Истинных не выбирают

— Тим, я свободен! — кричал Данила другу, который вел мяч, пытаясь обойти оборону команды-противника. — Пасуй мне! — Тимур, видя, что Даня открыт, продолжил пробираться с мячом к воротам, в самую гущу желающих перехватить его. Это было похоже на самопожертвование, если бы игроки были зомби, а мяч — мозги, которые они так жаждут заполучить… Поступок, достойный уважения. А в этой ситуации ни хрена не ясно какого черта делает Тимур, осознанно обрекая себя на перехват. Один, второй… Третий футболист завладел мячом и, как по цепочке, передал другому, тот третьему… И мяч пошел к нашим воротам. Данила что-то кричит мне и Тимуру, а я, увидев малейший шанс, граничащий с нарушением правил, с разбега качусь коленом по траве, выбивая мяч. Колено нещадно саднит, трава щиплет рану, но я не имею права и времени себя жалеть — счет 0:1 не в нашу пользу, и вот появилась возможность на последних секундах матча уровнять счет. Пусть не победа, но не поражение. Путь свободен. Приближаюсь к воротам и заношу ногу для удара. — Не смей этого делать! — зашептал Влад. Я резко остановился, как вкопанный, и посмотрел в его глаза, которые горели огнем, как тогда, в ванной… Внизу живота что-то дернулось, я невольно вздрогнул, не в силах отвести взгляд от его глаз… Перед глазами пролетела картина: «Темные глаза Влада напротив моих, так близко, что я могу сосчитать каждую глубокую серую крапинку… Его губы обдают жаром кожу… Сильные уверенные руки держат меня за шею и притягивают все ближе… Нижней губы касается твердый горячий язык, и вот я уже не в силах сопротивляться. Я просто таю, ноги становятся ватными, а голова кружится…» Невольно рукой провожу по шее, по тому месту, куда Влад меня целовал. Я перевожу взгляд на его губы, которые растянулись в самодовольной ухмылке. И мне кажется, будто он знает, о чем я думаю… Слышу, что кто-то мне кричит, а я стою, как завороженный. Глаза бегают, а к щекам прилил жар… Свисток судьи возвращает меня в реальность. Черт, матч… Подоспевшие игроки не успевают забить гол, время вышло. Мы проиграли. Эта информация доходит до меня лишь спустя несколько секунд, когда Данила рывком оборачивает меня к себе и кричит: — Что это было?! — я начал тупо моргать, в голове не было ни одной мысли. — П-прости, — промямлил. — Что он тебе сказал? — продолжал беситься друг. — Отстань от него! Время вышло, это не его вина! — подбежал Тимур, сильно толкая Даню в плечо. — Ты вообще не вмешивайся! Ты должен был пасовать мне! — он навис над Тимкой, прислонившись лбом к его лбу, и начал наступать. — О, ты решил заговорить со мной! Что же изменилось? — он толкнул друга в грудь. — То, что ты мудак! — я не понял кто кого ударил первым, но Данила с Тимуром катались по траве, нанося друг другу удары. Другие игроки и я кинулись их разнимать, но это оказалось непросто. Ребята просто отталкивали нас и продолжали мутузиться. Видимо, злоба и ненависть придавали им силы, потому что только спустя несколько минут, сами получив при этом пару синяков, шестеро или семеро парней смогли растащить эту парочку, так рвущуюся возобновить поединок. Они продолжали вырываться из наших рук, попутно крича друг на друга, хотя уже и так выглядели, как потерпевшие автокатастрофу: фингалы под глазами, ссадины, синяки, кровь, запачкавшая одежду и тело вперемешку с грязными следами травы. Запах крови и пота крепко стоял в воздухе, что даже теплый слабый ветер не смог его унести. Я не знаю, что за кошка пробежала между ними, но отношения Тимки и Данилы стремительно шли по накатанной. Вниз. За последние дни мелкие ссоры стали происходить чаще и серьезней. Я стал свидетелем многих из них, но так и не смог точно уловить причины недовольства друг другом. В выходные настал новый этап — игнорирование. Они