После войны, по ту сторону мыслей

Сакура

Наруто, как и всегда, появился в самый нужный момент. В тот миг, когда самым лучшим исходом всего происходящего мне показалась собственная смерть. В те несколько секунд, когда дверь больничной палаты за Саске захлопнулась, я подумала, что старания наставницы были напрасными, и для всех гораздо проще было бы, если бы я скончалась на месте. Эта мимолётная мысль за считанные секунды чуть было не превратилась в навязчивую идею. Но в то самое мгновенье на пороге палаты появился Наруто. Весь в пыли и песке, он выглядел так, словно бежал сюда без остановки несколько дней, что, скорее всего, так оно и было. При одном взгляде в обеспокоенные голубые глаза блондина, я почувствовала себя настоящей эгоисткой. «Как я могла подумать о подобном? Я фактически сдалась. И если кому-то и стало бы легче от моей смерти, то разве что мне самой, но уж точно не моим близким». Наруто ни о чём меня не спрашивал, просто обняв, он помог мне гораздо больше, чем любые слова. Почему ему так легко всегда это удаётся — я не знаю, но он снова меня спас. Всю следующую неделю я по-прежнему провела в больничной палате, стараясь свыкнуться с тем фактом, что моего ребёнка больше нет. И иногда просыпаясь среди ночи, я хватаюсь за рубашку в области живота и каждый раз заново осознаю, что это не сон. Я в деталях вспомнила тот ужасный момент, когда катана Саске, взметнувшись в воздух, в один миг проткнула Такаи насквозь. Безжалостно и легко, словно убрав с дороги очередное препятствие. Он, как и всегда, сделал всё безупречно — без единой эмоции, наверное таким, по его мнению, и должен быть шиноби. Я рассказала об этом Наруто, но он все ещё верит в Саске. Блондин всячески пытался доказать мне, что такому поведению должно было что-то предшествовать, однако всё, что я помню до момента убийства, так это удивлённый взгляд Учиха, когда брюнет появился на пороге квартиры, в которой я временно жила в Суне. Я так задумалась, что не обратила внимание на наставницу, которая вошла в палату. Приветливо кивнув головой, Цунаде-сама присела напротив меня на стул, и, окинув беглым взглядом, в полголоса спросила: — Как себя чувствуешь? — Жить буду, — усмехнувшись, я смело посмотрела ей в глаза, но женщина тут же отвела взгляд. — Смотрю, силы к тебе возвращаются. Ещё неделька-другая и сможешь вернуться к тренировкам. Всё-таки я приложила немало сил, так что не подведи, — она тоже усмехнулась, но взгляд её по-прежнему блуждал по палате. — Цунаде-сама, и всё же вы чем-то недовольны, — наконец уловив взгляд наставницы, я заприметила в нём что-то неладное. — Так и есть, — тяжело вздохнув, она нервно прикусила нижнюю губу. — Что-то пошло не так? Последствия? — я приподнялась на кровати, схватив руку Пятой и дрожа, то ли от нетерпения, то ли от страха громче продолжила. — Прошу, скажите мне, я ведь всё равно рано или поздно узнаю! — Да, ты права, лучше тебе знать обо всём заранее. Твое тело быстро восстанавливается и у тебя не должно возникнуть проблем с использованием чакры и техник, но есть кое-что… — Умоляю, не тяните! — грубо перебив, что было сил, выкрикнула я. — Вероятнее всего, у тебя уже не будет детей. Громко сглотнув, наставница остановила на мне обеспокоенный взгляд своих янтарных глаз. — А как же моя регенерация? — не поверив в её слова, тихо спросила я, разжав руку женщины. — В ближайшее время ты не сможешь использовать Бьякуго но Дзюцу, твои запасы чакры полностью истощились, — Цунаде-сама поднялась на ноги, теперь стоя надо мной. — И сколько? — опустив взгляд, подавленно произнесла я. — Полгода, может год, я не могу точно сказать. Но и не факт, что по истечении такого большого количества времени это поможет. — И что мне теперь делать? — задавая этот вопрос скорее себе, чем ей, я уставилась на свои ладони, бездумно рассматривая видневшиеся из-за истощения синие венки на запястьях. — То же, что и раньше! — твёрдо произнесла блондинка. — Прилагай все усилия, чтобы помочь другим людям. Я усмехнулась, мне показалось это настоящим издевательством. Но когда Пятая ушла, и я снова осталась одна, я поняла, что в итоге только