***
Проснулась я в полном одиночестве. Моё тело было заботливо укрыто одеялом. А за окном вступала в свои права ночь. Из приоткрытого окна доносилось стрекотание сверчков, которое опять нагло меня убаюкивало. В комнате стояла мёртвая тишина, пока за дверью я не услышала шум, как будто что-то упало. И упало сильно. В сердце неприятно кольнуло, и предчувствие странное… Страх ледяной змейкой закрался в душу, и, присев на кровати, я прислушалась к звукам. Владимир с кем-то разговаривал. Послышался стук. Не в дверь, а по человеку… И голос… Андрея! Быстро подскочив с кровати, я так и замерла стоять, утопая по щиколотку в мягком ковре. На мне не было моей одежды! Я была одета в длинную чёрную шёлковую рубашку, которая приятно щекотила кожу. Но даже это приятное ощущение не смогло заглушить моё возмущение. Осмотревшись, я так и не смогла найти свои вещи и с тяжёлым вздохом пошла на свою смерть… Моё появление вмиг всё поменяло. Владимир, увидев меня, застыл и прекратил вытирать свою разбитую губу. Дмитрий тоже прекратил держаться за свой кровоточащий нос. Андрей стоял! Опираясь на костыли, но стоял же! Три пары внимательных глаз уставились на меня. Дмитрий смотрел удивлённо, Андрей — холодно, Владимир — с нежностью. — Что, чёрт побери, происходит?! — из-за яркого освещения, пришлось прикрыть глаза. — Лиля, к-как ты могла? — не веря своим глазам, Дмитрий обвёл меня удивлённым взглядом и тяжело выдохнул. — Пошли отсюда. — прорычал Андрей. — Тут всё понятно. Во взгляде Андрея что-то промелькнуло. Что-то, что смогло больно уколоть меня, и я не выдержала: — Как я могла, Дим?! Ты серьёзно спрашиваешь?! — не сдерживаясь, я решила сорвать себе голос. — После всего, что Андрей сделал мне, ты ещё спрашиваешь?! Он мне жизнь сломал, он мне сердце разбил, а ты ещё смеешь спрашивать?! — слёзы потекли по щекам, падая на мои ладошки. Владимир сразу же подошёл ко мне, на что Андрей ответил злым рычанием. Обняв меня за плечи, мужчина тихонько прижал к себе. А я не могла остановиться, но уже обращалась к Андрею: — Всё кончено… У тебя своя жизнь, у меня своя! Андрей перевёл холодный и презрительный взгляд с меня на Владимира и обратно, а затем в знак согласия кивнул. И они молча ушли, Дмитрий даже не попрощался. А меня тут же подняли на руки и понесли обратно в комнату. — Почему босиком бегаешь? Я для кого носки на край кровати положил? Я перестала всхлипывать и посмотрела на мужчину. Карие глаза взволнованно осматривали моё лицо. Из губы, которую неожиданно захотелось поцеловать, текла кровь. — Тебе больно… — прошептала я. — Ерунда! — отмахнулся мужчина и ласково улыбнулся. В этот миг я всё поняла, всё решила для самой себя. В своём решении я больше не сомневалась. Посмотрела вновь на Владимира, улыбнулась и тихо прошептала: — Я люблю тебя… Владимир застыл. Все мускулы на его теле затвердели в напряжении. Дышать он вообще перестал, что меня безумно напугало. А в следующее мгновение я уже сидела на бёдрах Владимира, крепко и страстно меня прижимающего к себе. — Повтори. — прорычал в губы. — Я люблю тебя, Владимир. — с улыбкой на губах я всё-таки произнесла второй раз. — Вова… — прошептал он, — ещё раз повтори, пожалуйста… — Вова, я безумно люблю тебя… Мои губы с нежностью и едва контролируемой страстью накрыли в поцелуе. Мне стало плевать на то, что я в одной рубашке и сейчас нагло прикасаюсь своим телом к возбуждённому мужчине. Мне стало плевать, что я испачкаюсь кровью. А вот то, что Владимиру было больно, на это мне не было плевать. Поэтому пришлось оторваться от его губ и приказать ему быстро отнести меня в комнату. Меня послушно отнесли, всучили огроменную аптечку, одарили снисходительной улыбкой и всё-таки решили доверить своё здоровье мне. А это было зря, между прочим! Потому что я умудрилась вылить на себя и на Владимира целый бутылёк зелёнки! И теперь сидела вся зелёная, как: — Лягушонок! — мой пациент громко рассмеялся и попытался меня обнять, но я с недовольным лицом слезла с кровати и пошла оттирать свою одежду и руки от мерзкой зелёнки!Глава 36.