по очереди звонили мне и Вику и звали встретиться. Но когда кто-то из нас намекал на общую встречу, разговор сразу прерывался. Когда я по отдельности пытался выяснить в чем дело, четкого ответа так и не получал. Наивно рассчитывая, что черная полоса пройдет, решил просто дать им время успокоиться и понять, какую чушь они творят. Выходные закончились, значит, проблемы только начинаются. И они не заставили себя ждать. Я и так два дня старался не думать о том, что произошло с Владом, пытаясь отвлечься на друзей. Благо повод они дали. Еще как. При любой возможности пытался выйти из дома, ведь «Мой дом-моя крепость» в моей ситуации стало неактуально. Когда я бегал по квартире в поиске ключей, очень боялся, что именно в эти потерянные секунды ввалится Влад. Паранойя явно прогрессировала. Если я заставлял себя не думать о нем, то думал автоматически, что больше бесило. Я не видел выхода и спасения. Знал, что в понедельник на игре увижу его. Я хотел этого и так же отчаянно боялся. Спасибо друзьям, отвлекли так отвлекли… *** Следующие четыре дня мы с Виком проводили вдвоем. Конечно, он всегда был позитивным и активным, но в нем что-то изменилось. Шило в его заднице достигло таких масштабов, что, казалось, еще немного и острый кончик проломит затылок друга — я бы так мог описать его возросшую энергичность. Но тем не менее вид у него был уставший и замученный, огромные синие круги под глазами наталкивали на мысль, что он мало спит или же не спит вовсе. После уроков он испарялся, а когда я звал его погулять, как мы и поступали до этого, Вик кидал какие-то невнятные отговорки, его глаза судорожно бегали и горели недобрым пламенем, и он испарялся в неизвестном направлении. В эти дни я особо чувствовал себя одиноко. После универа навещал Даню и Тимку, но они были настолько поглощены своими мыслями, что я просто сидел рядом с их кроватями и болтал сам с собой. Как псих-одиночка. Но друзьям оставался всего денек до выписки и возвращению к обычной жизни, так что я просто ждал. Ждал понедельник. Ждал, что все изменится. Ждал, что все наладится. Ну, я-таки дождался… *** В понедельник Данила пришел в универ, но все еще был задумчив и все мысли держал внутри себя. Я пытался его разговорить, но, сидя рядом, друг все же был где-то очень далеко, пропуская все слова мимо ушей. У него прямо на лбу была бегущая строка с надписью: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети». Вик махнул рукой, сказав, что нужно немного подождать. Тимур так и не появился ни в понедельник, ни во вторник, так что я твердо решил навестить его и выяснить, что происходит с ним. Я чувствовал, что Вик так же отдаляется: его энергия, бьющая ключом, ни в какие рамки не влезала по сравнению с уставшим видом. Еще более уставшим, чем он был. Пару раз Вика подводили ноги, подкашиваясь, и он просто падал на ровном месте. Я пытался отвести его к врачу, но он только отмахивался и уверял, что сегодня обязательно выспится. Все изменилось, когда я увидел следы белого порошка у него под носом. — Вик, что это? — я шокировано уставился на лицо друга. Вик испуганно захлопал глазами и достал маленькое зеркальце. Его глаза расширились от ужаса, и он быстро рукой стер белые улики. Я настолько поразился, что хлопая глазами, прохлопал друга, быстро ретировавшегося в неизвестность. Не мог поверить, что Вик, наш милый омежка, связался с дурной компанией и подсел на какую-то вредную дрянь. Как же я мог не уследить за ним? Он всегда отрицательно отзывался о наркотиках, но сейчас все доказательства были на лицо. На лице. На моих глазах рушилось все: дружба Данилы и Тимура, теперь Вик… Что я за друг, который смог допустить все это? Я нашел Данилу, но он выглядел не лучше. Казалось, из него высосали жизнь: стеклянный взгляд, смотрящий