Каприз

Диспетчеры полицейского управления — люди коммуникабельные, общительные, хорошо запоминающие коллег и их семьи, а так же имеющими исключительный талант собирать сплетни. Мужчины вообще очень падкие до сплетен, в этом плане они гораздо хуже женщин умеют хранить чужие секреты, предпочитая делиться знаниями между собой, но главным был не этот факт. Своих малолетних сестёр Рами Лихман часто приводил на работу после школы, где они никому не давали покоя. Молодые офицеры полиции вряд ли их знают, но бывалые любили вспомнить под баночку пива, как двум пройдохам было совершенно нечего делать, и они решили заняться творчеством. Как у них оказался ключ от одного из кабинетов — не знал никто, как и то, откуда они знали код от шкафчика вышедшего на больничный полицейского. Только потом догадались, что дети всегда были незаметными и очень внимательными. Изрезав найденную в шкафчике одежду, они набили мешки мусором и приодели чучело; позаимствовали посмертный гипс убийцы, хранившийся в кабинете, послуживший головой для «трупа»; «руки» перевязали красными бинтами. Обилием красной краски дети раскрасили «отрубленные» конечности, добавили кое-каких ран и бросили своё произведение искусства у мусорного бака, обильно разбрызгав вокруг вишнёвый сок и острый кетчуп. Розыгрыш раскрыли и свернули быстро, и Рами Лихмана непременно вытурили бы со службы, но уличить близнецов в преступлении так и не смогли, да и их старший брат был хитрым красноречивым лисом даже в молодости. Они проявили высокую степень наблюдательности и внимания, их даже не видели, когда они выкрали ключик, когда вышли из кабинета с гипсом, и когда уселись рисовать, а своими испуганными невинными взглядами разжалобили даже самых суровых полицейских. Но офицеры очень любили вспоминать истерику двух новичков, за прошедшие годы уже ставшими старше по званию. Подойдя к заскучавшему диспетчеру, Орит Лихман прислонилась к его столу и чуть подалась вперёд. — Здравствуйте. Ключ от кабинета Лихмана. Полицейский поднял на неё взгляд, заметив взъерошенность Орит, услышав её тяжёлое дыхание и заметив дрожь в пальцах. Поднявшись с компьютерного кресла, он зашёл в узкую комнату за своим рабочим местом в стене, где висели ключи на крючках с номерами. — Тяжело без брата? — с расслабленной улыбкой произнёс полицейский, протянув девушке ключи, держа их пальцем. — Нескоро он приедет… — Ага, — без интереса ответила Орит, потянувшись за ключами, однако дежурный дёрнул рукой на себя, не позволив ей взять их. — Эй! — Да ладно тебе, — улыбаясь, проговорил диспетчер. — Что такая хмурая? Хочешь, я провожу тебя в кабинет? Только найду себе замену на пару минут. — Я найду дорогу. Девушка смотрела на мужчину с подозрением и опаской, исподлобья, когда тот, не слушая её, подозвал к своему посту другого полицейского коротким громким возгласом «Бендж». — Еле нашёл свободное место, — подойдя, раздражённо проговорил Мелло, жалуясь своей спутнице, наперёд зная, что ей будет наплевать на эту проблему. — Ты уже забрала ключ? — Ага, — равнодушно откликнулась девушка, рефлекторно встав чуть позади блондина. — Но тут кое-кто захотел меня сопроводить. Воцарившееся молчание заставило и без того рассерженную Лихман злорадно ликовать. Нянька, конечно, заставил её понервничать от слишком лихой поездки на мотоцикле, но, если судить по его утреннему рвению к заботе, он не даст Орит в обиду. Эти мысли ещё больше разозлили девушку. Неужели она видит защитника в этом человеке? Плохо. К этому быстро можно привыкнуть. Но, если бы получилось натравить этих двоих друг на друга, было бы интересно понаблюдать за развязкой драки. Мелло задумчиво снял шлем, заставив полицейского недовольно поморщиться от своего шрама на лице. — Мелло? — напряжённым голосом спрашивал диспетчер. Блондин был известен в этом месте, как молодой частный детектив, любящий вставлять палки в колёса полиции. — Орит, вы знакомы? — Ага. Это моя новая мама. Ответ был ударом для Мелло, но ещё большим ударом для диспетчера и некоего Бенджа, подменявшего его. Во-первых, они видели перед собой самого настоящего парня, широкоплечего и мужественного, пускай и со здоровенным шрамом на лице. Два разнополярных вопроса всплыли в их сознании, которые