«Люди никогда не перестают нас удивлять.»
Фрэнк не привык сидеть дома по субботам. Он безустанно и тревожно бродит по комнатам, потому что ему не удаётся усидеть на одном месте. Он смотрит несколько серий какого-то старого ситкома по телевизору, но его глаза быстро устают, и он начинает нервничать ещё сильнее. Потом он пролистывает список контактов в телефоне, но Майкиуэй не берёт трубку, а Джамии не стоит названивать слишком часто, потому что он может достать её, а Фрэнку это совершенно ни к чему. Кроме них ему ни с кем больше не хочется разговаривать. Ему удалось устроиться на работу в Pathmark[Прим. переводчика: популярная американская сеть супермаркетов.], но он ненавидит её всей душой и постоянно возвращается домой оттуда измотанным. Когда он садится на диван и принимается наигрывать на гитаре (не песни Pencey, естественно, о них и вспоминать больно, но вот каверы на Green Day и Black Flag он может исполнить с лёгкостью), приходит мама и садится рядом с ним. Он осторожно наклоняется и прислоняет гитару к подлокотнику дивана, чувствуя, что мама хочет с ним поговорить, но когда он поворачивается к ней, она просто приглашающе раскрывает объятия. Фрэнк колеблется какое-то мгновение, а потом прижимается к ней, ощущая, как её пальцы перебирают его волосы. Они сидят вот так какое-то время, просто наслаждаясь близостью, и Фрэнк понимает, что ему недоставало этого. Недоставало общения с ней. — Что не так, детка? — нежно шепчет она ему в волосы, и Фрэнк немного смещается, но не отстраняется от неё. — Всё кончено, — отвечает он, понимая, что звучит как капризный ребёнок. Но мама не смеётся, а просто обнимает его крепче. — Это нечестно. — Милый, в жизни всё нечестно, — устало произносит она, и Фрэнк осознаёт, что ей сейчас тоже тяжело. Не только у него сейчас трудности, но он, кажется, забыл об этом. Он разворачивается, приобнимая её одной рукой. — Я понимаю, мам. Просто, ну, знаешь. Иногда я поступаю неправильно. — Она уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но Фрэнк торопливо добавляет: — Неправильно не по закону или что-то такое. Просто, я не… Я совершаю ошибки, — сердито заканчивает он. В этот раз мама смеётся. — Фрэнки, все совершают ошибки. Я знаю, ты считаешь, что должен быть лучше всех, и это здорово, но тебе не стоит так ругать себя за это. Ты всего лишь человек, милый, ты неидеален. Почему-то его успокаивают её слова, но Фрэнк всё равно расстроен. — Но… папа тоже так говорил. Постоянно. — А вот теперь он признаёт настоящую проблему и то, что сильнее всего беспокоило его во всей этой ситуации. — Когда он… ну, ты знаешь… он просто говорил, что это была ошибка. Словно от этого всё становилось лучше. Я не хочу быть таким же, мам. — Ох, Фрэнк, — говорит она, тихо вздыхая. Теперь она сжимает его в объятиях так сильно, что ему даже немного больно, но он не собирается ничего ей говорить по этому поводу. — Я не хочу быть как папа, — повторяет он снова немного слабее, и, может быть, он даже плачет, но никто этого не сможет доказать. — Не хочу, я не хочу. — Ты и не будешь таким, — обещает она, но Фрэнк до сих пор не убеждён. Откуда она может знать? Откуда вообще кто-нибудь может это знать? — Фрэнк, — строго произносит она, словно прочитав его мысли (хотя она его мама, так что, возможно, она умеет это делать), — ты не такой, я клянусь. — Ты не можешь поклясться, — возражает Фрэнк, шмыгая носом, и вот теперь он промочил мамин джемпер слезами, это противно. Он пытается стереть их своих рукавом, но мама бьёт его по руке, смеряя недовольным взглядом. — Фрэнк. Послушай меня. Ты не станешь таким, как твой отец, и я уверена в этом. Ты стараешься быть лучше, чем… — Но