10 декабря 2018 г. в 02:02
За окном моросил дождь. Небо потемнело от серо-фиолетовых туч, знаменуя о предстоящей грозе. Комната, в которой сейчас находились я и Владимир погрузилась в полумрак. Мужчина, касаясь губами моего уха, хрипло прошептал:
— Мне безумно нравится видеть твой затуманенный желанием взгляд…
Сердце и дыхание остановилось вмиг. А мужчина своим прокуренным голосом продолжил:
— Мне безумно нравится ощущать, как изменилось твоё дыхание. Вот как сейчас, например…
По телу пробежалась стая мурашек, отдаваясь коликами в кончиках пальцев. А Владимир навис надо мной, заставляя чувствовать себя в одно мгновение беззащитной, а в другое — под уверенной защитой мужских рук. И я бы упала, если бы уже не лежала на кровати, едва чувствуя ноги.
— Знаешь, я ведь просто с ума сошёл, едва услышал твой голос в телефонной трубке…
В следующее мгновение мои руки за запястья были схвачены и зафиксированы над головой. А у меня почему-то даже возражений по поводу этого не нашлось. Я просто прикрыла глаза и выгнулась в спине, пытаясь поудобнее устроиться на подушке. По шее прошлись мокрые, горячие губы. Я ждала остальных действий, но вместо них последовали слова:
— Лиля, ты знаешь, что такое любовь?
Я тут же открыла глаза, пытаясь понять — он издевается надо мной или нет? Но Владимир был серьёзен, его грусть в глазах это подтверждала. Я нервным движением головы попыталась смахнуть волосы с лица и поинтересовалась:
— Ты думаешь, что сейчас подходящий момент?
— Я уверен в этом, ты просто дай свой ответ. — за секунду его взгляд поменялся. Теперь смотрели на меня пристально, ожидая.
— Я не могу описать это чувство…
— Тогда, с твоего позволения, отвечу я?
Оставалось только кивнуть. После моего одобрения, Владимир, не переставая держать мои запястья, жарко выдохнул в лицо:
— Любовь — это едва уловимый огонёк, который вмиг может потухнуть из-за неправильного слова, поступка или действия. Любовь греет душу, а вот страсть… Это уже пламя, которое может сжечь всё на своём пути… — Владимир нежно убрал одной рукой волосы, которые прилипли к моему лицу и которые я не смогла смахнуть сама и продолжил: — Мне надоело гореть одному, Лиля. Хотя именно ты та причина, по которой это пламя зажглось.
Я просто не знала, что мне на это ответить. Как будто ледяной водой окатили! Но, видимо, Владимир не ждал от меня ответа. Он горько усмехнулся, отпустил мои руки, но не слез. И в таком положении тихо со свойственной ему хрипотцой проговорил:
— Это моя проблема, я понимаю, но знаешь, Лиля, я больше ничего не хочу с другими! Потому что боюсь забыть твои губы, твоё тепло, твои стоны и твой взгляд, Лиля. Это для меня важнее всего на свете… И я очень сильно боюсь забыть тебя! — он медленно пересел на край кровати, облокотившись локтями о колени. — Я как полный идиот стоял под дождём и запоминал твои черты лица… Разгромил этой ночью половину своего дома, а знаешь по какой причине?
— П-по какой? — я, уже закутавшись в одеяло, испуганно смотрела на мужчину, боясь что-либо сказать лишнее.
— Ты всегда ускользаешь от меня! Даже в собственных мыслях…
— Я-я-я не знаю, как надо отвечать на такие вещи… — спрятав лицо в ладони, я еле сдерживала слёзы.
Плакать хотелось по многим причинам. Например потому, что я не знала, что мне делать. А ещё я не могу решить с кем хочу быть. Андрей своими поступками разбил мне сердце, но мы вместе уже столько пережили… С Владимиром же я чувствую себя любимой, необходимой, желанной… Что же мне ему ответить сейчас? Не знаю.
В горле образовался тугой ком. Я честно пыталась не расплакаться, но не получилось удержать слёзы. Они сами потекли по щекам. Зато теперь я была уверена в одном — моя бедная психика дала окончательный сбой.
Почувствовав горячие ладони на плечах, поток слёз усилился. Тёплые объятия стали крепче. Меня аккуратно переложили на свои колени, как маленькую девочку, и начали убаюкивать. Счёт времени для меня стал не важен. И когда я была на грани сна, на ухо хрипло прошептали:
— Я люблю тебя настолько сильно, что готов был отпустить тебя к Андрею, лишь бы ты была счастлива… Но сейчас я чётко вижу, что с ним ты переживала одну лишь боль.
Едва ощутимое прикосновение поцелуя на губах, и я провалилась в сон.