Акт 1: Злоключения трёхдневной свинины по-корейски в собственном соку.
Синея, грустно умирали сумерки. Безжизненный электрический свет прозрачным покрывалом опускался на землю сквозь утренний туман, выхватывая из темноты очертания старого, военного дзота. Где-то на границе леса, среди обросших мхом стволов, возник и вытянулся из общей тени ещё более тёмный силуэт. Осторожно ступая по опавшей листве, это существо с серебристыми волосами, что словно шлейф дорогого шёлка тянулся за ним, приблизилось ближе к фонарям, пока не попало под тусклую пелену света. С противоположного конца леса вздохнули и задержали дыхание тайные наблюдатели. Было страшно, противный холодок колкими пальцами самой Смерти пробежал под рёбрами, заставляя передёрнуться. Ведь сейчас, спустя два месяца, после Армагеддона устроенного озверевшим Королём Тени — Широганэ - решалась судьба монохромного мира и его выживших обитателей. В решающее для всех время даже бывшие враги объединились и были призваны силы Науки-кокучи, чтобы воскресить newНанайю, наделив его воистину неубиваемыми девайсами; как хвост пьяной обезьяны и разрушительный кулак ярости. Правда, объект иногда был неуправляем, и, часто забившись в какой-нибудь тёмный уголок развалин старого Дворца, жаловался на жизнь и проклинал всё сущее. И только запах подогреваемой на костре консервы мог выманить его на свет монохромный, где его тут же снова подвергали неумолимым тренировкам. По плану Хомураби, солдат Нанайя был уже готов к выполнению возложенной на него задачи, требовалась только нешуточная мотивация: — Ну, или пустим на мясо. И тогда старине Широганэ денёк-другой не нужно будет заботиться о провианте. И, в очередной такой тоскливый денёк, наполненный игрой в прятки от Широганэ, вдруг пришла на ум светилу науки — Рюуко, ещё более гениальная идея, чем воскрешение из ошмётков мяса Нанайи. Подобные крайне-жестокие меры стали просто необходимы после того, как несколько раз проваливались планы по возвращению «разума» Широганэ, когда однажды ему в руки попала книга рецептов. А Широганэ, как это не странно звучит, был натурой увлекающейся. И увлекался он достаточно основательно, и переубедить его в чём-либо было крайне сложно, а порой и опасно. Попытки облагоразумить вышли боком для Лулу, ушами с хвостом для Коу, и совсем было чуть не вышли другими частями тела для остальных жителей. Удачно перекрываться от Широганэ удавалось только Шисуи, так как первый отказался, с недавних пор, от вегетарианской диеты, перейдя на чисто мясную. Зомби-Нанайю Король Тени просто игнорировал, считая продуктом с истёкшим сроком годности, и даже морщил свой аккуратный носик, когда тот проходил мимо. Из-за этой «сверх-способности», сейчас именно Нанайю, в фартуке повара, выставили на передовую возле открытой настежь двери дзота. Он должен был своим безмятежным видом указать на целый склад продуктов мясного происхождения, сокрытом внутри. План чуть было не сорвался, когда прямо на глазах изумлённых зрителей бедного Нанайю-куна снова покромсали теневой катаной, выбрав, как и прежде, в качестве трофея руку — как самую неразложившуюся часть. Да, Широганэ, как всегда, ел мало, но с изыском! Взглянув из-под широкого листа бананового дерева на своего изувеченного подопечного, Хомураби отбросил попкорн и красочно вознёс в поле зрения кокос, после чего сжал его пальцами с двух сторон, пока из ореха, брызнув, не потёк сок. Воспоминания о днях былого геройства в мире людей вызвали жизненную реакцию, и Нанайя поднялся, жестом оставшейся конечности приглашая Широганэ войти. А Король Тени не любил, когда его просят дважды. Садистки, с хрустом, развернувшись каблуком в глазнице утихшего зомби-Нанайи, он подобрал оброненный поварской колпак и стряхнул с него