они были не в состоянии озвучить: кто их новый папа и неужели Мелло всё-таки женщина? Несмотря на воцарившуюся в штатах толерантность и гуманность, принять новые законы, гласящие о равноправии, могли далеко не все. Или Рами женился? По крайней мере, это объясняло частые визиты блондина в кабинет к Рами. Одной грубой шуткой Орит убила сразу трёх зайцев, причём, в буквальном смысле. — Иди, Орит, — с дрожью в голосе ответил диспетчер, едва не падая на свой стол, стоя на шатких ногах, трясущимися руками протягивая девушке ключ. — И это… береги себя… дитя. Лихман пожала плечами и оставила в покое схватившегося за сердце полицейского и поспешившего за стаканом воды для него Бенджа. Плотно сжав зубы, Кель поспешил за девушкой, едва сдерживаясь от того, чтобы не дать ей подзатыльник в воспитательных целях. — Какого чёрта ты несёшь?! — сдерживая гнев, проговорил парень, идя рядом с Орит. Полицейские приветствовали её, здоровались с ней, она с ними — нет. — Мне ещё возвращаться сюда! — Не знаю, — опустив взгляд, Лихман открывала дверь кабинета. — Наверное, сказались повороты на мотоцикле, из-за которых мне чуть не разорвало брючину. — А что мне оставалось делать?! — хмурясь, ответил Кель. — Ты за меня держаться не хотела! Орит хотела было ответить ему злым прямым взглядом, но шрам вновь покоробил её былую уверенность. Вздрогнув, она тут же отвела взгляд, попутно отворяя дверь кабинета. — Ты могла упасть, — уже мягче, без былой горячности продолжал Мелло, поостым, с упрёком глядя на шатенку. — Совсем себя беречь не умеешь. От этих слов Лихман захотела захлопнуть дверь перед носом Келя, добавив к его ожогу на лице ещё и ушиб, однако возмущение быстро переросло в тревогу иного рода. Слишком уж подозрительна его доброта, слишком уж он настораживает. Чего ж он её терпит? Рами ему жизнь что ли спас? Почему такой вспыльчивый человек пропускает слова девушки мимо ушей? Если он хочет произвести впечатление на её старшего братца своими навыками воспитателя, то ему это удастся. Нужно перестать сдерживаться при нём, и тогда Рами точно удивится от того, как скоро и как быстро человек способен убежать из квартиры семьи Лихман. — И вскрикиваешь забавно. Орит беззвучно выругалась, судорожно вздохнув. За такие слова она бы поколотила Рами и жёстко подралась бы с сестрой, но с ней был человек, от которого она ещё не знала, чего ожидать. Да и пугал её Мелло, как бы она ни храбрилась рядом с ним, пугал своей самоуверенностью и вспыльчивостью, да и ожог нисколько не делал его обаятельнее. Решив ответить угрюмым молчанием, девушка прошла в кабинет брата, прямо к столу, чтобы в ящике найти ножницы. Она припоминала, что Рами всегда постригал пожелтевшие листочки на своих растениях, но лично она собиралась срезать цветок целиком. Её и дома раздражали зелёные цветущие веники на подоконниках, раздражали они и Керен, но Рами близнецов не слушал и ставил разросшиеся цветы всякий раз в их комнаты, сразу после того как сёстры выносили их в коридор. И, пока Орит наводила беспорядок в ящике стола Рами, Мелло с задумчивым видом рассматривал семейную фотографию семьи Лихман, попутно поедая шоколад. — Орит. — Чего? — Тебе идут розовые бантики. Лихман не прореагировала, будто не обратила внимания на слова Келя. Идя с ножницами в руках, она подставила стул к шкафу, на котором стоял бурно разросшийся фикус, чтобы достать до него. Она нутром ощущала сарказм или насмешку в комплименте, поэтому проявлять эмоции на него никак не собиралась. Глядя на растение, девушка повертела горшок, высматривая пожелтевшие листья. Мелло, конечно, подозревал, что сёстры присматриваются к нему с Мэттом по отдельности, но всё же ему нравилось тешить своё тщеславие мыслями о том, что Орит к нему неравнодушна. В принципе, Орит на самом деле была неравнодушна: она была раздражена, рассержена и рассуждала над тем, что убийство в состоянии аффекта ей простят, но всячески сдерживалась и даже отрезала листочки фикуса с нежностью и заботой. Просто она представляла, как растение при этом кричит и кровоточит, поэтому резала как можно медленнее. — Этот диспетчер, — поставив на прежнее место фотографию, начал Мелло. — Ты его знаешь? — Нет, — без эмоций продолжала девушка, не