Ночь собирается и начинается мой дозор...

Лорд Эддард стоял на кафедре Великого септона перед дверями септы, поддерживаемый двумя золотыми плащами. На нем был богатый дублет из серого бархата с белым волком, вышитым бисером на груди, и серый шерстяной плащ, отороченный мехом. Арья еще не видела отца таким худым, лицо его исказила боль. Собственно говоря, лорд Эддард и не стоял, его держали. Лубок на сломанной ноге побурел от грязи. Позади отца стоял сам Великий септон, человек приземистый, седой и невероятно жирный. Длинные белые одежды венчала невероятных размеров тиара из витого золота и хрусталя, рассыпавшая вокруг радужные искры при малейшем движении. Вокруг дверей септы, перед вознесенной мраморной кафедрой, теснились рыцари и высокие лорды. Среди них она заметила Джоффри, в алом шелке и атласе, расшитом скачущими оленями и ревущими львами, с золотой короной на голове. Возле сына стояла королева-мать в черном траурном одеянии с алыми прорезями. Расшитая черными алмазами вуаль покрывала ее волосы. Арья узнала Пса в снежно-белом плаще на темно-серой броне, его окружали четверо королевских гвардейцев. Она увидела Вариса-евнуха, скользившего между лордов в своих мягких туфлях и расшитом дамаскиновом одеянии. Потом она подумала, что коротышка с остроконечной бородой под серебряным капюшоном, наверное, и есть тот самый юноша, что однажды сражался из-за матери на дуэли. Среди лордов находилась и Санса в платье из небесно-голубого шелка, длинные золотисто-рыжие волосы были свежевымыты и завиты, запястья ее украшали серебряные браслеты. Арья нахмурилась, не зная, что делает там сестра и почему она кажется такой радостной. Длинный ряд облаченных в золотые плащи копейщиков сдерживал толпу; командовал ими крепкий мужчина в причудливом панцире, покрытом черным лаком и золотой филигранью. Плащ его играл металлическим блеском настоящей парчи. Колокол умолк, и тишина постепенно воцарилась на огромной площади, отец ее поднял голову и заговорил голосом настолько тонким и слабым, что она едва различала слова. Люди позади них начали выкрикивать: — Что? Громче! Человек в черно-золотой броне зашел за спину отца и больно толкнул его. «Оставьте его в покое!» — хотела было выкрикнуть Арья, однако она знала, что ее никто не послушает. Она прикусила губу. Отец возвысил голос и начал снова. — Я, Эддард Старк, лорд Винтерфелла, десница короля, — проговорил он голосом уже более громким, прокатившимся по площади, — предстал перед вами, чтобы признаться в предательстве перед богами и людьми. — Нет, — проскулила Арья. Толпа под ней завопила и закричала. Оскорбления и непристойности наполнили воздух. Санса закрыла лицо руками. Отец продолжил еще громче, чтобы его услышали. — Я обманул доверие моего друга короля Роберта, — выкрикнул он. — Я поклялся защищать и оборонять его детей, но, прежде, чем король оставил нас, я вступил в заговор, чтобы сместить его сына и захватить трон. Пусть верховный септон, Бейелор Благословенный и Семеро будут свидетелями моих слов. Джоффри Баратеон является единственным законным наследником Железного трона и, по воле всех богов, лордом Семи Королевств и Хранителем государства. Из толпы вылетел камень. Арья вскрикнула, увидев, что он попал в отца. Золотые плащи удержали лорда Эддарда от падения. Кровь потекла по его лицу из глубокой раны на лбу. Полетели новые камни. Один попал в гвардейца, находившегося слева от отца, другой звякнул об украшенный золотом панцирь черного рыцаря. Двое королевских гвардейцев стали перед Джоффри и королевой, прикрывая их своими щитами. Запустив руки под плащ, Арья нащупала Иглу и обхватила рукоять меча, стиснув ее так, как еще никогда ничего не стискивала. «О Боги, сохраните его, прошу вас, — молила она. — Пусть отец мой останется невредимым». Верховный септон преклонил колено перед Джоффри и его матерью. — Мы грешим, мы страдаем, — проговорил он гулким басом, куда громче, чем отец. — Этот человек исповедал свои прегрешения перед лицом богов и людей в этом святом месте. — Радуги заплясали вокруг его головы, и он простер руки к королю. — Боги справедливы, но Благословенный Бейелор учил нас тому, что они также и милосердны. Что будет сделано с этим предателем, светлейшая государыня? Закричала тысяча голосов. Но Арья не слышала ничего. Принц Джоффри… король Джоффри… быстро шагнул вперед из-за щитов гвардейца. — Мать моя просит, чтобы лорду Эддарду разрешили уйти к Черным Братьям, и леди Санса умоляла простить ее отца. — Поглядев на Сансу, он улыбнулся, повернулся к толпе и сказал: —Женское сердце мягко. И в наши сложные дни нужно давать людям второй шанс. — на эти слова толпа взревела. В сторону Джоффри полетели камни и комки грязи, но несколько гвардейцев оттеснили толпу подальше от помоста. А боги услышали молитву маленькой девочки. — Лорд Эддард, я позволяю вам уйти в Ночной Дозор. И толпа взревела с новой силой так, что Арья ощутила, как дрогнула статуя Бейелора, когда люди навалились на камень. Они негодовали. Каждый считал своим долгом высказать все, что он думал о мальчишке-короле и о бывшем деснице. Золотые плащи верно стояли, сдерживая негодующих, пока король со своей свитой в спешке покидали септу. Лорда Эддарда обессиленного увели. Но он успел улыбнуться Арье, которая заметила эту улыбку и улыбнулась в ответ. И это заметили гвардейцы. — Эй, ты! — крикнул ей сердитый голос, но Арья метнулась мимо, расталкивая людей, просачиваясь между ними, натыкаясь на тех, кто попадался ей по пути. Чья-то рука попыталась ухватить ее за ногу, она ударила пяткой. Упала споткнувшаяся женщина, и Арья пробежала по ее спине. Слишком много было людей вокруг, и всякий намеченный ею проход немедленно смыкался. Из толпы метнулась рука, сомкнувшаяся на ее предплечье волчьим капканом. Волчица пошатнулась. Игла отлетела в сторону. Арья пошатнулась. Она упала бы, если бы человек не поднял ее вверх, словно куклу. Перед ней оказалось лицо: длинные черные волосы, спутанная борода и гнилые зубы. — Ты помнишь меня? — Арья попыталась вспомнить это лицо, но, не дождавшись ответа, брат Ночного Дозора схватил ее и увел в переулок, — Тебя хотели схватить золотые плащи. — Йорен, да, его звали Йорен. Она вспомнила, что он подобрал Иглу, лишь когда новый спутник вернул ей меч.— Надеюсь, ты умеешь пользоваться им? — Отец... — слезы предательски хлынули из глаз. Арья не могла понять, из-за чего они потекли. Радость за живого отца или грусть из-за того, что теперь все будет не так, как прежде?

