Оковы, которых нет

      Сегодня наступило моё последнее утро в стенах детского дома. Всего на одну секунду меня окутала грусть, чтобы в следующее мгновение смениться пожирающей пустотой внутри. Неужели я больше не увижу эти родные стены, не услышу громкий и заливистый смех детишек и не почувствую объятий нашей заведующей Инны Николаевны, которая любила нас как родных детей?       Слёзы подступили мгновенно от одной только мысли, что мои друзья остаются тут.       Коля, мой лучший друг, моё кареглазое несчастье… Мы давали друг другу обещание никогда не расставаться, но я первая его бессовестно нарушу, не в силах отказаться от такой редкой, удачной возможности стать чьей-то дочерью. Он поймёт… Он всегда меня понимал и поддерживал. Всегда оказывался рядом в самые трудные моменты моей жизни. Его плечо постоянно было моей опорой, его руки всегда были надёжным коконом, а тёмно-карие глаза излучали ласку и заботу.       Сколько хороших и плохих моментов я оставляю здесь? Медленно закрыв глаза и тяжело вздохнув, я позволила воспоминаниям поглотить себя с головой.       Помню, как Коля сломал правую ногу, играя с другими мальчишками в футбол. Так мало того, что виной тому стала красивая незнакомка-блондиночка в короткой юбке с длинными ножками, на которую друг не смог не обратить внимание, так позже бедолага ещё получал подзатыльники от меня и Инны Николаевны. После того случая он напрочь потерял интерес и к футболу, и к голубоглазым блондинкам, полностью отдавая предпочтение рыжим.       А моя первая в жизни драка? Чем не весёлое воспоминание? А всё из-за Катькиных зелёных кошачьих глазок, которыми она без стеснения стреляла в сторону Коли красноречивые взгляды. Мне тогда крупно повезло, ненормальная мне чудом нос не сломала своей головой, набитой ватой, но зато у меня в руках остался трофейный клок медных волос. После этой драки я тоже нехилых люлей получила от нашей заведующей, но зато после всего был сладостный подарок победителю — мальчишеский и наивный поцелуй в мой опухший нос.       Боже, какой же глупой я раньше была… Щёки заполыхали от стыда, и я поспешила открыть окно, впуская прохладный ветер в комнату.       Наконец-то наступил один из важных дней в моей жизни. Сегодня я стану частью чьей-то семьи. До сих пор не могу поверить… У меня появятся мама и папа… В глазах защипало в преддверии радостных слёз, которые я тут же попыталась скрыть. Нужно собирать вещи, поэтому не время разводить сопли. По крайней мере, сейчас.       Хоть я и не была осведомлена о своей новой семье и о том, кто же мои будущие родители, в душе не было беспокойства и страха. По непонятной причине, я подсознательно была уверена в том, что эти люди примут меня доброжелательно, и обижать меня никто в новой семье не станет. Тем более, Инна Николаевна лично выбирала мне родителей, и она бы в жизни не отдала бы свою любимицу в плохие руки.       Сморщив нос от противного сравнения себя с питомцем, я продолжила собирать вещи в рюкзак. Единственное, что меня настораживало во всей этой ситуации — это причина, по которой незнакомые люди захотели удочерить семнадцатилетнюю девушку из детского дома. Логичнее было бы взять крохотную малышку из дома малютки, а не взрослую пигалицу. По крайней мере, я бы поступила так. Но раз удача улыбнулась мне, я не должна упустить её. Да и терять, в принципе, нечего. Если меня что-то не устроит в новой семье, то я спокойно дождусь своего совершеннолетия и начну самостоятельную и действительно свободную жизнь.       Неожиданно за спиной раздался родной голос, и мои губы сами расплылись в глупой улыбке, а сердце в груди радостно заплясало. — Собираешь вещи? — Да, я уже почти закончила. Ты же знаешь мой скудный гардероб, даже собирать нечего.       Я медленно повернулась лицом к Коле, сразу же всматриваясь в шоколадные глаза, чтобы увидеть все эмоции, которые он старательно пытается скрыть за радостной улыбкой. Но он нагло переводит взгляд в открытое окно и неуклюже запускает руку в свои каштановые волосы. Передо мной само совершенство, никак иначе. — Прости меня, я нарушила обещание… — тихо прошептала я, пытаясь скрыть за спиной дрожащие руки.       Улыбка на лице парня испарилась, и он вновь взглянул на меня. И теперь в глубине растопленного тёмного шоколада я увидела неподдельную грусть. Три шага навстречу ко мне, и Коля прижимает меня к себе настолько крепко, что, кажется, у меня прохрустел позвоночник в нескольких местах. — Я правда рад за тебя, Лиля.       Его тёплая рука нежно погладила меня по макушке, успокаивая. И мне этого было достаточно, чтобы расслабиться в его тёплых объятиях, чтобы руки наконец перестали дрожать. Сначала я замерла, вслушиваясь в ритмично бьющееся сердце, но уже через мгновение мои руки обвили талию парня, ближе прижимаясь, а по щекам потекли горячие слёзы.       Он понял меня. «Моя опора и поддержка». — Лиля, поторопись! А ты, Коля, быстро в свой корпус! — со стороны двери послышался строгий голос заведующей.       Инна Николаевна, сложив руки на груди, недовольно топала ногой по полу, терпеливо ожидая пока я попрощаюсь с Колей. Несмотря на нахмуренные брови женщины, угрожающую позу и голос, в котором скользят железные нотки, я всё равно знаю, что за этой холодностью прячется огромное и доброе сердце. — Ладно, — буркнул парень, неохотно выпуская меня из объятий, — Пока, Лиля. Обязательно напиши мне, что с тобой всё хорошо! — почти невесомый поцелуй на щеке, и Коля покинул комнату, оставляя меня наедине с Инной Николаевной. — Давай, девочка, прекращай лить слёзы. Улыбнись. И иди встречать новую и счастливую жизнь! — сказала Иннушка, подбадривающе подмигивая мне.

