***
Луффи открыл глаза и, если бы не ужасная головная боль, то он бы смеялся до колик в животе. Возможно, судьбе понравилось шутить с ним, и теперь мальчик всегда будет просыпаться в незнакомом месте? Проклятый металл лишил его сил. Вода была хоть и соленой, но позеленевшей, как в болоте. В ней плавала пена, водоросли, мелкий мусор, создающий такую вонь, от которой кружило голову, а в горле образовывался неприятный ком. Берег, к которому пришвартован корабль, походил на свалку. Будто к нему приплывала вся грязь с Гранд Лайн. Все дело в том, что все дно и поверхность усеяна старыми и свежими тушами рыб. Их было столько, что даже течение не могло унести их в открытое море. А со временем тут стало удобно избавляться от тел людей, которых никто не станет тщательно искать. Весь трюм пропах этим тошнотворным запахом, от которого съеживалось все человеческое существо внутри. И не удивительно. Ведь то было зловоние десятков тысяч смертей. Ни один живой человек не будет чувствовать себя нормально посреди такого болота. Но хуже всего было то, что теперь и ноги мальчика были туго связаны. Любой ребёнок сдался бы в такой ситуации и плакал весь путь. Но Луффи уже давно не был обычным мальчиком, после всего пережитого. И совсем недавно он стал пиратом. Осознание этого буквально вытолкнуло из него все страхи. Луффи вспомнил, что уже не первый раз оказывается обездвиженным. На самом деле такое случалось с ним довольно часто… Словно червяк, он дополз до стены. Несмотря на головокружение, пират улыбался: если они хотели сделать его действительно беспомощным — стоило прибить гвоздями к полу. Извернувшись так, как мог только резиновый человек, Луффи оказался на коленях перед тяжёлой деревянной дверью. Хоть кайросеки и лишил его всяких способностей фруктовика, мальчик все равно был довольно гибким. На двери не было ни ручки, ни замка, лишь кривое отверстие, будто что-то оттуда выдернули. Мальчик сглотнул. Было ясно — это сделали специально, чтобы у него не было никаких шансов сбежать. Сил не было, он не мог встать или разорвать путы. В этой дыре в двери он видел лишь тёмный коридор, слабо освещаемый фонарем. Запоздало мальчик понял, что ещё и промок в этой соленой воде, из-за сырости она не желала высыхать; мокрая одежда связывала его похлеще веревок. Его любимое море тоже мешало получить свободу? Юный пират знал, что его товарищи идут за ним. Сначала мальчик сомневался, кем он для них является — виновником смерти Эйса? Память об этом душила его. Но, ещё до того, как узнал на острове о том, что его ищут, Луффи понял, что по-другому и быть не может. Что-то внутри него, всегда подсказывающее ему «хороший человек или плохой», вопило о том, что команда Белоуса не бросит его. И даже не потому, что они хорошие парни (Луффи в этом не сомневался), а потому, что он стал частью этой команды. И ради Эйса не должен сдаваться. И все же, что он мог сделать? Луффи научился использовать свой фрукт. Если он действительно необычный, как ему говорили пираты, Лу сможет двигаться даже с кайросеки? Необходима лишь твердая воля. Он не понимал, как именно работает этот металл, но Марко рассказывал что-то про морскую воду. Дьявольский фрукт даёт силу человеку, а взамен внутри него поселяется демон. «—…вряд ли я могу рассказать тебе больше, чем другие, разве что сказки… и свои предположения. — Мужчина улыбнулся и хитро посмотрел на мальчика. Он был рад хоть на немного завоевать его внимание, ведь все остальное время он не отходил от Огненного кулака. — Луффи, ты понимаешь, что значит быть фруктовиком? — А…ну, — парнишка опустил взгляд и по привычке попытался придумать правильный ответ, который не разозлит. Поняв это, он почувствовал вместо стыда, тепло на груди. Клейма больше