XXI век

За окном светило яркое майское солнце. Оно заливало своими лучами всё пространство кабинета химии. По улице бегали маленькие дети, весело смеясь и периодически что-то сообщая друг другу. Эти проявления счастья вызвали бы улыбку у кого угодно, но только не сидящих на уроке одиннадцатиклассников. Все двадцать девять человек, не сговариваясь, вздохнули и мечтательно посмотрели на шумные улицы сквозь плотное стекло не менее плотно закрытого окна. Учительница- Капулеттина Марина Алексеевна, открыла классный журнал и окинула расслабившихся учеников долгим, но удивительно спокойным взглядом. На третьей парте второго ряда её взгляд зацепился за темноволосую семнадцатилетнюю девушку. Она, так же как и её одноклассники, мечтательно смотрела в окно, сидя перед раскрытой тетрадью, и при этом не выпуская из рук тонкую ручку. Только небольшой колпачок, предусмотрительно надвинутый на её пишущее окончание, уберегал бумагу от риска быть исписанной. Молчание продолжалось ещё полминуты, прежде чем его нарушила учительница: — Капулеттина! Иди к доске. Вышеописанная девушка вздрогнула и перевела взгляд на свою маму (Марина Алексеевна была не только учительницей, а ещё и её мамой). — Ну ма…- начала было Юля, но исправилась, прервавшись на полуслове: -…Марина Алексеевна! — Ю-уля, — протянула Капулеттина-старшая, угрожающе занося простой карандаш над клеткой, где стояли фамилия и имя дочки. Это была их своеобразная игра- изображать отношения учительницы и ученицы, даже несмотря на то, что об их родстве знала уже чуть ли не вся школа номер четыре. — Хорошо, Марина Алексеевна, — даже прекрасно зная, что по-любому не получила бы «двойку», Юля нехотя встала со своего места и прошла к доске. Едва заметно улыбнувшись ей, учительница отложила карандаш, и взяла со стола книгу по химии, чтобы продиктовать химическое уравнение… Как только прозвучал звонок с урока, все ученики дружно сорвались с места, смели книжки и тетрадки в портфели, и выбежали из класса. Юля, решившая за урок не одно, а целых пять уравнений, потёрла ладони, избавляясь от меловой пыли, и принесла своей маме дневник. Поставив ей высший балл, Марина Алексеевна ненавязчиво дотронулась до руки Капулеттиной-младшей. — Помнишь Пашу Константинова? — Спросила она, пристально вглядываясь в глаза дочки. — Помню. — Может быть, он тебе хоть немного понравился? Было бы здорово, если бы после школы вы поженились. Поражённая таким заявлением, девушка уставилась на неё во все глаза. Но через секунду ей удалось вернуть им нормальный размер, и она сказала: — Если бы я была Джульеттой*, я бы подумала, и, даже, возможно, согласилась. Но так как я не Джульетта, а всего лишь простая Юля, к тому же живущая в двадцать первом веке, я категорически не согласна. Да и вообще, — для успехов в карьере совершенно не обязательно выдавать свою дочку замуж за сына директора. В ответ женщина только вздохнула и её дочка, воспользовавшись шансом, проскользнула в коридор. Но через полминуты вынужденно вернулась. — Мимо сейчас проходил директор, — начала она. — Эдуард Сергеевич? — Ну да, Эдуард Сергеевич. Он попросил меня передать, чтобы ты к нему зашла. Сказал, что какой-то важный разговор. Женщина внутренне напряглась…