особо желая продолжать разговор. — Но он знает Рами. — Чуешь в этом корыстную выгоду? — А почему нет? Рами же уже нанял двух странных нянек, — Орит помедлила. — Что он вам предложил? Я найду альтернативу вдвое ценнее. Мелло насмешливо заулыбался. — Дружбу. Что ты мне предложишь вдвое ценнее дружбы, Орит? Здоровые нервы, — пронеслось в голове у девушки, но она решила промолчать. Раз Келя Рами уже назвал гением, то нужно относиться к нему с осторожностью и правильно выбирать выражения. Сжав губы в тонкую линию, она недолго рассуждала над ответом. — С каких пор мой брат стал доном Корлеоне? — она сгребла листья в ладонь и слезла со стула. — Мне теперь звать его «крёстный отец»? Мелло замер, услышав это. Рами Лихман не распространялся о своей связи с мафией даже в кругу семьи, чтобы не нервировать девчонок криминальной деятельностью, а он только что дал Орит прямую наводку на источник заработка её брата. Парень наблюдал за Орит внимательно, не сводя с неё прямого взгляда, а после резко вздохнул, осознавая, что после поимки Киры слишком расслабился. Но и не может же быть Орит так проницательна, чтобы тут же догадаться о маленькой тайне Рами из-за собственного же неправдоподобного предположения. Да и откуда он мог знать, что девчонке может быть интересен «Крестный отец»? — И всё же, — сменил тему Мелло, наблюдая за девушкой, вытащившей бутылку воды из-под стола. — Что может быть вдвое ценнее дружбы, Орит? Судя по воцарившемуся молчанию, ответ они прекрасно знали оба, поэтому девушка смущённо отвела взгляд в сторону, заставив парня сдержанно улыбнуться. Утром она подшучивала над ним, теперь его черёд издеваться. Рассуждала над ответом Орит довольно долго, перебирая в уме всё, что могло быть ценнее дружбы, стоило ровно вдвое больше, и было ей по карману. Попутно она поливала цветок, думая над тем, чтобы налить воды столько, чтобы испортить все бумаги старшему братцу. Спустившись, она протянула Мелло монетку, лежавшую до этого в кармане куртки. — Мелочно. — А разве дружба что-то стоит? — глядя в глаза парня, спрашивала девушка. — От дружбы с Рами можно заработать только низкую самооценку, а я предлагаю целый четвертак. Орит держала монетку ещё какое-то время, настойчиво сверля блондина взглядом. Сколько у близнецов припрятано взглядов в запасе, чтобы вызывать эмоции у собеседника? Жалостливые, умоляющие, холодные, колкие, злые, а вот теперь и упрямый. Настойчиво уговаривает, вот только соперника себе выбрала не по силам. Не одна она упёртая, и теперь для Мелло было вопросом гордости показать ей, кто из них победит в настырности. — Оставь себе. — Тогда моя с Керен дружба! — продолжала Орит, опустив злосчастную монетку, вновь умоляюще глядя на парня. — Вот! Дружба двух Лихман больше, чем дружба одного. А если тебе так нужен Рами, мы с сестрой на него надавим. Губы Мелло дёрнулись из-за раздражения и презрения. — Отвратительно, — скосив взгляд в сторону, проговорил он, скрестив на груди руки. — Заканчивай здесь быстрее, и поехали. Его эмоции не остались для неё без внимания. — Это обыкновенный расчёт, — с не меньшим раздражением ответила Орит, отряхивая руки. — Сам просил ответить. Совесть, всё-таки, присутствует, Орит начала оправдывать себя, а в этом заключается уже половина извинения. Это не могло не радовать, ведь под грудой цинизма и надменности в этом человеке тоже прячется что-то хорошее. Сама же Орит рассуждала о том, чтобы расценить слова Мелло, как оскорбление, записать их, и жаловаться Рами так усердно, чтобы он лично прилетел из Канады и вытурил бы нянек из дома. Но тогда брат может и остаться. Нет. Не пойдёт. И лишь сейчас ей в голову пришла одна очень хорошая идея, заставившая девушку подавить злорадную улыбку. — Я пойду пешком, — не скрывая воодушевления, проговорила Орит с горящими от счастья глазами. Сжав в руке ключ, она бодрой походкой походкой отправилась к двери. — Встреть Мэтта и Керен без меня. — Стоп. — Надавив рукой на дверь, Мелло не позволил Орит открыть её. — Что ты задумала? — Ничего. Кель вновь посмотрел в глаза Лихман, заставив ту почти незаметно поморщиться от вида ожога. Просто читать о раненных людях для неё было тяжело, так как каждую царапину, каждый ушиб героя повествования