в пустоту, ни одной эмоции на лице, ни одного звука, и я мог поклясться, что он в упор меня не замечал. Тогда, завидев Вика, как во все последние дни, быстро выбегающего из универа, я кинулся за ним. Я должен был остановить его и потребовать объяснений. Убеждать его, привести кучу доводов, накричать, связать, запереть на несколько дней, вколоть успокоительное и снотворное… да что угодно, лишь бы вразумить его и сделать прежним. Уже на выходе из универа, после последних стеклянных дверей меня перехватила чья-то рука. Влада. Ну, как же… Я и не мог мечтать, что с самого понедельника смогу избегать его, хотя удавалось неплохо. — Влад, мне сейчас некогда, — взмолился я, пытаясь выдернуть руку, смотря в спину убегающего Вика. Его дом был в другой стороне, так что я абсолютно не знал, где его искать. Я опоздал. А это значит, что профукал еще один день. И ночь, когда можно было начать терапию. — И куда ты так торопишься? — Влад не спешил отпускать меня. Я обреченно вздохнул. Как говорится, трудно дышать полной грудью, когда ты в полной жопе. А я был именно в ней, в самом ее эпицентре. На секунду почувствовал себя долбанным суперменом, единственным, кто мог спасти своих друзей, их дружбу и, по законам жанра, красотку. Вот, я уже чувствую, как земля уходит из-под ног. Землетрясение и прочие спецэффекты. А, нет. Это всего лишь Влад, претендующий на роль красотки, который уже отчаялся трясти меня, пытаясь вывести из своих мыслей. — Ты слушаешь вообще меня? Ау! Левушка! — Я тебе не «Левушка»! — наконец-то обратил на Влада внимание и злобно зыркнул в его глаза, довольные моим вниманием. — Хватит трясти, меня сейчас укачает. — Я спрашиваю, знаешь ли ты, почему вы проиграли матч? — Да, — удивился его вопросу, — время вышло. Вообще-то ты тоже там был. Что за глупый вопрос? — зашипел, все еще пытаясь отцепиться от него. Но Влад крепко впился в мой локоть, как пиявка в жопу. — Ты обманываешь сейчас меня или себя? Не знаю, какой вариант и лучше, — ухмыльнулся он. — О чем ты? — в моих глазах явно читалось непонимание. Что он городит? Совсем сбрендил? Или с Виком на одну дрянь подсели? — Я устал спорить, убеждая тебя, что я-твой альфа. Думал, что до твоей упрямой башки наконец эта информация дошла тогда, на поле, когда ты беспрекословно выполнил мой приказ остановиться. Это на уровне природы — подчиняться своему альфе. — я смотрел на него и, кажется, начал белеть. Я тысячи раз прокручивал этот момент в голове и не понимал, что за черт тогда произошло. Почему я остановился. Я много раз слышал об этой примочке между истинными, но… Нет, я не собираюсь слушать эту чушь, хоть она и звучит довольно логично… — Ну, что скажешь? — К черту природу, — зашипел, смотря, как в его глазах озорные огоньки сменяются недовольным опасным блеском, — к черту тебя! Отпусти меня! — я согнул ногу в коленке, пытаясь снова зарядить ему между ног. До этого подобная схема исправно работала, но не в этот раз. Влад успел предупредить мой удар, отбивая его своей коленкой. — Я ждал этого, — самодовольно улыбнулся, — видишь, я уже начинаю узнавать тебя все больше. — я стоял и смотрел ему в глаза. Казалось, злость во мне закипает, лицо краснеет, дыхание учащается. И готов поспорить, что из носа валит густой пар, как у быка, заметившего красную тряпку. Да, именно так мне казалось, я выгляжу со стороны. Влад не собирался меня отпускать. Я устал. Морально выжат. Сил нет абсолютно ни на что. Удар не принес результата. А я хотел уйти, хотел просто лечь лицом в подушку и разрыдаться — вот насколько тяжелая была неделя. Тимур. Мне срочно нужно к Тимуру! Альфа буравил меня взглядом, сковывая движения руками и ногами. Мне нужно было вырваться. Нужно было придумать другой план, помимо предвиденного удара. Нужно было, чтобы он