не было, а лёгкое жжение от заживающего ожога было одним из самых приятных ощущений в его жизни. — А, человек… э… может использовать силу фрукта и в море тонет. — Хех, — Марко хихикнул совершенно не по-пиратски. — Не смущайся, парнишка. Половина фруктовиков ответит точно также. Луффи кивнул и попытался успокоиться. Щеки все ещё горели, будто их касались прямые лучи солнца. Марко, который был не так близок к мальчику (попробуйте найдите пирата, который также опекал Лу, как Эйс), все же не смог сдержать улыбки. Каждый на корабле был рад тому, что их юный накама начинает доверять им и радоваться вместе с ними. — Эйс из меня душу вытянет, если узнает, что я подшучиваю над тобой… — Задумчиво проговорил Феникс. Луффи не понимал за что пират может сделать такое со своим накама, и что плохого сейчас сделал Марко. — Так вот. Сила фрукта зависит от понимания хозяина, чем действительно он обладает, и его усилий. Про тренировки я ничего нового точно не скажу, но вот… Как понять своего Демона, могу подсказать. По телу мальчика прошла волна дрожи. Только после одного из первых разговоров с Марко, он узнал о том, что якобы в его животе поселился дьявол. Но именно сейчас, он задумался об этом. — Даже я не знаю правда ли это. Я никогда с ним не говорил и не видел его. Но в самые тяжёлые моменты своей жизни, когда я был на волоске от смерти, я ощущал в себе сумасшедшее желание выжить. Возникали мысли, о которых я раньше и подумать не мог, словно кто-то шептал, подсказывал мне, как выбраться сухим из воды. И это дикое желание спастись, словно было чужим. Возможно, чтобы обладать фруктом, нужно лишь понять себя. Кто ты есть на самом деле. И свои настоящие цели. Найти свой предел… Прости, я не слишком сложно говорю? — А может ли быть так, что я так много могу съесть, потому что демон все съедает за меня? — Нахмурившись, спросил Луффи. Воспоминания, которые тогда были бесполезным, сейчас были понятны для мальчика. Он попытался из-за всех сил успокоиться. Хотя бы одна хорошая мысль, пожалуйста. Но ведь наручники были только на руках! Если, он сможет удлинить шею или ноги… Раньше это бы не сработало, он ведь не умел использовать дьявольский фрукт, но сейчас… Стоит попробовать. Как бы он ни пыхтел и не изгибался, мальчик не растянулся ни на сантиметр. Возможно ли, что не важно сколько металла на нем? И всего лишь непосредственная близость пугает дьявола? Он остановился и удивлённо оглянулся. Юный пират слышал, как волны бьются о судно. Они ударялись с такой неистовой силой, что в мысли врывалась картинка их разбившегося корабля о скалы, и бледных, мёртвых людей, медленно опускающихся на морское дно. Наверху все кричали и носились по палубе, пытаясь спастись от неистовых волн. Луффи замер, завороженный этими звуками: раскаты грома, будто хищники, готовились разорвать экипаж корабля в клочья. И, также, очевидно это был единственный шанс сбежать. Не важно как. Он понимал, что в море во время шторма у одинокого фруктовика нет и шанса, но пират не мог отступить. В очередной раз покачнувшись от слабости, Луффи удержался от падения, но ему пришлось прислониться к двери. — Что мне делать? — Прохрипел мальчик, едва сдерживая слезы. — Я не могу использовать фрукт… тут нет никакого оружия или пленника… я один. — Откуда здесь вода? — Удивился мальчик. Ее было немного, но как таковой, её здесь вообще быть не должно. Ничего не смыслящий в мореходстве мальчик, ясно осознавал что если останется здесь — он умрет. Утонет в соленой воде, никем не принятый и забытый. — Черт возьми, что мне делать? Он стоял на коленях. Поселившееся в груди чувство отчаяния заставило его надрывно кричать и биться всем телом о дверь. Удары кружили голову, выкачивали силу, но он не останавливался. Но