я не… — Фрэнк! — Она легонько встряхивает его, всё ещё не выпуская из своих объятий. — Послушай меня, ради бога! Твой отец постоянно напивался, а потом выпускал на нас пар — вот всё, чем он занимался. Фрэнк, ты куда лучше него. Конечно, ты тоже иногда любишь заниматься саморазрушением, но ты умеешь вовремя остановиться. Если бы ты был таким же, как он, я… Я думаю, ты бы не дожил до своего возраста. — Её голос ломается под конец фразы, превращаясь во всхлип. И, чёрт, сердце Фрэнка чуть не останавливается от маминых слов. По её тону понятно, что она часто думала об этом и раньше, что это беспокоило её, доводило до бессонницы. Фрэнк жмётся к ней и целует её в щёку, ощущая на губах солёный привкус её слёз. — Мам, мам, всё в порядке. Я всё ещё здесь. Я больше не ввязывался в драки, мам. — Я знаю, — спустя какое-то время отвечает мама. Она немного расслабляет свои объятья, и Фрэнк чувствует, как ноют его руки. Он даже не осознавал, насколько крепко он их сжимал. Он снова поднимает с пола гитару и начинает наигрывать нежную мелодию, которая словно сплачивает их. — Я знаю. [//]«Нам просто пришлось следить за тем, чтобы Майки больше не совал вилки в тостер.»
Когда Фрэнк читает «Куджо» с уже потрёпанной обложкой, раздаётся стук в дверь. Фрэнк решает не ждать, пока мама её откроет, и перемахивает через диван, направляясь к двери и всё ещё держа книгу в руках. Когда за дверью обнаруживается Майки, Фрэнк улыбается. — Привет, Майкиуэй, как дела? — Прости за это, — говорит Майки, прикусив губу, а затем сжимает руку в кулак и бьёт Фрэнка в живот. Глаза Фрэнка комично расширяются от неожиданности, и он издаёт точно такое же «у-уф», как и Джерард почти месяц назад. Но Фрэнк приходит в себя куда быстрее, потому что привык получать удары, и он уже собирается дать Майки сдачи в нос, когда у него включается мозг, и он себя останавливает. Одной рукой он нащупывает рядом стойку и наваливается на неё, а другой прикрывает живот. — Какого хуя, — выдыхает Фрэнк, медленно возвращая себе самообладание, а Майки лишь виновато пожимает плечами. — Я же извинился. Он протискивается мимо Фрэнка в кухню и тоже прислоняется к стойке, не обращая внимания на косые взгляды от Фрэнка. — Серьёзно, Майки, за что? Майки закатывает глаза, беря «Куджо» со стойки и начиная листать страницы. — Честно, Фрэнк? Я думал, ты уже догадаешься к этому моменту. — Он аккуратно кладёт книгу обратно и поворачивается лицом к Фрэнку. — Ты ударил моего брата — я ударил тебя. Всё по-честному. — Я ударил… — Фрэнк встаёт прямо и скрещивает руки на груди, чувствуя недоумение. — Э-э, нет, я его не бил. Выражение на лице Майки ни капли не меняется, но, судя по тону его голоса, он рассмешён. — Нет, ты его ударил. Фрэнк мысленно вспоминает все драки, которые отложились у него в голове, но он не ходил на концерты в последнее время (и уже довольно долго, если верить тому, как ему некомфортно находится в собственной шкуре) и он уж точно не видел никаких неудачников, живущих в подвале. По крайней мере, на ум ему ничего такого не приходит. — Нет, я этого не делал, — повторяет он, возвращаясь в гостиную, где всё ещё работает телевизор, и садясь на диван. Майки идёт за ним следом. — Нет, ты его ударил, — сухо говорит Майки снова. — Вы поругались на работе, и ты ударил его в живот, Фрэнк. — Я… — говорит Фрэнк и замолкает. Он сидит абсолютно неподвижно какое-то время, пытаясь осознать, что сказал Майки. — Я… — опять начинает он, но всё равно не знает, что сказать. Губы Майки немного дёргаются. — Мой брат — это Джерард, Фрэнк, — медленно произносит он. — Ты работал с Джерардом. Ты ударил его в живот? Что-нибудь начало проясняться? Понимание резко