Оковы, которых нет

      Я сидела в гостинной на большом удобном дивание и металась между выбором виски, коньяка и ликёра.       Слова Андрея: «Меня сжигает изнутри, не даёт спать и есть, не позволяет отвлечься и медленно убивает тот факт, что ты отдалась этому!» — не давали мне покоя. Сердце каждый раз сжималось в болезненных спазмах, когда я вспоминала его упрёк. А это был именно он. Обидно, что он именно ТАК это назвал, хотя я всеми силами пыталась противостоять Владимиру…изначально. Андрей даже понятия не имеет, что я вытерпела там, и как я волновалась за него. Он не помнит, как я приходила к нему в больницу, и как со слезами на глазах я вырывалась, когда меня без моего же желания уводил Владимир. Он ничего важного не помнит и не знает! Миллион осколков вонзаются в моё тело, заставляя кривить лицо от боли и лихорадочно сжиматься при каждом плохом воспоминании и злом взгляде Андрея.       Я сделала глубокую затяжку и выпустила дым в гостинной, не заботясь уже о том, что надо было выйти на балкон. Выбрать алкоголь стало сложнее, когда я вспомнила об угрозе Насти и данном ей обещании. Но случай этого стоил, Андрей не успел выйти из больницы, как опять начал привязывать меня к себе и опять ставить условия.  — Ты много куришь, раньше я едва ли мог подумать, что ты вообще имеешь слабость к этой привычке.       Скривившись от неожиданного голоса Андрея, я отставила бутылку с коньяком.       Андрей подъехал ко мне ближе, осмотрел мой выбор алкоголя и усмехнулся. Я сильнее скривила лицо. Видеть его сейчас не хочу. И слышать тоже, не смотря даже на то, что сейчас нагло опустошаю его запасы дорого алкоголя.  — Время упражнений, Лиля. — что-то было в его голосе, что заставило меня всё-таки посмотреть на него.       Я знала, что ему тяжело признавать тот факт, что без меня или без охранников он сейчас ничего не может сделать. По-мужски ему тяжело сознаваться даже самому себе в этом. Но сейчас мне на это всё равно. Злость и обида взяли верх:  — Я скажу Егору помочь тебе с упражнениями. — переключая внимание с виски на ликёр, я выбрала ликёр и отправилась готовить себе кофе.  — Кто такой Егор?!       Хоть я и находилась к братцу спиной, я всё равно чувствовала его злость всем телом. Мурашки прошлись по рукам.  — Ради уважения к людям, которые тебя охраняют и которые помогают, я бы посоветовала выучить их имена.  — Меня волнует, что ты уже это сделала… — шипя, произнёс Андрей, а следом с сарказмом добавил: — Из уважения!       Я решила не отвечать на его упрёк и поставила греться чайник на плиту.  — Ты не хочешь быть моей женой?       Вопрос я поняла не сразу, и поэтому ответила с паузой, но уверенно:  — Не хочу.  — Причина? — вдруг тон Андрея стал пугающе спокойным, как будто мой ответ не имеет никакого значения.       Захотелось тут же провалиться сквозь землю подальше от Андрея, но я оставалась стоять к нему спиной, чувствуя его взгляд на своём затылке. Я хотела многое ему высказать, но в итоге:  — Я хотела нормальную свадьбу, как у обычных людей, а не так, чтобы меня перед фактом поставили! — не сдержавшись, ударила кулаком по столу и спросила, давно интересующий меня вопрос: — Как?! Как ты смог это провернуть?! Моя роспись, моё согласие…  — Ты, наверное, забыла, кем я являюсь в этом городе. — в голосе чувствовалась угроза и превосходство. Истинный Андрей!  — Верни всё обратно! — я повернулась к Андрею, и голос в миг задрожал.       Выражение лица Андрея откровенно меня напугало. Дальнейшее напугало не меньше. Он с размаху рукой смахнул вазу с цветами, которая стояла на маленьком столике рядом с диваном и квартиру потряс рык:  — Нет! Я сказал — нет!       Мне оставалось лишь прижаться сильнее к столешнице и прикрыть уши.  — Никогда больше не смей об этом думать, Лиля! — от его голоса у меня даже кончики волос вздрогнули. — Ты моя, Лиля! Моя! Ты никогда не получишь права отказаться от меня!       Его голос всё сильнее начал напоминать рычание зверя. Я испуганными глазами взглянула на него и поняла — он и есть зверь. Сердце то билось сильнее, то вообще останавливалось. Засвистел чайник. И подпрыгнув на месте от неожиданности, я дрожащими руками выключила газ.       Андрей понял моё состояние, вмиг успокоился и сложил руки на широкой груди. Смерил меня долгим холодным взглядом, тяжёлым таким… Под таким взглядом умереть хотелось. Очень. А потом ледяным тоном подтвердил всё вышесказанное:  — Ты не посмеешь отказаться от меня! И не потому что чувствуешь ко мне жалость, а потому что любишь меня, дура… Изначально я давил на тебя, настаивал на этом грёбаном договоре, на правилах, но ответь мне честно, Лиля, ты хоть одно правило, указанное в этом чёртовом договоре, не нарушила?! Ты не выполняла эти правила с самого начала, да мне это и не требовалось… Ты до сих пор ничего не поняла?!       