даже если дрожащее тело, и судорожное дыхание не избавляли его от проблем, парень не желал оставаться связанным, как чужая собственность. Раньше хозяева могли запереть его на несколько дней, а однажды - на неделю, и хоть он и пытался бежать, но осознание своей ситуации давало понять, что он не будет знать другой жизни. Но сейчас все по-другому. Сейчас никто, даже соленое море, не смеет отнять его дражайшие минуты свободы. Он не был отпетым пиратом или героем. Поэтому четырнадцатилетний мальчик не может кинуться с улыбкой навстречу смерти, которая не принесет никому пользы или спасения. Он не мог смириться с этим. И, если сейчас утонет потому, что кучка подлецов забыла про него, — еще не начатое им путешествие закончится. Если бы Луффи был сильнее, он бы справился. Если бы его фрукт был не таким бесполезным. «У резины много полезных свойств…» Он отклонился назад так, что почти достал затылком до пола: взъерошенные черные волосы промокли в луже прибывающей воды; разум помутился… не растрачивая силы понапрасну, он резко поднялся, целясь лбом прямо в дверь, где была выломана ручка. Что было с другой стороны — не важно, замок или петля — резиновому человеку это не повредит… От внезапной вспышки света, мальчик упал вперед, так и не поняв достал он дверь или нет. Были бы у него силы, Луффи бы испугался своей глупости: он не учел тот факт, что сейчас его способности фруктовика потеряны, и этот удар мог и убить его. Парнишку трясло; из горла вырывались то ли хрипы, то ли какие-то неразборчивые слова; и он все еще не открыл глаза. За эти бесконечные секунды, измученный ребенок совсем забыл кто он и где. Но стоило отойти от шока, мальчик, не соображая, что делает, начал отбиваться и кричать. Он вцепился зубами во что-то твердое. Очередная волна дрожи прошла по телу, когда он почувствовал во рту вкус густой крови. — Отпусти меня! — Закричал пират, но его голос затмили удары волн и рёв молний. — Кто ты такой? Отпусти меня! Неизвестный никак не ответил. Корабль бросало из стороны в сторону, однако он слишком уверенно взобрался по лестнице и вышел на палубу. Мальчик ерзал и изворачивался, используя всю природную гибкость, но, кажется, никак не мешал своему похитителю. Внезапно их осветила вспышка молнии, Луффи не закрыл глаза, наоборот, он пытался разглядеть человека, что нес его на своем плече. Мужчина был высоким и достаточно мускулистым; лица разглядеть Луффи не успел, но последнее, что он видел — три самурайских меча за поясом и неловко трепыхающийся розыскной листок, с его, Луффи, лицом. Охотник за головами. — О… отпусти меня! — Закричал парнишка, даже не думая о том, что его могли услышать дозорные и пираты. Он испугался своего отчаянного крика: тот был совсем безумным и скрипучим. И действительно, в нем пробуждалось дикое желание выжить, бороться до последнего, будто он уже не был человеком. Мужчина остановился всего на мгновение, будто удивленный, но продолжил путь, стараясь быть незамеченным. Мальчика не покидало ужасное чувство стыда. Его избавили от клейма раба, почему же он продолжает быть товаром для всего остального мира? И хоть Луффи боролся с этим чувством, он не смог совладать с собой, когда увидел приближающийся черный туман. Его неизвестный похититель попытался отскочить, но щупальца уже крепко обвились вокруг его ног. И произошло то, во что мальчик бы не смог поверить, даже если бы его заранее предупредили. Охотник бросил его на пол, так, что мальчик склонился перед ним, слегка ударяясь лбом о деревянный пол. В следующее мгновение, Луффи был свободен: наручники из кайросеки и веревка были разрезаны, даже не задев его кожи. — Ты… — Попытался спросить мальчик, но до сих пор удивленный, поднял взгляд на своего спасителя. Вместе