она представляла на себе, представляла, как это больно. Тяжело вздохнув, она покорно отпустила ручку двери. — А если у меня свидание? — Рами запрещал «мальчишек». — Подруга? — «Гулянки» — тоже. — Жажда одиночества? — Рами велел с трепетом оберегать вас. Чёртов старший брат. Всё предусмотрел, даже то, что у этого ханжи может быть отменная память. Никакой простой уловки не оставил младшей сестре. Идею она осуществит в любом случае, а в данный момент нужно было отвести от себя подозрения. — Ладно, — сдалась девушка, отведя взгляд в сторону, произнеся это слово с тяжёлым вздохом. — Хорошо. Твоя взяла. Поехали. Тем более, это чудовище и Мэтт замучаются ждать. Какое-то время Мелло ещё пристально наблюдал за Орит, нисколько не доверяя этому человеку. Возможно, дружба с ней была бы выгоднее, чем ненадёжное доверие продажного полицейского, если она нашла бы в этом ценную альтернативу. Во всяком случае, родственники смогли бы надавить на него куда лучше, чем мафиозные дельцы. Зря он так резко и негативно прореагировал на её предложение. Орит коварна, но при этом корыстна и не упустит шанса заполучить выгоду. Сощурив взгляд, он убрал руку, позволяя девушке выйти. Она, конечно, всё ещё хотела захлопнуть дверь перед носом Мелло, запереть её и убежать, но быстро опомнилась, осознав, что он не Керен, и будет, как минимум, вдвое сильнее её самой. Дверь она не удержит, а если и удастся запереть няньку в кабинете, то аукнется ей это сильно, больно и нудно. — Брат беспокоится о вас, — начал Кель, надеясь через разговор подступиться к несговорчивой особе. — Я хорошо его понимаю. — Неужели? — огрызнулась Лихман, запирая дверь на ключ. — У меня у самого есть, — он стиснул зубы, произнося последнее с высшей степенью презрения и ненависти, — младший брат. Орит вскинула брови от удивления, глядя перед собой. Казалось, будто ей хотелось продолжить разговор, но не было желания выглядеть хоть немного заинтересованной. После ей всё же пришёл на ум их уговор с Керен, который она была просто обязана выполнить. — Младший брат? Продолжить диалог было для Орит так же непросто, словно ей приходилось предавать саму себя и собственные убеждения. Ей не нравились разговоры с кем-то, прикосновения, взгляды, даже нахождение с кем-то в одной комнате её невыносимо раздражало. И будучи таким крайне необщительным человеком, она отправилась работать в колл-центр, где, как ни странно, ей даже нравилось. Потребность в общении компенсируется, появляется приятная усталость, да и общаясь с людьми она чувствовала себя бесчувственным роботом. До боли в зубах вежливым и культурным, но роботом без имени, эмоций и личности. — Мелкий, надменный и всеми любимый, — с нескрываемой злобой отвечал Кель, резкими движениями поправляя перчатки, что позабавило Лихман. — Белый и пушистый. До сих пор руки чешутся поиграть в футбол его плюшевым мишкой. Орит подавила улыбку, глядя на то, как Мелло с резким грохотом опустил ключи на стол диспетчеру. *** Пробки Лос-Анджелеса были одной из самых больших, заметных и скучных достопримечательностей города ангелов. Даже в выходной день проезжающим было весьма трудно куда-либо быстро добраться. Таков удел каждого большого города: беззвёздное небо, пыль и идиоты вокруг, отвлекающие от игры на приставке гудками автомобилей. Керен Лихман сидела справа от Мэтта, на сидении рядом с водителем и постоянно ёрзала, часто глядя по сторонам. Возможно, ей было страшно оттого, что Дживас вёл автомобиль, придерживая руль коленом, возможно, паниковала от того, что не хотела потерять место из виду, о котором им не так давно сообщили Мелло с Орит, а возможно, её просто донимала их игра в молчанку. Возможно, всё и сразу, из-за чего Керен вздрагивала от каждого автомобильного гудка. Чёртова стерва, — раздражаясь, думала девушка о своей сестре, — вечно где-то шляется. Но больше Керен переживала не за сохранность Орит, а за то, что пища в выбранном ею месте будет невкусной. Если бы Керен сказала ей это лично, сёстры бы подрались. Если бы сказала это по телефону, они бы поругались, покричали друг на друга, встретились бы и подрались. К сожалению, сейчас Орит строит из себя приличную тихоню, сбивая с толку того, кого Рами называл гением. Даже