Тайная кровь...

В прошлой главе у меня было много теплых, таких греющих душу отзывов, что муза решила смилостивиться и посетить меня. И меня, можно сказать, понесло. Такой большой главы у меня ещё не было. Возможно, с некоторыми моментами здесь можно не согласиться, но вижу я все именно так. Огромное спасибо всем, кто читает этот фф, но больше всего я благодарна читателям, что согревают меня своими словами. Отзывы окрыляют. После стольких теплых слов я буквально сверкаю отличным настроением. Спасибо. Приятного прочтения)))       Туман кружил и резвился — то собираясь в плотные белые тучи, то рассыпаясь мелкой пылью, позволяя вновь разглядеть стены вокзала. Гарри удивленно осматривался, не совсем понимая, почему снова оказался здесь. Ведь в прошлый раз они все обсудили. Воспоминание лёгкой пеленой прошлось перед глазами.       — Да. Если пробудешь дольше — не сможешь вернуться к живым, — Поттеру показалось, что он увидел мелькнувшую в золотых глазах грусть. — Но перед этим… Есть ещё кое-что…       — Да?       — Я могу исполнить одно твоё желание. — девушка задорно улыбнулась, гордясь своими безграничными возможностями. В золотистых глазах мелькнула хитринка. — Но… Мне нужно кое-что взамен…       — И что же? — Гарри не имел ничего такого, что могло бы стать достаточной ценой. Деньги? Но зачем они столь эфемерному существу? Жизнь? Так он и сам не уверен, вернётся ли с этой войны живым, да и отдавать то, что удалось сохранить с таким трудом — глупо. Магию? Силу? Но зачем оно ей?       — Нет, нет и нет. Ничего из этого мне не нужно, — и все-таки она читает мысли. — У тебя есть нечто другое. То, что изначально принадлежало мне. Не понимаешь? — юноша качнул головой. — Мои дары.       — Дары? — мысли никак не желали собираться в кучу и начать осмысленно работать.       — Да, Дары Смерти… Мантия, палочка и камень. Все три. И только ты можешь вернуть их мне, — девушка явно хотела как можно быстрее вернуть себе когда-то отданные вещи.       — Но у меня только два. Палочка ведь у Волдеморта… — но златоглазая лишь недовольно махнула рукой.       — Он не настоящий её хозяин.       — Но ведь он убил Снейпа, — Гарри понимал все меньше.       — Северус тоже не был хозяином палочки. Не обязательно убивать волшебника, чтобы забрать её. Достаточно победить, — осознание медленно накрыло юного героя. Тогда… Эти сражения с директором, его удачная попытка… Смерть ободряюще улыбнулась. — Правильно. Этот старый интриган позволил тебе победить, чтобы ослабить силу лорда. Так что я могу исполнить любое твоё желание. Может мне вернуть твоих родителей? Убить Тома, пока он не стал Тёмным лордом? Или спасти возлюбленного от участи раба? Что же?       — Нет…       Юноша задумался. Ни один вариант не нашёл отклика в его сердце. Он скучал по родителям и был искренне рад недавней встрече с ними, но… Желали ли они этого? Вернуться в мир, в котором они лишь отголосок былых времён, где большая часть знакомых и друзей мертва или полностью изменилась? Это словно загнать их в клетку с острыми прутьями, что медленно сужается в размерах.       Убить лорда? Тогда все изменится. Счастливая семья и скольких жертв удалось бы избежать. Но кто проживет эту жизнь вместо него? Ведь он, он сам, переживший столько боли, проживший столько лет — исчезнет, не оставив и следа. Отдать все, что было ему дорого? Это эгоистично, нелогично, но юноша не желал отдавать свою с таким трудом отвоеванную жизнь.       Спасти Винса? От отца, от боли, от вечного повиновения? Но встретятся ли они вновь? Предначертан ли Арджент именно ему? Ведь метки на руке он так и не заметил. Не хотел отпускать.       Эгоист. Столько сомнений, столько желаний. Почему он не может отказаться от чего-то? Гарри желает оставить все себе, не пожертвовав ни капли своей жизни или столь дорогих уз.       — Таковы люди, — Смерть смотрела на него бездонными, устрашающими глазами. Словно вся бездна, вся жизнь сплелись в этом жидком золоте. — Желаете все и сразу. Руководствуетесь своими желаниями, а не всеобщим благом. Жертвуете другими ради себя самих. Но… — девушка с любовью взглянула на Поттера. — В этом вся ваша красота. Вы так отчаянно сражаетесь, любите до безумия, отдаетесь делу до последней капли, преодолеваете невозможное — даже жизнь, судьбу и смерть.       — Это… — гриффиндорец не мог подобрать слов. Слишком странными были для него услышанные слова. — Знаешь, у меня будет одно желание…       — Да?       — Я хочу отплатить кое-кому за годы проблем, испорченных нервов и собственную глупость, что не раз ранила этого человека, — да, это было единственное желание, что юноша хотел исполнить. Ради тех, кто дорог ему.       — Я исполню твоё желание.       Поттер осмотрелся, ища знакомую невысокую фигурку, но увидел лишь рыжую, растрепанную шевелюру. Сердце пропустило удар. Невозможно, но… Перед собой он увидел своего друга. Рон улыбался, стоя прямо напротив. Смерть слишком балует его.       — Рон, — Гарри кинулся вперёд, тут же обнимая рыжеволосого. — Я…       — Все хорошо. Поговорим? Думаю, тебе есть, что мне рассказать. — Уизли потрепал непослушные лохмы темных волос.       И зеленоглазый рассказал. Поведал все, что не успел, что терзало душу последние годы. Вина тугим кольцом сжимала сердце. Он виноват, не защитил, не уберег. Опять. Какой из него герой? Он даже самых близких сберечь не смог.       — Я… — идея — безумная, отчаянная.       — Не надо. — Рон легонько стукнул друга по лбу и грустно улыбнулся. — Со мной такое не получится. В этот раз тебе нечего отдать взамен, а цена слишком велика.       — Но… Почему? Почему я не могу тебя спасти?! Я!..       — Гарри, — Поттер плакал, не желая принимать этой судьбы. — Два желания — слишком много для одного человека. Все хорошо…       — Нет! А как же все? Как же Гермиона и ваше будущее? Вы ведь мои лучшие друзья! — Поттер не мог успокоится.       — Гарри! — темноволосый поднял голову, сквозь стекло очков смотря на друга. — Спасибо. За то, что ты есть, что плачешь из-за меня, что так отчаянно желаешь меня спасти. Но моё время истекло. И его уже не повернешь вспять. Понимаешь?       — Прости, прости, прости…       — Скажи всем, что я их очень люблю. Поздравь близнецов. Я, конечно, против этого высокомерного хорька, но… Если это то, чего они хотят — пусть будет так. Хотя я с удовольствием бы посмотрел на мамину реакцию. Это должно быть ослепительное зрелище. Особенно для меня, — Рон слабо гладил друга по голове, крепко обнимая.       — О да, — Гарри слабо улыбнулся. Это и вправду будет то еще зрелище. — Жаль, тебя не будет рядом.       — Правда? — рыжий загадочно улыбнулся. — Ты ведь не забудешь меня?       — Конечно нет! — темноволосый недовольно взглянул на своего друга.       — Значит, я буду жить в ваших воспоминания. Знаешь… Есть столько вещей, которые я бы хотел сделать. Но… Жизнь жестока, она не жалеет никого. Хотя я искренне рад возможности поговорить с тобой.       — Было бы лучше, окажись на моем месте Гермиона. — Поттер виновато опустил взгляд.       — Разве? — Уизли с непониманием взглянул в изумрудные глаза. — Я хотел поговорить именно с тобой.       — Почему?       — Потому что ты мой лучший друг, — тихий, искренний смех. — Хотя я недоволен тобой. Скрывать от меня столько важных вещей. Это же стоило додуматься до такого! Хотя я понимаю тебя. Не уверен, что смог бы тогда все принять. — Рон взлохматил свои волосы. — Знаешь… Будь на твоём месте Герми — я бы расстроился. Ведь мои слова станут для неё лишь бременем, они свяжут её, удерживая в прошлом. Я не хочу этого.       — Думаешь сейчас о других, но как же твои желания? — юный герой отчаянно вцепился в плечи друга.       — В них больше нет смысла.       — Но!..       — Одно из них уже исполнилось. Я смог поговорить с тобой напоследок. Разделить твою боль и непосильную ношу. Я рад, — Рон говорил искренне, хотя и видел сомнения в зеленых омутах глаз.       — Ты лжешь! — неправда. Это не может быть правдой!       — Хорошо, что ты выжил. После стольких лет страданий несправедливо поступить с тобой иначе…       — Хватит! — не эти слова. Гарри не желал слышать подобного.       — Ты всегда такой храбрый, вечно рвешься в бой… Истинный гриффиндорец. Но тебе стоит быть поосторожней. Твоя жизнь больше не принадлежит одному тебе.       — Перестань!       — Я буду присматривать за вами. Стану вашим ангелом-хранителем. Хотя иногда от меня больше вреда, чем пользы… — Уизли неуверенно рассмеялся. — Оставайся частью моей семьи. Уверен, даже сейчас они любят тебя как родного.       — Пожалуйста, не надо! — каждое слово болью оседало в сердце.       — Позаботься о Гермионе. Хоть она умная, храбрая, всегда готова сражаться — она все-таки девушка. Хрупкая, нежная, иногда такая беспомощная. Теперь забота о ней ложится на твои плечи. Сделай все возможное, чтобы она стала счастливой…без меня, — из сапфировых глаз тоже стекали слёзы.       Рон не хотел уходить, не хотел покидать друзей. Он отчаянно молил о возможности вернутся к своей семье, к любимой девушке. Он так сильно желал прижать Гермиону к груди, обнимать до боли в руках, оставить на безымянном пальце символ их любви и связи. Он мог вернуться. Но цена была слишком высока. И он ни за что на это не согласится.       — Спасибо. За все, — последние слова эхом разошлись в тишине.       Гарри сидел на земле, не в силах пошевелится. Тело было тяжёлым, в голове сплошной рой мыслей. Рон исчез и единственное, что он мог — это смотреть на сгустки тумана. Больше никого не было. Тишина. Безмолвная, леденящая душу.       — Ненавидишь меня? — тихий бесцветный голос.       — Нет. — Поттер улыбнулся, оборачиваясь на голос. Вымученная улыбка ему совсем не шла. Смерть, представшая перед глазами, ничуть не изменилась.       — Почему?       — У меня нет права на эти чувства. Ведь это все моя вина.       — Ошибаешься, — золотые глаза вспыхнули недовольством. — Он сам сделал свой выбор.       — Но… Это ничего не меняет. — Гарри не хотел спорить, сил совсем не было.       — Я исполнила твоё желание. Правда, пришлось вернуть его к началу пути, когда он ещё не пошёл тропою смерти, — юный герой слабо улыбнулся. Хоть одна хорошая новость, вот только смысл слов ускользал от него. — Ты выглядишь совсем неважно.       — Все хорошо.       — Вы, люди, всегда такие. Вечно взваливаете все проблемы на свои плечи, а потом скрываете боль за улыбкой, — юноша ничего не ответил. Он не хотел отвечать. — Вижу, бесполезно говорить тебе что-либо сейчас. Значит, перейду сразу к делу. Мне нужно закрепить наш договор, — девушка села прямо перед юношей, их лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.       — Хорошо. — Губ коснулось леденное, холодящее кровь в жилах дыхания. Ужас пронзил юношу, хотя Смерть лишь слегка прикоснулась к нему своими устами.       — Все. Теперь ты свободен. Надеюсь, мы встретимся нескоро, — девушка отошла, её тело медленно исчезало в тумане.       — Можно вопрос? — Поттер внимательно всматривался в почти детское лицо.       — Спрашивай, — глаза девушки не выражали ровным счётом ничего. Она уже знала, что за вопрос её ожидает.       — Что за цену ты ему назначила?       — Твою жизнь.

