После войны, по ту сторону мыслей

POV Sakura

С раннего утра небо озаряло яркое палящее солнце, и несмотря на холодные порывы сухого ветра, присущие зимнему времени года в этой стране, на улице стало немного теплее. Этот день начался более продуктивно, постепенно головные боли переставали беспокоить, и уже к обеду я успела гораздо больше, чем за весь прошлый день. Ближе к полудню в лабораторию неожиданно нагрянул явно уставший с миссии Канкуро и, остановившись в двери, рукой подозвал меня к себе. — Прости, вчера так и не добрался сюда. После того, как сказал Гааре, что хочу освободиться к вечеру, он словно нарочно отправил меня чёрт знает куда, —поправляя капюшон устало возмутился шатен, как только мы вышли в шумный коридор. — Да, он извинялся вчера за это, — я слегка улыбнулась, мельком посматривая на проходящих мимо людей и раз за разом ловя на себе заинтересованные взгляды персонала. — Кто? Гаара? — кукловод встрепенулся и недоверчиво покосился на меня, вскинув брови, на что я, кивнув головой, добавила: — Он был здесь. Канкуро задумчиво уставился на меня, затем протяжно произнёс: — И зачем он приходил? — Я и сама удивилась, мы поговорили, и он ушёл, — пожав плечами, коротко ответила я, стараясь рассеять его нахмуренный взгляд. — Хм, чего это он вдруг? А, впрочем, не моё дело, — кукловод махнул рукой, собираясь уходить, — раз уж он сам пришёл, мне же проще, не придётся задерживаться здесь. До встречи! С этими словами шатен торопливо направился к выходу. Пока мы с Канкуро обсуждали вчерашний вечер, начался обеденный перерыв, и всё отделение постепенно разошлось по другим этажам. «В последние дни у меня наконец появился аппетит и этим нужно срочно воспользоваться. Местная еда не такая сочная, как в Конохе, да и стоит дороже, всё-таки климат пустыни даёт о себе знать. Зато специи местные жители используют нещадно, пытаясь компенсировать недостающие вкусовые свойства. Может поэтому большинство блюд мне не нравятся?» — ненадолго задумавшись об этом, я не заметила, как оказалась у дверей в столовую, за которыми вовсю уже галдела толпа медиков. Аккуратно приоткрыв двери, я осторожно начала пробираться к прилавку, ощущая лёгкое головокружение от резкого аромата пряностей, наполняющего помещение. Купив практически первое, что попалось мне на глаза, я тут же направилась к выходу, старательно пытаясь не натолкнуться на кого-нибудь из ирьёнинов. И как только мне удалось выбраться из гулкой толпы и вернуться к входной двери, я тут же поспешила подняться на верхний этаж. «Уж на том балконе сейчас точно никого нет, а значит я смогу спокойно отдохнуть в тишине. Я и сама не знаю, с каких конкретно пор у меня появилась такая острая потребность в частых передышках». Коридор последнего этажа и правда оказался абсолютно пустым, однако, стоило мне приблизиться к уже полюбившемуся балкону, как оттуда послышались голоса людей. Чей-то строгий мужской голос довольно громко отчитывал кого-то. Однозначно решив, что меня это не касается, я собралась уже спуститься обратно, как в словах мужчины промелькнуло упоминание отделения S-ранга, в котором я теперь состою. После этих слов, отчитывающий голос стал казаться знакомым. Недолго думая, я остановилась в нескольких шагах от приоткрытой двери на балкон, на всякий случай скрыв свою чакру. Наконец узнав сухую монотонную речь заведующего больницы и непосредственного начальника нашего отделения, я так же вспомнила и второй голос, который теперь казался не таким резким и пренебрежительным, как в мой первый день в этой больнице. Собеседником заведующего оказалась координатор с предварительного экзамена. Та бесцеремонная женщина, которую я после ещё не раз встречала