отпустил. Нужно было… Я поднялся на мысочки и поцеловал его. Просто аккуратно прижался к его губам своими. Сердце забилось чаще, по телу прошлось приятное тепло. Внизу живота что-то затрепетало. Влад шокировано замер. Да, он явно такого не ожидал от меня. Я тоже. Если бы мне десять минут назад рассказали о таком, я бы засмеялся этому человеку в лицо. Наш поцелуй не был требовательным и настойчивым, граничащий с насилием, как первый. Он был нежным, теплым и чувственным. Влад провел языком по моей губе. Я прикрыл глаза, отдаваясь чувствам. Он аккуратно дотронулся рукой до моей шеи… Тут я и вспомнил ради чего было сие мероприятие… Нехотя оттолкнул ничего-не-понимающего-Влада, который даже не понял, что произошло, и не успел меня остановить. Я побежал. Рукой дотронулся до губ, все еще хранивших тепло и память недавних нежных прикосновений… *** Я позвонил Тимуру в дверь. Звук шагов. Тишина. Тяжелое дыхание. Тишина. — Тимур, это я! — закричал на дверь. — Открой! Это срочно! — ничего не произошло. — Я знаю, что ты там! — к этому моменту мои нервы были буквально на пределе, и я просто стоял и орал на дверь. Мой крик эхом разносился по всему подъезду. — Уходи, Лев! Я сейчас не в том состоянии. Я тебе позвоню, — послышался такой скрипучий голос из-за двери, что возникло непреодолимое желание взять масло и смазать ему горло. — Открой сейчас же! — кричал я, барабаня в дверь. Как показала практика, не только можно, но и нужно провоцировать человека, если хочешь хитростью добиться желаемого результата. И это снова сработало. Я услышал лязганье ключей в замочной скважине. Знаете, когда вторгаетесь в гости без предупреждения, будьте готовы удивиться. И нередко выпадает возможность раскрытия тайн… Будь то любовник или еще что… В моем случае оказалось еще что. Тимур открыл замок, но не торопился раскрыть передо мной дверь. Когда я понял, что он этого делать и не собирается, рывком толкнул ее и уже открыл рот, чтобы начать орать… Высказать недовольство. Выплеснуть эмоции. Но я так и застыл. Тимка съехал в коридоре по стене на пол и начал корчиться. Его бил озноб. Пот пропитал белую майку. Красное лицо исказила страдальческая гримаса. Изо рта доносились тихие стоны и всхлипывания. Он испуганно поднял на меня умоляющие глаза. Я будто увидел себя со стороны… — Видишь, почему я не мог открыть дверь? Доволен? — пропищал друг. — Тим… — запнулся, пытаясь выдавить из себя слова, — у тебя течка… — Спасибо, Шерлок! — он поморщился. — Дедукция на высоте! — Почему ты не сказал ничего нам? — я подошел к нему, присаживаясь рядом на колени. Хороший вопрос. Я хлопнул себя по лбу — надеялся, что именно на это не придется когда-нибудь самому давать ответ. — Не подходи ко мне… Пожалуйста… — всхлипнул друг, пытаясь отползти от меня. — Не бойся, не бойся… — пролепетал, пытаясь успокоить его. Конечно, Тим не знал, но я уж точно не был для него опасностью… — Вдруг, ты не сможешь… — начал он. — Смогу, я смогу… — погладил друга по голове, который припал к моей груди и рыдал. — Никому не говори, — он заливал слезами мою майку. — Не скажу, обещаю, — поцеловал его в макушку, — вы поэтому с Даней поругались? Он узнал? — пришла в голову догадка. — Нееет, — завыл Тимур, — он никогда не должен узнать об этом! — Но почему? — не понял. Ведь, если я узнал, то почему бы не признаться Дане и Вику? Мы же друзья, мы поддержим. Тем более быть омегой — не преступление… Именно так я себя убеждал признаться. Но так и не смог. — Я… Я его люблюююю, — я еле разбирал слова сквозь истеричное рыдание, — а он ненавидит омег, а теперь и меняяяя! Обещай, что ничего не скажешь! — Тим поднял на меня красные зареванные глаза. — Я обещаю, Тим, я обещаю! — вытер тыльной стороной ладони слезы, лившееся ручьем по щекам. — Принести водички?