накатывает на Фрэнка, и он радуется тому, что уже сидел. Он ссутуливается, прижимая ладони к лицу. — Вот дерьмо. — Дерьмо, — беззлобно повторяет Майки, и они просто сидят какое-то время в тишине, а потом Майки приподнимает кассету в руке. — Я тут принес «Рассвет мертвецов». — О, ну конечно, ведь мы не смотрели его уже миллиард раз, — саркастично поддразнивает его Фрэнк, но Майки просто игнорирует его и вставляет кассету в проигрыватель. — Эй, эй, значит, Елена — это твоя бабушка? — спрашивает Фрэнк, когда его осеняет мысль. — Ага. — Майки улыбается. — Ты ей нравишься, — добавляет он. — Но мы с Джерардом всё равно нравимся ей больше. — Да ладно? — говорит Фрэнк, а потом ухмыляется. — Эй, так значит, это ты любишь единорогов, а, Майкиуэй? Майки одаривает его взглядом, но на его губах всё ещё можно заметить усмешку. — Мне не нужно платье твой подруги, если ты об этом, — отвечает Майки, и Фрэнк ухмыляется сильнее. — Оу, Майкиуэй, ты точно уверен? Ты бы выглядел в нём так замечательно, — поддразнивает он, протягивая руку к волосам Майки, чтобы взъерошить их, но Майки уклоняется. — Только не волосы, — серьёзно просит Майки, и тогда Фрэнк откидывается на спинку дивана, сосредотачивая своё внимание на фильме. Уже после, перед самым уходом, Майки осторожно прикрепляет какой-то флаер к доске для заметок у них на кухне. — Ты идёшь на выступление моей группы, — объявляет он Фрэнку, и Фрэнк кивает, засунув руки в карманы. Разумеется, он придёт. После того, как Майки уходит, Фрэнк просматривает флаер. My Chemical Romance. Классное название. [//]«А ещё он хорошо целуется.»
Фрэнк знает, что он иногда немного тормозит, но до него доходит, что Джерард будет на выступлении только тогда, когда он уже стоит возле клуба с Джамией. Ему не хотелось идти в одиночку, и он не мог позвать никого из Pencey, хоть и начал снова немного общаться с Хэмбоуном. Он прячет руки в карманы куртки Джамии и кладёт голову ей на плечо. — Я передумал, — произносит он в её волосы, из-за чего слова выходят больше похожими на что-то вроде «я пеефумал». Джамия смеётся и отталкивает его. — Нет, ты не передумал. Не будь трусишкой, Айеро. Ваша дружба с Майки только наладилась. В чём дело? Фрэнк вовсе не краснеет. Хотя, возможно, его щёки и порозовели немного. — Там будет Джи. Я вроде как не разговаривал с ним с тех самых пор, как ударил его в живот, — признаётся он, и Джамия снова смеётся, одновременно вынимая его ладони из своих карманов. — Ну, у тебя есть последний шанс уйти, — спокойно произносит Джамия, но её железная хватка на руке Фрэнка не даёт ему поверить в её слова. Она тащит его ко входу, не обращая никакого внимания на вышибалу, словно того вообще не существует. — Давай, — подбадривает она его. — Просто иди внутрь. Фрэнк вовсе не трус, и он никогда не признается, если ему будет страшно, но сейчас у него в животе появляется странное чувство, словно ему внутрь засунули клубок ниток и тот катается туда-сюда, и Фрэнку кажется, что переступить порог дверей клуба — самая сложная вещь на свете. Но ему удаётся это сделать, по большей части из-за того, что он не хочет, чтобы Джамия потом дразнила его трусишкой (сама Джамия прикуривает сигарету и машет Фрэнку рукой, говоря этим «я тебя потом догоню»). Внутри оказывается темно, и Фрэнк понимает, что был здесь в последний раз, когда выступал с Pencey. А сейчас он тут впервые без своей гитары за спиной и не стоя на сцене. От этой мысли ему внезапно становится грустно, и у него появляется дикое желание стать участником хоть какой-нибудь другой группы. Он буквально нуждается в этом. Кстати о том, в чём нуждается: он бы сейчас не отказался от выпивки. Фрэнк лично знаком