Законтачит, засосёт, Засосёт и обесточит. Микросхемы терпят всё. Можешь делать всё, что хочешь. Невиновен, как артист; Чист, как новогодний кролик. За меня умрёт радист, Перепутавший пароли!
В полутемном клубе было накурено и оживленно, народ толпился в ожидании группы «My broken star», первая же песня которых «Игра в себя» взорвала хит-парады. Необычный голос, текст, вгоняющий в депрессию, но не попса, мелодичная музыка — все это подкупало после туевой хучи брутальных рок-композиций о сексе, девках и снова сексе, что так любили штамповать играющие тяжелую музыку альфы. Слащавая попса о внеземной любви в исполнении бет и омег тоже уже многим набила оскомину, поэтому группу сразу же стали приглашать на концерты в небольшие клубы для начала. А дальше, как пойдет старт. Роб переживал, как публика примет Дженса в роли вокалиста, но опасения всерьез не оправдались. Едва он вышел на сцену в прямых черных джинсах и такой же черной рубашке, коротко стриженый, без каблуков, косметики, жеманных движений и «губ бантиком», публика, мягко говоря, удивилась. Потом Дженсен сдержано поприветствовал зал, представил музыкантов и взял первые аккорды. В живую его голос звучал чуть ниже, чем на записи, и зал хлопал глазами до первого припева, а потом уже никто не обращал внимание на то, кто находится на сцене — альфа, омега, бета… остались голос, музыка и талантливый человек, умеющий ее создать:Это нервы, я не первый! Кто-то начал, это значит, Глупо злиться. Всё простится, И совсем проста игра в себя.
Дженсен смотрел, как зал по традиции поднимает вверх зажигалки и покачивается в такт музыке, слушая его историю, спрятанную в тексте песни. В репертуаре группы вначале были игривые драйвовые песни, но однажды он принес пару текстов и табов к ним, и когда материал был записан, даже споров не возникло, что отдавать на радио в ротацию. Правильно говорят, что искренне петь о боли может только тот, кто ее испытал. Ребята не спрашивали, что у Дженса однажды случилось, но понимали - тот знает, о чем пишет. Наверное, поэтому песня быстро покорила слушателя…Осторожных пронесёт, А наивные — неважно. Микросхемы терпят всё, А сломаться может каждый. Мне хотелось быть, как все, Не сорваться вне системы… На нейтральной полосе Молча замыкаю клеммы.
И, стоя на сцене, Дженсен словно делился своей тайной, что сжигала его, рассказывал о своих ошибках всему миру и никому одновременно, и становилось так же легко, как и на подпольном ринге. Там он вымещал обиду на альфу, который даже не захотел выслушать, а просто приписал к типичным шлюхам, готовым к любому в штаны залезть, а потом женить на себе, не гнушаясь способом. Здесь он говорил о своей самой большой вине — перед сами собой за свою трусость, за боязнь остаться одному, ведь «омега с прицепом» уже не мог рассчитывать на семью и счастливое будущее. За страх перед отцом. Кто же знал, что позже на все это будет плевать? На мужчин, карьеру, даже на свою природу, которая, оказывается, вполне успешно «затыкается» хорошей горстью таблеток…Я как все, и мне плевать, Кто пойдёт со мной в разведку. Накрываю на кровать И не закрываю клетку! Я спокоен, я — артист. Я не понимаю боли. За меня умрёт радист, Перепутавший пароли!
