Физика без правил

— Алиса, уже утро, тебе пора собираться. Будто бы сквозь толстый слой воды до меня доносится монотонный голос мамы, которая для моего скорейшего пробуждения стаскивает тёплое и уютное одеяло с моего бренного тела. На автомате встаю с кровати и бреду в ванную, чтобы привести себя в порядок, а затем отправляюсь на кухню, где меня ждёт завтрак, приготовленный мамой задолго до моего пробуждения и уже остывший. — Доброе утро, мама. Ответом мне служит сухой кивок и беглый взгляд из–под стёкол очков, которые покоятся на носу женщины. Её русые с проседью волосы собраны в пучок, а на лице минимум косметики, что придаёт ей ещё большей холодности. Не особенно опетитный омлет колупаю вилкой, пытаясь создать видимость приёма пищи, но скрыть от матери не удаётся ничего, поэтому её взгляд начинает сверлить мою макушку, что заставляет меня всё же начать запихивать в себя свой завтрак. Когда на тарелке не остаётся ни крошки, я хватаю стакан с соком и залпом выпиваю его, чтобы приглушить привкус омлета. Встаю из–за стола, предусмотрительно задвигаю свой стул и ровным тоном благодарю мать, на что получаю пожелание успешного дня и короткие наставления: — Надеюсь, Алиса, у тебя хватит благоразумия не пропустить занятие с репетитором, как в прошлый четверг, — я удручённо кивнула, вспоминая свою неудачную попытку протеста, и опустила голову, чтобы не наткнуться на осуждающий взгляд мамы. Этого взгляда боялись все до единого и я, естественно, не была исключением, потому что моя мать — Миронова Ангелина Станиславовна, является главным прокурором нашего не самого маленького города. В прихожей я облегчённо вздохнула, скрывшись от "сканера" за несколькими стенами нашей квартиры. Спешно обуваю сапоги, накидываю пальто и выбегаю в подъезд, наконец вздохнув полной грудью. В ворота школы я захожу когда мои наручные часы показывают половину девятого, а это значит, что до начала уроков осталось ещё целых десять минут. Меняю сапоги на туфли, снимаю пальто и сдаю вещи в гардероб. Ещё раз глянув на циферблат, решаю, что можно уже и подняться на третий этаж - к кабинету физики. Дверь закрыта, поэтому немногочисленные, уже пришедшие, одноклассники грудились в узком коридоре, ожидая, когда же появится учительница. Предмет у нас преподавала пожилая женщина, которая по характеру была сущим ангелом, но пыталась донести до наших умов, что строже неё мы никого и не видели. Татьяна Михайловна появилась только через десять минут, вся на иголках, и, никого не поприветствовав, скрылась в лаборантской. Я, как обычно, села за свою последнюю парту, приготовилась к уроку и уткнулась в свой альбом, заканчивая очередной набросок. Звонок прозвенел минута–в–минуту, все лениво сползли со своих и не своих мест, по струнке смирно становясь около парт. Физичка вошла в кабинет только через пять минут, всё такая же взволнованная, и велела всем садиться. — Здравствуйте, ребята, — у неё была привычка всех, без исключения, учеников называть "ребятами", не смотря что многим было уже лет по семнадцать-восемнадцать. — Все вы знаете, что лет мне уже не мало... Поэтому со следующей недели я ухожу на пенсию, — весь класс возмущённо загалдел, понимая, что халявные четыре–пять прямо–таки уплывают из–под носа, прощально махая ручкой. — А это значит, что этот урок у нас с вами последний. "Ахи" и "Охи" разносились по всему кабинету, не давая женщине продолжить свою печальную речь. Учительница решила дать нам время всё обсудить, а я коварно воспользовалась этой поблажкой, чтобы опять схватиться за альбом. За своей партой я вечно сидела одна — это было комфортно, удобно, да и списывать никто не пытался, потому что расстояние между партами было приличное и незаметно тянуться и заглядывать в тетрадь было неудобно. Наконец галдёж немного утих, но прошла уже половина урока. Учительница решила, что теперь она может сказать нам то, что собиралась. — Мне на смену придёт приличный молодой человек, он не так давно закончил институт. Надеюсь, ваша успеваемость останется на том же приличном уровне, и вы не скатитесь... — скорее всего, она сама понимала, что все её надежды напрасны, ведь у половины класса их оценки каждый раз выполнялись "с натяжечкой". — Так же желаю всем удачно сдать ЕГЭ... Ну, а теперь можете быть свободны, только не шумите в коридоре. Всей гурьбой народ начал вываливаться из кабинета; только у трёх человек, в числе которых была и я, не возникало желания толкаться в дверном проёме, поэтому мы терпеливо ожидали, когда же вся эта пробка рассосётся и можно будет спокойно пройти. Вся эта ерунда длилась около пяти минут, в течение которых я успела подумать о смысле жизни, мироздании Вселенной и следующем уроке, которым являлась алгебра.

