После войны, по ту сторону мыслей

POV Сакура

      «У меня давно так гладко не проходили смены, как в последние несколько дней. Головные боли больше не беспокоят и перепады давления практически перестали ощущаться. Проблемы с аппетитом тоже ушли на второй план, напротив, я бы сказала, что в моей жизни наступил этап, когда настала пора есть за двоих. Я наконец-то набираю вес, а не теряю его. Такие резкие перемены во мне, конечно, не остались незамеченными со стороны коллег по отделению. Несмотря на то, что вопросов никто из них мне не задаёт, каждый раз при общении с кем-либо из ирьёнинов я замечаю искоса рассматривающие, скользящие взгляды по мне».       Я приподнялась с места, громко захлопнув свою лабораторную папку с очередным недельным отчётом и расправив слегка отяжелевшие плечи, убрала её в ящик стола. И тут же уловила несколько удивлённых взглядов со стороны других работников лаборатории и нашего отделения, но это не вызвало у меня никаких эмоций, кроме лёгкой усмешки. «Прямо как в старые добрые времена, три часа до конца смены, а у меня всё готово». В голове всплыли, теперь кажущиеся такими далёкими, воспоминания из Конохи, когда я могла с такой же лёгкостью заканчивать любую свою работу. Сняв свой белый халат и аккуратно повесив его в шкаф, в полной тишине я подошла к входной двери, в окружении тех же пристальных взглядов медиков громко попрощалась и, не дожидаясь ответа, вышла в коридор. После той ночной бури, которая прошла неделю назад, погода в Сунагакуре значительно улучшилась, воздух стал теплее и теперь днём здесь бывает куда жарче, чем весной в Конохе, а на окраине деревни в песках постепенно прорастают такие непривычные для этой засушливой местности зелёные побеги диких растений. До главного выхода из здания больницы оставалось всего пара шагов, как у самой двери я практически в лоб столкнулась с Амено. Шатенку я не видела с прошлых выходных, с той самой ночи, когда мы с ней попрощались около главной площади после празднования её дня рождения. — Прости, — машинально, на одном дыхании проговорила девушка, приложив ладонь ко лбу, но случайно подняв на меня кареглазый взгляд, остановилась в немом молчании. Затем сведя приподнятые брови, в недоумении спросила: — Ты уже домой? — я кивнула головой, слегка улыбнувшись, и махнула ей рукой на прощание, собираясь выйти на улицу. Но она ловко схватила моё запястье, ибыстро рассмотрев меня, грубовато почти приказав: — Стой, — я остановилась, растерянно моргнув. — Пойдём со мной! — тем же приказным тоном произнесла шатенка и неожиданно сильно потянула за руку в сторону от выхода. — Амено, в чём дело?! — намереваясь выдернуть руку, всё ещё растерянно вполголоса спросила я, неохотно ступая за девушкой по гладким широким плитам вглубь большого больничного холла. Она привела меня в небольшую медсестринскую и, глухо захлопнув створки за нами на замок, обернулась, подперев спиной шаткую дверь: — Сакура, что ты сделала? — девушка в упор посмотрела мне в глаза. — О чём ты? — стараясь сохранить спокойное выражение лица, тихо спросила я, отводя взгляд и оглядываясь на раму окна за спиной. — Что ты сделала с собой? — повторила девушка, не меняя серьёзного выражения лица. — Я не видела тебя всего каких-то несколько дней, но сегодня ты выглядишь абсолютно здоровой. — А это разве плохо? — я усмехнулась, скрывая нахлынувшее беспокойство. — Ты меня за дуру держишь? — она скрипнула зубами. — Во время последней нашей встречи у тебя были впалые щёки, мертвенно бледное лицо, огромные синяки под глазами и ужасно измученный взгляд, я уже не говорю о том, что ты при любой удобной возможности хваталась за что-нибудь, чтобы не упасть. А сейчас на тебе нет даже тени болезни или хотя бы усталости. «Значит, она всё замечала, однако, ничего не говорила». — Но сейчас-то я здорова, разве не это главное? Теперь всё в порядке.  Я сделала попытку улыбнуться, но взгляд Амено стал каким-то несчастным, она сделала шаг ко мне и уже тише произнесла: — Скажи, Сакура, ты ведь всё ещё беременна? — я опешила. «Почему всё еще?» — Да… — я ненадолго замолчала, заметив, с каким облегчением вздохнула шатенка. — Так и ты знала обо мне?   