скучно становилось. Поскорей бы этот день закончился, можно было бы всласть полаяться с близнецом. А пока, в пробке, из-за игры в молчанку, которую затеял Мэтт, ей приходилось скучать и выдумывать оскорбления. Машина тронулась с места, заставив Керен шумно вздохнуть от испуга. Мэтт снова сделал это! Он снова стал вести, уткнувшись в приставку и не держась руками за руль! Стиснув зубы, девушка попыталась сдержаться. — Пожалуйста, не мог бы ты вести автомобиль нормально? — закрыв глаза, спрашивала Лихман, крепко впившись пальцами в свои колени. — По-жа-луй-ста. — М-м-м? Не паникуй. — Хотя бы делай вид, что тебе не всё равно хоть на что-то ещё, кроме игры. — Я хорошо вожу, — стиснув зубы, отозвался Дживас, начиная проигрывать в игре от ненужных разговоров. — В отличие от Мелло. Керен побледнела, услышав это. Возможно ли управлять транспортным средством ещё более наплевательски, чем это делает Мэтт? Орит отправилась вместе с ним, а мотоцикл куда опаснее автомобиля! — Что? — прохрипела девушка, крепче вцепившись ногтями в свои колени. — Я бы ему свою машину не доверил, — он решил сделать перерыв на сигарету после досадного проигрыша. — Он сбил шестнадцать прохожих, десять велосипедистов, устроил две крупные аварии, — он затянулся. — А потом нашёл свой мотоцикл на парковке. С каждым сказанным словом Керен чувствовала, как постепенно замирает ей сердце. Сколько бы она ни дралась с близнецом, но, будучи старше на целых тринадцать минут, она чувствовала, что должна нести ответственность за сестру и оберегать её. Конечно, разумнее было бы оберегать окружающих от Орит, но суть была не в этом. Керен не поняла шутки, представила себе последствия аварии на мотоцикле, нафантазировала заключение из морга и похолодевшими руками достала мобильный телефон. Глядя широко раскрытыми глазами на средство связи, девушка в панике едва нашла номер своей сестры и поспешила позвонить ей, совсем забыв о том, что Орит отвечает на вызовы только в том случае, когда дослушает припев. Паника усиливалась, мешая нормально мыслить, из-за чего Керен не сразу сообразила, что болтать по мобильному на пассажирском сидении мотоцикла страшно неудобно. Протяжные гудки нервировали только больше, ожидание становилось всё более невыносимым, а неподвижность казалась невозможной. Хотелось сорваться с места, хотелось идти, потом бежать что было сил хоть до самого полицейского участка, чтобы убедиться, что с Орит всё в порядке. Тем временем Мэтт перезапустил игру. — Так что, — задумчиво продолжал парень. — Учитывая степень разрушительности этого милашки, советую вам в вашей уютной квартире установить ракетонепробиваемые окна. Ракеты. Разыгравшееся воображение Керен было настолько сильным и ярким, что она была на полпути к тому, чтобы потерять сознание. И, находясь в таком подвешенном состоянии, она добралась до условленного места назначения, с ужасом для себя не заметив на парковочных местах ни одного мотоцикла. За это время она успела установить на телефон с дюжину ненужных приложений, которые говорили о пробках и авариях по всему Лос-Анджелесу. Она сама не знала, зачем ей понадобилось знать ситуацию на дорогах во всём огромном городе, но, чтобы быть уверенной в жизни близкого родственника, она на всякий случай скачала такую же программу для всей Калифорнии. Быстрым шагом она обошла кафе кругом, выискивая взглядом транспортное средство, попутно названивая сестре на сотовый телефон. Не сдержавшись, Керен закурила, и, хотя вредная привычка никогда не спасала от нервозности, но хотя бы отвлекала внимание от худших мыслей. — Эй-эй! — хмуро воскликнул парень, убирая игровую приставку в карман жилета. — Ну-ка брось бяку! От паники Лихман не обратила внимания на слова Дживаса вплоть до того момента, пока он нагло не забрал у неё сигарету из губ. Удивлённое и непонимающее выражение лица Керен позабавило его, так как быстро переросло в возмущение. — Я не против вредных привычек, — спокойно ответил Мэтт, выбросив бумажный цилиндр в урну. — Но если наша общая мамочка учует от тебя запах табака, то точно кого-то кастрирует. А этот кто-то очень бы этого не хотел. Керен наклонила голову набок, хмурясь, не отнимая мобильного телефона от своего уха, оставляя все