мусор. Оглянувшись через плечо, Широганэ лучезарно улыбнулся кому-то вдаль. Внутри дзота, изысканному вкусу Широганэ открылись полные полки всяческой снеди, а главное, двухкомфорочная плита с духовкой, работающая от газового баллона. Ведь после ухода Рюуко из Дворца, с ним же ушли и все блага цивилизации, такие как: кондиционирование воздуха посредством навесного Тузика-вентилятора, тёплые полы, в которых был замурован электрический подогревательный угорь, и даже горячая вода в ванной, льющаяся от напора из парового турбонагнетателя последней разработки Короля Света, работающего за счёт выброса метана недотыкомкой пучкожопой, версия ХХХ500М. Настоящий рай для гурмана! Увлёкшись разглядыванием всяческих баночек и пакетиков, он и не заметил, как за ним закрылась дверь, и тихо повернулся рычаг винтового запора. Опускающие на дзот рассеянный свет утренние фонари ослепительно вспыхнули спрятанными прожекторами по всему периметру, вытесняя всякую тень. Световая ловушка готова! И все выжившие, наконец-то, облегчённо вздохнули и поздравили друг друга с окончанием эры Армагеддона, после чего разошлись во Дворец продолжать празднество и веселье. Лес снова наполнила тишина нетронутой природы и естественных красок, нарушаемых лишь ярким светом нескольких прожекторов и мычанием бродящего вокруг дзота калеченного зомби-Нанайи. Время спустя… На день монохромного мира опасливо опускались сумерки, предвещая скорое наступление белых ночей, что так радовали своей красотой светлых владык. Настоящих ночей с непроглядной тьмой не было с тех пор, как общими усилиями, не избежав некоторых потерь, удалось заточить Короля Тени в дзот, скрывающийся среди зарослей далеко за пределами Дворца. Необходимость этого крайне рискованного шага, могущего нарушить и без того хрупкий Баланс света-тени, был одобрен и приведён в действие в ещё незапамятные времена, когда цвело под стрельчатыми окнами персиковое дерево. Правда, сплочение монохромных владык и их реев-синов оказалось недолгим и вскоре они кое-как терпели друг друга на общей территории. Баланс явно пересиливала светлая сторона, не стесняясь этим пользоваться и третируя единственного оставшегося тёмного Короля Син — Хомураби. Сей почтенный представитель могущественных теней стоически отбивал мозговые штурмы Рюуко, утверждающего, что он-де сам и есть тоже свет, так как владеет стихией огня! Шисуи действовал более тонко, закрываясь в недоступном будуаре и изредка показывая фотографию своей оголённой коленки. С каждым днём сдерживать наступление эры светлых становилось труднее. Хомураби всё чаще вспоминал о былых, славных деньках, когда здесь ещё безраздельно правил Широганэ, своим ядом буквально вытравливая все начинания и инициативы креативного Короля Света. От нервного истощения даже шикарная секира перестала призываться, и Син часто становился объектом преследования всяческих мелкопакостных существ, что табунами наполнили оба Дворца. Отбиваться от них Хомураби уже устал и, собрав несколько зрелых персиков, присел на край фонтана. Единственный, кто полностью был с ним солидарен, оказался Акира: — Пора уже кончать этот беспредел, — высказал общую на двоих мысль парень, отдирая ножом от подошвы сапога какую-то липучку, на поверку оказавшейся живой мармеладной пиявкой. — Да-а, — протянул Хомураби, откусывая персик и щурясь на испепеляющее Солнце. — Есть идеи? — расправившись с пиявкой и оставив её сосать палочку, Акира забрал ещё один фрукт из рук Сина. — Он хочет создать третье Солнце — зелёного спектра. Говорит, оно расслабляет зрение и успокаивает нервную систему. — По-моему, специалист по успокоению нервной системы, сейчас заточён в дзоте. Вспомни Широганэ. Оба молчали, тяжко вздохнув. — Ты забыл, что он хотел нас всех