***

      Когда Поттер открыл глаза, лишь тьма предстала перед глазами. Рядом никого не было, а едва различимы контуры мебели давали отдаленное понятие о том, где он. Грудь сдавливало от последних слов Смерти. Теперь ясно почему Рон отговаривал его от собственного спасения. Горький привкус ядом просачивался в тело. Душно, больно, неприятно.       От мрачных мыслей отвлекают громкие голоса, доносящиеся снизу. Лёгкий взмах палочки и комнату освещает крохотный, но яркий свет. Такая до привычного знакомая комната… Значит, он в доме Блэков. Медленно встав, с трудом заставляя двигаться непослушные конечности, Гарри двинулся к выходу.       Но тут же застыл, стоило взгляду наткнутся на собственное отражение. Среди лохматых тёмных волос сверкнула непривычным белым цветом седая прядь. И когда он успел обзавестись чем-то подобным? Устало махнув рукой и списав это на встречу со Смертью, гриффиндорец направился к источнику шума, что исходил, по всей видимости, из кухни.       Пока Поттер дошёл до главной комнаты дома, где в основном собирались жильцы дома, кроме гостиной, голоса уже стихли. Появление героя было проигнорировано. Нарцисса стояла с открытым ртом, видимо желая что-то сказать, Драко замер с чашкой в руках, совершенно не замечая как жидкость стекает из наклоненной набок кружки прямо ему на ногу, близнецы тоже замерли, даже не улыбаясь, хотя заставить их заткнутся стоило многих усилий в обычной ситуации.       Гриффиндорец проследил за их взглядами и замер. Перед ним стоял, словно сотканный из увиденных юношей когда-то воспоминаний, совсем молодой Сириус. Красивые черты лица, алебастровая кожа без шрамов и былых следов прошедших годов жизни, тёмные волосы, что мягкими волнами достигали плеч.       — Это… — голос Гарри нарушил царившее спокойствие и все тут же перевели взгляды на него.       Я исполнила твоё желание. Правда, пришлось вернуть его к началу пути, когда он ещё не пошёл тропою смерти.       Эти слова вспомнились как нельзя кстати. Вернуть. А значит… Поттер рванул наверх, пока остальные взволнованными взглядами провожали его, не понимая что с ним происходит. Сам юноша бежал в комнату Вальбурги, где в последний свой приход оставил тело Северуса, погруженное в стазис.       Резко открыв дверь, он был награждён недовольным колким взглядом чёрных глаз. Мужчина, хотя сейчас он больше напоминал юношу, сидел на кровати, потирая сонные глаза. Во всем теле бурлила энергия, словно он наконец выспался, а тело полностью отдохнуло от извечного бега меж двух огней.       — Снейп! — Гарри кинулся обнимать своего преподавателя, что явно не понимал и уж точно не разделял безумного рвения своего ученика. Похоже, тот ещё не совсем осознал, что происходит.       — Поттер! Хватит меня душить. Что на тебя нашло?! — зельевару удалось отцепить от себя юношу, но тут же был атакован ещё несколькими людьми, что явно пытались его убить. — Да что происходит?!       — Как же мы по вам соскучились, — против такого количества юных террористов зельевару было не выстоять.       — Уж не заболели ли вы? Может стоит отвести вас в больницу святого Мунго? На всякий случай, — но слова были полностью проигнорированы. — Да хватит уже! — все недовольно отстранились. Поттер оглянулся, отмечая потерянное состояние своего крестного.       — Нам пора. Не будем мешать, — Гарри ярко улыбнулся, утаскивая всех за собой, оставляя на пороге комнаты лишь Сириуса.       Анимаг неверяще смотрел на своего возлюбленного, что ещё совсем недавно считался погибшим. Помолодевшее лицо, столь родные, впитавшиеся в его память двадцать лет назад, черты лица. Блэк медленно шёл, боясь оступится, словно ещё шаг и любимый исчезнет.       Медленно касается лица, проводя дорожку от виска до мягких нежных губ. Жив. Дыхание с шумом вырывается из лёгких. Похоже, он даже не дышал, боясь спугнуть наваждение. Жив. И Сириус заключает Снейпа в крепкие объятия, почти до хруста, слыша тихие возмущение.       — Блэк! Да что с вами?!       — Северус, — собственное имя волной жара проходится по телу, заставляя вспомнить, вынуждая осознать…       — Я…       — Северус. Северус. Северус.       Словно мантру, словно молитву повторял он имя вновь и вновь, отчаянно вцепляясь в тонкое, почти хрупкое тело любимого. Спокойствие разрушилось, выпуская целую лавину чувств — неверие, боль, вину, радость, счастье… Они ураганом проносились в душе, разрушая установленные там порядки. А ему только удалось взять себя в руки.       — Сириус, — руки зельевара обнимают в ответ. Каждое слово болью врезается в его сердце. Он заставил Блэка страдать. — Я…       — Люблю тебя.       Анимагу не нужны слова, не нужны извинения, он просто хочет почувствовать, что самый дорогой человек здесь, жив. Страстный поцелуй полный отчаянья. Грубо мять мягкие губы, яростно врываться в чужой рот языком, кусать губу до тонкой струйки крови, а потом слизывать алые капли с металлическим привкусом. Северус лишь крепче прижимается, сжимая пальцы на чужой спине.       Резкие, грубые движения непослушных рук, нетерпеливые попытки снять столь сильно мешающую одежду, а в итоге разорвать её, откидывая в дальний конец комнаты. Огладить теперь юное тело, сияющее своей бледность, насладиться вспыхнувшим в тёмных глазах удовольствием и облизать губы, чувствуя слабый привкус крови.       Раздвинув стройные ноги, Снейп тут же притянул анимага к себе, заставляя прижаться как можно ближе и бесстыдно двинул бедрами, задевая чужую эрекцию.       Крышу сносит окончательно, жар поглощает, не оставляя и капли ненужных мыслей. Лишь желание поглотить целиком, утопая в море наслаждения.       Сириус срывается, целуя белую кожу куда придётся, оставляя красные, почти багровые метки. Зубы раз за разом сжимают желанную кожу, и Блэк чувствует как изгибается от удовольствия лежащее под ним тело.       Северус стонет, даже не пытаясь сдерживаться. Каждое движение, каждый поцелуй, каждый укус словно проходится по оголенным нервам, заставляя погружается в эту эйфорию. Зельевар вцепляется в мягкие волосы, заставляя любимого оторваться хоть на минуту и вновь прильнуть к губам. Горячий, мокрый поцелуй.       А руки уже медленно опускаются по телу вниз — задевая горошины сосков, огладив впалый живот, едва коснуться изнывающей от желания плоти и медленно погрузится одним пальцем в жаждущую прикосновений дырочку. Пока пальцы аккуратно, с ноткой нетерпения подготавливают мягкие стенки к проникновению, губы уже терзают столь аппетитные горошинки, заставляя Снейпа изнывать, прося о большем.       Сириус с наслаждением смотрит на столь прекрасного в своей страсти возлюбленного. Опухшие губы, томный взгляд, голос, шепчущий слова любви в вперемешку с бесстыдными стонами. Пальцы раз за разом приходились по бугорку внутри, заставляя кусать губы, в попытках утихомирить этот жар. Нужно было уверится в реальности происходящего. Хотя анимаг до сих пор считал, что это сон.       Собственный член уже огнём пульсирует, заставляя думать лишь об одном. И Блэк делает это. Медленно, смакуя каждый сантиметр, он погружается в тело, чувствуя как горячие стенки туго охватывают его плоть, заставляя терять самоконтроль. Северус лишь сильнее сжимает собственные бедра, желая ощутить больше, глубже, сильнее…       — Ещё…       Одно слово. Слово, полное такой до отчаянного страстной просьбы и Сириус срывается. Он глубокими, сильными, неистовыми толчками терзает любимого, выбивая весь воздух из груди, вызывая новую лавину громких сладких стонов.       Неистовство двух тел, жар двух сознаний, любовь двух сердец. Они проникали друг в друга, отдавали себя взамен, сливались в поцелуях и движениях, тонули в крышесносной любви. Они дышали, жили, бредили друг другом и это было не изменить.       Мокрые от пота тела, бесстыдные шлепки кожи об кожу, кровавые царапины, оставленные в пылу страсти и горячее, растекающееся по телам семя. Северус стонет особенно громко, когда сперма заполняет его изнутри, а потом медленно стекает по бедру, оставляя липкие следы их жаркой ночи.       — Люблю, — Сириус прижимается к любимому, вслушиваясь в биение его сердца. — Люблю…       — Я тоже люблю тебя. Я здесь, — но анимаг все ещё сомневается, не веря в подобное счастье. — И я буду доказывать это, сколько потребуется.       И снова поцелуй. Распаляющий, заставляющий желать продолжения. Он заставит любимого поверить в реальность собственным телом.