придуманные ругательства при себе. Естественно, подобная дерзость парня ей не нравилась, но ещё больше ей не нравилось молчание с другого конца провода. — Я, конечно, не эксперт, — со вздохом проговорил Мэтт. — Но, как по мне, нужна акробатическая ловкость, чтобы одной рукой держаться за водителя, а другой придерживать телефон и слушать поучения. Глаза Керен широко раскрылись от удивления. Сбросив вызов, она надменно вскинула голову и отвернулась, не желая ни видеть, ни слышать смешка Дживаса, указавшего ей на очевидный факт. — Чего стоишь? Пошли, займём место, — угрюмо произнесла она, кивнув в сторону входа в заведение общественного питания. Уютное большое кафе было полно шумных веселящихся людей, большинство из которых стояло в очереди у барной стойки. Мягкие диваны служили сидением у широких прямоугольных столиков, а каждое место с двух сторон было огорожено низкими ширмами, создавая ощущение уединения. Не важно, какое место они бы выбрали, чувство комфорта в любом случае сохранялось. Запахи жареного мяса и свежей выпечки раздразнили пустые желудки голодных посетителей, а музыка в стиле кантри навевала весёлое настроение. Ждать пришлось недолго, не успела Керен сделать заказ, как тьма накрыла её ясные очи. Ну, не совсем тьма, и очи были не совсем ясными, но мгновенная слепота вогнала девушку в ступор. Стянув с головы лёгкую чёрную куртку, Керен мгновенно поняла, кому принадлежит эта вещь. Орит села рядом с ней, забрав свою куртку, не обратив совершенно никакого внимания на пылающий от гнева взгляд близнеца. — Ни слова, — стиснув зубы, Орит с болезненным выражением на лице потирала пальцами виски. — Тебе не приходилось слушать нудные жалобы на младшего брата. Ты не проезжала на мотоцикле в миллиметре от других автомобилей. Тебя при этом не бесили постоянными звонками, от чего ты всё время ёрзала на сидении, — девушка перевела хмурый взгляд на сестру, жалуясь ей со всё нарастающей силой в голосе. — А имя «Ниа» такое же неправдоподобное, как и имя «Мелло»! Мэтт не сдержал смешка, заставив рассерженную девушку обратить на себя внимание. У неё во взгляде не было удивления или стыда, Орит была человеком, умеющим ныть от всего сердца и плевать на то, что её прямые слова могут быть кем-то услышаны или кого-то обидеть. — Моя красотка в очереди? — оглянулся Мэтт, взглядом выискивая блондина в толпе посетителей. — Да, — выждав момент, когда парень удалится, дав возможность сёстрам пошептаться, Орит зарылась пальцами в волосы. — Ненавижу эту жизнь. Керен подсела поближе, видя, что её сестра готова изъясняться не только в грубой форме сарказма, но и, как это изредка бывало, говорить что-то умное и нужное. — Итак? — начала она, подталкивая Орит к разговору. — Этот идеальный загар обладает набором лучших качеств, — девушка выпрямилась, поправив растрепавшиеся от ветра кудри. — Импульсивность, настырность, злопамятность, синдром отличника, самоуверенность и наглость. Чёртов Рами! — она опустила взгляд в пол, сдерживая эмоции. — Он знал, что у нас смелости не хватит тягаться с кем-то менее мягкотелым, чем он сам. — Что, совсем не поддаётся на уговоры? — Никак, — фыркнула девушка, глядя в сторону стоявших в очереди нянек. — Ещё и строит из себя святошу и пример для подражания. — Да, давно пора заняться твоим воспитанием. Наморщив нос, Керен показала язык своему близнецу, а та не постыдилась ответить на упрёк средним пальцем. — Мэтт менее заинтересован во всём этом идиотизме, — с улыбкой начала девушка, ловя на себе крайне недоверчивый взгляд Орит. — Получается, если мы избавимся от Мелло, проблема уменьшится на семьдесят пять процентов. Улыбка пропала с радостного лица Керен от хмурого взгляда сестры. — Что, ты опять где-то облажалась? — Нет. Взгляды сестёр вновь встретились. — Отстань. — Тогда будем мыслить по ситуации, — пожала плечами Керен. — Вольный стиль, сестрёнка. — За смазливой подгоревшей мордой прячется высокий интеллект. — Вот как? Как хорошо, что я не выбрала его себе в соперники. Керен злорадно захихикала, за что Орит избила её рукавом куртки. Тем временем, стоя рядом в очереди, Мелло и Мэтт были погружены в угрюмое молчание. Кель был крайне недоволен состоявшимся минутами ранее разговором, который, по