Я затаила дыхание, пытаясь понять, к чему он клонит, но суть была очень далека от меня. Андрей же продолжил:  — Не было у тебя никаких запретов, не было никогда! Ты сама придумала себе рамки, эти оковы, которых не было! И эта бумажка ничего не значила! Я проверял тебя! До сих пор не понимаешь?       Я отрицательно покачала головой.  — Глупая… — Андрей устало потёр переносицу. — Всё, что между нами произошло, это было лишь твоё желание! Вспомни всё с самого начала…       Я призадумалась. И только сейчас поняла, насколько он чертовски прав! Во всём виновата я сама! Я хотела быть с ним, хотела его до смерти! И договор, это лишь простая бумажка, на которую мне и ему было наплевать с самого начала. Я никогда не принимала его правила, никогда их не слушалась. Андрей ругал меня, требовал их выполнения, но если бы он на самом деле этого хотел, то я бы давно уже сдалась и стала его бесхребетной куклой…  — А право отказаться от своих желаний, своего решения, я тебе больше не позволю, родная! Никогда! И не отпущу тебя, потому что я оказался в твоих оковах, а не ты в моих… — грустно усмехнулся, а затем уверенное: — Смирись, если не желаешь согласиться с этим!       И вот после этих слов Андрей спокойно оставил меня одну дрожать от ужаса…       Для того, чтобы успокоиться, мне потребовалось много сигарет, кофе с ликёром и диван, поскольку стоять на ватных ногах было опасно для здоровья в прямом смысле!       Напиваться до потери сознания я не стала только из-за уважения к Насте, хотя сейчас мне этого очень хотелось. Допив кофе, я всё-таки пошла выполнять упражнения с Андреем.       Он больше со мной не пытался заговорить, я после всего тоже молчала. Аккуратно обвила его грудь руками и попыталась поднять. Его дыхание обожгло шею, покрывая участок кожи мурашками. Егор, охранник, который пытался мне сегодня помочь, быстро оказался возле нас и, забрав у меня Андрея, помог ему встать между двух длинных станков.       Я встала напротив Андрея, всё время поддерживая его.       Маленький шаг правой ногой, и Андрей начал терять равновесие, отпустив станок. Я успела его обнять и поставить обратно.  — Держись крепче. — скомандовала я.       Андрей опять ухватился за станки и грустно посмотрел на меня. В груди предательски защемило. Я сделала шаг назад, протягивая к нему руки:  — Давай сам. Попытайся подойти ко мне.       Я видела сколько усилий требовалось Андрею сделать один маленький шаг. Он, превозмогая боль, терпеливо пытался дойти до меня. И как только мои руки коснулись его груди, он со стоном начал заваливаться вперёд.  — На сегодня хватит. — сказала я, и Егор переложил Андрея на кровать.       Когда охранники покинули спальню, я аккуратно присела на край кровати и начала делать массаж ног. Андрей тяжело дышал, прикрыв глаза. Устал…       Вдруг на мой телефон пришло смс от Насти. Одной рукой я продолжала массировать голень Андрея, другой же пыталась ответить Насте. Она позвала меня сегодня в кафе, встретиться и поговорить. Быстро напечатав положительный ответ, я взглянула на Андрея. Он, прищурив глаза, пристально вглядывался в моё лицо.  — Настя написала. — решила не скрывать.       Андрей долго молчал, и эта тишина начала угнетать итак напряжённую обстановку. И только я хотела спросить, как Андрей заговорил:  — Я не хочу, чтобы ты общалась с ней.  — Она моя подруга! — возмущённо, а затем спокойнее, но со злостью: — Боишься, что она расскажет, как гадко ты с ней поступил?!        Что-то мне не понравилось в выражении лица Андрея. Затем он отвернулся от меня к окну, вообще, похоже, не желая больше видеть. Я тоже с грустью посмотрела в окно. Пасмурно, как обычно в нашем городе… Прекратила делать массаж, и рука сама потянулась к его щеке.  — Сам виноват, — вдруг хрипло произнёс Андрей, — что все так плохо обо мне думают. Когда-нибудь я смогу тебе всё объяснить и рассказать правду, но не сейчас…       Не понимаю, как это произошло, но очнулась я только тогда, когда сидела на ногах Андрея после нежного поцелуя. Его руки мягко переместились на мои бёдра.       И теперь я совершенно запуталась в своих чувствах… Пару минут назад я убить его хотела, а сейчас уже хочу его крепко обнять. Я злюсь на него, и не хочу быть его женой. В следующий миг я испытываю безграничную нежность и любовь, не желая никогда расставаться с ним…       Кажется, Андрей испытывает те же самые чувства, что и я…