***

      Все присутствующие с благодарностью взглянуть на Нарциссу, применившую заглушающие чары. Они сами до этого как-то не додумались и просто молча терпели исходящие с верхнего этажа звуки. А послушать там было что. Ни один ученик Хогвартса, знающий Снейпа, никогда и представить не мог, чтобы декан Слизерина издавал подобные звуки.       — Фух. Это было опасно, — близнецы хитро взглянули на Драко, явно намекая на последствия от подобной музыкальной композиции.       — Да. Но что важнее… — Гарри обратил все внимание на себя. — Сколько я проспал? И что я пропустил?       Как оказалось, после отключки Поттера нагрянули мракоборцы во главе с министром. Пожирателей, включая Винсента, хотя семейства Малфоев и Уизли яро противостояли этому, отвели под надзором в Министерство. На днях проведут суды, чтобы решить судьбу тёмных волшебников.       Гриффиндорец проспал три дня, умудрившись пропустить похороны друга. Вина противной змеей заползла в сердце. Даже проводить Рона нормально не смог. Близнецы успокаивали его, обещая отвести на могилу, попрощаться. Гермиона осталась в Норе, а вот братья удачно сбежали от царящего в доме уныния. Страдания близких пронзало их не хуже непростительных заклинаний. Малфои выглядели не лучше, дело Люциуса также будет прослушано на днях и беспокойство за родного человека не позволяло расслабиться. Хотя Драко явно тревожило что-то другое. Более приближенное к событиям прошедших дней.       — Кстати… — леди Малфой о чем-то задумалась. — Северуса и Сириуса тоже ждут в суде. Я где-то видела письма, — женщина призвала целую груду писем и стала их внимательно рассматривать. — Вот! — она вытащила два конверта, тут же читая содержимое. — Даже не знаю плохая это новость или хорошая, но все дела попадают в один день, включая Винсента.       — Час от часу не легче, — все тяжело вздохнули. Невезение — вот их девиз по жизни.       — Придётся справится и с этим. — Драко важно кивнул, хотя уверенности в его словах вообще не было.       — Дааа…       Они продолжали сидеть, обсуждая все на свете, при этом успевая слушать и причитания Кикимера, хотя тот явно был рад возвращению хоть и шумных, но уже таких привычных хозяев. В таком же составе их и нашли Сириус и Северус. Мужчины, теперь уже юноши, выглядели красноречиво. Опухшие губы, блестящие глаза, метки, что даже одеждой не удалось скрыть полностью — это удалось бы разве что завернувшись на манер мумии. Чёрные глаза тут же зацепились за Гарри, внимательно разглядывая героя магического мира. Снейп резко подошёл и несильно протянул за недавно полученную светлую прядь.       — Что это? — охрипший голос совсем не мешал зельевару быть устрашающим.       — Да так… — Поттер не желал делиться всеми подробностями своей жизни.       — Вы ничего не желаете рассказать нам, мистер Поттер?       Выбора не было. Ему пришлось все рассказать. И о Смерти, и о родителях, о дарах и желании и, конечно, о Роне. Все молча слушали, лишь иногда в глазах сверкали капли чувств.       — Как-то так… Но теперь все хорошо.       — Поттер… — обманчиво-мягкий голос мог завести в заблуждение кого угодно, но только не Гарри. Уж он то не раз слышал эту интонацию Снейпа. И она всегда приносила с собой неприятности. — Вижу, думать вы так не научились. Да когда же ты начнешь думать мозгами, а не задницей, вечно идущей приключения? — юноша молча слушал. Даже не дышал. — Ты хоть понимаешь, что натворил и от чего сумел спастись? Да тебя вполне могли там оставить, даже и не думая возвращать в мир живых! Вот она — гриффиндорская необразованность! Да ты!..       — Спасибо, — Сириус улыбнулся, потрепал крестника по голове. — А ты успокойся. Все хорошо. Лучше бы поблагодарил его.       — Да за что?! — Снейп уже разогнался и остановить его становилось все трудней.       — За то, что вернул тебя ко мне.       — Не дождется он от меня благодарности! Потакая его героизму, ты только хуже делаешь. Знаешь как сильно я замучился вытаскивать его из передряг? Уму непостижимо!       — Но я… — слова застряли в горле под обжигающим взглядом.       — Моя спасенная жизнь не оправдание! Пора воспитывать в себе здравый рассудок. Связаться со Смертью! Да это… Слов нет!       — Северус… — Блэк хотел успокоить любимого, но лишь один взмах руки слизеринца и анимаг лишился своего голоса. — С тобой я отдельно поговорю.       — Спасибо, что волнуетесь за меня.       — Я? Волнуюсь? И как в твоей голове родилась подобная мысль?       Снейп еще долго причитал, не упустив ни одного присутствующего. Такой привычный зельевар, ставший уже почти родным. Тяжесть на душе медленно отступала вместе с выходящим наружу напряжением…