в коридоре соседнего отделения А-ранга. — Вы слишком критично относитесь к ирьёнинам из других стран. Мне крайне неприятно выслушивать жалобы специалистов, которые прибыли к нам в помощь, а вместо тёплого приёма получают упрёки в свой адрес, — всё так же громко произнёс заведующий, слегка покашливая. — Но многие из них отказываются соблюдать элементарные правила нашей деревни, — тут же, цокнув языком, возразила женщина. — Это не даёт вам права срываться на них за каждую мелочь. Они здесь по распоряжению Казекаге-сама, и мы с вами должны подчиняться его воле без лишних пререканий. — Казекаге слишком молод и наверняка не осознаёт, что, прося помощи у соседей, лишь показывает им наши слабости, и это может впоследствии плохо отразиться на Сунагакурэ, — с ещё большим возмущением проговорила координатор. — Вы что, возомнили себя советником нашего лидера? — иронично охнув, прохрипел заведующий. — Хм, будь моя воля, я бы сумела дать несколько полезных советов Казекаге, — бесцеремонно заявила женщина. И тут же в ответ послышалась неожиданная усмешка от заведующего. — Не смешите, Казекаге-сама несомненно ещё молод, но во время последней войны был предводителем целой армии шиноби. Я очень сомневаюсь, что он нуждается в советах от таких простых людей как мы, — на это у координатора, кажется, больше не нашлось возражений, и она, глубоко вздохнув, промолчала. — Однако, может, дело вовсе не в Казекаге-сама, а в его решении назначить в отделение S-ранга не вас, как это предполагалось ранее, а другую, более молодую особу. Ведь конечный состав он в этом году утверждал лично, — сделав небольшую паузу, заведующий уже тише продолжил, — но как бы там ни было, наверняка у него на это были веские причины…  — Хотите сказать, у меня недостаточно навыков по сравнению с этой чужеземкой?  — Нет, хочу сказать, что такое решение наверняка обоснованно, ведь эта девушка из легендарной Седьмой команды Конохи. — Неужели из той самой? — в её вопросе прозвучало искреннее удивление. — Да, — сухо отрезал заведующий. — Вот оно что, в таком случае они, должно быть, неплохо знакомы, — тон женщины перестал казаться враждебным. Теперь она проявляла скорее заинтересованность, чем возмущение. — А может и больше… — задумчиво добавил мужчина. — Что вы подразумеваете под этим? — Наш песчаный принц пусть и молод, но не глуп. Думаю, он лучше всех осознаёт, в каком затруднительном положении мы сейчас находимся. Множество опытных шиноби погибло в последней войне, а многие другие нуждаются в лечении. Нам категорически не хватает людей и особенно медиков, — его речь снова стала отрешённой. — Не понимаю, к чему вы всё это ведёте? Казекаге ведь уже попросил помощи у других стран. Разве этого недостаточно? — в недоумении протянула координатор. — Эта девушка любимая ученица Пятой Хокаге. Я не понаслышке знаю о способностях легендарной Цунаде-сама, — он заговорил тише, и мне пришлось сделать ещё шаг к двери, — если эта девочка её лучшее творение, должно быть, она гений медицинских техник. В таком случае для нашей деревни будет чудом, реши она остаться здесь. Мы получим одного из лучших ирьёнинов Конохи и при этом укрепим с ними отношения, ведь сенсеем у Седьмой команды был Шестого Хокаге. — Значит это просто политический ход. Понятно, — усмехнувшись, в полтона проговорила координатор. «Чёрт, да о чём они вообще? Что ещё за чушь! Как им вообще такое в голову пришло!» — мне тут же захотелось выскочить на этот чёртов балкон и выкрикнуть им обоим в лицо, что это самый глупый бред, что мне доводилось когда-либо слышать. Но лишь почувствовав, что они собрались уходить, я с испугом дёрнулась к лестнице и, не оборачиваясь, помчалась вниз до