***

      Предчувствие меня не подвело. Мои новоиспечённые родители оказались порядочными и добрыми людьми. По дороге домой они поведали мне о том, что у них есть старший сын Андрей и прекрасные двойняшки, дочка Маша и сын Саша, которые в этом году пошли в первый класс. Старшему сыну через пару недель должно исполнится двадцать четыре, если я не ошибаюсь. Лариса и Пётр, именно так зовут моих новых родителей, влюбились в друг друга с первого взгляда ещё когда были подростками. У них всё так быстро закрутилось, что спустя два года отношений в их уже полноценной семье появился Андрей. Двадцать с лишним лет они идут рука об руку, и всё то, что сейчас у них есть, а это огромный бизнес по всей стране и счастливая семья, это труд двух до сих пор любящих сердец.       Я уже была готова прослезиться проникновенным рассказом, но машина остановилась перед огромным коттеджем, который полностью приковал моё внимание к себе. Шикарный, величественный дом, окаймленный ярко-зелёным газоном. С правой стороны расположился небольшой фонтан, а слева — беседка для домашних посиделок на свежем воздухе. Позади коттеджа можно было разглядеть ухоженный сад, у которого, казалось бы, нет конца. Около каменного забора росли кусты тёмно-алых карликовых роз.       Заворожённая красотой, я совершенно забыла о присутствии рядом Ларисы и Петра. Как под гипнозом, не переставая разглядывать всё вокруг, медленно вылезла из машины и восторженно выдохнула: — Не могу поверить, что теперь это мой дом...       Обернувшись к родителям, я заметила самодовольную улыбку на лице Петра, который с гордостью осматривал своё жилище, за что и получил от Ларисы лёгкий подзатыльник. — Мы с Петей всё своими руками сделали. Видела бы ты какие тут сорняки росли, когда мы купили этот участок. Ну об этом позже можно поболтать, а сейчас пошли домой! Время чаепития!       Внутри дом был не менее шикарен, чем снаружи. Классический интерьер в тёмных тонах не выглядел мрачно, наоборот, подчёркивал изысканный вкус владельцев.       Стоило сделать шаг и очутиться в прихожей нереальных размеров, на меня накинулись двое детишек. Прелестная, как куколка, девочка с огромными голубыми глазами без стеснения обвила маленькими ручками мою талию, в то время как черноволосый мальчишка зорко стрелял в меня любопытными зелёными глазками, внимательно осматривая с головы до ног. По всей видимости это младшие дети Ларисы и Петра.       Я, смущённая до глубины души, покраснела, но девочку тоже решила приобнять, на что она милым голосом запищала: — Наконец-то у нас появилась старшая сестрёнка!       Мальчик улыбнулся, показывая мне свои белоснежные ровные зубки, и быстро закивал головой, поддерживая сестрёнку. — Маша, скажи Андрею, чтобы через пятнадцать минут спускался вниз, — мягко отцепив от меня дочь, ласково попросила Лариса. — Хорошо, мамочка, — послушно пропищала девочка и довольная поскакала по лестнице на второй этаж.       Проводив дочь трепетным взглядом, Лариса повернулась ко мне, мягко взяв мои руки в свои тёплые ладони. В зелёно-карих глазах этой красивой, статной женщины отражались безграничная любовь и нежность, чем она мне напомнила Инну Николаевну. Надеюсь, что это не фальшивая маска, и у неё, действительно, такое же доброе сердце, как и у заведующей. — Сейчас мы немного посидим за чашечкой чая, познакомимся, а после я покажу тебе твою комнату, хорошо?       Мне оставалось лишь кивнуть, поскольку от волнения, от незнания, как себя вести в новой семье, язык напрочь перестал слушаться. Лариса перевела взгляд на мои дрожащие руки, а затем подарила мне поддерживающую улыбку. — Я понимаю, что тебе сейчас тяжело даётся осознание того, что ты стала частью чьей-то семьи, но поверь, мы постараемся сделать всё для того, чтобы тебе тут понравилось. Мы с Петей рады твоему появлению в нашем доме. Была бы моя воля, я бы всех детей забрала к себе, но увы, — женщина горько улыбнулась, а следом поинтересовалась, — Согласись, трудно уследить даже за десятью ребятишками, когда большую часть времени проживаешь на работе? Наш дворецкий точно бы сошёл с ума! Единственное, чем я могу помочь, это спонсировать детские дома в нашем городе…       Она разочарованно развела руками, а затем повела меня на кухню. По дороге я пыталась привести себя в чувства, поскольку после сказанных Ларисой слов я была поражена до глубины души. Неужели такие люди ещё остались на этой планете? — Давайте я вам помогу? — тихо предложила я, когда способность разговаривать ко мне вернулась, на что женщина с благодарной улыбкой согласилась.       