с силой и нахлынувшим ощущением свободы — будто ту можно потрогать руками, понюхать, покусать, обнять и съесть — он готов был кричать от радости, но не смог произнести больше ни одного слова. Охотника на пиратов поглотила тьма, и через несколько секунд, истекающего кровью, выбросила за борт, где его поглотило разъяренное море. Луффи охватило безумие. Он закричал, хоть и не понимал, что произошло за последние несколько минут. Был тот человек другом или врагом — он спас его. А Тич был без сомнений врагом, убийцей и предателем. Он убил Эйса — первого, кто увидел в нем не раба, а свободного человека. Эйс подарил ему мир и свою семью. И сейчас у мальчика не было сомнений в том, что он должен сделать. Луффи снял с себя рубашку и обернул в неё цепь, которая осталась от наручников. Сейчас, всё казалось предельно ясным. Он побежал к носу корабля, чудом избегая чёрного тумана, который, казалось, бесновался в такт волнам. Он не мог ничего разглядеть. Тьма преследовала его со всех сторон. И он вспомнил то невероятное чувство свободы, когда впервые увидел море. И сейчас, не до конца понимая свои истинные желания, мальчик подумал о том, что хочет покорить этот гордый океан. Не сомневаясь, Луффи прыгнул за борт.***
— Живее, вонючие крысы! — Мужчина заорал громче рокочущего грома, не обращаясь к кому-то лично. Подчинились все: и дозорные, и пираты. Маршалл тысячу раз пожалел о том, что съел фрукт до этого плавания и теперь, с каждой волной солёной воды, чувствовал невыносимую слабость. На небе не было ни одного светлого пятна, будто кто-то залил его чернилами. Единственное освещение было от масляных фонарей и молний, которые разрезали тучи. Тич был в огромном кожаном плаще, который хоть как-то спасал его от морской воды. Её приносили и ветер, и волны, постоянно обрушивающиеся на корабль. Если бы ему не нужны были все имеющиеся матросы для того, чтобы выбраться из этого шторма, это была бы отличная возможность избавиться от дозорных без лишних проблем. Его раздражал сам факт того, что для достижения своих целей приходиться играть роль пешки. Слабака, что с восторгом кинулся служить дозору, услышав об удвоенной награде. Чёрная Борода чуть ли не упал, осознав свою глупость. — Иди проверь мальчишку! — Взревел пират, схватив позеленевшего юнгу, что цеплялся за мачту. — Я не могу! — Не поднимая взгляда на мужчину, крикнул парень. — Идиот! — Буквально отодрав его от мачты, Тич бросил паренька по направлению к лестнице. — Если в трюме течь, он утонет! Дозорный побелел и на трясущихся ногах побежал выполнять приказ. Однако, в этот самый момент в темноте, он легко был оглушен точным ударом по затылку…***
Тич чувствовал, что его планы с каждой минутой рушатся, а будущее становится все более непредсказуемым. Мальчишку он похитил лишь из-за его связи с мировой знатью и дозором. Отдай он его любой стороне — звание Шичибукая обеспечено. Но теперь, когда все так… Ему всю жизнь придётся скрываться и от правительства, и от Белоуса. — Гья-ха-ха, сожрал бы морской черт всю эту знать! — Ударил себя по лбу мужчина. У него была сила, чтобы сразиться с сильнейшим человеком. Взять себя в руки. Пират сразу же направил поток своей дьявольской силы к трюму, поняв, что тот парень так и не вернулся. Все получится. В такой шторм ни Эйс, ни Марко, ни тем более Белоус со своими капельницами, не отправятся за ним. Главный враг — Буря. Внезапно он почувствовал, как поймал незнакомца. Всепоглощающая тьма была будто продолжением его тела. Поэтому он сразу, будто видя его, без тени сомнения выбросил человека за борт, и лихорадочно принялся «осматривать» корабль. Тич замер, не в состоянии, что-либо сказать или сделать. Он не понимал, что и когда произошло. Луффи не было на корабле.