Дубль 1. Глава 1.
19 мая 2016 г. в 00:16
Руслик настороженно огляделся и поставил рюкзак рядом с кроватью. Комната была маленькая, но чистая и меблирована всем самым необходимым. За стеной слышалось невнятное бухтение дяди Гоши с Лёвкой. Руслика скривило только от мысли, что он мог бы так назвать, вот так запросто – Лёвкой, этого взрослого, пусть и не чужого ему, но совсем незнакомого парня.
Дядя Гоша был старшим братом его отца. Когда-то давно, повстречав свою любимую женщину, он женился, а её сына, недолго думая, усыновил, дав свою фамилию и отцовскую заботу. Своих детей у него так и не родилось – через несколько лет у жены обнаружили опухоль. Злокачественная дрянь засела в молодой еще женщине и исподтишка наплодила по всему организму метастазов. Обнаружили слишком поздно, считая, что головные боли – пресловутая мигрень, бич тридцатилетних женщин. Дяди Гошина жена сгорела за полгода, а больше он так и не женился, оставшись с мелким еще Лёвушкой на руках.
В отличие от дяди Гоши, отец Руслана плодился и размножался вполне усердно. У Руслана дома остались две младшие сестры и старший брат. Вот так и получилось, что семнадцатилетнего племянника дядя Гоша забрал из вечно шумящего муравейника трехкомнатной родительской квартиры и привез в Москву в оставшуюся им со Львом квартиру жены с благой целью – дать племяннику, мечтающему стать врачом, возможность поступить в институт, а самому спокойно уехать в деревню к коротающей свой век старой матери. Наверное, у него судьба такая – ухаживать за умирающими любимыми женщинами.
Руслику было немного жалко дядю Гошу, немного радостно за себя и немного страшно показаться на глаза Льву и узнать, что тот думает вот о таком подселении замкадочного родственника.
Постояв у окна, пожевав кислый листик бегонии, стоящей на подоконнике, он зажмурил глаза, решительно открыл дверь и шагнул из комнаты в коридор. Зачем зажмуривал – непонятно, всё равно в коридоре никого не было, зато чуть не врезался лбом в торец открытой двери туалета. Смущенно хихикнув, он закрыл коварную дверь и шагнул на кухню.
Первое, что он увидел, была посудомоечная машина, как в кино, он не видел таких вживую. Вторым, попавшимся на глаза, оказался Лев. И он залип окончательно. Последний раз он видел того на праздновании восемнадцатилетия Льва лет шесть назад. А сейчас перед ним был будто другой человек. Лев действительно был львом – изящный, с золотой гривой волос и яркими зелеными глазами. Руслик даже удивился, как он раньше не замечал, что Лев так похож на свою мать и так… красив. Он помнил его худым и бледным, вечно в обнимку со своей очередной скрипкой, зализанными назад светлыми волосами и надменным взглядом. Сейчас же тот будто светился. Весь. Сияли золотые кудри, искрились смехом глаза, сверкнула зимним сверкающим снегом улыбка.
– Изменился?
– Что? – Руслик с трудом пришел в себя и попытался понять, что сейчас сказало это божество, непонятно каким образом оказавшееся его родственником Львом.
– Я изменился? Да лан те, не мнись. Я бы тебя тоже на улице встретил и мимо прошел. Совсем вырос, и не узнать.
Руслик совсем стушевался и, не зная, куда деть глаза, глянул на молча наблюдавшего эту сцену дядю Гошу. Тот явно чего-то ждал от сына.
– Ладно, пап, всё будет хорошо. Приезжать не обещаю, сам понимаешь, мы учебой заняты будем. Но обещаю дома показываться чаще, Руслика кормить-одевать, цветы поливать…
– Чего это меня кормить-одевать? – отмер Руслан.
Лев лишь сверкнул глазами и расхохотался.
– Езжай, пап. Сработаемся мы с твоим Русликом-сусликом.
– Сам ты суслик.
– Я – лев. Привыкай, – продолжал подтрунивать Лёва.
И Руслик вдруг с каким-то сладким упоением понял – ага, сработаются.