это мне и остаётся. «Если я больше не в состоянии ничего сделать с собственной жизнью, то, по крайней мере, я всё ещё могу спасти чужие. Мои каналы чакры не были повреждены, поэтому, как и сказала наставница, с использованием техник возникнуть проблем не должно». Следующие две недели я провела в реабилитационном отделении в компании неугомонного Наруто, который выходил в коридор только в двух случаях: за едой и, как он сам выражается, «отлить». Наруто, конечно же, было абсолютно наплевать на часы посещений и в принципе на все правила медучреждений, да и не нашлось человека, который был бы способен ему перечить. Своим присутствием Наруто вводил в ступор большую часть медперсонала: медсёстры смущённо топтались на пороге при виде в палате блондина, в миг забывая цель своих визитов, а врачи воодушевлённо трепались с парнем, расспрашивая его обо всём на свете. И лишь Цунаде-сама удавалось на некоторое время освободить палату от Наруто. Наставница бесцеремонно выталкивала Узумаки пинками за дверь, или просто вышвыривала парня за шкирку в коридор под ошарашенными взглядами остальных медиков. Но, кажется, самого Наруто это нисколько не смущало, ведь, как только осмотр заканчивался, парень с тем же уверенным видом заваливался обратно в палату, будь то утро, день, вечер или ночь. По тактичному негромкому стуку в дверь, даже не имея возможности определить чакру за ней, я уже поняла, что это точно не Наруто. — Войдите, — как можно громче произнесла я, принимая сидячее положение и поудобнее устраиваясь на койке. На пороге показался Гаара, с осторожностью сделав несколько шагов, он в нерешительности остановился в центре комнаты. Казекаге поймал тот редкий момент, когда Узумаки в моей палате не оказалось. Коротко поздоровавшись, он тут же вполголоса спросил: — Я не отвлекаю тебя? — Было бы от чего, — мягко усмехнувшись, я остановила заинтересованный взгляд на лице Казекаге. За последние несколько недель я видела песчаника лишь раз, после разговора с Саске, и наша беседа тогда продлилась около минуты, так что видеть его в своей палате теперь показалось мне даже удивительным.  — Пятая Хокаге говорила, что ты быстро идёшь на поправку, — внимательно рассматривая меня, всё так же аккуратно произнес красноволосый. — Да, думаю ещё немного и я буду в состоянии пересечь пустыню. — Это хорошие новости, хотя, я сожалею, что у меня осталось так мало времени, — он остановив взгляд на моём лице, однако не решился взглянуть в глаза. — Всё в порядке, ты ведь не обязан навещать меня. К тому же у Казекаге наверняка есть дела и поважнее. Ведь твои заботы не ограничиваются миссиями, — стараясь уловить его взгляд, я выпрямилась, приподняв голову. — Но дело вовсе не в этом, — глухо отозвался красноволосый и, сделав небольшую паузу, чуть тише добавил. — Я виноват перед тобой. Только теперь, намеренно столкнувшись с моим взглядом, он едва заметно поджал губы. — Нет, всё скорее наоборот, — ощутив лёгкую неловкость, холодком пробежавшуюся по всему телу, я всё же не опустила глаза. — Я не помню, чтобы обо мне кто-то так же заботился за пределами Конохи. — Однако, когда это действительно было необходимо, я ничего не сделал. Я прекрасно знаю, как тяжело доверять кому-то свои мысли, и тебе наверняка стоило немалых усилий, чтобы решиться рассказать обо всём мне. Но эти усилия оказались напрасными, я не оправдал твоё доверие. В глазах Казекаге отразилось разочарование. «Похоже это всерьёз беспокоило его». Я покачала головой, старательно пытаясь подобрать слова для ответа, как вдруг дверь палаты уже привычно громко заскрипела, и в комнату по-хозяйски ввалился Наруто, в охапку держа с десяток упаковок чего-то, по виду напоминающего рамен. Увидев Казекаге посреди палаты, Узумаки растерянно замер, похоже, наконец осознав, что пришёл не в самый подходящий момент. — Мне нужно идти, — не мешкая, тут же произнёс Гаара и, словно извиняющимся взглядом, ещё раз мельком посмотрел мне в глаза, прежде, чем переключить внимание на Наруто. Кивнув головой блондину в знак приветствия, он развернулся и поспешно вышел в коридор, плотно заперев за собой дверь. Ещё