал Трандуил, лихорадочно оглядываясь в поисках подходящего перевязочного материала. Они находились в чьем-то внутреннем дворике, маленьком и тесном, больше похожем на каменный мешок. Двери в сам дом были закрыты и нетронуты: вероятно, кто-то просто выломал ворота и не захотел идти дальше. Поднявшись, Трандуил подошёл к одной из дверей, подёргал её, но она не поддалась. Он дёрнул сильнее и замер, прислушиваясь. За соседней дверью послышался шорох. Моментально оказавшись рядом, он прислонил ухо к дереву.
— Там кто-то есть? — Шорох за дверью резко стих. Трандуил оглянулся на лежавшего неподвижно Синголло. — Слушайте, я Трандуил, сын Орофера. Со мной мой друг, Синголло, военачальник Диора. Он ранен. Я могу его оставить здесь в надежде, что о нём позаботятся?
Несколько мгновений лишь тяжелое дыхание было единственным звуком в темноте. Но вот послышался звук отодвигаемой мебели, и в проёме показалась испуганное лицо эльфийки.
— Мой друг, он здесь, — Трандуил отодвинулся, показывая Синголло. Дверь распахнулась сильнее, эльфийка кивнула, отходя в сторону. Осторожно подхватив разведчика под мышки, Ороферион затащил его внутрь, опустил на пол и выскользнул назад.
— Спасибо, — он кивнул в сторону друга. — Я надеюсь, что смогу вернуться за ним и поблагодарить вас как следует.
Эльфийка быстро качнула головой и спешно закрыла дверь. По коридору кто-то пробежал, факелы заплясали на стенах внутреннего дворика. Вжавшись в стену, Трандуил дождался, когда нолдор скроются, и поспешил следом.
***
— Уходи, Лаэррос, я прошу тебя! — Нарэлен, отбросив с лица мокрую прядь, пробивалась к Лаэрросу, упрямо ждавшему Карантира.
— Нарэлен! — остановившись от неожиданности, произнёс Карантир. — Ты что здесь делаешь?
— У тебя хватает наглости задавать мне этот вопрос?! — звонко крикнула Нарэлен. — Я здесь живу!
— Они сами виноваты! — ощерился Карантир. — Надо было отдать нам камень! — он рванул с себя шлем, отбрасывая его далеко в сторону. Нарэлен беспомощно наблюдала, как её кузен приближается к Лаэрросу. Из противоположных коридоров на площадь выскочили несколько синдар и нолдор, отрезая эльфийку от разыгравшегося сражения. Едва успев пригнуться от просвистевшего над головой меча, Нарэлен не удержалась и упала на колено, слепо ткнув мечом куда-то вверх и в сторону. Раздался крик — и окровавленный нолдо упал к её ногам. Пока она поднималась, подоспел следующий, вращая парными клинками, не давая приблизиться. Отбивая удары, Нарэлен отступала к фонтану, пока не упёрлась в мокрый бортик. Поймала оба меча на лезвие, налегая всем весом, встретившись вдруг с глазами воина: серыми, расширившимися от удивления.
— Нарэлен? — поражённый шёпот, дрогнувшие руки. Воспользовавшись его замешательством, эльфийка оттолкнула от себя нолдо и молниеносным движением скользнула между лезвий, вгоняя меч в горло. Она тоже узнала. Ей было не привыкать. Быстрый взгляд в сторону, где стоял Лаэррос. Оба кружатся по площади, целые и невредимые. Пока. Кажется. Она бросилась к синдар, что теснили захватчиков к лестницам вниз.
— Она из нолдор! — кто крикнул первым?! Несколько эльфов развернулись к Нарэлен, вынуждая ее затравленно оглянуться и сделать шаг назад.
— Она помогала восстанавливать ворота! — напомнил один из них. — Может, это она открыла их феанорингам?!
Они кинулись на неё все сразу, не давая опомниться, оправдаться. Нарэлен только и могла, что отбиваться, уйдя в глухую защиту, не надеясь вырваться отсюда живой.
Трандуил остановился в арочном проёме, беспомощно глядя на брата и понимая, что уже не успевает. Не успевает встать между тяжёлым клинком, медленно, слишком медленно вонзающимся в грудь, не встречающим сопротивления.
— Лаэррос! — крик вырвался помимо его воли. Воздух в лёгких закончился. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Лаэррос нелепо взмахнул руками, меч выпал из рук, зазвенел по плитам. По бледно-голубой парче поползло отвратительное бурое пятно, стремительно меняя цвет нарядного камзола. Карантир выдернул меч, равнодушно скользнув взглядом по поверженному врагу, и повернулся к сражающимся синдар.