пошинковать как капусту? Это всё тот артефакт, — произнёс Хомураби, откидывая косточку персика в траву, где ей тут же занялась, поджидающая подачки, птица-тукан с клювом-пассатижами. — Артефакт? — Книга рецептов. Широганэ помешан на диетах, пусть даже они ему ни к чему. Он всё равно тощий и дрыщавый и ничто ему не помогает. Способы диетических блюд внутри книги вызывают в нём лютую депрессию и он начинает особо извращаться в приготовлении своей еды. Обратный эффект, так сказать. Настоящая мания убийства и первобытная жажда попробовать, например, маринованную селезёнку гигантского гипподрока. Вдруг окажется, что вкус необычный и ему понравится? — Так на хрена всё то время, пока я тут был, он сидел на диетах из гадких морепродуктов и овощей? — Он, видите ли, привередлив и ест только чистую пищу. И обычно находится в более-менее уравновешенном настроении большую часть суток. А тут, как с цепи сорвался. — И как долго он будет отходить от своей мании новых блюд? — Последний раз подобное происходило во времена правления Рюуко, и мне неизвестно, как всё кончилось, и когда Широганэ снова принялся жевать свои водоросли. — Вот как, — сказал Акира, посматривая в сторону леса.Акт 2: Десерт из мелко-порубленных лапок с паштетом фуа-гра
Следующим вечером, кое-как отделавшись от сторучки приставучей, Акира забежал за угол одного из разрушенных зданий руин, и, остановившись перевести дыхание, прислушался. Никто его больше не преследовал, и он, стянув с лица маску ниндзя, смог глубоко вдохнуть холодный воздух. Будто мстя за своего заточённого владыку, с востока надвинулся огромный, в полнеба грозовой фронт и предстоящий светлый вечер в мгновение превратился в тёмную ночь. Проверив снаряжение и боеприпасы, Акира, не теряя времени, выдвинулся в запретный лес, минуя руины старого Дворца и выходя на заросшую тропу, ведущую к дзоту. Он спешно обогнул нагромождение каменных уступов, когда его заставил остановиться жахнувший над головой сотрясающий раскат грома. Из тёмных туч, что дикими взъерошенными табунами неслись по небу, вовсю захлестали первые, крупные капли дождя. Акира прибавил ходу, и тропа ушла под уклон, открывая вид на опушку древнего леса. Где-то там, в его глубине светили мощные прожектора, ярким светом отпугивая каждую тень, посягнувшую на покой и заточение Широганэ. Шорох дождя скрывал шаги его приближения, но, вскоре, Акира понял, что здесь он не один. Другие шаги, неуверенной, шаркающей походкой двигались следом, затихая, когда он останавливался, чтобы прислушаться и прицелиться. Однако, пушка с инфракрасным наведением показывала всё, что происходило в ночном лесу, но никак не могла уловить хозяина загадочных шагов. А объект всё приближался. Паниковать не стоило, ведь недаром молодой Король Света преемник великого Рюуко! Приостановившись в своём вояже, Акира установил после себя на тропе медвежий капкан и пошёл вперёд, беззаботно посвистывая. Одновременный звон спуска капкана, хруст попавшей в него ноги преследователя и гулкий удар чего-то крепкого о металл, застали Акиру врасплох и он, позабыв, зачем шёл, храброй ланью кинулся в спасительные кусты. Собравшись из миллиардов атомов водяной пыли, поднявшихся с тёплым воздухом над окутанными туманом просторами забытых древних Границ, она, в самоубийственном полёте сорвалась вниз с небес в непрощающие объятия земной тверди. Кап. Ударившись и медленно сползая по металлической трубе, лишь она одна, среди миллионов ей подобных, нашла верный путь, обволакивая своим малым объёмом сгнившие от солнечной радиации оголённые провода. Треск закоротившего электричества в мгновение ока испарил каплю дождя, отправив её снова странствовать в бескрайние просторы неба на пути бесконечного круговорота. Трепыхнувшись, и в