***

      Вот и наступил день посещения Министерства. Все нервничали, не зная чего ожидать. Хотя близнецы ушли на некоторое время домой, после яростного письма миссис Уизли. Спотыкаясь и переругиваясь им удалось доползти до камина и скрыться в его глубинах. Драко тоже ушёл вместе с Нарциссой пораньше, им пока не стоило появляятся вместе. Сейчас связь Малфоев с героем привлечет слишком много внимания.       Именно поэтому Гарри пришлось самому терпеть компанию крестного и его Пары. Не было ничего такого необычного… Все как всегда. Поэтому Гарри уже в двадцатый раз под руководством Снейпа пытался пригладить своё буйство волос. Не получалось.       — Такое чувство, словно на них заклинание какое, — Северус недовольно пыхтел. Он бы с удовольствием применил пару зелий, но идея тут же была забракована самим подопытным и вставшим на его защиту Блэком. — Жаль. Хотя, возможно, это у тебя в генах. Твой отец тоже вечно лохматый ходил.       — Это точно. Ни заклинания, ни даже магловские штучки не могли управится с его шевелюрой, — Сириус весело улыбнулся, вспоминая прошлое. — Хватит уже, — отодвинув любимого, прекращая его бесполезные попытки, анимаг потрепал крестника по голове. — Вот теперь готово. Идём. А то ещё опоздаем.       — Да-да…       Именно таким составом они и отправились в Министерство. В стенах огромного здания словно жил целый пчелиный рой. Огромное количество людей сновало туда-сюда, голоса не стихали ни на минуту, порождая гул голосов. Мантии и люди мелькали перед глазами, смешивались в одно пятно.       Хорошо хоть заседания проводились в подземельях, где по сравнению с верхними этажами царила, ласкающая слух, тишина. Чёрные стены неприветливо сверкали отблесками тусклого света, исходящего от факелов.       — Чье дело первое? — вопрос Сириуса стал неожиданностью, рассекая мрачную тишину словно острое лезвие.       — Люциус, — Снейп недовольно хмурился. Хоть и редко, но люди попадались им на пути, провожая героя и его странную компанию внимательными взглядами. Словно желали изучить изнутри. Бррр. Неприятное чувство. — А ты, Поттер, как всегда, привлекаешь ненужное внимание.       — Ничего не могу с этим поделать. — Гарри пожал плечами. Это была одна из его главных проблем, способ решения которой все ещё не был придуман.       — Как всегда, — зельевар явно собирался ещё немного побросаться колкими фразами, но они уже дошли до нужного места.       Зал номер 10 встретил их тишиной и небольшим скоплением людей. Такое малое количество людей было непривычным, обычно каждый горел желанием лично присутствовать при вынесения приговора. Особенно, если это касалось лорда и Пожирателей.       В центре огромного помещения находилась площадка с неудобным, даже по виду, креслом с цепями, обвивающими подлокотники. Справа и слева тянулись ряды кресел для зрителей. А впереди возвышалась трибуна для членов Визенгамота, главных судей магического мира.       В самых первых рядах левого рядя расположились Драко с Нарциссой. Вот туда пришедшие и направились. Судьи уже начали понемногу подтягиваться, выделяясь на фоне остальных своими лиловыми мантиями с золотистой вышивкой букв «В».       — Вы как? — Сириус сел рядом с женщиной и мягко коснулся её руки, поддерживая.       — Все хорошо, — леди Малфой недовольно взглянула на своего кузена, показывая, что она не столь слаба, как они считают.       — Женщины — страшные существа, — комментарий Северуса так и остался без ответа, поскольку все члены Визенгамота собрались и вскоре должно начаться слушание.       — Приведите обвиняемого, — громкий голос Фаджа разрезал тишину.       Двое мужчин в чёрных мантиях вышли, а позже вернулись в зал, ведя за собой Люциуса Малфоя. Мужчина смотрел гордо и уверенно, не давая себе право на слабость. Ведь он — чистокровный наследник своего великого рода. Хотя простая одежда и несколько болезненный вид мешали ему в полной мере показать все своё высокомерие главы рода. Мужчину посадили в кресло и цепи, словно живые, тут же двинулись к тонким рукам, заключая в свои холодные объятия кисти мага.       Нарцисса нервно сжала руки на подлокотниках кресла. Вид мужа ей совсем не нравился, а цепи вызвали волну гнева. Драко мягко улыбнулся матери, успокаивая женщину своим присутствием. Сам юноша чувствовал себя не лучше, но как мужчина он должен был стать опорой для своей матушки. К счастью, присутствие Гарри и Сириуса со Снейпом делали его более уверенным и не таким нервным. Он чувствовал незримую поддержку своей семьи.       — Мистер Малфой, некоторое время назад мы уже проводили заседания, на котором признали вас виновным в служении Темному лорду. И мы не стали бы ничего менять, но… — Министр внимательно оглядел присутствующих, остановив свой взгляд на Гарри. — В связи с недавними событиями, мы приняли решение пересмотреть ваш приговор, — присутствующие в зале тут же зашептались. — Поэтому, я бы попросил выйти к нам вашего сына, Драко Малфоя, — слизеринец встал и медленно двинулся к своему отцу, уверенно смотря на судей. Страх сейчас может стать обузой. Люциус взволнованно взглянул на сына, не совсем понимая, что такого могло произойти, чтобы изменить решение суда. — Итак… По рассказам очевидцев, вы и ваша мать в последней битве против Тёмного лорда сражались на светлой стороне. Это правда?       — Да, — блондин спиной чувствовал обеспокоенные взгляды своей семьи.       — Почему вы решились на это? — учитывая взгляд Корнелиуса, ответ на этот вопрос и решит судьбу Малфоя-старшего.       — Я защищал свою семью, — мужчина удивленно взглянул на стоящего перед ним юношу. Сам же юноша чувствовал себя не в своей тарелке, под злобными, осуждающими взглядами некоторых присутствующих.       — И кого, позвольте узнать? Мне очень интересно. Раз уж вы отважились убить собственную тётушки ради их защиты. — Малфой вздрогнул от воспоминаний прошедших дней и Гарри едва заставил себя молчать. Фадж никогда не вызывал в нем приятных чувств.       — Я… — Драко бросил взгляд в сторону своей поддержки. Нарцисса, глядя сыну прямо в глаза, кивнула. Будь что будет.       — Куда вы смотрите, мистер Малфой? Отвечайте.       — Я защищал своего кузена, мать и своих любимых, что сражались на светлой стороне, — хотя кто знает, и вправду ли их сторона была таковой. Похоже, удерживать в тайне родство с гриффиндорцем больше не удастся.       — Кузен? Назовите имя. — Фадж не верил ни единому слову. Мальчишка, скорее всего, просто хотел выгородить своего отца из проблем, а заодно помочь самому себе.       — Гарри Поттер.       — Что? — все тут же зашептались, а члены Визенгамота возмущено взглянуть на лжеца. — Мистер Малфой, ложь не поможет вам…       — Это не ложь,— Драко не давал себя заткнуть. Он не собирался больше отмалчиваться в стороне. Ведь он наследник Малфоев. — Мать Гарри, Лили, носящая фамилию Эванс, была младшей сестрой моей матери. Тетушка Лили была изгнана из рода, после чего её отдали семье маглов, — юноша даже наслаждался вытянутыми в удивлению лицами. — Я и мистер Поттер поддерживали семейные узы, хотя при остальных и притворялись врагами. Ведь стоило лорду узнать об этом и мы бы поплатились жизнью, — блондин не лгал. Разве что самую малость, ведь о родстве с Поттером он узнал совсем недавно.       — Это ложь! — Министру подобная новость пришлась не по вкусу. Глаза его полыхали негодованием.       — У меня есть доказательство. Мы провели проверку крови с помощью гоблинов Гринготтса. Вот результаты, — Драко подошёл к судьям, передавая им скрученный в трубочку кусок пергамента.       Глаза Фаджа становились все шире с каждой прочитанной строчкой, Драко чувствовал удовлетворение от столь бурной реакции не самого последнего волшебника. После, отдав свиток остальным членам, Корнелиус перевёл взгляд на Люциуса.       — Ваше оправдание? — слова явно дались мужчине с трудом.       — Ошибка молодости, мистер Фадж. К сожалению, она настигла меня даже спустя годы, привнеся с собой страх за жизни близких, — Малфой говорил спокойно, не теряя гордости, но и не высказывая чрезмерного высокомерия. Сейчас решалась не только его судьба. Хотя последние новости принесли смятения в его душу. Сколько же лет Нарцисса обманывала его и притворялась?       — Мы услышали все, что нам было нужно. Вынесем же приговор. Если вы считаете, что обвинения стоит снять — поднимите руки, — министр обернулся к своим коллегам, чтобы узнать решение.       Одна за другой поднимались вверх руки членов Визенгамота. Неизвестно, что повлияло на их решение — убийство Лестрейндж или кровное родство Малфоев с героем магического мира. Но факт остаётся фактом.       — Мы приняли решение. — Корнелиус повернулся, явно испытывая сомнения. Но против большинства не мог сделать ровным счётом ничего, хотя и был министром магии. — Люциус Малфой — с вас сняты все обвинения. Можете быть свободны.       Нарцисса тут же подскочила и рванула к мужу. Радость яркой волной прошлась по истерзанному волнением сердцу. Женщина крепко обняла мужа, нежно прикоснувшись к бледной щеке и смотря на любимого счастливым взглядом сапфировых глаз. Драко тоже подошел к родителям, слабо обнимая их. С души словно сняли огромный камень, что поселился там давно, как только лорд воскрес, принеся с собой тьму и ужас. Гарри облегчённо вздохнул. Старшего Малфоя он не очень любил, но все равно был рад за тётушку и брата.       — Вот он талант Люциуса — выкрутится из любой передряги, даже не прилагая усилий, — Северус откинулся на спинку своего кресла. Хоть он и язвил, но был рад за друга. Правда, теперь этот напыщенный блондин будет его частым гостем. Малфой точно не упустит возможности поглумиться над Снейпом, когда узнает об Паре зельевара.       — Это точно. Он всегда был таким, — Сириус протянулся, медленно вставая. Он обнял любимого, тут же получив удар по рукам. — Злой ты… — Северус лишь хмыкнул, сдержав в себе рвущиеся наружу слова.       — Ты…       — Я следующий, — и, потрепав крестника по голове, направился к выходу из зала.       — У меня такое чувство, что к концу этого дня я точно поседею, — пожаловался Поттер вернувшемуся блондину.       — Мне это не грозит. Я… — но ребята замолчали и тут же перевели взгляд к центру зала.       Второе дело за этот день должно было начаться. Гриффиндорец и вправду чувствовал себя на грани обморока, настолько он волновался за всех. А ведь впереди, не считая Сириуса, ещё два не самых лёгких слушания. Даже битва с Волдемортом проходила не столь напряженно.       Скосив глаза, Гарри взглянул на безмятежного зельевара, сидящего рядом. Вот только нервное постукивание пальцев выдавало нервозность мужчины, хотя тот и пытался скрыть свои чувства. Снейп был уверен, что суд над ним самим потреплет ему намного меньше нервов. Метки, оставленные анимагом, теплом разлились по телу, расслабляя.       — Начинаем второе дело. Приведите обвиняемых, — те же мужчины завели в зал Блэка и Хвоста. Рядом с первым креслом с лёгкостью появилось второе. И если Питер тут же был закован в цепи, то в присутствии Сириуса метал даже не шелохнулся. — Сириус Блэк? — Фадж посмотрел на подчиненых, взглядом требуя подтверждения личности. Те лишь кивнули, а министр с сомнением смотрел на молодого юношу. Он был явно похож на обвиняемого, но это омоложение вызывало сомнения. — Питер Петтигрю до сих пор считался погибшим, но благодаря последним событиям нам удалось выяснить правду, — Корнелиус не сводил взгляда с Блэка и его помолодевшего лица, но с расспросами пока не лез. — Питер Петтигрю жив, а значит мистер Блэк не убивал его. К тому же, из допроса нам удалось выяснить, что остальные двенадцать маглов, чьи смерти были приписаны мистеру Блэку, были забраны совершенно другими людьми, в том числе и мистером Петтигрю. — Фадж ни на секунду не сбавлял темпа, видимо, желая поскорее все закончить. — Благодаря полученным сведениям мы выносим своё решение — Сириус Блэк освобождается от обвинений в прошлом. Питер Петтигрю приговаривается к месяцу в Азкабане, после чего его ожидает поцелуй дементора. Это все, — взгляд Корнелиуса вновь зацепился за Сириуса. — Мистер Блэк, у меня будет к вам вопрос.       — Да? — анимаг с интересом уставился на министра. Сириуса словно окатило ледяной волной от направленного на него взгляда. Не самое приятное чувство.       — Чем вызвано ваше омоложение? Надеюсь, оно не связано с тёмным волшебством и ритуалами? — взгляд не предвещал ничего хорошего, а в словах так и сквозили не особо скрытые угрозы.       — Не волнуйтесь. Ничего такого. Результат неудачного эксперимента.       — Мы проверим, — и это было даже не предупреждение — скорее констатация факта.       Фадж был готов прямо сейчас повесить обвинения на анимага, обвинить в тёмном волшебстве, но без доказательств сделать это было невозможно. Решив отложить это дело на потом, а он был точно уверен что вернется к этому, мужчина уткнулся в лист бумаги перед собой, читая информацию о следующем обвиняемом.       — Ты привлек ненужное внимание, — тут же упрекнул Снейп любимого, когда тот к нему приблизился. Хотя настроение зельевара явно улучшилось.       — Думаю, ты сделаешь тоже самое, — и выразительно глянула на любимого, намекая на его внешний вид. — Это не скроется от их внимания.       — Проблема в том, как это объяснить, — кивнул Гарри, представляя масштабы надвигающихся проблем.       — Связь Пары объясняет почему Сириус тоже помолодел. Но что делать с самим фактом омоложения? Не рассказывать же о Смерти, — Драко устало прикрыл глаза. Новые проблемы все прибывали, хотя старые и не заканчивались, обещая им нескорое наступление спокойных деньков.       — Почему и нет? — но поддержки герой так и не получил. Присутствующие лишь наградили его скептическими взглядами.       — Думаешь, поверят? Да философский камень и то более утвердительный аргумент, чем это. Договор со смертью… Да кто поверит? — зельевар покачал головой. Мысли вертелись в голове, но выхода из ситуации пока не находили. — Даже из уст героя это будет звучать как бред.       — Давайте подумаем об этом потом. Начинается дело Винса, — внес свое слово Сириус и все тут же притихли, а Гарри с нетерпением уставился на дверь, желая увидеть возлюбленного.       — Приведите.       Министр устал, да и остальные члены Визенгамота тоже. Они даже не задавали обвиняемым вопросов, полностью отдав лидерство Фаджу. Каждый день напоминал поле боя. Решение проблем, суды, ликвидация всех последствий последней битвы и действий Волдеморта… Так что каждый желал поскорее закончить со всем этим, не вмешиваясь и не растягивая время судебного процесса.       Как и до этого, Винсента привели в зал и усадили в кресло. Цепи тут же сковали его. Поттер отметил, что выглядит блондин неважно. Даже хуже, чем в день битвы. Хотя казалось, куда уж дальше?       Сердце трепыхалось в груди раненой птицей, хотелось быть рядом с блондином, прикасаться к нему, заявить всем, что Винс — принадлежит только ему! Блондин сидел, опустив голову, словно отчаявшись, потеряв веру в лучший исход своей судьбы. Вот Арджент оглянулся, встретившись с Гарри глазами…       Поттер почувствовал закипающий в душе гнев. Любимый смотрел на него, полностью смирившись со своей участью, даже желая получить расплату. А гриффиндорец злился… Его возлюбленный посмел так быстро сдаться! Отказаться от их общего будущего. Ну уж нет! Винс ещё успеет познать горячую кровь Блэков, текущую в жилах юного героя.       — Гарри… — Драко осторожно прикоснулся к плечу друга, получив обжигающий взгляд.       — Похоже, Поттер, вы снова собираетесь совершить глупость, — Снейп тяжело вздохнул, уже зная ответ. Этот гриффиндорец никогда не изменится. Сириус взволнованно терся рядом, но Северус умело затыкал его взмахом руки. Блэк точно сморозит какую-то глупость… Это точно.       — Скорее всего, сэр. — Гарри был уверен — ничто не сможет его остановить, даже Снейп.       — Успокойся, Блэк, — зельевар легонько треснул любимого по голове. Хотя анимаг точно бы поспорил на счёт «легонько». У него точно будет синяк. — Только тебя тут не хватало. Уверен, что оно того стоит? — Севу было плевать на Арждента, его то он толком и не знал. А вот мальчишка, за которым он присматривал чуть ли не из пеленок, заставлял волноваться. Ведь если что-то пойдёт не так — разбираться, как всегда, придётся ему. И уж об ожидающих их последствиях можно только гадать. — Хоть раз подумай своей головой. Не очень то мне хочется влипнуть в новые неприятности…       — Так бы и сказал, что волнуешься за него. А то ходишь вокруг да около, — Драко ехидно усмехнулся, наслаждаясь обиженным видом Блэка, получившего хорошую затрещину.       — Твоего мнения никто не спрашивал. Так что? — зельевар вновь взглянул на ученика.       — Я уверен. — Поттер без сомнений взглянул на свою новую семью. — Он — мой! И лишь мне решать, что с ним делать.       — Вау… — все удивленно и немного с опаской смотрели на юного героя. — Похоже, Потти, ты решил показать свой характер… — Малфой немного отодвинулся, ожидая бури, но гриффиндорец лишь улыбнулся, услышав старую кличку.       — Вы ведь мне поможете, если что? — зелёные глаза хитро блеснули.       — Куда я денусь? — пожал плечами Сириус. Ведь забота об этом ребёнка легла на его плечи.       — Мистер Поттер, ваша глупость не имеет границ… — Северус готовился к долгой, бесконечной тираде.       — Да согласен он, согласен… — махнул рукой Малфой.       — Тишина! — взгляд министра прожигал конкретно их компанию, явно обращаясь к ним, а не к остальным присутствующим. — Винсент Арджент. Или мне стоит обращается к вам Реддл? — яд так и сочился в каждом слове, что взбесило Гарри. Никто не смеет так обращается к его возлюбленному.       — Успокойся. — Снейп вцепился в плечо юноши, удерживая того на месте.       — Как вам будет угодно.       Бесцветный равнодушный голос. Винсента не волновало ни мнение министра, ни мнение остальных. Он слишком устал. Тело нещадно болело, а поскольку нормальный отдых ему точно не светил — его ослабшее тело долго не выдержит. Лишь одно тревожит его. Мужчина не хотел, чтобы Поттер видел его таким.       — Мистер Реддл… — обращение, полное ненависти и презрения. — Сколько лет вы служили своему отцу, исполняя его приказы? Мы желаем честный ответ.       — Двенадцать лет. — Корнелис удивленно распахнул глаза, явно не ожидая такого ответа. Уж слишком великим оказалось число лет, хотя обвиняемый был явно молод.       — Что же заставило вас вступить в ряды Пожирателей?       — Волдеморт был моим отцом… — даже слова давались с трудом.       — Он же сам роет себе могилу… — яростно зашептал гриффиндорец, с отчаяньем посмотрев на Снейпа. — Пусти.       — Поттер… — но мужчина уже понимал, что его попытки обречены на провал.       — Пусти! — слишком громкий возглас привлек внимание присутствующих. — Прошу прощения, — Гарри встал, отряхиваясь от несуществующей пыли. — Могу ли я вмешаться и выступить в роли свидетеля? — министр был бы рад отказать юноше, но горящий взгляд обещал огромные, прямо катастрофические, проблемы в случае отказа.       — Конечно. Это честь для нас. Вы ведь наш герой, — Поттер едва удержался, чтобы не скривится от приторности и фальши, прозвучавших в голосе Корнелиуса.       — Тогда, позвольте сказать, что мистер Арджент, — Гарри особенно выделили последнее слово, — убил змею Волдеморта, Нагайну.       — Это не оправдывает его. В особенности его непростительных поступков по отношению к погибшим от его руки людям, — Фадж смотрел на гриффиндорца, как на неразумное дитя. Не ожидая от того ничего особенного. — Это все ваши аргументы?       — Конечно же, нет. — Поттер выразительно оскалился, от чего некоторые судьи неосознанно отшатнулись.       — Даже если вы убили лорда — мы не станем потакать вашим прихотям, — говорил, как ни странно не министр. Стройная, темноволосая женщина встала, уверенно смотря на Гарри. — Нам нужны доказательства.       — Они будут. Как мы знаем, Волдеморт никогда не обременял себя придерживанием законов или моральных ценностей…       — Ближе к сути, мистер Поттер… — а вот это был старенький, почти лысый мужчина на самом заднем ряду.       — И в этот раз он выделился, использовав магию крови, — волшебники тут же зашептались, услышав столь ужасные слова. — Скорее всего — это «Подчинение»…       — Чем докажете? — министр чувствовал странную тревогу в душе. Что-то явно пойдёт не по его плану. — Пока что это лишь пустые слова.       — Вы правы, но… — Гарри обернулся и направился прямо к любимому. Винсент недовольно смотрел на него синевой своих глаз. Ему явно не понравился поступок юноши. Но Поттеру было плевать. Злость на Арджента, на министра, на себя желала вырваться наружу. — Раздевайся, — глаза блондина распахнулись от удивления. Поттер просто выбил его из колеи, как и остальных присутствующих.       — Мистер Поттер — это возмутительно! — со своего места вскочила уже пожилая волшебница, что напоминала своим поведением и жестами Макгонагалл. Но юноша даже не шелохнулся, в упор смотря на любимого.       — Раздевайся.       — Я… — Винсент резко вскинулся, желая сказать любимому пару не самых приятных слов.       — Вне зависимости от результата — я последую за тобой, — если это не поможет, то Гарри не знал уже что делать, чтобы остановить этого глупца.       — Ты не посмеешь… — шипение вырвалось из груди, вместе с осознанием — зеленоглазый не шутит.       — Не тебе это решать, — их перепалка могла ещё долго продолжаться.       — Мистер Поттер! — Фадж уже нетерпеливо постукивал пальцами. Этот фарс ему порядком надоел.       — Хорошо, — блондин кивнул и Поттер радостно достал палочку и, взмахнув ей, освободил обвиняемого от цепей.       — Что вы делаете?! — юноша даже не повернулся на возглас.       — Прекратите немедленно! — Корнелиус выхватил палочку…       Но так ничего и не сделал. Арджент снял верхний предмет одежды, оголяя свой торс. Метки чёрными змеями рассыпались почти по всей коже, создавая неповторимый рисунок и сплетение узоров. Все тут же затихли, разглядывая подобную картину, о которой многие читали лишь в книгах.       — Это… — Корнелиус не мог поверить своим глазам.       — Магия крови. — Гарри довольно кивнул, наслаждаясь эффектом. Он радостно обернулся к блондину и застыл.       — Даже так… — мужчина подбирал слова, с трудом решая, как же изменить ситуацию в обратную сторону. Отпускать сына Тёмного лорда он никак не хотел. — Это в некотором роде снимает обвинения с мистера Арджента. Но из-за магии крови он может быть психически и магически нестабильным. Взять такую ответственность…       — Я сделаю это, — холодный, не терпящий возражений, голос из уст юного героя звучал необычно.       — Вы не можете… — Фаджа прогиб холодный пот от устрашающего взгляда зелёных глаз.       — Могу, — уверенность так и сквозила в каждой клеточке юного мага. — Мистер Арджент моя Пара и это вы не имеете права… — присутствующие невольно вздрогнули услышав о столь редком явлении магического мира.       — Но…это… — министр вдруг понял — этот бой он проиграл. — Нам нужно это обсудить. Подождите пару минут.       Гарри кивнул, тут же поворачиваясь к Винсу. Руки схватили чужую кисть, нежно оглаживая линии рисунка, что как отражение в зеркале повторял его собственный. Сердце трепетало, а душа пела — нашёл, нашёл, нашёл… Безумный взгляд несколько напугал Арджента. Он никогда не видел любимого таким.       — Гарри…       — Да? — юноша словно пришёл в себя. Яркая, счастливая улыбка расцвела на его губах. — Я рад.       — Ты… — блондин не разделял подобных чувств. Он считал себя лишь бременем, недостойным даже надеяться на взаимную любовь.       — Мы приняли решение, — министр рассеянно осмотрел зал. Он и не думал, что встреча с героем может настолько пошатнуть его спокойствие. — Учитывая возможные последствия от магии крови, мы решили следующее — Винсент Арджент поступит на седьмой курс в школу Хогвартс, сдаст ЖАБА. Преподаватели должны будут оценить психологическое и магическое состояние обвиняемого и лишь тогда мы сможем огласить своё окончательное решение. Пока что мистер Арджент может быть свободен. На этом все.       Поттер обжег мужчину взглядом. Решение суда удовлетворило юношу лишь отчасти, ведь оно значит, что за Винсом весь следующий год будут следить. Но то, что блондина освободили уже радовало.       — Идём. — Гарри схватил мужчину за руку, переплетая их пальцы.       — Не стоит… — синеглазый хотел вырвать руку, но у него ничего не получилось. Гриффиндорец вел их к выходу из зала. Стоило двери закрыться за их спинами и Арджент больше не стал себя сдерживать. — Ты хоть понимаешь, что сделал?! Признать меня своей Парой! Ты с ума сошёл?!       — А что не так? — слова болью впивались в сердце Гарри. — Может, я должен был просто смотреть, как тебя отправляют на смерть?!       — Да! Именно так! — Винс замок, когда взглянул на побледневшее лицо юноши. — Я не лучшая партия для тебя. Это должен быть…       — Ещё раз такое скажешь и я за себя не ручаюсь, — Поттер злился. Гнев растекался по жилам вместе с болью.       — Ты не понимаешь… — блондин отчаянно пытался объяснить свои чувства. — Ты достоин лучшего. А я должен заплатить за свои грехи.       — И моё мнение тебя не интересует?       — Это тебя не касается. — Гарри чувствовал, как внутри него обрывается тонкая нить. Секунда и юноша расширенными глазами смотрит на, покрытое трещинами и маленькими осколками стен, пространство вокруг себя. Все звуки исчезли и мир перед глазами тоже стал медленно тускнеть.       — Гарри! — боль обожгла щеку, но это отрезвило парня. — Что ты…       — Если это не моё дело, зачем ты просил меня не умирать?! — гриффиндорец презирал себя за слабость, за слёзы, текущие по щекам. Он хотел уйти, скрыться от сапфировых глаз.       — Гарри… — сердце кровью обливалось от страданий любимого, но Арджент все равно считал, что он прав.       — Не прикасайся! Я…       — Успокойся, — Сириус появился неожиданно и совершенно беззвучно. — Сейчас толку от ваших разговоров будет мало. Сначала приведите мысли в порядок.       — Да, — юный герой кивнул, соглашаясь, но успокоиться никак не мог. Анимаг лишь тяжело вздохнул. И за что ему такие проблемы?       — Я отведу Винсента домой.       — Но ведь… — Поттер удивленно взглянул на крестного.       — Я ему уже сказал. Он не против. К тому же, ты говорил у тебя есть отличный план. Дерзай, — и подмигнул замершему парню. — Ну? Скоро начнётся.       — А? Да. Я… — беглый взгляд на Арджента, но гриффиндорец тут же махает головой, прогоняя ненужные мысли. — Я справлюсь.       — Молодец. — Блэк треплет мальчишку по голове и провожает взглядом до тех пор, пока крестник не скрылся за тяжёлой дверью. — А мы домой.       — Это плохая идея, — Арджент уже отступает в попытке сбежать.       — Не советую. Сейчас ты слаб и тебе нужно отдохнуть. Чем ты и займешься до возвращения Гарри. В моём доме, — и совершенно не обращая внимания на сопротивление, анимаг потащил Винса за собой.       Он специально ушёл. Останься он там и поступок Гарри посчитали бы мелочью по сравнению с тем, что мог учудить сам Сириус. Поэтому он легко принял решение любимого. Теперь осталось лишь надеется, что у Поттера и правда есть план. Причём весьма удачный. А то не хотелось бы рушить здание Министерства.       Гарри быстро прошёл внутрь, садясь рядом с Драко. Блондин облегчённой вздохнул и с явным любопытством уставился на друга.       — Не сейчас, — гриффиндорец пока был не готов обсудить последние события хоть с кем-то.       — Уверен? — Малфоя прям распирало, так хотелось узнать, что произошло за стенами зала с его братом.       — Да! — Поттер едва удержался, чтобы не стукнуть по блондинистой голове.       — Ведут, — тут же сориентироваться слизеринец, отвлекая Гарри от своей личности, избегая при этом мести темноволосого.       — Северус Снейп? — министр в который раз за день удивленно взглянул на стоящего перед ним мужчину. Молодого. Снова. Похоже, сегодняшнее расписание составлял сам дьявол, собрав в один день самых опасных для психики окружающих волшебников. — Мы пока отложим ваш внешний вид. Но обязательно к нему вернёмся, — хотя больше всего, Фадж хотел бросить все и лечь спать. Отдохнуть. — Мистер Снейп, вы сознаетесь в том, что убили Альбуса Дамблдора?       — Да, — Северус так спокойно расположился в кресле, словно находился у себя дома, а не в зале суда.       — Вы были Пожирателем смерти? — как же Корнелиусу надоели правила, требования, обязанности…       — Да, — зельевар даже не прилагал никаких усилий, чтобы оправдать себя.       — В таком случае… — мужчина готов был облегчённой вздохнуть. Хорошо, что он этого не сделал.       — Простите. Можно мне вмешаться? — все дружно вздрогнули, с надеждой смотря на кого угодно, кроме героя. Слишком свежи были воспоминания о предыдущем слушание.       — Конечно, мистер Поттер. Прошу.       — Да-да. Минуту, — юноша с самой зловещей улыбкой, на которую был способен, стал вынимать нужные паргаменты и даже пару маленьких стеклянных баночек.       — Знаешь… — Драко осмотрел своего друга и кивнул самому себе. — Ты похож на злобного колдуна, сварившего своё самое мерзкое и противное зелье.       — Благодарю за комплимент, — Поттер даже слегка поклонился под смешок блондина и направился к Снейпу, сверкая белозубой улыбкой.       Северус молча смотрел на приближение юноши. Он и не ждал подобного. Оправдать себя мужчина бы не смог в любом случае, ведь он и правда убил Дамблдора. Поэтому он отослал Сириуса. Зная горячую кровь Блэков — это было лучшее решение. Единственное огорчало зельевара — желание Поттера потрачено впустую. Скорее всего, его приговорят к смерти, хотя Азкабан тоже был не самым привлекательным вариантом.       Гарри же чувствовал себя уверенно. Пергаменты приятной тяжестью лежали на руках, а потрепанный вид Фаджа тешил самолюбие героя.       — Итак… — Поттер приблизился к министру, стоя почти впритык к мужчине. — Вот. Это все доказательства невиновности профессора Снейпа, — и вывалил все вещи под ошарашеными взглядами прямо перед Корнелиусом. — Ознакомьтесь, пожалуйста, — но никто не спешил слушаться и просто смотрели на Поттера.       — И что же там написано?       — Это очень просто, — гриффиндорец совсем не смутился полного игнора его поступка. — Снейп, под чутким руководством директора, тайно следил за Волдемортом и докладывал о действия лорда непосредственно Дамблдору, — юноша видел как загорается интерес во взглядах напротив. — Профессор служил светлой стороне верой и правдой, — зельевар хмыкнул, столь бредово звучали слова Гарри.       — Именно поэтому убил Дамблдора? — министр скептично посмотрел на гриффиндорца.       — Нет, что вы. Директор сам попросил его, — это заявление вызвало шум, ведь каждый пытался высказать своё мнение.       — С чего бы Дамблдору делать это? — Северус удивленно поглядывал на своего ученика. Откуда тому известно об этом?       — Если вы просмотрите воспоминания, которые я принёс — вы тут же все поймете, — и указал на стеклянные баночки, оставленные на столе. — К тому же, Снейп будет очень полезным. Я слышал восстановление школы проходит очень медленно… — Корнелиус вгляделся в мальчишку, желая понять, каков герой магического мира на самом деле.       — Да. И что с того? — мужчина не хотел казаться глупее этого юноши.       — А то, что профессор Снейп признан Хогвартсом в качестве директора. И его присутствие благоприятно отразится на магической ауре замка, что несколько ослабла после сражений на её территории.       Северус, как и все прочие, удивлялся все больше. И где только сумел все узнать, да ещё и найти доказательства? Стоит обязательно его об этом расспросить.       Сам же Поттер был рад, что не поленился пробраться в школу под покровом ночи. Хотя ещё немного и Макгонагалл поймала бы его на месте преступления. Мантии больше не было и столь простые ранее вещи стали куда проблематичней. Вряд ли женщина восприняла бы такую причину, как спасение зельевара. Особенно после того, как он убил всеми обожаемого директора.       Пробраться в кабинет Дамблдора было сложно, но возможно. А вот искать доказательства под руководством Финеуса, выслушивая все его причитания, было на грани невозможно. Гарри кричал, бесился, он даже готов был ещё раз встретится с Тёмным лордом, лишь бы избавится от своего предка… Но ему удалось выдержать испытание и теперь он действительно этому радоватся. Ведь это вполне могло спасти Северуса.       — Нам нужно ознакомится с доказательствами, — министр вздохнул. Чёрт его дернул связаться с этим героем, что явно не утруждал себя придерживанием правил и норм. Мужчина чувствовал, что ещё намучаеться с Поттером и сам не рад будет.       — Где ты все это достал? — в чёрных глазах плескался интерес.       — Секрет, — и хитро так улыбнулся. Когда ещё удастся помучить Северуса? А тот точно будет мучиться, учитывая его неимоверную тягу к знаниям.       — Поттер…       — Не думаю, что вам стоит об этом знать, — Северус прожигал ученика взглядом, но тот, похоже, привык, совсем не обращая на его попытки и малейшего внимания.       — Мы подтверждаем все ваши слова после знакомства с предоставленными нам доказательствами, — Фадж был готов прямо сейчас свалиться от усталости. — Но есть кое-что, что беспокоит нас… Внешность мистера Снейпа заставляет задуматься о способах, которыми был достигнут сей результат. И нам очень интересно, как с этим связан мистер Блэк.       Сердце Северуса пропустило удар. Если они посмеют навредить Сириусу… Он этого не позволит. Магия бурлила внутри, желая защитить дорогого человека, даже если придётся сравнять это место с землёй.       — Все очень просто, — голос Поттера слегка отрезвил мужчину, спасая присутствующих от гибели. — В ходе эксперимента, зелье взорвалось, вызвав такой результат. А поскольку мистер Снейп и мистер Блэк Пара — изменения отобразились и на Сириусе, — юноша надеялся, что этого объяснения хватит. Для их же блага. Но…       — Чем вы докажете? И что за зелье могло вызвать такой эффект? — Корнелиус не мог перебороть себя, желая узнать всю правду.       — Как пожелаете, — а ведь Гарри хотел как лучше. Видимо не судьба. Вновь подойдя к министру, юноша щелчком пальцев призвал зачарованный пергамент и протянул его мужчине. — Вот причина неожиданного омоложения профессора, — гриффиндорец несколько злорадно улыбнулся, наблюдая как бледнеет Фадж после прикосновения к пергаменту.       — Мы все поняли. Северус Снейп — мы снимаемых с вас все обвинения в связи с предоставленными суду доказательствами вашей невиновности, — министр говорил быстро, сбивчато. И тут же сбежал из зала как можно быстрее, словно сама смерть гналась за ним.       — Что ты сделал? — Драко подошёл к ним, его распирало любопытство.       — Показал свой контракт со смертью, — в руках тут же появился тот самый пергамент. Совершенно пустой.       — Что это значит? — Северус уже притягивал руку, желая узнать секрет этой бумаги.       — Лучше не надо, — Поттер быстро его убрал. — Тот, кто прикоснется к нему, почувствует дыхание смерти.       — Не самое приятное чувство, должно быть, — Малфой похолодел, вспоминая совершенно пустой взгляд.       — Думаю, Поттер вполне может описать это чувство, — Снейп, как всегда благодарить не спешил.       — А ничего, что он знает? Да и то, что ты поведал так много секретов остальным? Это ведь станет любимой темой журналистов, — Драко широко зевнул. Усталость и напряжение давали о себе знать.       — Зря я что ли использовал чары Конфиденциальности, как только мы вошли? — и хитро улыбнулся, отмечая искреннее удивление на лицах слизеринцев.