с барменом, поэтому его пиво оказывается на барной стойке ещё до того, как он до неё добирается. Фрэнк говорит «спасибо» и тут же опустошает стакан, а Дэйв подаёт ему следующий. — Тяжёлый день, приятель? — Ты и представить себе не можешь, насколько, — стонет Фрэнк, хотя день и не был таким уж тяжёлым. Но ему правда тяжело теперь, когда он в клубе, к тому же, у него была тяжёлая неделя. — Блять. Ты слышал, что Pencey больше не существует? — Ага, чувак, это дерьмово, — сочувствует Дэйв, но Фрэнк не может по его интонации понять, искренне ли он говорит это или нет, хотя не то чтобы это было важно теперь. — Так кого ты пришёл послушать? — Э-э-э… — Фрэнк не может точно вспомнить название группы Майки, это связано либо с тем, что у него плохая память, либо с тем, что он пьёт уже третий стакан пива. Дэйв, замечая это, отодвигает стакан Фрэнка туда, куда он не сможет дотянуться. — Наверное, тебе не стоит так быстро напиваться, — советует Дэйв, и, наверное, он прав. Фрэнку нравится быть пьяным, точно как и парню, который сидит рядом с ним, но ещё ему хочется запомнить этот концерт. Но он всё-таки чувствует, как внутри по его телу разливается тепло, так что он не совсем трезв. Фрэнк решает, что его устраивает его состояние, и сосредотачивается на том, чтобы не свалиться со своего стула. Конечно, он ещё не настолько пьян, чтобы потерять координацию, но это пока. Группа уже настраивает аппаратуру, но во время саундчека сцена всегда темнее, чем всё остальное помещение, поэтому Фрэнк даже не пытается ничего разглядеть. Ему интересно узнать, кто ещё будет в группе Майки, он предполагает, что какие-нибудь приятели Майки из Eyeball. Шум немного затихает, и толпа темноволосых людей со щедро подведёнными глазами устремляется ближе к сцене. Фрэнк решает присоединиться к ним, оставляя свой стакан пива на барной стойке. Он не знает, чего ожидать от группы, в которой участвует Майки. У этого парня хороший вкус, но Фрэнк предполагает, что их музыка будет напоминать смесь Smashing Pumpkins и Joy Division — окажется монотонной и немного мрачной. Он ошибается. Внезапно вспыхивает свет, и в глаза Фрэнка буквально въедается силуэт какого-то парня, возвышающегося на сцене и отклонившего в сторону микрофонную стойку. Свет продолжает так же яростно вспыхивать, и Фрэнк обращает внимание на музыку, бьющую по ушам. Она громкая и шумная, а это то, что, без сомнений, нравится Фрэнку больше всего. Фрэнк бросается в тут же появляющийся мош-пит, и он, весь пропитавшийся потом, выбирается к ограждению переднего ряда немного левее от центра только к тому моменту, когда группа уже собирается играть последнюю песню. — Сыграйте «Freebird»[Прим. переводчика: песня группы Lynyrd Skynyrd.]! — Фрэнк просто не мог не выкрикнуть это, понятно, и это стоило сделать хотя бы ради того, чтобы Майки смерил его вот этим вот взглядом, словно не может определиться, стоит ли ему быть недовольным или всё жё рассмешённым. — Эй, мудилы, «Freebird»! Майки показывает ему средний палец, а потом склоняется к микрофону и говорит: — Эту песню я предпочитаю называть «Мой Брат Не Умеет Признаваться В Своих Чувствах Другим Людям». Солист одаривает Майки убийственным взглядом и добавляет: — Эта песня называется «You Know What They Do To Guys Like Us In Prison». Вообще, солист напоминает Фрэнку кого-то, и Фрэнка осеняет, только когда он смотрит на того ещё раз. Орущий и прыгающий по сцене дьявол — это Джерард. Ого. Всё оказывается не настолько тяжело, как Фрэнк мог бы ожидать. Он осознаёт, что вроде как влюблен в Джерарда, но его ничего там не захлёстывает и вообще не происходит никакого большого «ага!». Получается что-то типа «а» и «так вот