его задумке, должен был заставить злую Лихман хоть немного поверить ему, чего не произошло, а у Дживаса закончился заряд батареи на игровой приставке. — Судя по твоему радостному лицу, — начал Мэтт, убрав руки в карманы жилета. — Твоя ведьма только что у тебя на глазах расчленила кошку. Мелло скосил взгляд на близнецов, обернувшись к ним, с родительской тревогой наблюдая за девушками, но одновременно не желая видеть ни одну из них. Особенно Орит. — Ты же знаешь о моей ненависти к Ниа? — резким тоном начал блондин, с презрением отведя взгляд в сторону. Мэтт помедлил с ответом, улыбнувшись, своим молчанием выводя Мелло из себя только больше. — О ней не знал только слепоглухонемой. Это же ты снял с него рубашку и туго привязал к стулу после окончания занятий, чтобы некого было позвать на помощь, когда мы были детьми? Кель молчал. — И не ты ли, когда Ниа играл с нами в футбол, целился мячом в него, а не в ворота? Блондин закрыл лицо рукой. — И не ты ли вымазал его масляными красками, когда он спал? Помнится, Ниа еле отмылся. — Я был ребёнком! — О, стыдно стало? — с сарказмом парировал Мэтт, не скрывая насмешки. За это Кель схватил его за воротник жилета. Они могли бы подраться, однако быстро опомнились от испуганных взглядов стоявших рядом людей. Драться можно только наедине, не опасаясь кого-либо задеть, и что этот кто-то потом может подать в суд за нанесение вреда здоровью. Скосив взгляд на близнецов, Мелло поостыл, хотя и крепко сжимал руки в кулаки, будучи наготове. — Не стыдно, — огрызнулся блондин. — Ниа это заслужил. — Тогда что тебя не устраивает? Орит относится к тебе так же, как ты к Ниа. Мелло промолчал, но, судя по его болезненному и напряжённому выражению лица, едва сдерживал гнев. После общения с Орит оставался неприятный осадок, потому как при всей своей неразговорчивости, она отвечала либо с насмешкой, либо с недоверием. Ну уж нет, Мелло в юные годы не мог вести себя так же! К тому же он не Ниа, а в разы лучше этого высокомерного детёныша. — А Ниа бы нашёл общий язык, — с ехидством отметил Мэтт, наблюдая за вспыльчивым блондином. — Ну уж нет! — резким решительным тоном ответил Мелло, задетый за живое этими словами. — Я не проиграю ни Рами, ни ему! И стану первым! Люди, стоявшие в очереди перед парнями, обернулись, безмолвно вопрошая их о значении сказанного. Никто не хотел упускать своё выстоянное место, к тому же, пропускать кого-то вперёд. Мэтт фыркнул, прекрасно понимая, что из-за своего запала Мелло ещё долго не станет первым, по крайней мере, в очереди. — Но Керен я тебе не отдам, — вставил своё весомое слово Дживас. — Сам справляйся со своей ведьмой. Тебя, конечно, может вывести из себя даже бутылка молока, но я рисковать не хочу. Они вновь перевели взгляд на дерущихся близнецов, ждущих их за столиком. — Не ведьма она, — отвернувшись, проговорил Кель. — Злая, циничная и никогда не улыбается, — он помолчал, понимая, что только что подтвердил слова друга. — Надеюсь, у тебя дела с твоей принцесской идут лучше. — Принцесска здесь ты, — равнодушно отозвался Мэтт, — а вот Керен весьма дружелюбна. Конечно, пока не начинает расспрашивать о каждой пылинке на асфальте. Мелло дёрнул головой, повернувшись в сторону стойки с кассами, где доброжелательные молодые люди были готовы принять заказы угрюмых клиентов. Было страшно глупо пререкаться с Мэттом в таком людном месте, учитывая ещё и тот факт, что лишнее внимание им ни к чему. Глядя на экраны с предложенным на них меню, блондин сощурил взгляд, выбирая. — Выбирай что-то дешёвое, — Дживас задумчиво приставил палец к подбородку, вспоминая сегодняшний завтрак. — Что бы ты ни выбрал, твоя ведьма всё равно останется недовольной. — Значит, принесёшь ты, — махнул рукой Кель, прекрасно зная, что его друг прав. — А принцесски любят сладкое. Мэтт широко улыбнулся. — Шоколад не считается! — сквозь зубы ответил раздражённый Мелло, с хмурым видом выудив из бумажника кредитную карту. Дальнейшее время в очереди было проведено в задумчивом молчании. Мэтт косо посматривал на игравшего в игру на мобильном подростка, утомлённого ожиданием, и страшно завидовал ему, одновременно желая избить за косорукость и косоглазие. Мелло порой поглядывал на близнецов, прекрасно