несколько секунд Наруто стоял, как вкопанный, в недоумении пялясь на закрытую дверь, затем, уловив мой свирепый взгляд в его сторону, как бы невзначай произнёс: — А знаешь, Сакура-чан, мне, кажется, тоже надо идти, — и дёрнулся в сторону выхода. — Нет уж, скотина, ты мне сейчас за всё ответишь… — схватившись за пустой стакан из-под воды с прикроватной тумбочки, я, не раздумывая, швырнула его в парня. Завопив, блондин каким-то чудом всё-таки увернулся и прилип спиной к стене, крепко прижав к себе упаковки с лапшой. — Ну Сакура-чан, я же не знал, что у вас тут серьёзный разговор! — оправдательно прокричал блондин, прикрывая голову всё теми же пачками с едой. — Да тебя вообще ничего кроме рамена не волнует! Сволочь, я даже переодеться из-за тебя спокойно не могу! — я схватилась уже за тарелку с яблоками с той же тумбочки. Наруто ещё громче завыл, перебегая из угла в угол. Так, ещё минут десять поорав на блондина и погоняв Узумаки по палате, я, наконец, почувствовала какую-то невероятную лёгкость в голове и во всём теле, мысли обновились сами собой. «Похоже мне просто необходимо было куда-то сбыть накопившиеся негативные эмоции и чёртов Наруто, как и всегда, с этим безупречно справился». — Успокоилась, наконец, — стараясь поскорее отдышаться, с непоколебимой улыбкой гордо произнёс Узумаки, и выпрямившись громко произнёс: — рамен будешь? С трудом сдержав улыбку, я молча кивнула головой и Наруто, довольный собой, кинулся искать медсестёр, чтобы спросить у них про кипяток для лапши. В целом, с появления Узумаки в Сунагакуре прошло чуть больше месяца. Как только реабилитационный период для меня закончился, я незамедлительно потащила Наруто на полигон. Никогда ещё мне не приходилось находиться на лечении так долго, даже учитывая все старания наставницы. У меня было не так много времени, чтобы вернуться в прежнюю форму, поэтому я прилагала все усилия, порой доводя тело до полного изнеможения и ежедневно прибегая к лечебным техникам, раз за разом восстанавливая повреждённые на тренировках мышцы и сухожилия. В итоге, внешне мои отличия были сведены к минимуму. Однако какое-то время я всё же планирую не показываться на глаза основной части знакомых, а в исключительных случаях использовать трансформацию. И всё-таки есть люди, от которых я не смогу скрыть произошедшее, как бы мне этого ни хотелось. Я умоляла Пятую не сообщать ничего моим родителям, убедив её в том, что я расскажу им обо всём сама. Пусть мы с ними по-разному смотрим на многие вещи, но скрывать подобное от них я просто не смогу. — Сакура-чан, я принёс твои вещи из той квартиры… — блондин опустил на пол большую сумку и, уловив мой обеспокоенный взгляд, брошенный в сторону принесённых им вещей, тут же спросил: — ты собралась? — Да, можем выходить, — отогнав от себя все мысли, связанные с воспоминаниями о той квартире, и, закрепив на бедре сумку с оружием, я кивнула Наруто в знак согласия. — Отлично! — с энтузиазмом отозвался парень и, поудобней устроив рюкзак на спине, двинулся к лестнице на первый этаж. У входа в больницу нас с Наруто уже дожидался Казекаге, он сам вызвался сопроводить нашу команду до границ Сунагакуре, и, так как Цунаде-сама отправилась в Коноху несколькими днями раньше, нам с Наруто предстояло вернуться самостоятельно. Как только мы вышли на улицу, тело обдал довольно горячий для середины весны ветер. Солнце с самого утра скрылось за тяжёлыми гущами серых туч, низко нависших над деревней, но сухой воздух пустыни, с первых шагов под открытым небом, начал обжигать кожу. За последнее время я настолько привыкла к этому однообразному песчаному пейзажу, что воспоминания о ярко-зелёных лугах кажутся порой чужими.  — Надеюсь, вы преодолеете пустыню раньше, чем начнётся буря, — мельком поглядывая на затихший, словно статичный горизонт, пересекающий песчаную долину на востоке, задумчиво произнёс Гаара. — Н-да, не хочу застрять в песках на несколько суток! — фыркнув, тут же выпалил Узумаки, покосившись на мои тяжёлые сумки. — Тебя никто не просил тащиться сюда за мной, — слегка потянув блондина за ухо, в пол голоса прошипела я. Ещё немного поворчав, Наруто, наконец, стих, задумавшись о чём-то своём. До самой границы мы шли молча. В голове вертелось множество разных так и не разобранных мыслей. Теперь, оглядываясь назад к тем дням, когда я только прибыла в страну Ветра, я могу сказать, что совершила целую кучу неосознанных ошибок, которые уже не суждено исправить. Но когда настала пора прощаться, в горле словно застрял ком и меня хватило лишь на то, чтобы выразить благодарность Казекаге. Наруто, как обычно, по-приятельски пожал песчанику руку и, обменявшись с ним парой своих воодушевляющих фраз, направился дальше. Я в свою очередь, коротко поклонилась и развернулась, собираясь последовать за Узумаки, как Гаара неожиданно произнёс в спину: — Скорее всего мои слова будут сейчас неуместны, и всё же, если ты когда-нибудь захочешь вернуться в Сунагакуре, я буду рад предложить тебе остаться. Приостановившись, я утвердительно кивнула и, не оборачиваясь, сосредоточенно зашагала по едва заметным на песке следам блондина. И только спустя десять минут пути по песчаной долине, Наруто с недоумением в полголоса произнёс: — Это что, сейчас было признание, или я что-то пропустил? — Узумаки потупил на меня прищуренный взгляд. — Я бы сказала, ты всё пропустил, — и опустила глаза, стараясь не встречаться взглядом с другом. — Так у вас там любовный треугольник намечался… — заискивающим взглядом рассматривая моё смущённое лицо, с ухмылкой протянул блондин. — Наруто, заткнись по-хорошему, если хочешь добраться до Конохи живым! — раздражённо зашипела я. Парень на какое-то время замолчал и перевёл взгляд на песчаную тропу, затем серьёзным голосом добавил: — А ты не задумалась о том, чтобы принять предложение? Ведь с Саске уже всё решено? Я тут же отрицательно покачала головой, но нужных слов для ответа так и не подобрала. «Слишком многое мне хотелось объяснить: и то, что не посмею воспользоваться чужими чувствами, и то, что без взаимности в этом нет никакого смысла, потому что прекрасно знаю, что бы я ни сказала Саске, забыть его я всё равно не смогу, даже если это значит ненавидеть его». Почти до самого конца пустыни мы передвигались молча, будучи поглощёнными собственными мыслями, но как только впереди показалась густая сочная зелень и высокие шумящие ветви деревьев, сердце тяжело всколыхнулось. Мне показалось, будто я впервые увидела раскинувшийся перед нами лес, облачённый во все возможные оттенки весны. Мягкий тёплый ветер, развивая волосы, обдувал лицо. Грудную клетку до пределов наполнил кислород. Захотелось как в детстве, бездумно повалиться на траву и рассматривать плывущие в небе облака, позабыв обо всех делах. Я мысленно усмехнулась над собой. «Какие безрассудные мысли», — лишь успело промелькнуть в голове, как я услышала, как упала на землю моя походная сумка, которую нёс Наруто. Я обернулась на звук, блондин мельком улыбнулся и точно так же кинул на землю свой рюкзак и, облегчённо выдохнув, громко произнёс: — Всё, я объявляю привал, — и, не раздумывая, разведя руки плюхнулся на траву. Узумаки завёл руки за голову, и задрал подбородок к небу. — Смотри, Сакура-чан, тучи собрались, интересно, в Конохе уже идёт дождь? Улыбка невольно расползлась по моему лицу. Он без колебаний сделал именно то, о чём я только что подумала. Я присела рядом на примятую траву, разглядывая зелёную поляну у самой опушки леса. «Ведь Наруто всегда был таким, делает, что в голову взбредёт, не думая о последствиях. Иногда я завидую его беззаботности, но у меня не хватит храбрости на подобное». — Наруто, ты ведь знаешь? — парень вскинул на меня голову и непонимающим взглядом посмотрел в глаза. — Ты слышал наш с Цунаде-сама разговор в больнице, не так ли? — не поворачиваясь к нему, мягко продолжила я. — Поэтому ты практически не оставлял меня одну в палате. Думаешь, у меня в голове были скверные мысли? Парень ничего не ответил, всё ещё искоса посматривая на меня. — А ведь и правда, были. Но теперь всё в порядке. Честно, — я, улыбнувшись, наконец заглянула в его чистые небесно-голубые глаза. — Думаю, пора отпустить это и идти дальше. В ответ Узумаки понимающе кивнул, но ничего так и не произнёс.