Я приподняла голову, заглядывая в карие глаза девушки. — Думаю, многие догадываются об этом, просто боятся спросить, — она отвела взгляд. — Ты тоже боялась? — наш разговор стал более спокойным и размеренным. — Нет, не в этом дело, — она запнулась, словно не решаясь закончить фразу, затем переведя дыхание, мягко произнесла. — Мне Казекаге-сама велел молчать. Перед своим путешествием в страну Рек он поручил мне приглядывать за тобой, но так, чтобы ты не чувствовала лишнюю опеку. Он также приказал не показывать, что я знаю об этом.  Она кивнула головой в мою сторону, указав взглядом на живот. — Понятно, — я присела на стул возле небольшого узкого столика. — Ты не думай, я вовсе не из-за приказа общалась с тобой, я и правда считаю тебя подругой. Но и Казекаге-сама я проигнорировать не могла, — она виновато опустила голову. — Всё в порядке, — я улыбнулась — И давно я выдала себя? — Ну, я поняла это около месяца назад, — она тоже улыбнулась. — Честно говоря, я с трудом сдерживалась, чтобы не проболтаться и тем более я не понимала, почему ты не ложишься на сохранение. Но ты мне так и не рассказала, как ты так быстро стабилизировала своё состояние? — Во время Четвёртой мировой войны я освоила способность к моментальной регенерации. С помощью этой техники можно полностью исцелить ранения любой тяжести, однако, эта способность никак не связана с лечебными техниками. Я ускоряю деление своих соматических клеток, используя резервные запасы чакры. — Но это же означает, что… — она вдруг замолчала, обеспокоенно подняв на меня свои выразительные глаза. — Да, это сокращает мне жизнь, — услышав это, она напряжённо вздохнула. — Мне придётся рассказать об этом Казекаге. — Я понимаю, — кивнув головой, я перевела взгляд на входную дверь позади Амено и, усмехнувшись, добавила. — Но он наверняка узнал бы об этом рано или поздно. — Да, и я всё-таки хочу провести обследование, чтобы выявить возможные патологии— напористо произнесла шатенка, остановив на мне сосредоточенный взгляд. — Конечно. Мы вернулись к главной лестнице и направились в отделение к Амено. Когда мы зашли в кабинет, шатенка подготовила всё необходимое для осмотра, затем, остановившись напротив, вдруг замешкалась и неожиданно смущённо промолвила: — Ммм, Сакура, прости, наверное, это будет неуместный вопрос… — она замялась, глотая слова. — Ну твой ребёнок он… Он случайно никак не связан с Казекаге? Она замолчала и покраснела, забегав глазами, и тут же начала извиняться. Я удивлённо приподняла брови, откровенно непонимающим взглядом рассматривая девушку.  — Прости, я знала, что не нужно об этом спрашивать! Не отвечай ничего! — почти вскрикнула она. — Ладно тебе, всё в порядке, но Казекаге не его отец, — спокойно ответила я, стараясь скрыть смущение. — Нет? — она остановила на мне растерянный взгляд и слегка расстроено произнесла. — Как жаль… — Ты что всерьёз думала… Она вдруг перебила меня, и, словно спохватившись, заверещала: — Но Казекаге-сама так беспокоится о нём, он просил передавать ему сообщения каждые два дня о твоём состоянии. Мне кажется, Казекаге-сама никогда так не заботился о ком-то, как о тебе! — Амено, ты преувеличиваешь, — я сказала это скорее из-за того, что сама не могла поверить в подобное, нежели действительно была не согласна с её словами. — Может быть я ошибаюсь, но это замечают и другие люди. Он редко появляется на людях без явной причины, тем более здесь, но с тех пор, как ты прибыла в Сунагакуре, Казекаге-сама приходил в больницу чаще, чем когда-либо. Это же очевидно, ты не безразлична ему! — я слегка вздрогнула от её последних слов. Какой-то приятный холодок пробежал по телу, взбудоражив меня. — Перестань, Амено! — громко, даже грубо произнесла я, удивившись собственному пугающему голосу. — Прости, я увлеклась, — девушка смутилась, опустив плечи. — У твоего ребёнка ведь уже есть, наверное, не менее замечательный отец. — Не совсем так, есть лишь человек, которого я в своей жизни больше видеть не хочу. После этих слов мы обе ещё какое-то время стояли молча. Амено грустно опустила взгляд и молча приступила к осмотру. Она сделала всё, что полагалось: от измерения моего роста до прослушивания сердца плода. Время от времени шатенка иногда спрашивала кое-что, только теперь её вопросы касались лишь моего здоровья и самочувствия. Завершив осмотр, Амено заключила: — Ещё неделю назад, наверняка, я сходу бы сказала, что тебе необходимо забыть о работе и немедленно лечь в больницу. Но сейчас я вижу только то, что нет причин для опасений. — несмотря