Нарэлен с трудом отбивалась, успев получить несколько царапин и порезов, из некоторых сочилась кровь. Волосы сбились в один большой колтун, больно цепляясь за камушки на платье. Их было слишком много, так много… Нарэлен почувствовала, как волнами поднимается паника, как деревенеют ноги и путаются мысли. Ещё один выпад и всё кончено…
— Лаэррос! — на другом конце площади закричал родной голос. Полный невыносимой боли. Она вздрогнула, прогоняя наваждение, перехватывая удобнее рукоять. Не может она так погибнуть. Не сейчас. Замахнулась. Ударила сильно, наотмашь. Ткнула в скалившееся от ненависти лицо. Ещё и ещё. Отобьется! Ещё как отобьется! И не таких убивала! Светлых, золотоволосых, невинных! Что ей кучка синдар, ей, что следовала за самим Феанаро?! Ярость застила глаза, огонь бушевал в груди. Издав давно забытый клич, не раз звучавший сегодня в коридорах Менегрота, она ринулась на синдар, жутко ухмыльнувшись, когда услышала клич Карантира в ответ. Ни пощады. Ни жалости. Ни к кому. Никогда. Её окружала битва. Она была для неё всем сейчас. Сдаться?! Кому?! Нарэлен отбивалась и убивала, не думая об усталости. Забыв обо всём, кроме одного желания: победить! Меч выбил искры, встретившись с чужой сталью. Она подняла глаза, встречаясь с чужой, ледяной вьюгой. Дрогнула, выронила свой меч, качнулась.
— Трандуил… — тихо-тихо. Он смотрел на неё, брезгливо скривившись. Только нижняя губа чуть подрагивала.
— Как я мог забыть, кем ты являешься на самом деле… — сухо, безжизненно.
— Трандуил, они напали на меня, я… — попытка защититься прозвучала жалко, тоненько. Всхлип, за ним ещё один, ноги не держали более.
— Убирайся, — холодно, равнодушно. — Убирайся к своим, за своими.
— Нет, Трандуил, нет, — она громко всхлипнула снова, протягивая руки к мужу. — Я не с ними, я — твоя, с тобой.
— Больше нет, — сглотнул, с трудом проглотив комок, застрявший в горле. — Ты с ними, — показал на тело Карантира, лежавшее неподалёку. — Убирайся.
— П-пожалуйста, — Нарэлен умоляюще смотрела на Трандуила, всё ещё не веря, что он может говорить это всерьёз. Вот так, спокойно.
— УБИРАЙСЯ!!! — сорвался на крик, не выдержал. Замахнулся над склонённой головой, застыл. Нарэлен подняла голову, посмотрела в глаза, кивнула. Медленно поднялась, вздрогнула от сдерживаемых рыданий, побрела прочь, не оглядываясь.
Площадь опустела. Ни одной живой души. И в том, что остался стоять, умерла. На негнущихся ногах Трандуил подошёл к брату, упал перед ним на колени. Осторожно убрал волосы с его лица. Взял за руку, сжал, пытаясь согреть. Такая холодная! Поднял вторую, спрятал в ладонях, подул. Подул ещё, и ещё, и снова. Прижал к груди, не обращая внимания на прожигающий до костей холод, что потянулся от его рук к самому сердцу. Вздохнул. Опять вздохнул, резко задрал голову вверх, к резному потолку, стиснул зубы. Попытался проглотить вставшую в горле горечь. Оглянулся — никого. Он остался совсем один.
Они покидали Дориат морозным ясным утром. Несколько дней на прощание с павшими и сборы. Больше их здесь ничего не держало. Вереница обозов тянулась по раскатанной грязной дороге. Ни песен. Ни смеха.
Они покидали свой дом навсегда. Не оборачиваясь. Попрощавшись. Захватив с собой самое необходимое из того, что уцелело после погрома.
Окаменевшие лица, застывшие души. Не осталось семьи, которая не потеряла отца или мать, брата или сестру, жену или мужа. Выжившие молчали, будто винили себя в том, что живы.
Лес молчал, склоняя головы под шапками снега. «Они научили нас петь, а теперь уходят», — поскрипывали деревья, провожая синдар, печально кивая ветвями. Впереди раскинулась сияющая белизна степи, отделённая от Дориата замёрзшей лентой реки. Первые кони ступили на толстый лёд.
— Куда теперь? — Синголло, прищурившись, смотрел вдаль, пытаясь разглядеть хоть что-то в слепящей снежной завесе.
— К морю, — пожал плечами Трандуил. — Пытаться начать всё сначала.
За их спинами к небу поднимался чёрный столб дыма — в самом сердце Дориата догорал Менегрот.
Конец первой части