После часового концерта ребят пригласили на местный телеканал для интервью, которое вел весьма импозантный альфа. Кто бы сомневался! Дженсен, наплевав на косые взгляды, мило улыбнулся публике и сел рядом с Робом, который был в любой момент готов послать к чертям циничного журналюгу, что разделял всеобщее мнение о том, что место омеги — в койке у альфы. И, как они и предполагали, первые вопросы касались далеко не музыки… *** — Папа! — Маккензи влетела в кабинет Алана, прерывая их с Джеральдом разговор. — Там Дженса по телику показывают! — То есть? — Алан отставил так и не допитый виски. — Он что-то натворил? — Нет, там у его группы интервью берут! — рассмеялась девушка и убежала смотреть. — На третьем канале, если тебе интересно! Только начинается. — Включи, хоть посмотрю на него, — усмехнулся Джеральд. — Надо же знать, на ком сына женить собираюсь… Алан пожал плечами и включил телевизор, сразу тыкая кнопку «три». С экрана улыбался блондин с хитрой мордой лица: — Добрый вечер, уважаема публика! Вас приветствует шоу «РокПрорыв», и с вами я — его ведущий, Ричард Спейт-младший! Сегодня у нас в гостях группа, которая взорвала чарты местных радиостанций и сегодня приехала в наш город на свой первый концерт, который час назад состоялся в рок-клубе «Эра». Итак, у нас в гостях сегодня лидер и основатель группы ритм-гитарист Роб, вокалист и гитарист Дженсен, бас-гитарист Том, ударник Мэтт и клавишник со странным именем Миша. Привет, парни! И сразу первый вопрос. Мне было непонятно, где вы нашли парня с таким неформатным голосом. Теперь понятно, ваш вокалист — омега. Не тяжело работать, парни? Там запах, и все такое… — Когда я впервые подколол Дженса по поводу его пола, он сломал мне руку, и я два месяца не мог играть. Так что нет, нам не трудно с ним работать. Мы не провоцируем друг друга… — И трахаем друг другу только мозг, — с улыбкой добавил Мэтт, неприлично рыжий парень. — Поэтому давайте оставим этот вопрос… — И все же, — перебил их Ричард, — как так вышло, что ты, Дженсен, оказался в группе, стиль музыки которой таким ребятам, как ты, подходит мало? — Роб хотел встрять, но Дженсен опередил: — Вы удивитесь, Ричард, но я умею петь и играть на гитаре. Поэтому да, очень странно, как я тут оказался… вопреки всем стереотипам, я люблю рок-музыку и терпеть не могу попсу. И не вижу причин работать в жанре, который вызывает у меня отвращение. Еще вопросы на эту тему? — Ваша внешность… необычна для омеги… — начал Ричард, но закончить ему не дали. — Моя внешность обычна для мужчины. Особенно для мужчины, играющего рок. Еще? — Ричард впервые почувствовал себя неуютно рядом с омегой. Симпатичный парень, но взгляд… словно порвать его на месте был готов, а не раздеться для него, как это часто бывало. И, кажется, он теряет управление беседой. А хотел постебаться над парнем: — Ваши песни часто о женщинах. Я так понимаю, пишут их ваши коллеги, вам комфортно это петь? — Мне тоже нравятся девушки, и часть этих песен написаны мной. Продолжаем рушить стереотипы, детка? — Дженсен улыбнулся, и Ричард пропал. Судьба привела к нему в студию настоящего красавчика. Как работать в таких условиях? — Вы с Робом — пара? — выпалил Ричард, хотя у него не было в планах такого вопроса. — В последний раз, когда я попытался ему на это намекнуть, — загробным голосом начал Роб, — он сломал мне руку, и я два месяца не мог играть. Оно мне надо? — договорил он уже под дружный ржач друзей по группе. — Так он действительно сломал вам руку? — до Ричарда дошло, что это не остроумная шутка. — Он вполне может побороться за черный пояс с альфой, ребята, так что не советую подкалывать нашего Дженса, — ответил Мэтт. — Может, поговорим о музыке? И, к счастью, разговор начался о музыке. Ребята рассказали, как собралась группа, как писались первые песни, как изменился их стиль с приходом в Эклза в группу, о своих планах. В конце они исполнили в прямом эфире одну из своих песен и под аплодисменты зала покинули шоу. Алан выключил телевизор, выжидающе поглядывая на Джеральда, а тот еще пару секунд пялился на пустой экран, потом хмыкнул и улыбнулся: — Руку сломал, значит. Забавная история. Парень за словом в карман не полезет, будет достойным соперником Джею в пикировках. Не знаю, он тут больше на альфу смахивает, но сыну, похоже, кто-то такой и нужен. Давай познакомим, если Джею понравится, я против не буду. — По рукам, — кивнул Алан. Мнение Дженса его не интересовало. Поиграл в «альфу», и хватит. Он уже переходит все границы.