своего этажа. Затем остановившись посреди просторного коридора отделения, я будто застыла, вновь уловив эти странные взгляды от медиков из соседнего отделения. «Неужели и они так думают?» — тут же промелькнуло в мыслях, и я двинулась к запасной лестнице. Выйдя через чёрных ход во двор задней части больницы, я облокотилась спиной о холодную стену здания, почувствовав под ногами вездесущий песок. «Я наконец-то одна. Надо успокоиться. Ведь я прекрасно знаю, что Гаара бы не допустил ничего подобного. Такие отвратительные мысли могут быть только у таких людей, как эти двое». — Надо же, неожиданное место для перекуса, Семпай, — послышался знакомый усмешливый голос. Приподняв голову, я встретилась взглядом с Такаи, блондин указал взглядом на упаковку с обедом в моей руке, которую я таскала с собой всё это время. «Чёрт, вот его мне сейчас, конечно, не хватало». — Ты преследуешь меня? — вполне серьёзно произнесла я, в упор посмотрев в серые глаза парня, на что тот лишь улыбнулся. — Не сегодня, — он остановился возле меня, так же облокотившись о стену. — Скажи, почему у людей в этой деревне такая странная на меня реакция? — не поворачивая головы, неожиданно громко спросила я. — Ну, может, они считают, что ты особенная? — искоса посмотрев на меня, задумчиво проговорил парень. — И откуда такая убеждённость? — я склонила голову на бок. — Знаешь ли, не каждый отряд медиков из других стран Канкуро-сан встречает лично. И не припомню, чтобы Казекаге-сама разговаривал с кем-то так часто наедине. Я нервно усмехнулась: — И ты туда же… Этому всему есть объяснение. Я знала их обоих ещё до того, как Гаара стал Казекаге. Мы были врагами во время экзамена на чунина при Третьем Хокаге и стали друзьями, пройдя через многое, в том числе и через войну. Между нами действительно есть связь, но это вовсе не то, о чём здесь думают. А Канкуро, между прочим, и понятия не имел, что я направляюсь в Сунагакуре. — Ты можешь думать так, но это заблуждение, — Такаи больше не улыбался и не смотрел мне в глаза, теперь его взгляд был направлен куда-то в пустоту. — Ну тогда пусть каждый останется при своём, — я тоже отвела взгляд. — А что же, мнение людей этой деревни тебя не волнует? — немного отстранённо произнёс он. — Нисколько, в том, что они себе придумали, нет моей вины, — я отодвинулась от стены. — Хм, неужели тебя совсем не привлекает шанс стать нашей принцессой? — язвительно произнёс блондин и тут же тише добавил, — или приятней быть женщиной отступника? — Закрыл бы ты свой рот, пока я не набила его этим проклятым песком… — сквозь зубы в полтона прошипела я. — Прости, грубо прозвучало, да? — он снова ухмыльнулся. — Но как ни странно, меня радует, что тебе претит мысль о развитии отношений с Казекаге. Уверен, любая из девушек этой деревни с удовольствием ухватилась бы за такую возможность. Так что не обращай внимание на эти взгляды, они просто тебе завидуют. — Ладно, обед давно закончился, мне нужно вернуться в лабораторию, — я ухватилась за стальную рукоять двери, собираясь потянуть её на себя, как ощутила острую боль внизу живота, в глазах начало стремительно темнеть. «Чёрт, я же так и не поела сегодня». Вцепившись в рукоять со всей силы одной рукой, я, мельком щурясь, посмотрела на коробку с обедом в другой руке, которую так и не смогла открыть. — Тебе плохо? — спохватившись, взволнованно произнёс парень за моей спиной. — Ничего особенного, — я развернулась обратно, снова облокотившись о стену, — просто пропустила сегодня завтрак. — Зачем ты врёшь? — напряжённо произнёс парень, схватив меня за плечи и холодно посмотрел в глаза. Опешив, я удивлённо приподняла голову: — О чём ты? Он ненадолго замолчал, и, крепче