Одна ночь, когда Баки всё-таки попросил

Неаккуратно положенная на тарелку ложечка громко звякнула, и Баки вздрогнул. Со стороны он, наверное, напоминал взъерошенную лупоглазую сову, которая потерянно щурится и всё никак не может понять, где сейчас находится. Стив, так и не избавившийся за два года от «режима мамочки», ободряюще сжал руку Баки, заметив, как она дрожит. — Всё в порядке? На Баки иногда накатывало такое — нервное, пугающее и исчезающее так же быстро, как первый снег под солнечными лучами. Обычно Баки отвечал, что да, всё в порядке. Чуть реже — тянулся навстречу к Стиву. И никогда... — Нет, я, я не знаю, Стив, — пробормотал Баки и притянул Стива поближе к себе. Если того и не устраивало неудобное положение, то внешне он этого никак не показал, лишь на его лице сияла тёплая ободряющая улыбка. — Мне приснилось, что мы все мертвы. Пожалуй, подобные сны не были редкостью в их напряжённой жизни, но никогда Баки не реагировал столь бурно. — Мы только что с кем-то сражались, я тянулся к тебе и совершенно не успевал, — тем временем продолжил говорить Баки, прижавшись лбом к руке Стива. — Я до сих пор помню те слова, что хотел сказать тебе, но так и не смог. И твоё лицо… Баки зажмурился, пытаясь прогнать образ непонимающего, потерянного Стива и солоноватый вкус собственного праха на губах. — Всё в порядке, — медленно произнёс Стив и ещё сильнее перегнулся через стол, пытаясь прижаться к Баки. — Видишь, я тут, рядом с тобой. — Да, рядом, — бесцветно отозвался Баки, с опаской открывая глаза. Он боялся, что вся эта идиллия в любой момент может исчезнуть, лопнуть, словно мыльный пузырь. Вот уже два года боялся. Баки молился, чтобы его сон оказался просто сном.