Буквально через десять минут мы с Ларисой накрыли на стол, и все члены семьи присоединились к нам, за исключением был Андрей, который бессовестно опаздывал на семейное чаепитие. Лариса и Пётр заняли места по краям стола, а малыши сели по левую руку от Петра. Мне оставалось сесть с правой стороны, где рядом пустовало место. Пока я нервно сжимала руки под столом и пыталась наладить сбившееся дыхание от волнения, в коридоре послышались медленные, но уверенные шаги.       Через секунду в дверном проёме появился парень, и мои легкие абсолютно забыли о такой маленькой функции, как дышать. Боже мой… Это законно вообще быть таким нереальным? Я незаметно пробежалась глазами по лицу мужчины. Никакой смазливости, лишь резкие черты лица и чёткие выверенные движения, яро напоминающие хищника. Прямые, чёрные как смоль волосы, были небрежно зачёсаны на бок, осветляя и без того бледную кожу. Густые брови с изломом привлекали внимание к зелёно-голубым глазам, заглядывать в которые у меня не было никакого желания. От Андрея веяло даже не холодом, ледяным морозом, как на улице в минус сорок. Уверенность в его движениях не могла быть опровергнута ничем и никогда. Его мощь в полной мере подчёркнута холёным, поджарым телом с буграми напряжённых мышц. Такие как он, люди с сильной энергетикой и харизмой, как огонь для мотыльков. Зазывает, привлекая к себе светом, но в конечном итоге, безжалостно сводит с ума и сжигает, не оставляя даже горстки пепла.       «Такой ты человек, Андрей Падалецкий? Я угадала?»       Будто услышав мои мысли, его презрительный взгляд коснулся моего лица. Почти незаметное колебание не смогло ускользнуть, и я заметила в его глазах неподдельное изумление, которое, впрочем, быстро сменилось отрешённостью.       Я что-то сделала не так? Не понимаю его реакции. Я ведь даже поздороваться не успела, чтобы он мог сделать хоть какие-то выводы. Или у меня на лбу написано, что я глупая идиотка?       Обида захлестнула меня с головой, а волнение усилилось с тройной силой. Сердце отбивало бешеный ритм, ещё чуть-чуть, и оно выпрыгнет из груди. Я перевела глаза на свои уже посиневшие пальцы и сильнее поджала губы. Нужно взять себя в руки, перестать нервничать и заламывать пальцы под столом. Ну подумаешь, не понравилась старшему сыну, главное, чтобы родители относились хорошо, а через год можно и уехать куда-нибудь… Поближе к природе и свежему воздуху, не отравленному выхлопными газами. — Здравствуй, мама.       Я умерла… Нет, определённо, быть таким незаконно. Я не смогла сдержаться и вновь посмотрела на Андрея, пытаясь понять, подходит ли этот мурлыкающий с хрипотцой голос его высокомерному лицу. Несомненно, подходит, я могла бы слушать этот голос вечно. Он мягко приобнял за плечи Ларису, поцеловав её в щёку, а затем выпрямился и в знак приветствия кивнул Петру, направляясь к своему месту. Стоило его мощной фигуре приземлиться рядом, чувство собственной ничтожности навалилось тяжким грузом. Его энергия давила на меня, лишая даже возможности дышать тем воздухом, который, казалось бы, должен принадлежать ему.       Молчание и напряжённую обстановку разрушила Лариса своим ласковым голосом: — Познакомься, милый, это Лиля. Я рассказывала тебе про неё, — а следом обратилась ко мне, — Это наш старший сын — Андрей. Про него я тоже рассказывала. — Приятно познакомиться, Лиля, — не удосужившись хотя бы взглянуть на меня, он аккуратно расправил салфетку и изящным движением засунул её за воротник чёрной рубашки. — Взаимно, Андрей, — почти шёпотом ответила я, пытаясь выдавить из себя хотя бы подобие улыбки.       