***

      В доме Блэков царила суета. Нарцисса ссорилась со своим мужем, который явно успел уже пожалеть о своём неумении держать язык за зубами. Женщина медленно закипала и даже смотреть на неё было страшно. И почему они остались здесь, а не отправились в Малфой-мэнор? Но ответа на этот вопрос было неоткуда ждать.       Вальбурга поддакивала, вставляла свои колкие замечания и всячески поддерживала свою наследницу. Хоть одна женщина в этом сумасшедшем доме. Вещи летели, совершая красочные пируэты и удачно пролетая мимо Люциуса, что успел уже помолиться всем известным богам. Сириус метался по комнате, бросая нервные взгляды на входящую дверь.       — Что тут… — Снейп пытался подобрать цензурные слова, но возможность подобного подвига резко снижалась.       — Ты то мне и нужен, — анимаг быстро подошёл, хватая любимого за руку и таща его наверх. Юноши лишь ошарашено смотрели им вслед.       — Что… — Северус был разразиться гневной тирадой.       — Винсент потерял сознание и с тех пор ни на что не реагирует, — сказано это было тихо, скорее всего Блэк не хотел, чтобы Гарри узнал об этом, но было поздно.       Сердце Поттера замерло, а страх раскаленным железом пришёлся по нервам. Сознание померкло и он тут же рванул вслед за волшебниками, желая увидеть Арджента, дотронуться к нему и убедиться, что тот жив.       Драко же осталось лишь стоять и хлопать глазами. У юноши было чувство словно рядом с ним пришёлся ураган, чудом не задев его. Родители все ещё продолжали спорить, их ссора продолжалась. Хотя блондин сказал бы, что это игра в одни ворота — Люциус не успевал и слова вставить в монолог своей жены.       — … Вот никогда никого не слушаешь! Чистокровный напыщенный павлин! — Кикимер едва успевал ловить летящие предметы. Вот оно — горячая кровь Блэков и её наследие. — Не свяжись ты тогда с лордом, скольких проблем удалось бы избежать!       — Дорогая… — но мужчина тут же заткнулся под палящим взглядом леди Малфой.       — Ну нет. В этот раз не отвертишься!       — Мы дома! — близнецы буквально ввалились в комнату, удивленно разглядывая присутствующих. — Рады видеть вас, мистер Малфой, — кивок мужчине, — леди Нарцисса, — юноши по очереди оставили лёгкий поцелуй на руке женщины, соблюдая все правила приличия. Не дай бог, женщина переключится своё внимание на них.       — Драко! — рыжеволосые тут же сжали любимого в крепких объятиях, согревая блондина своим теплом. — Мы соскучились.       — Нам нужна доза Драко, — и лишь сильнее прижали слизеринца к себе.       — Что. Это. Такое?! — Люциус ошарашенно смотрел на представшую его глазам картину. Он ещё мог принять родство с Поттером, но Уизли!       — Отец… — юноша вцепился в любимых. Он со страхом ожидал этой встречи.       — Отойдите от него… — Малфой-старший гневно надвигался, но…       — Не смей лезть к детям! Тебя это вообще не касается! — гибким движение женщина вынула из складок мантии свою волшебную палочку.       — Дорогая… — Люциус стал медленно отступать, отлично зная некоторые особенные черты характера своей жены.       — Ты вообще хотел женить его на мопсе! — из сапфировых глаз разве что искры не летали.       — Пэнси хорошая девушка… — мужчина готов был откусить себе язык.       — Да. Для любителей чистокровных собак!       — Нам лучше уйти. — Драко примерно представлял, что будет дальше, так что увел рыжих подальше с линии огня.       Войдя в привычную спальню, полную родного уюта, слизеринец тут же растянулся на кровати, желая отдохнуть. Напряжение последних дней медленно покидало его тело.       — Драко, — братья тут же улеглись рядом, прижимаясь к тонкому телу с двух сторон. — Что тебя тревожит? — Фред повернул блондина набок, вплотную прижимаясь к спине блондина.       — Вы и так знаете…       — Но, похоже, этого недостаточно, — Джордж мягко коснулся бледной щеки, а после осторожно заправил светлую прядь за ухо. — Тебе все ещё нужны слова.       Тепло этих двоих, их доброта, любовь словно душили Малфоя. Он не заслуживал этого. Пустые глаза, лишенное жизни тело, крышка гроба, усеянная холодной землей. Воспоминания раскаленным металлом прожигали его спокойствие, его душу.       — Я… — слова застревали внутри. — Я убил ее. Мне больно, холодно… Я думал, что справлюсь, но… Не могу…       — Мы здесь. Неважно, что это — мы примем все, — и столько уверенности в этих словах, что горечью расползались по сердцу.       — Именно это… — Малфой желал чтобы его презирали, обвиняли… Почему они оправдали, приняли его так быстро?       — Мы любим тебя.       — Ты все для нас.       — Остальное неважно, — голубые глаза привораживали слизеринца, окутывали в теплый кокон чувств.       — Забудь обо всем, кроме нас.       Томные, полные нежности, безграничного желания обладать, поцелуи. Губы, что горящими следами ласкали шею, оставляя багровые следы любви. Руки были везде, ласкали каждый миллиметр тонкой кожи, освобождая её от ненужных тряпок.       Драко плавился под нежными прикосновениями, но вместе с ними по телу расползалась боль. Он не заслужил такого тепла. Но мысль тут же исчезает, стоит Фреду особенно сильно прикусить кожу, наблюдая как сверкающие красным капли медленно стекают по коже.       — Думай только о нас, — страстный, дурманящий шепот.       Джордж уже ласкает грудь блондина, облизывает горошинки сосков и не без удовольствия смотрит как призвано они блестят от его собственной слюны. Мягко спускается поцелуями, минуя уже стоящую колом плоть и заставляет Драко приподнять свою ногу.       Рыжеволосый слегка царапает внутреннюю сторону бедра, оставляя розовые полосы, слыша довольный стон любимого. И тут же примыкает к аппетитным ножкам губами. Язык ласкает чувствительную кожу, губы цепочкой поцелуев создают свой путь, лёгкие укусы, заставляющие кожу краснеть.       Драко стонет от чувств, не в силах сдерживать себя. Особенно, когда рука Фреда прошлась по члену, размазывая выступившие капельки смазки. Вторая рука медленно спустилась к ложбинке, сжала упругие ягодицы. Пальцы кружили вокруг кольца мышц, дразня, самими кончиками проникая во внутрь.       Блондин выгибается от подобной пытки, стараясь насадится на пальцы сильнее, но рыжеволосый сдерживает его, наслаждаясь столь жгучим желанием любимого.       Слизеринец больше не может терпеть этих неторопливых движений, заставляющих желать, умолять о большем. Он отчаянно вцепляется в чужие плечи, но его мучители неумолимы. Они заставят его забыть об всем. Думать, желать лишь их. Их присутствия, прикосновений, тепла и даже дыхания.       Джордж переходит к главному, кончиком языка касаясь головки, проведя мокрую полосу вдоль ствола, ловля губами капельки белесой жидкости. Серебристые глаза внимательно следят за каждым движением, что своим видом, своей откровенностью сводят с ума.       — Не мучайте.       Пальцы погружаются глубже, заполняя блондина и Драко облегчённо стонет. Но рано. Фред терзал его в том же темпе, заставляя любимого метаться под его руками от невозможности получить желаемое. Юноша едва ли не кричит, когда почти одновременно заглатывают член и особо сильно приходятся по простате.       — Хватит!       Но его никто не слушает. Джордж отпускает пульсирующую плоть и медленно погружается в блондина, с наслаждение растягивая тугие стенки и срывая страстный поцелуй пухлых губ. Драко трется, подмахивает бедрами, лишь бы прекратить эту пытку.       Фред лишь усмехается, вновь проникая пальцами в анус, подготавливая блондина к ещё одной горящей желанием плоти. Но Малфою все равно. Он горит в плену собственных чувств. Все расплывалось, смешалось, оставляя лишь желание на грани безумия, голодную жажду, что пожирала его изнутри. Слишком.       Он не замечает даже проникновения Фреда. Все его тело терзалось в огне. Каждое движение, каждая ласка впивались в него своим неистовством, дурманя сознание.       — Прошу…       Отчаянно просит, кусая губы, выстанывая в безумном бреду имена любимых. Но близнецы продолжают мучить его. Тягучие, плавные движения, едва заметные касания, но даже от этого Драко выгибало до максимума. Словно касались оголенных нервов его души.       — Быстрее… прошу…       Пытка продолжалась. Все смешалось — тела, желания, чувства. Они жили за троих, крали друг у друга дыхание, сливались душами. Слишком остро, сильно, невозможно.       Но Драко чувствовал это, крича о своей любви стонами, награждая любимых следами и царапинами, забывая обо всем, кроме этих рук, этих горящих глаз, этих жадных губ и изнывающих от желания тел. Братья чувствовали все это, наслаждаясь человеком, ставшим для них их личным миром.       — Тебе нужны лишь мы, — слова, связывающие их вечными узами.

***

      Гарри не знал куда деваться от пожирающего душу беспокойства. Северус без колебаний выгнал его, не желая портить себе настроение ненужным мельтишением перед глазами. Поттер был с ним даже согласен, но… Но! Он так сильно хотел сейчас быть рядом с Винсом. Из комнаты вышел несколько недовольный Сириус. Анимага буквально выпихнули из комнаты, приказав позаботиться о крестнике.       Вроде ничего сложного… Но изумрудный взгляд, полный надежды вызывал желание скрыться, ведь мужчина не мог ничего сказать. Снейп не потрудился поделиться подробностями с любимым, а сам Блэк тоже находился в неведении.       Гарри волновался, перед глазами всплывали картины одна страшнее другой. У них хоть когда-нибудь все наладится? Было чувство, словно сама судьба противостоит им.       — Тебе стоит прогуляться, — Сириусу не понравилось резко побледневшее лицо юноши.       — Нет… — Поттер не мог оставить любимого. Не мог. Остаться рядом, прижатьсяк нему, укрывать поцелуями лицо Винса — вот что он желал сделать.       — Сходи к Гермионе, — юноша посмотрел на крестного более осмысленным взглядом. — Здесь от тебя все равно пользы мало. Северус справится. Я уверен.       — Точно? — гриффиндорец не хотел уходить.       — Да. Проветрись, — Сириус готов был силой вытолкать юношу из дома.       — Но…       — Иди!       Блэку пришлось едва ли не следить за Гарри, пока тот собирался в Нору. Юноша так и норовил броситься наверх, к Ардженту. С горем пополам, но мужчина справился. Семейство Малфоев ушло к себе, сменив место боевых действий. Чует сердце Сириуса, что Нарцисса ещё не скоро успокоится. Вопрос в том — выживет ли Люциус в этой борьбе?

***

      Поттер ступил на такой знакомый пол, тут же попадая в сильные объятия.       — Гарри. Как ты? — миссис Уизли внимательно оглядывала гостя. Женщина выглядела плохо. Усталый взгляд, тёмные круги под глазами, несколько появившихся морщин и седых прядей. Женщина словно постарела на пару лет.       — Простите, — Гарри чувствовал себя виноватым. За то, что не сумел сделать для друга все возможное.       — Все хорошо. Ты ведь был без сознания и не мог придти. Главное, что ты в порядке, — женщина старалась занять руки, скрывая свою боль за притворством.       — Где Гермиона? — волшебница остановилась с грустью смотря на юного героя.       — Ох, Гарри. Она у Джинни. Бедная девочка проплакала все время. Она так любила его. Ох, что же она будет делать дальше? — Молли села, не в силах больше стоять, глаза её наполнились слезами. Жизнь забрала его сына, отняла у такой хорошей девушки возлюбленного. — Гарри, поговори с ней. Помоги.       — Хорошо. Я попробую.       Гриффиндорец поднимался по лестнице, тут же столкнувшись с младшей Уизли. Девушка тоже изменилась — стала взрослее, а во взгляде появилась капелька мудрости, она лишь начала познавать этот мир со всех сторон.       — Гарри, — Джинни крепко обняла его. — Рада, что ты пришёл…       — Ты сама как? — юноше было до ужаса стыдно смотреть им всем в глаза.       — Нормально. Думаю, Рон разозлится, если долго печалиться о нем. Он пожелал бы нам счастья, — девушка ярко улыбнулась, заставляя вспомнить тот разговор.       Рон не считал его виноватым, не желал, чтобы они страдали. Он просто любил их, как и они его. Поэтому обещал быть рядом, просил не горевать и искать счастье. Пытался убрать вину из взгляда лучшего другой словами, ведь не мог сделать по другому, не знал как.       — Да, ты права. Я пойду.       — Конечно.       В комнате царил полумрак. Всхлипы и рыдания раздавались из дальнего угла комнаты. Гермиона лежала, запутавшись в огромном количестве разных одеял. Не церемонясь, Поттер вытащил девушку из-под груды вещей.       — Что ты… — Грейнджер не могла сориентироваться в пространстве, опухшие глаза не давали нормально все рассмотреть.       — Отведешь меня к могиле Рона.       — Подожди, — волшебнице едва удалось остановить друга хоть на минуту. — Я переоденусь.       — И так сойдёт. Трансгрессируем. Вспоминай место, — и схватив Гермиону за руку, Гарри буквально заставил её переместить их.       Стояли они прямо у самой могилы рыжеволосого. Похоже, девушка часто бывала здесь, раз столь чётко смогла их перенести. Темная, почти чёрная разрыхленная земля, на которой лежали всевозможные цветы и вечногорящие свечи. Камень — холодный, бесцветный как и многие другие. Совсем не подходит их рыжему другу.       И сейчас Поттер как никогда понимал — Рона здесь нет. Он не здесь. Не в этих пустых камнях, не в этой сырой земле, не в этих бесполезных цветах. Его жизнь теплится в их сердцах.       — Гарри? — Грейнджер полным боли взглядом смотрела на могилу, но вот юноша не чувствовал ничего.       — Его здесь нет.       — О чем ты? — в голове девушки стали блуждать самые разные мысли.       — Это место пустое, — Поттер в упор взглянул на подругу.       — О чем ты? Тут закопали его тело! — у волшебницы просто начиналась истерика.       — Но разве нашим другом была плоть или кости? Его души здесь нет! А значит и его самого тоже! — парень и сам не понимал, что несёт, но остановится не мог.       — Он здесь!       — Нет! А даже если бы и был, то точно не обрадовался видя тебя такой, — Рон хотел видеть любимую радостной.       — Хочешь сказать, чтобы я от счастья прыгала? — Гермиона не верила, что слышит такое от лучшего друга.       — Но и хоронить себя тоже не надо! Сколько ещё ты собираешься рыдать?       — Сколько захочу! — она в состоянии решить самостоятельно, что ей стоит сделать. — Мы потеряли его. Он больше не вернётся!       — Не ты одна потеряла дорогого человека! Но остальные пытаются радоваться жизни. Они даже находят время беспокоится и о тебе. А ты? — он может пожалеть об этих словах, но остальные просто не смогут подобного сказать. — Ты просто утопаешь в жалости к себе!       — Хватит! Не желаю это слушать! Он был всем для меня! — даже если бы хотела, Гермиона просто не могла утихомирить свои слёзы.       — Думаешь, любила ты одна? Он тоже любил тебя! Уверен, он бы точно не обрадовался твоим слезам.       — Перестань… Даже так… Что мне сделать ради него? Если бы можно было повернуть время вспять… — Гарри буквально чувствовал, как в голове подруги зарождается безумная идея, способная сломать ей жизнь.       — Повернуть время вспять? А ты не пробовала поискать что-то попроще? — Грейнджер непонимающе взглянула на парня. — Если не хочешь сожалеть — исполни его единственное желание.       — И какое же? Если это какой-то бред…       — Больше всего он желал лишь одного — сделать тебя счастливой.       Карие глаза удивленно распахнулись. Девушка даже не думала об этом. Её голову занимали совсем другие мысли. Полные боли, скорбного будущего, безумных идей.       — Остальные уже давно это поняли, поэтому стараются изо всех сил. Они не отказываются от него и не намерены забывать, — наконец он понял. — Каждый будет жить за двоих, радоваться за двоих и искать своё счастье тоже за двоих — вот и все.       — Легко сказать, — Гермиона не могла так просто отбросить все. Она была не такой сильной, как все считали.       — Выбор за тобой — остаться одинокой среди воспоминаний или стать счастливой вместе с остальными. Решать тебе.       И ушёл, оставляя девушку наедине с собой. Все, что мог он уже сделал. Остальное зависит лишь от её желания. Но он надеялся, что все будет хорошо.