оно что». Он просто понимает, что Джерард, кричащий на сцене что-то об отжиманиях в платье или о чём-то таком, довольно-таки горяч. Когда выступление кончается, Фрэнк выпивает ещё стакан пива и отправляется на поиски Джерарда. Ему стоит наконец разобраться со всем. Найти Джерарда оказывается куда легче, чем Фрэнк думал, и, скорее всего, потому, что он встречает Майки, а тот указывает ему нужное направление. И ещё он смеряет Фрэнка пристальным взглядом и предупреждает: «Тебе лучше постараться ничего не испортить, Айеро», но Фрэнк знает, что таким образом Майки даёт ему своё благословение, так что всё в порядке. Джерард сидит в комнате за сценой, тоже со стаканом пива в руке. Он пьёт и пялится на стену, а его мокрые волосы слиплись в прядки, и с них капает пот, поэтому в целом Джерард, наверное, сейчас даже противнее, чем Фрэнк. Фрэнк чувствует, как от этого вида у него разливается тепло в животе, и понимает, что ему уже давно не нравился кто-то так сильно. Фрэнку хочется признаться Джерарду, что его возбуждает его пот, но он ещё не настолько пьян, чтобы потерять свой инстинкт самосохранения. Теперь, оказавшись вот здесь, Фрэнк не знает, как ему начать разговор и что сказать, но он чувствует себя каким-то придурком, когда просто стоит вот так вот в дверном проходе и пялится на Джерарда. Поэтому он неловко прочищает горло, и Джерард подпрыгивает от неожиданности. — О, э-э, привет, Фрэнк, — запинаясь, произносит Джерард. У Фрэнка появляется странное ощущение, потому что точно такие же тон голоса и выражение лица были у Джерарда при их первой встрече, но Джерард всё ещё одет как тот демон, которого Фрэнк видел на сцене, и на какое-то мгновение Фрэнку кажется, что алкоголь играет шутку с его зрением. — Я хочу извиниться, — говорит Фрэнк, продолжая стоять в дверях, и в глазах Джерарда что-то мелькает. — Извинения приняты. — Кажется, он даже расслабился, когда понял, что Фрэнк пришёл не для того, чтобы снова его избить. — А ещё, — продолжает Фрэнк, садясь на пол рядом с Джерардом, — ты замечательно выступил. Хоть лицо Джерарда и припудрено белым, Фрэнк всё равно понимает, что тот покраснел, потому что замечает румянец, разливающийся по его шее. — Спасибо, — бормочет Джерард, снова становясь самим собой: смущающимся и неловким. Фрэнк едва удерживает себя от того, чтобы закатить глаза. — Серьёзно, чувак, я даже немного завидую. Но это не главное. Слушай, мне правда жаль, что я ударил тебя в живот. И что соврал тебе. Мне, наверное, не стоило этого делать. — Ага, не стоило, — тихо соглашается Джерард. — Я просто… — он взмахивает рукой перед собой. — Я думал, что ты такой же, как и я, но ты не такой. — И это плохо? — запутавшись, спрашивает Фрэнк. — Джерард, как ты можешь хотеть целоваться с кем-то таким же, как ты? Поцеловаться с самим собой, конечно, думаю, не отказался бы никто, но целоваться с кем-то похожим на тебя? Это странно, серьёзно. Джерард моргает пару раз. — Целоваться? — Ну да. — Фрэнк закатывает глаза. — Разве мы не этим сейчас собрались заниматься? — Этим? — спрашивает Джерард с взволнованным видом. Они явно ни к чему не придут за этими разговорами, поэтому Фрэнк берёт инициативу в свои руки. Он обхватывает лицо Джерарда своими ладонями и прижимается к его рту своим. Конечно, это не самый романтичный способ начать поцелуй, но рот А встречает рот Б… так что всё работает. Джерард издаёт что-то похожее на «м-мпф», и Фрэнк начинает беспокоиться, что случайно начал душить Джерарда, но потом Джерард приоткрывает свои губы («Наконец-то, блять», — ворчливо думает Фрэнк.), и… всё продолжает работать. Даже лучше, чем раньше. Но длится это всё не очень долго, всего минут пять, а потом Джерард отталкивает его, широко распахнув глаза. — Я, я позвоню тебе, завтра, — выпаливает Джерард, а потом убегает из комнаты, захлопывая за собой дверь. Фрэнк просто сидит в шоке и пялится на стену, ощущая тянущее чувство в груди. Всё пошло не совсем так, как он планировал. [//]«Мы пока определённо не собираемся заканчивать!»