***

— Алиска, у тебя перезагрузка системы, что ли? Я резко подняла голову, возмущённо глядя на нарушителя своего спокойствия, но мгновенно успокоилась, увидев наглую физиономию, нависающего надо мной парня. — Пашка, я не твой комп, я просто задумалась. Паша был мои двоюродным братом — сыном маминой сестры, и учился в параллельном классе с математическим уклоном. Общались мы не очень часто, но всё же общались, особенно в преддверии контрольных, самостоятельных и, конечно же, экзаменов. С физикой, алгеброй и геометрией он сам справлялся блестяще, но с гуманитарными предметами у моего родственника было туговато. Вот только в ближайшее время ничего такого вроде не намечалось, поэтому я вопросительно уставилась на парня, ожидая объяснений. — Ну чего ты на меня уставилась? Что, не могу просто так к сестрёнке подойти? — ангельски хлопая глазками, он надул губки, но поверить этому я не могла, поэтому стала сверлить его не верящим взглядом ещё яростнее. Сдался горе-актёр только через пару минут; сдвинув меня к краю подоконника, уселся рядом и печально вздохнул. Грусть он свою явно преувеличивал, но всё же был чем-то опечален. Я ткнула его локтём в бок, чтобы он наконец начал рассказывать о причине неземной грусти. — Про физика нового слышала? — я утвердительно кивнула. — Так вот. Он у нас сегодня первым уроком вёл. Алиска, он меня к доске вызвал, придрался к пустому месту, и трояк влепил! — негодованию блондина не было придела, а я стала размышлять. С физикой у меня никогда наипрекрасно не было, но я пользовалась добротой Татьяны Михайловны и без зазрения совести объявляла маме, что являюсь круглой отличницей по этому предмету. Теперь, скорее всего, придётся питаться формулами и думать только о них "любимых". А может, пронесёт. Пятым уроком у нас была география, на которой половина класса спала, лёжа на партах, а другая половина тоже спала, но с открытыми глазами и проникновенным выражением лица. Я, конечно же, относилась ко второй группе, но силой воли и характером я никогда не отличалась, поэтому периодически мой нос встречался с поверхностью парты. Спасительная трель звонка наконец раздалась где-то в коридорах, но её было отменно слышно в классе, поэтому всех моих одноклассников, будто ветром снесло, не смотря на всю их сонливость. А вот я, прежде чем последовать их примеру, приложилась к парте на прощание и со спокойной душой сгребла учебники в сумку, судорожно вспоминая какой урок должен быть следующим и что, несомненно, радовало последним. И тут на меня будто канистру бензина вылили. Физика. Наслушавшись страшилок от Пашки, я ждала шестого урока с подкошенными коленями и трясущимися руками. И теперь, когда с первого этажа мне нужно было добраться аж до третьего и встретится с новым "монстром" и "тираном", моя нервная система готова была уйти в отставку. Всё же мне хватило мужества и я, как обычно, со спокойной миной проследовала к кабинету. На удивление, дверь была распахнута настежь, одноклассников в коридоре не наблюдалось, но шума не было. Сделав ещё более каменное лицо, я вздохнула и вошла, взволнованно шныряя взглядом туда–сюда. За учительским столом, около которого обычно стояла Татьяна Михайловна, объясняя нам новую тему, сидел ранее не знакомый мне брюнет и, нахмурившись, изучал взглядом раскрытый журнал. Сначала на меня он не обратил ни малейшего внимания, поэтому я решила незаметно прошмыгнуть к свой парте, но, как только я сделала шаг, новый учитель поднял на меня взгляд и спокойно сказал: — Здравствуйте, девушка, — смешливые нотки в голове различались без особого труда, поэтому я напряглась ещё сильнее, хотя вряд ли это было возможно. — Прошу, поведайте мне свою фамилию и имя, — озвучив последнюю фразу, он снова уставился в журнал. В горле у меня пересохло, но, кашлянув, я тихо ответила: — Миронова Алиса. На удивление, никто из присутствующих не издал ни малейшего звука, но все внимательно наблюдали за развернувшейся сценой. — Ну, присаживайся, Миронова Алиса, — парень ухмыльнулся и встал из–за стола, выходя вперёд и поправляя очки, что сидели у него на носу. Стараясь слиться с мебелью, я, как только села за парту, ссутулилась и старалась не поднимать взгляда, дабы у него даже мысли не возникло обратить на меня хоть толику своего внимания. Минут, наверное, пять он молча оглядывал всех нас, а потом так же уверенно и насмешливо начал говорить: — Как все уже поняли, я ваш новый учитель физики, — кто–то из мальчишек посмел хохотнуть, но его тут же настиг тяжёлый взгляд преподавателя. — Меня зовут Королёв Максим Евгеньевич, я не буду делать вам поблажек в учёбе и это всё, что вам нужно обо мне знать.