***

Когда Йорен уволок ее в переулок, она подумала, что он хочет ее убить, но старик только зажал ее, как в тисках, и обрезал все ее лохмы своим кинжалом. Ветерок раскидал по булыжнику клочья грязных каштановых волос, унося их к септе, где прощен ее отец. «Я увожу из города кучу мужчин и мальчишек, и твоего отца, лорда Эддарда, — проворчал Йорен, царапая ей голову острой сталью. — Стой смирно, мальчик». Когда он закончил, немногие волосы, оставшиеся у нее на голове, торчали во все стороны. После он сказал ей, что королева не отстанет от Арьи и любым способом захочет найти ее. Поэтому младшей Старк придется идти с ними на Север, притворяясь мальчиком. Так безопасней. — Я веду к Стене тридцать человек, и не думай, что они все такие же, как твой сводный брат. — Йорен встряхнул ее, чтобы лучше запомнила. — Лорд Эддард открыл мне тюрьмы, и господских детей я там не нашел. Из этой шайки половина тут же выдаст тебя королеве за помилование и пару серебряков, а другая сделает то же самое, только сперва изнасилует тебя. И не думай, что твой отец сможет им помешать. После этого брат Ночного Дозора отвел её на задний двор, где бывшие заключенные готовились к выходу. Не дойдя несколько домов, Йорен сказал, чтобы Арья ждала его здесь, пока он ходит за ее отцом. Также он предупредил, чтобы с отцом она как можно меньше контактировала для меньшего привлечения внимания. С этим Арья не могла поспорить. Она понимала всю опасность ситуации. Как-то в городе Старк подслушала разговор двух стражников. Из их разговоров она поняла, что ее брат Робб собрал знамена и идет с армией в столицу, и если Эддарда Старка не отпустят, то будет война. И теперь Арья как никогда понимает, что если бы ее поймали или еще поймают, то смогут предотвратить эту войну, просто обменяв мир на нее, или под угрозой убить их с сестрой заставить Робба присягнуть короне и, возможно, с худшим раскладом, чем у отца. Вечерело, а Йорена с отцом все не было. За это время, что их нет, Арья успела подумать о многом. О том, что произошло, о доме, о Сансе. Теперь Санса осталась одна с этим придурком Джоффри. От этой мысли младшей Старк стало грустно. Несмотря на всю их неприязнь друг к другу, Санса остается сестрой. От этой мысли отвлек запах горячей еды. Будущие рекруты готовили ужин, но Арья не решалась идти к ним, хотя кушать сильно хотелось и живот невыносимо ворчал. — Отец, где ты? — еле заметный шепот прозвучал в пустоту. Может, Джоффри соврал, и отца опять посадили в темницу или… Волчица потрясла головой, выгоняя плохие мысли. Она должна доверять Йорену. Она должна верить в отца, который обещал ее не бросать. Слезы потекли, как только Арья вспомнила отца. «Волки не плачут» — но в данный момент даже это не смогло помочь, и тихий плач продолжился. В дальней стороне переулка послышались шаги. Арья вытерла слезы и положила руку на рукоять Иглы. Из-за темноты было не видно, кто идет, но исходя из услышанного, их было двое. Золотые плащи? Если да, то нужно бежать. Но куда? А если нет, то кто? Отец? Тогда нужно идти навстречу. Страх и усталость сковали маленькую девочку. Глаза еще не привыкли к темноте. «Смотреть — не значит видеть, мертвая девочка. Зрение, истинное зрение — вот суть фехтования» — вспомнилось Арье. Она пригляделась. Глаза понемногу стали привыкать, и уже стало видно силуэты. Они ускорили шаг. Прислушавшись, девочка поняла, что это точно не золотые плащи, иначе их было бы слышно издалека. Глаза уже привыкли к темноте, и Арья полностью увидела тех, кто шел. — Отец... — прошептала девочка и побежала навстречу. — Я скучала. — после этих слов она прижалась к нему.