сжав руками мои плечи, в полтона ответил: — Дело ведь вовсе не в еде. Ты беременна. — Так ты знаешь? — почти с отчаянием сорвалось с губ. «До этого момента в курсе дела были лишь три человека, за исключением меня. Это Хината и Наруто, которым я рассказала это почти случайно, когда они провожали меня домой после празднования свадьбы. Я очень ясно запомнила этот момент. Хината подбадривала меня, всю дорогу стараясь поднять настроение, а вечно болтливый Наруто шёл молча, как тень, и, как будто разочарованно смотря вдаль. Похоже, его действительно шокировала эта новость. Третьим, кто знал о моём положении, была Цунаде-сама. Примерно на четвёртой неделе она зашла ко мне в отделение в поисках каких-то архивных бумаг больницы, и, лишь раз взглянув на меня в целом, Цунаде-сама тут же увела меня в кабинет, практически через силу заставив во всём признаться. Кажется, я давно так не ревела, как в том кабинете, как ребёнок, уткнувшись в плечо наставницы. Она тепло поглаживала меня по голове и грозилась, что при следующей встрече с Учиха оторвёт ему что-нибудь посерьёзней руки. Родителям рассказать об этом я так и не решилась. Заранее предполагая, какой будет реакция мамы, я мысленно содрогалась от ужаса. Она уж точно не поймёт. Я же осознала всё практически через день после той кошмарной ночи. Не знаю, как и почему, но я однозначно решила, что в этот раз он своего точно добился, хотя удивляться тут особо нечему, ведь он всегда добивается своих целей». — Как ты догадался? — постепенно подавляя боль, тихо спросила я. — Ну, я ведь говорил, что присматриваю за тобой, — всё ещё сжимая мои плечи, так же тихо ответил парень. — Это ведь не в первый раз происходит, я прав? — Сейчас пройдёт, — убрав его руки со своих плеч, я сосредоточила чакру в своей ладони, приложив её к животу. Боль начала утихать и постепенно сошла на нет. Облегчённо выдохнув, я мельком посмотрела на Такаи. Он пристально следил за моими действиями, затем заметив, что я снова собираюсь уйти в недоумении произнёс: — Ты всё еще хочешь пойти в лабораторию? Кивнув головой, я слегка сиплым голосом добавила, снова взявшись за рукоять двери: — Проболтаешься кому-нибудь — сверну тебе шею. Оказавшись в узком коридорчике, я направилась к той же запасной лестнице, по которой спустилась к этому месту, но стоило мне пройти лишь половину первого лестничного пролёта, как перед глазами снова всё поплыло и через секунду я поняла, что больше ничего не вижу. Попытавшись в слепую ухватится за перила, я в итоге лишь потеряла равновесие. Однозначно поняв, что ноги меня уже не держат, и тело больше не слушается, я приготовилась к падению думая лишь об одном: «Только не на живот!» Перед тем, как я окончательно отключилась, я едва ощутимо почувствовала, как чьи-то тёплые руки поймали меня, крепко стиснув в объятиях. «Если бы это был он…» Очнувшись в больничной палате, я ещё несколько секунд бесцельно исследовала глазами белый потолок. Как и вся палата, залитая багровыми лучами уходящего солнца, он, казалось, полностью слился со стенами. — Я уж думал, сегодня не очнёшься, — я перевела замыленный взгляд на окно. — Если бы ты знала, как сложно было отговорить их делать обследование. Блондин усмехнулся. Он всё это время сидел на стуле у окна, упираясь локтем в подоконник. — Как самочувствие? — Такаи встал со стула, — похоже, не просто носить под сердцем  наследника проклятого клана. — Заткнись уже, — только и смогла выдавить я, на что блондин в том же довольном тоне продолжил. — И это вся твоя благодарность за спасение? — он остановился у койки и уже серьёзней добавил. — Зачем ты скрываешь это? Парень указал взглядом на живот, который пока ещё никак не