Завтра наступает и проходит, а Фрэнку никто не звонит. Он понимает, что у Джерарда нет его номера, но он ведь мог попросить его у Майки. Учитывая то, что именно Майки пригласил его на концерт (Как там они назывались? «Chemical Romance»?), Фрэнк думает, что Майки явно в курсе всего, что происходит. Поэтому у Джерарда не должно быть никаких препятствий. Тем не менее, Джерард бывает стеснительным. Они уже довольно хорошо знают друг друга, и поэтому Фрэнк понимает, что Джерард сейчас, скорее всего, паникует. Ну хорошо, Фрэнк может дать ему ещё пару дней. Когда пара дней превращается в целый месяц, Фрэнк начинает сердиться. Если Джерарду он не так уж интересен, то Фрэнк может пережить это, но Джерарду стоило хотя бы сообщить Фрэнку об этом. Он бы позвонил Джамии, чтобы поныть об этом, но она уже устала его слушать, а жаловаться Майки на его же брата Фрэнк не может, потому что это нарушит негласный закон дружбы. Но получается так, что Майки сам звонит ему первым. Вообще, они созванивались с Майки часто за этот месяц и даже встречались несколько раз с того шоу, но они не обсуждали… произошедшее. Вообще, Фрэнк даже не уверен, что Майки знает, что тогда случилось, но ему не хочется первым поднимать эту тему. Майки, как всегда, сразу переходит к делу. — Мой брат придурок, — напрямую заявляет он. Фрэнк удерживает рвущее наружу согласие и ждёт, пока Майки продолжит. Так ему получится узнать больше. — Я знаю, что он обещал позвонить тебе. Кажется, он ждёт от Фрэнк какой-то реакции, поэтому Фрэнк осторожно отвечает: — Да. — Он прилагает всю силу своей воли, чтобы удержать поток слов, готовый вылиться из него. — Но, как мне кажется, — продолжает Майки, — ты всё испортил, когда ударил его в живот. — Да, — повторяет Фрэнк. — А это его очередь всё портить, — заканчивает Майки. Фрэнку кажется, он раньше никогда не слышал, чтобы Майки сказал так много слов за один раз. — Приходи к нам и поговори с ним. Но если кто-нибудь из вас облажается в этот раз, то я сдаюсь. — Да! — Фрэнк вешает трубку, улыбаясь. Он натягивает куртку и устремляется к дому Уэев. Он уже был там во время их встреч с Майки, но ему ни разу не удавалось встретить странного (как он тогда думал) старшего брата Майки, который постоянно тусуется в подвале. Идти довольно далеко, но Фрэнк сильно спешит, поэтому успевает всего за десять минут. Когда он добирается до туда, его встречает Майки, уже сидящий на крыльце. — Он в подвале, — сообщает Майки, даже не отрываясь от своего телефона. Фрэнк взъерошивает волосы Майки, проходя мимо него, и игнорирует показанный ему средний палец. Он спускается вниз по лестнице, ведущей в подвал, чувствуя себя как шпион на миссии и даже почти слышит шпионскую мелодию у себя в голове (она подозрительно напоминает что-то из сериала «Команда „А“», ну да ладно). Он победно распахивает дверь, и раздаётся оглушающий звук, когда она сталкивается со стеной. — Ой, чёрт. — Фрэнк взволнованно заглядывает в комнату, стараясь убедиться, что не сломал одну из каких-нибудь древних коллекционных штуковин Джерарда, которые расставлены, кажется, по всей комнате. К счастью, всё цело, но, судя по испуганному взгляду Джерарда, он точно мог что-то разбить. — Фрэнк, какого хуя ты тут делаешь? — Или это я должен спросить, — отвечает Фрэнк, напирая на Джерарда и считая, что так он