зная, что Орит могла прийти в голову идея сбежать от них и где-нибудь затеряться. Однако, побега не произошло, хотя он был вполне вероятен. Причина, по которой сёстры остались, заключалось в родовом проклятии всей семьи Лихман. Ни один из них даже под угрозой смерти не откажется от такого волшебного явления, которое зовётся халявой. А так как никто не потребовал у сестёр оплатить половину счёта, сомнений не оставалось: за них заплатят! Когда няньки вернулись, близнецы что-то смотрели на мобильном Орит, держа его горизонтально. Керен была удивлена и встревожена, в то время как её сестра задумчива и внимательна. — Но ты всё равно извращенка, — почти неслышно сказала Керен. — Лучше быть извращенкой, чем, как ты, педофилкой, — парировала Орит. Мэтт удивлённо присвистнул, услышав эти заявления, заставив Керен передёрнуться и густо раскраснеться. Орит же пожала плечами и с видом абсолютного равнодушия убрала мобильный телефон в карман куртки. — Это не то, о чём вы подумали! — от стыда Керен закрыла пунцовое лицо руками. — Мне нравятся дети… но не в этом смысле! Зажмурившись, девушка сжала руки в кулаки и от досады ударила по плечу своего безразличного к ситуации близнеца. Притихшая Орит полагала, что о замечании, брошенном в её адрес, быстро забудут или оставят незамеченным, в то время как шумная Керен забирала всё внимание себе. Парни заулыбались, видя застигнутых врасплох сестёр. — Орит, нам начинать тебя опасаться? — с издёвкой в голосе спросил Мэтт. — Начинай. Не глядя ни на кого, близнецы приступили к запоздалому обеду, своим молчанием и отсутствующими выражениями лиц заставив нервничать даже Мэтта. Безмолвная истерика сидящего рядом Мелло была в какой-то степени заразительной. — Спасибо, — скосив взгляд в сторону, тихо поблагодарила Орит, потягивая молочный коктейль через трубочку. — Спасибо, — угрюмо и даже немного агрессивно последовала примеру сестры недовольная Керен, до сих пор чувствуя стыд за обвинение в любви к детям. Взгляды сестёр встретились, а после девушки вновь отвернулись друг от друга. Керен надменно вскинула голову, закрыв глаза, Орит с раздражением цокнула языком. Несмотря на ярко подчёркнутую неприязнь, сёстры, видимо, сошлись в мыслях о том, что они обсуждали до прихода парней. — А что вы смотрели-то? — поинтересовался развеселившийся от их поведения Мэтт. — Ну, — отозвалась Керен, — там была любительская съёмка. Мэтт кивнул, в то время как Мелло едва скрывал вдруг вспыхнувший интерес к происходящему. Орит перевела прямой удушающий взгляд на сестру, глядя ей в лицо. — И трое людей, — ощущая взгляд близнеца, Керен стыдливо смотрела в пол, чувствуя, что от такого давления не может лгать. — Ну… подростки. Одиннадцать лет — подростковый же возраст? И они все перепачкались, когда в первый раз… Керен плотно сжала губы, подняв невинный взгляд на свою маленькую компанию. Дживас давил смех, в то время как Кель выглядел удивлённым и крайне заинтересованным происходящим. — Да тесто месили эти мелкие ничтожества, — стиснув зубы, не сдержалась Орит, достав из кармана куртки мобильник. — Кто тебя учил отвечать на вопросы?! Политики, риэлторы или журналисты?! Керен насупилась, обидевшись на такой резкий и разгорячённый выговор. Открыв видео, Орит продемонстрировала его явно расстроенным нянькам, держа телефон на вытянутой руке. Дети, перепачкавшись в муке, разговаривали с кем-то, попутно почитывая раскрытую кулинарную книгу. — Рами прислал. Снимает номер рядом с этой семейкой. — Он звонил? — удивлённо спрашивал Мелло, невольно обвинив себя за сегодняшнее недостойное поведение. Резко разговаривая с Орит, он успел позабыть, как трепетно относится к сёстрам их старший брат, сгоряча позабыл, что каждая из них способна нажаловаться на него в красках, обиженная или оскорблённая. — Ага, — безразлично отозвалась Орит, вновь пряча телефон в кармане куртки. — Сказал, что перезвонит одному из вас и серьёзно поговорит. Последнее было произнесено даже зловеще, но без угрозы или желания испугать. Сами по себе слова, казалось, несли в себе более глубокий смысл, пророча нечто неприятное, плохое. Девушки опустили взгляды, со спокойствием приступив к обеду, желая сохранить мимолётную интригу от сказанного.