***

      Северус недовольно поджимал губы, вливая очередное зелье в своего так называемого подопытного. Но реакции от Винсента все не было. Нужная мысли блуждали в голове туманной дымкой, все время ускользая от зельевара. Сириус сбежал, не желая больше слушать колкостей раздраконенного возлюбленного.       Снейп злился. Эти дети и дня спокойно прожить не могли, не доставив при этом ему неприятностей. Арджент спокойно спал, совсем не реагируя на чужое присутствие. Темноволосый зацепился взглядом за метку. Странно. Рисунок бледнел, потом снова расцветал чёрным цветом и так раз за разом. Но додумать мужчине не дали.       — Как он? — Гарри медленно вошёл в комнату, в любой момент готовый выскочить обратно.       — Что произошло, когда вы покинули зал? — юноша удивился вопросу, но честно все рассказал. — Вот оно как… Это многое объясняет.       — Да? — вот Поттеру это ничего толком не объясняло.       — Из-за магии крови, ваша связь нестабильна. «Подчинение» подавляло связь, поэтому метки видно не было, — Северус задумался. — Он должен служить якорем, сдерживающим твою магию, но сейчас… Его тело все ещё не готово принять тебя в магическом плане. Вот только при твоём магическом выбросе, узы перекинули часть силы в него.       — И что теперь? — Гарри взволновано взглянул на Арджента.       — Ничего. Зелья не помогут. Заклинания тоже. Он очнется как только тело примет твою магию. Вот и все, — Снейп собирался уходить.       — А если он не сможет этого сделать? — худшие варианты событий так и лезли ему в голову.       — Не думай, — мужчина щелкнул юношу по лбу. — Останься с ним.       — Конечно.

***

      Гарри мягко ласкал побелевшие пряди волос, уложив мужчину к себе на колени. Прошло уже несколько часов, но Винс так и не пришёл в себя. Иногда его лицо искривлялось отголосками боли. Но сколько бы Поттер не старался помочь, все было впустую. Но тут тёмные ресницы затрепетали, медленно высвобождая синее омуты из своего заключения.       — Гарри? — блондин мутным взглядом осмотрел юношу, голос его был хриплым.       — Да. Ты как? — беспокойство так и сквозило в каждом движении, каждом жесте.       — Вроде нормально. Хотя чувствую себя так, словно по мне потоптались, — Винс сел, внимательно разглядывая любимого. — Ты…       — Давай не будем об этом сейчас. — Поттер обнял любимого, с удовольствием зарываясь лицом в светлые волосы, вдыхая уже подзабытый аромат. — Лучше поцелуй меня.       — Ладно. Я сдаюсь, — Арджент устал сопротивляться этому настырному мальчишке.       Руки крепко прижали к себе тонкое тело, а губы впились жадным поцелуем. Как же они по этому скучали — по буре эмоций, по жару тел, по жадным откликам их сердец. Гарри перебрался на чужие колени, цеплялся за плечи. Юноша ерзал на чужих бедрах, чувствуя твердеющую плоть под собой и хитро улыбался.       — Ты специально? — Ардженту и не требовался ответ, стоило только взглянуть в эти горящие похотью изумруды.       — Тебе показалось.       Сладкий тягучий поцелуй, борьба языков в неистовом танце, нежные укусы, горячее дыхание, громкие стоны. Им было так хорошо. Касаться друг друга, чувствовать этот жар на двоих. Как давно это было.       Руки дрожат, когда снимают одежду, почти забыв ощущение горячей кожи под подушечками пальцев. Они все ещё не могут поверить в своё счастье. В счастливый конец этой истории.       — Винс… — Гарри прижимается к пульсирующий жилке, чувствуя биение жизни. Настоящий. Не сон. Губы ласкают золотистую кожу, зубы мягко прикусывают её, желая распробовать вкус тела. Собрать языком капельки выступившего пота, наслаждаясь слегка солоноватым вкусом.       — Гарри, — Арджент буквально рычит от этих незатейливых ласк, что огнём пронзают до каждой клеточки тела. Хочется взять любимого прямо сейчас, заставляя захлебываться стонами. — Ты доиграешься, — предупреждение. Поттер и правда играет с огнём.       — Я знаю.       Проворные руки тут же опускаются вниз, оставляя красные отметины на столь аппетитно выглядывающем прессе и проникают за ткань штанов, нежно касаются возбужденной плоти. Горячая, пульсирующая плоть легко ложится в руку и гриффиндорец слышит рвавный вздох любимого.       Винсент, сгорающий от желания, выглядел просто сногсшибательно, рождая в голове юноши самые пошлые идеи. Юркий язычок облизал губы, и Гарри уже медленно опускался, желая распробовать жар плоти на вкус.       — Не сейчас, — мужчина зарывается в тёмные волосы, притягивает этого распутного мальчишку к себе, терзая его поцелуями.       Одежда с Поттера снимается куда быстрее, чем до этого. Пальцы скользкие, немного холодные, от чего Гарри выгибается, стоит Винсенту коснуться сжатого кольца мышц. Внутри горячо, а тугие стенки сжимают так сильно, что блондин невольно стонет, представив свои ощущения, когда он окажется внутри.       — Я люблю тебя. Люблю, — гриффиндорец отчаянно шепчет, желая выбить эти слова на своём сердце, теле, душе. И оставить такой же след на своём любимом. Привязать к себе любым возможным способом.       — Гарри… — Арджент хочет ответить, хочет, но слова застревают в горле. — Гарри…       Пальцы расходятся, изгибаются, проникают все глубже, задевают ту самую точку внутри, от которой Поттер бесстыдно стонет, откидывая голову. Винсент пользуется этим, оставляя на манящем изгибе шеи красные отметины. Следы их страсти.       — Винс…ах…хочу… — губы беспрерывно шепчут, умоляя. — Винс!       Мужчина обожает слушать этот страстный голос, полный отчаянной мольбы. Эти пухлые от поцелуев губы, блестящие после очередного движения юркого языка. Эти пальцы, впивающиеся в его спину до крови, а после он точно знает — Гарри будет извиняться, лаская раны языком.       Арджент решает смилостивиться над любимым и медленно, смакуя каждый сантиметр, входит в юношу, глотая стоны юноши в страстном поцелуе.       — Двигайся, — Поттер дрожит от тихого шепота и начинает скользить по упругой плоти.       Аккуратно, словно впервые, он насаживается на твёрдый член, с каждым разом чувствуя, как тот проникает лишь глубже внутрь. Удовольствие захлестывает. Они так давно этого желали. Вновь почувствовать эту бурю эмоций.       Винсент впивается в белоснежные бедра до синяков, помогая юноше двигаться, задавая один ритм на двоих. Плавный изгиб спины притягивает взгляд, вызывая желание украсить спину своими метками.       Мужчина не отказывает себе в этом удовольствии, опрокидывая любимого на простыни и переворачивая его. Поттер стонет сильнее, когда разгоряченная кожа касается прохладной ткани.       — Гарри…       Арджент начинает двигаться — сильно, мощно, выбивая воздух из лёгких, заставляя теряться в ощущениях. Кожа спины медленно покрывается метками собственничества. Мужчина желал пометить каждый кусочек этого бледного тела. Зависимость от любимого связывала его невидимыми цепями, приковывая к Гарри.       Неистовство движений, касание разгоряченной кожи, громкие шлепки, рычание и стоны… Они наслаждались каждым моментом, каждым движении, что сладостью растекались по телу. И больше не было ничего, кроме этой лавины ощущений, не оставляющей за собой ничего кроме страсти, любви и наслаждения.       Гарри даже не нужно касаться своей плоти, чтобы кончить. Член пульсирует, выпуская белесую жидкость, пачкая простынь. Винсент тоже кончает, когда стенки плотно охватывают его, прямо в любимого. Юноша чувствует удовлетворение, когда сперма горячей волной заполняет его изнутри, полностью сводя его с ума. Он оборачивается, обнимает блондина бедрами и слабо цепляется за загорелые плечи.       — Винс…ещё…       Поттер хочет насытиться. Наверстать все то время, что они так глупо потеряли. Хочет забыться в ощущениях, сойти с ума от любви, забыть обо всем, кроме любимого мужчины. Хочет повторять это снова, и снова, и снова. Плоть внутри него пульсирует, в полной готовности к новым любовным подвигам. Гарри улыбается — не он один изнывает от желание, пылает от похоти. Арджент тоже разделяет его чувства.       Тела вновь сплетаются в неистовом танце, сливаясь в одной лишь влюбленным известной мелодии. Они хотят убедиться, поверить, осознать… Свободны. И теперь способны вместе свободно летать…