Во время чаепития за столом беседовали только родители, лишь иногда они спрашивали мнение старшего сына, на что Андрей отрешённо поддакивал, показывая всем своим видом полное отсутствие интереса к разговору. Казалось, что мыслями он вообще находился сейчас не с нами.       Я старалась больше не смотреть на рядом сидящий айсберг, отвлекая себя рассмотрением элементов декора и красивых картин на стенах. Игнорировать желание взглянуть на «брата» далось легко, но вот игнорировать прицельный, наглый взгляд в упор в мою макушку оказалось ещё тем испытанием. Ещё чуть-чуть и он явно прожжёт во мне дырку.       Нет, со мной очевидно что-то не так, может у меня в волосах жвачка застряла? Не выдержав этой ментальной пытки, я робко подняла свои глаза, встречая заинтересованный взгляд, в глубине которого плясало что-то непонятное и пугающее. Так смотрит заядлый игрок на автомат, ожидая сорвать большой куш. По рукам пробежали мурашки, из-за которых волоски встали дыбом, а щёки вмиг предательски загорелись. — Да, Андрей? — неожиданно поинтересовалась Лариса, вновь пытаясь завлечь сына в семейный разговор. О чём она вообще?! — Безусловно, мама, — кивнув для пущей убедительности, Андрей потерял к моей персоне интерес и снова погрузился в свои размышления.       После чаепития Лариса провела мне небольшую экскурсию по дому, а также показала, где находится моя комната и ванная. — Я не знаю твои предпочтения, поэтому осмелилась взять на себя ответственность и немножечко обновить твой гардероб. Размер ваша заведующая Инна Николаевна подсказала. Комнату я тоже перестраивала на свое усмотрение, но если тебе что-то не понравится, то мы всё заменим, только скажи, ладно? — Хорошо и… Спасибо вам огромное…       Я едва сдерживала слёзы. А вдруг это всё сон, и я вот-вот проснусь в серых стенах детского дома? Не верилось, что всё это происходит со мной по-настоящему. Лариса нежно обняла меня, и мы простояли в молчании совсем ничего, но мне и этого было достаточно, чтобы успокоиться. У этой женщины поразительная способность на ментальном уровне передавать другим положительные эмоции, а её руки способны одним прикосновением усмирить тревогу и волнение в душе. Удивительный человек. — У меня для тебя небольшой сюрприз, — загадочно улыбаясь, она первая зашла в комнату и потянула меня за собой.       Я никогда не смела даже думать о том, что у меня появится своя комната, но Лариса сегодня исполняет мои мечты, будто крёстная фея из сказки о золушке. Первое, что бросилось мне в глаза, как только мы зашли внутрь, так это панорамное окно во всю стену, а за ним тот бескрайний, ухоженный сад. Справа стояла огромных размеров кровать, а слева — угловой стол. С одной стороны стола расположился ноутбук, а с другой — зеркало со всякими флакончиками и косметикой. В самом неприметном углу, напротив кровати, стоял огромный шкаф с зеркальными дверями. Идеальная комната для девочки. — На кровати лежит сюрприз! — радостно хлопнула в ладоши женщина, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.       И я только сейчас заметила небольшую коробку, перевязанную красной атласной ленточкой. Я не поверила своим глазам. Это телефон! Мне неважно было, какой он марки, я даже не притронулась к коробке, меня хватило только на то, чтобы сделать несколько шагов и крепко прижаться к Ларисе. — Спасибо вам за всё… — Твоей благодарностью будет обещание больше не расстраиваться и не плакать, хорошо? — Хорошо, я обещаю. — Ладненько, тебе нужно отдохнуть, а мне пора бежать на кухню, иначе Петя снова что-нибудь разобьёт. Слишком уж подозрительно тихо внизу.       Мы переглянулись и звонко рассмеялись, не заботясь о том, что нас могут услышать даже на первом этаже.       Когда Лариса оставила меня одну, я ещё раз оглядела комнату, и губы сами расплылись в счастливой улыбке. Немного подумав, я решила, что для начала нужно смыть с себя всё волнение этого дня. Как там Лариса объясняла? По коридору и… Ладно, буду искать на ощупь.       