выглядит уверенным, но на самом деле кажется, словно он угрожает, — какого хуя ты не позвонил мне? Джерард вздыхает и плюхается обратно на кровать. По его виду Фрэнку заметно, что Джерард уже какое-то время не мылся, ну, то есть выглядит он как обычно. Джерард отпивает какую-то жидкость из бутылки, которую держит в руках, и говорит: — Тебе серьёзно нужен ответ на этот вопрос? Фрэнк закатывает глаза и тоже садится на кровать, чудом не приземляясь на ногу Джерарда, хотя тот и заслужил перелом ноги. — Ну нет, я просто так пришёл к тебе в гости, мудила. — Ты пил, — объясняет Джерард с широко раскрытыми глазами, — в тот день, когда… ты поцеловал меня, ты тогда выпивал. — Да, — медленно отвечает Фрэнк, словно надеясь, что ему что-то станет понятнее, если он замедлит свою речь, — я тогда пил. — Он прислоняется к стене и ждёт ещё какого-нибудь очевидного заявления от Джерарда. — Ты не осознавал, что ты делаешь, — терпеливо продолжает Джерард. — Ты… Я не хотел воспользоваться твоим состоянием, и я решил, что ты не захочешь, чтобы я тебе звонил. После этого. Фрэнку хочется ударить Джерарда за подобную тупость, но благодаря своей выдержке он не делает этого. — Джи, я пил, но я не был пьян. — Фрэнк хмурится. — Я точно знал что делал, придурок. И ты поэтому не стал мне звонить? Из-за того, что я выпил стакан пива? Ты тоже пил тогда! — Но у меня нет девушки, — осторожно поясняет Джерард. Фрэнку кажется, что его голова действительно может взорваться. — Так и у меня тоже! Я гей! — У тебя есть, — возражает Джерард. — Та девушка, которую ты тогда на работе ещё обнимал и с которой шептался о чём-то. Потом кто-то сказал, что ты её поцеловал на улице. Я подумал… Ты поцеловал меня только из-за того, что был пьян, я не… Я решил, что испорчу ваши отношения. Если позвоню тебе. — Джамия? — недоверчиво спрашивает Фрэнк. — Джамия мне не девушка, она лесбиянка! Она… Что за хуйня, когда это я её поцеловал? — Это кто-то сказал! — говорит Джерард, сжимая в руках простынь. — Кто-то сказал, что вы целовались! — Ну а мы не целовались! — кричит Фрэнк. — Блять, я поверить не могу… Джерард, ты ебучий мудак, ты вроде как чуть ли не самое лучшее, что случалось со мной за всю мою жизнь, и ты чуть ли не испортил всё из-за моей грёбаной несуществующей девушки? — Я просто, я не понимал, — отвечает Джерард, избегая смотреть Фрэнку в глаза. — Это было логично, зачем тебе целовать меня, если ты… если ты не пьян? Я хочу сказать, ну, как парню как ты могу нравиться я? Я не понимаю. Фрэнк громко вздыхает. — Ты такой тупица, — сообщает он Джерарду. — Ты действительно, ну, талантлив. Ты милый. Ты очень горячий. — Джерард краснеет, но всё равно не отводит взгляд от своих пальцев, теребящих простынь. — Тупица, — радостно повторяет Фрэнк и наклоняется вперёд, прижимаясь к губам Джерарда во второй раз. И даже если у Фрэнка не так уж много опыта в этом, всё восполняет его энтузиазм. В этот раз Джерард отвечает на поцелуй куда раньше, раскрывая свои тёплые и мягкие губы, и Фрэнку стоит куда сильнее сосредоточиться на том, чтобы не упасть, но он не может, потому что это — самая волшебная вещь в мире. Поэтому, даже когда он всё-таки теряет равновесие и падает на Джерарда, они не прекращают целоваться. Ему удаётся лечь рядом с Джерардом, и они продолжают дальше. — И только подумай, — через какое-то время произносит Фрэнк прямо в рот Джерарда, — мы обязаны этим всем только Елене. Джерард в первый раз отстраняется, наморщив нос. — Фу, Фрэнк, это мерзко. Не упоминай мою бабушку тогда, когда я с тобой целуюсь. Хотя Фрэнк этим обязан ещё и общественным работам. Может, в следующий раз, когда он встретит Джейка, Фрэнк его поблагодарит.