выделялся: — Если ты всерьёз решила сохранить этого ребёнка, то о нём в любом случае скоро все узнают. — А если не решила? — напряжённо, почти выкрикнула я, ощутив, как кровь ударила в голову. — Неужели? — он оценочно посмотрел мне в глаза, — Тогда… Тут ручка двери в палату резко опустилась, дверь со скрипом распахнулась, и на пороге появился Казекаге. Он равнодушным взглядом сначала окинул меня с ног до головы, затем перевёл пустой взгляд на блондина и ледяным тоном произнёс: — Оставь нас. Молча поклонившись, Такаи тут же исчез за дверью. Гаара, не мешкая, взял стул и сел напротив моей постели. — Что сегодня произошло? — холодно смотря в глаза, низким голосом начал он. — Голодный обморок, — стараясь ускользнуть от него взглядом, почти шёпотом ответила я, мысленно отметив, что сегодня он без одеяния кагэ. — Так ли это? — не отводя берилловых глаз, почти так же тихо снова спросил красноволосый. Я молча кивнула головой. — Допустим, — громко выдохнув, Гаара откинулся на спинку стула. — А что, если я уже обо всём знаю? — его голос прозвучал как всегда спокойно, почти безразлично, но взгляд стал ещё мрачнее. Я промолчала, ошарашенно уставившись на него. — За несколько дней до твоего прибытия в Сунагуре, мне звонил Шестой Хокаге, он был явно подавлен, когда говорил о тебе. Насколько я понял, он, как и практически все остальные, не знал, что отправляет тебя в полугодовую миссию в таком положении. Я не собирался тебя спрашивать об этом, решив, что раз ты скрываешь, значит есть на то причины, — он ненадолго замолк, переводя дыхание, — но, раз обстоятельства складываются таким образом, я хочу узнать, может, это нежеланный ребёнок? Парень снова замолчал, пронзая меня пристальным взглядом. — Я… «Что же я должна ответить? Ни одной мысли». — Заранее скажу, что каким бы ни был твой ответ, я прекрасно понимаю, что не в праве тебе препятствовать. — Я не знаю. Не знаю… — в горле снова пересохло и словно что-то застряло. Гаара застыл. — То есть, как не знаешь? — он определённо не понял моих слов. — Он ведь никому кроме меня не нужен. Мои родители возненавидят нас, когда узнают от кого он, а Саске наверняка даже не догадывается о нём. «Я не должна была рассказывать ему всего этого, и всё же…» — к глазам подступили слёзы. — Знаешь, я не могу полностью понять твоего положения, но мне есть, что сказать в этой ситуации, — его нефритовые глаза загорелись лихорадочным огнём, — я ведь тоже изначально никому не был нужен, по крайней мере, меня в этом старательно убедили. Мой родной отец предпринял шесть попыток убить меня, но я каждый раз выживал, выживал только благодаря своей матери, умершей во время родов. Абсолютная защита из песка — её прощальный подарок мне, который столько раз спасал мне жизнь. Я думаю, то, что ребёнок важен тебе — это главное. Но Сабаку снова замер, внимательно рассматривая моё лицо. — Так и есть, — приподняв подбородок, я с улыбкой заглянула в его глаза. «Он прав, никто не вправе решать за меня. Плевать на всех, это мой ребёнок, и он самое драгоценное, что у меня когда-либо было». — Спасибо, Гаара…  Он ещё несколько секунд с каким-то странным взглядом смотрел мне в глаза, затем быстро перевёл взгляд на окно, почти отвернувшись, и уже мягче произнёс: — Нужно сократить тебе смены. — Нет, я справлюсь! — неожиданно громко произнесла я. — Пожалуйста, хотя бы на какое-то время оставь всё, как есть. Я знаю, ты рассчитывал на меня, я сделаю всё, что должна была. Я немного приподнялась с койки, попытавшись уловить его взгляд. — Ладно, но если твоё состояние ухудшится, я без промедлений приму меры. Поправляйся, — с этими словами Казекаге направился к двери и, не оборачиваясь, вышел в коридор.