на то, что её слова прозвучали несколько напряжённо, я всё-таки смогла облегчённо вздохнуть. «Это и правда сработало». — И всё-таки работать в лаборатории тебе не стоит, — заметив мой расслабленный взгляд, тут же категорично заявила она. — Всё в порядке, больше нет причин беспокоиться, ведь ты сама так сказала, — но теперь и я напряглась, обведя её беглым взглядом. — Сакура, твои слова сейчас не похожи на слова медика, ты же прекрасно знаешь, что всё может измениться в любую минуту, — затем, громко выдохнув, она уже мягче добавила. — Я передам результаты Казекаге-сама, остальное уже зависит от его решения. Поблагодарив Амено за проделанную работу и коротко попрощавшись, я неспешно покинула больницу, осознавая, что возможно это мой последний день работы здесь. Последние багровые лучи угасающего солнца мерцали на горизонте, когда, вернувшись домой, я обнаружила у своей двери двоих шиноби из состава личной охраны Казекаге. Глухо поздоровавшись, один из них молча вручил мне приказ немедленно явиться в резиденцию. Не дав мне времени на то, чтобы зайти в дом, они молча сопроводили меня прямиком до кабинета Казекаге и отстали, лишь услышав от Гаары разрешение войти, адресованное исключительно мне. Захлопнув за собой тяжёлые двери, я прошла вглубь кабинета. Казекаге молча поднялся из-за широкого деревянного стола и обошёл его, остановившись напротив меня. Я собралась поздороваться, приподняв голову, но стоило мне лишь открыть рот, как Гаара глухо произнёс: — Ты утверждала, что всё хорошо, что нет необходимости принимать какие-то меры. А сегодня я узнаю, что ты используешь регенерацию, чтобы стабилизировать своё состояние, при чём узнаю это не от тебя, — он приподнял голову, холодно посмотрев в глаза. Какое-то неприятное чувство, словно пробираясь под кожу, заставило меня сделать паузу, прежде чем дать ответ. — Это был самый быстрый способ вернуть себе работоспособность, — так же равнодушно произнесла я, столкнувшись с ним взглядом, отчего неприятные ощущения лишь усилились. Я почему-то почувствовала за собой вину. — Разве сложно было сообщить мне? — строго спросил Гаара, не отводя пронзающий взгляд нефритовых глаз. — Я ведь уже предлагал сократить твои смены, но, если бы я заранее знал, что всё так плохо… Он неожиданно замолчал, остановив взгляд на моём лице. — Это и правда было бы невозможно сказать. «Да что это с ним такое? Готовность шиноби продолжать миссию — это ведь первое, что должно волновать лидера». Переведя дыхание, я заговорила громче:  — Как я могла рассказать тебе, что мне сложно с чем-то справиться, когда ты столько всего доверил мне? — Да, но похоже у тебя ко мне доверия нет, — он отвёл сдержанный взгляд. — Кажется мы с тобой по-разному смотрим на эту ситуацию. Что ж, раз ты видишь во мне только Казекаге, то как лидер Скрытого Песка я отстраняю тебя от этой миссии. То, с каким спокойствием это было сказано, ввело меня в ступор. Я непонимающим глупым взглядом уставилась на него, пытаясь уловить хоть долю эмоций, которых, очевидно, не было в этом, словно окаменевшем, лице. — Но до официального окончания миссии ещё три с половиной месяца! — пытаясь ухватиться хоть за какую-то зацепку, чтобы остаться, громко произнесла я. — Всё верно, но для тебя эта миссия закончилась сегодня, — глухо отрезал Гаара и развернулся, возвращаясь на своё место. «Он действительно отправляет меня обратно в Коноху? Мне и правда придётся вернуться туда сейчас!» — меня словно обдало ледяной водой. Я представила лицо матери, когда она увидит меня в этом положении и лица своих товарищей, когда они начнут расспрашивать меня о Саске. Это заставило меня задышать быстрее, нервно сглатывая. Едва заметно вздрогнув, я опустила взгляд. — Я поняла, — монотонно отчеканив ответ, я быстро удалилась из кабинета, спешным тяжёлым шагом направившись вдоль длинного круглого коридора, в мрачных стенах которого сейчас, кажется, нет ни души. «И почему я решила, что он закроет на это глаза? Это была всего лишь вежливость. Он был добр ко мне только из чувства благодарности за помощь в прошлом!» Я остановилась около лестницы лишь теперь осознав, что уже через два-три дня я буду в Конохе. Я застыла, пустым взглядом уставившись на лестницу: «Только не туда, только не сейчас!» Где-то вдалеке послышалось, как громко захлопнулась дверь, я машинально шагнула вниз по ступеням.