последний раз осветив вверенное его свету пространство, прожектор погас, навсегда погрузившись в спокойствие теней. Возликовав после долгого ожидания, они протягивали свои тела в единственном пути, открывшемся среди безжизненного света. Вспаривающий слух звук скрежета металла о стекло заставил притаившегося в кустах Акиру зажмурить глаза и передёрнуться всем телом. Прорыв теней, пусть и где-то в глубине сердца ожидаемый, всё же заставил Акиру невольно вскрикнуть и зажать уши руками – до того был невыносим мощнейший удар теневой катаны, разрушивший напополам дзот. Вихревой поток, собранный из сил тени с гулом ушёл в небо и взору открывшего глаза молодого Короля предстал Широганэ, вальяжно выходящий из руин. Поднявшись в рост, Акира не нашёл ничего лучше, чем привлечь к себе внимание, махнув рукой. Взгляд ярко-красных глаз в приветливом порыве встретился с обозлёнными тёмно-синими напротив и тогда Акира понял, что попал: — Ох ты ж пиздоблядское мудоёбище, — вырвалось у него на одном дыхании, когда он поздно понял, что зря так чертовски похож на своего длинноволосого прототипа. Возвращение узника оказалось менее пафосно, чем ожидалось, когда взъерошенный Акира, пролетев на первой крейсерской от входа и далее по всему коридору Дворца, надёжно заперся в своих покоях, включив все имеющиеся светильники. По разным звукам, доносившимся извне, на протяжении последующих двух дней, он понимал, что ведётся зачистка Дворца от лишней жизни. Вопли «я посажу в клетку, буду убираться и одену ошейник от блох, да и себе тоже!» не принимались в расчёт: — Ничего, я уже придумал, как тебя за это наказать, — произнёс Широганэ с тонкой улыбкой на устах, загнав Рюуко в самый тёмный угол. … Эпилог — Приятного аппетита, — буркнул необычно спокойный Рюуко и серебряной вилкой поковырял листья салата на тарелке перед собой. В тайне он надеялся найти там хоть маленькую улиточку, случайно попавшую с грядки, но робко подняв пристыженный взгляд на сидящего напротив Короля Тени, сглотнул. — Благодарю, Свет мой, — ответил Широганэ, подтягивая к себе тарелку с лангустом, после чего долотом принялся крушить панцирь ракообразного. Хрясь! И Рюуко судорожно спрятал указательный палец, прикрывая его ладонью. Бац, треск! Поджав губы, Рюуко пошевелил ещё болящими суставами пальцев на руке и посмотрел на остальных за столом. Не обращая внимания на напряжение в отношениях Истинных, все Призванные с аппетитом уплетали ужин, радуясь, что никто им не мешает, щипая за ноги или писком выклянчивая подачки еды. В то время как все собравшиеся короли прибывали в идиллии совместного проживания, наслаждаясь обычным ужином и компанией друг друга, где-то на границе лесной чащи всё ещё бродил, звеня цепью от капкана, Нанайя. Изувеченный на руку и глаз, никому не нужный опытный образец солдата будущего, страдая, влачил жалкое существование, побираясь тем, что осталось от пиршества для Широганэ. Оказалось, что Король, на самом деле, не употребил в пищу ни одной консервы и всё время заточения находился на перевоспитательной, голодной диете. Доедая завтрак туриста в банке вековой давности, Нанайя случайно взглянул на себя в отражении ложки и, в который раз, ужаснулся. Изверги, что они сделали некогда с прекрасным лицом и телом Нанайи-куна, от вида которого все девчонки отжимали трусики? Жизнь — боль. Теперь же он сможет быть только с самкой кокучи, и от такой перспективы он, с досады, засадил пустую банку сапогом, отправив ей в руины дзота. Под ногой что-то прошелестело и, заинтересованный звуком, син наклонился, чтобы рукой разгрести опавшую листу. Его взору показался глянцевый журнал с грудастой красоткой на обложке. Подняв журнал на уровень глаза, он улыбнулся, прочитав название — «Сто один рецепт красоты».