Медленной походкой я брела по коридору, успевая бегло рассматривать портреты семейства Падалецких, пока не наткнулась на лицо Андрея. Я остановилась как вкопанная. Схваченный в полуанфас, он исподлобья смотрел на меня с таинственной полуулыбкой, от которой сердце пропустило удар и рухнуло к пяткам с глухим ударом. Это нормально, что у меня от его картины в животе защекотало?       Решительно опустив глаза в пол, я продолжила путь, пока за одной из дверей не услышала журчание воды. Она была не заперта, поэтому я без задней мысли вошла внутрь, тут же пожалев об этом. Убегая от портрета, я наткнулась на реального Андрея, который ничуть не удивился моему неожиданному появлению. С невозмутимым лицом он медленно завязал полотенце на бёдрах, а затем посмотрел на меня. Я лишь смогла молча замереть и вытаращить глаза, пытаясь не опустить взгляд ниже его острого подбородка. Странно прищурившись, он сделал шаг ко мне, чем разбудил мой инстинкт самосохранения. Я рванула к выходу, но Андрей не позволил сделать и шага, одной рукой вцепившись в моё запястье, а другой закрывая дверь прям перед самым носом.       На негнущихся ногах я развернулась, чтобы извиниться, но замерла, даже не сумев сделать необходимый вдох. Он слишком близко стоит, подавляя высотой роста, в то время, как я кожей ощущаю исходивший от него жар, из-за которого по телу вспыхивают непонятные импульсы. Бросает то в пламя, то в холод, или мне кажется? — Извини, я думала… Дверь была не заперта, — сбиваясь, я всё-таки смогла прошептать чёртовые извинения, но в ответ я получила молчаливое безразличие.       Глаза Андрея потемнели, и его правая рука до конца прикрыла дверь до тихого щелчка, полностью отрезая шанс на спасение. Почему он молчит? Нервы были накалены до предела, и я, набравшись смелости или дурости, тут уже с какой стороны посмотреть, выдохнула ему в лицо: — Дверь закрывать надо, я не виновата. Или ты её специально для меня оставил?       Кажется, последнее предложение было явно лишним, поскольку его плечи угрожающе напряглись, а на губах заиграла хитрая улыбка, которая не сулила ничего хорошего. — А ты, Лиля, острячка. Я, признаться честно, люблю таких… — и мурлыкающим шёпотом в висок, — Укрощать.       В животе завязался тугой узел от этого проникновенного голоса змея-искусителя. Но когда смысл сказанной фразы дошёл до моего мозга, хоть и с небольшим опозданием, я оскорблённо вспыхнула: — Ты как старший брат не должен меня обижать! — Обижать? — иронично переспросил Андрей, вздёрнув бровь, — Даже в мыслях не было, Лисичка. — Не называй меня так, пожалуйста, звучит двусмысленно. — Не нравится? — вновь насмешливый вопрос, ответ на который ему был совершенно неинтересен, — А мне кажется, тебе очень идёт, кареглазка. — Да ты… Ты невыносим! — я попыталась оттолкнуть мужчину от себя, но, кажется, только обожгла ладони, вмиг прижав их к своей груди. — Лиля, послушай меня сейчас внимательно, — я напряглась от мягкого, но всё-таки приказного тона, а Андрей вкрадчиво и тихо продолжил, — Ты же умная девочка, правда, Лисичка? Значит должна понимать, что ты мне не сестра, а я тебе не брат. Из твоих уст я не желаю больше об этом слышать, если проблем со слухом не возникло, и ты всё уяснила — просто кивни.       Мне ничего не оставалось, как послушно кивнуть. Андрей сразу же отступил, продолжая изучать меня липким взглядом, будто я экспонат в музее или же тот самый автомат с большим кушем. Я развернулась с полной готовностью покинуть ванную, как «братец» меня остановил: — Ванная в твоём распоряжении, я уже ухожу.       Стоило остаться в полном одиночестве, я расслабленно опустилась по стеночке на пол, облегчённо выдыхая.       Что. Это. Сейчас. Было?       Я совершенно не понимаю этого человека и его мотивы. Но, если Андрей предлагает поиграть, я соглашусь без малейшего колебания, и только ради того, чтобы увидеть его поражение.       «Ты слишком плохо меня знаешь, Падалецкий Андрей Петрович…»