Run with me

Snow Patrol — Run

      Капли дождя падают на лицо Кёнсу, успокаивая горячую кожу. Во рту до сих пор чувствуется вкус крови, а на губах — неприятное жжение. Виски пульсируют как никогда раньше, кажется, что голова вот-вот взорвётся, а сердце разорвёт лёгкие и сломает рёбра. Кёнсу зол, очень зол. В первую очередь на себя. Ведь он убежал. Опять.       Но в этот раз он решил наверняка, что обратно не вернётся. Ему надоело видеть постоянные запои родителей, видеть, как отец бьёт мать, а та громко рыдает, забившись в угол комнаты от испуга. Сколько раз До Кёнсу подставлял своё лицо под кулак отца, только чтобы не дать ему выместить свой гнев на матери. Но этим пьяным дракам не было финала. И Кёнсу не выдержал. Он должен уехать. Он больше не может терпеть.       Парень подходит к знакомой многоэтажке, делает глубокий вдох и набирает номер квартиры, в которой бывает чаще, чем у себя дома. Слишком громкая мелодия домофона тут же бьёт по мозгам.       — Кто там? — раздаётся сонный голос Чонина.       — Это я, — Кёнсу пытается сдерживаться, но дрожь в голосе его с легкостью выдает.       — Хён? Что-то случилось? Я открываю.       Дверь открывается, и парень тут же вбегает в подъезд, поднимаясь на нужный этаж. Чонин уже ждёт его, стоя в дверях в одной футболке и боксерах, потирая сонные глаза. Когда он видит перед собой Кёнсу, сон тут же отшибает, а сердце больно сжимается.       — Опять отец? — Чонин смотрит на избитого, мокрого от проливного дождя друга и закусывает губу.       Кёнсу лишь кивает и подходит ближе. Чонин проводит рукой по опухшей скуле парня и тут же попадает в крепкие объятия. Кёнсу больше не может контролировать себя и роняет скупые слёзы на плечо младшего. Чонин прижимает Су ещё крепче к себе, гладит его по чёрным влажным волосам и тихо шепчет:       — Всё будет хорошо, хён, я рядом. Всё будет хорошо.       Мысленно он понимает, что Кёнсу не поверит ему, ведь в жизни парня было так мало солнечных дней. Чонин вспоминает, как на день рождения Кёнсу они гуляли в парке и ели мороженное, несмотря на собачий холод, а Чунмён орал про воспаление лёгких и ангину. Вспоминает, как они с Сехуном учили Кёнсу кататься на коньках, и как Бэкхён хотел сделать прыжок и навернулся, отбив задницу. И как Чанёль нёс его на спине весь путь домой, пусть Бэкхён мог спокойно идти сам. И, конечно, Чонин вспоминает, как на лице Кёнсу появляется очаровательная улыбка в форме сердечка, и как она пропадает, когда ему на мобильный приходит сообщение от матери.       — Ни-ни, ты тоже плачешь, что ли? — Кёнсу удивлённо смотрит на лицо друга и тут же начинает аккуратно вытирать мокрые дорожки на его щеках.       — Прости… — Чонин трёт свои глаза, становясь похожим на маленького ребёнка, и коротко улыбается.       — Давай уже зайдём, а то ты простыть можешь, в одних труселях стоишь ведь тут, — бормочет Кёнсу себе под нос и тянет Чонина в квартиру.       Чонин тянет Кёнсу на кухню, усаживая парня на стул, и нажимает на кнопку чайника, попутно вытаскивая из шкафчика аптечку. Он хмурится, доставая из неё вату и перекись, и виновато улыбается глядя на Кёнсу, добавляя тихое:       —Прости, ничего другого нет, к сожалению.        Подходя к сидящему на стуле Су, Чонин аккуратно приподнимает его лицо за подбородок и касается влажной от лекарств ваткой, ссадин и ушибов парня.       — Тебе не больно? — с беспокойством спрашивает Чонин, на что Кёнсу лишь отрицательно машет головой.       — Вовсе нет, — парень потихоньку приходит в себя. Эмоции, душившие его пару минут назад, уходят на второй план, когда он смотрит на хлопочущего вокруг него Кима. Кровь в жилах перестает нестись в неистовом темпе, а головная боль сходит на нет, как только он утыкается лицом в плечо своего лучшего друга.       Дома у Чонина он чувствует себя в безопасности, ощущает необыкновенное спокойствие и уют. Жаль, что он уже решил, что в его новом мире не найдется места даже для Кима с его каштановой чёлочкой, постоянно спадающей на глаза, смуглой кожей и широкой улыбкой, заполучившей не одно девичье сердце. В его новом мире он должен быть одинок.       — Вроде бы всё, — говорит Чонин и выбрасывает использованную вату в мусорное ведро. — Иди, переоденься в мои вещи, с тебя вода капает!       — Угу, — Кёнсу кивает и идёт в комнату друга, прикрывая за собой дверь.       Комната Чонина напоминает ему о детстве, когда они вдвоём проводили здесь много времени, играя в видеоигры и смотря фильмы про супергероев. На стене по-прежнему висит огромный плакат STAR WARS, а учебники всё так же разбросаны на рабочем столе. Ким Чонин никогда не умел блюсти порядок.       Открывая шкаф и доставая сухую одежду, Кёнсу натягивает её на себя и слышит, как в комнату входит Чонин, гремя посудой. Шатен ставит чашки с чаем на стол и садится на кровать, пододвигаясь ближе к стене, чтобы рядом мог присесть Кёнсу.       Но Кёнсу не спешит садиться, потому что он старается собраться с мыслями и сообщить Чонину то, зачем он пришёл сюда. Он пытается настроить себя, снова вспоминает события этого утра и стискивает зубы.       — Чонин, — выдавливает он из себя. — Я решил уехать.       — Куда? — выдаёт Чонин, уставившись на своего хёна.       — Я не знаю ещё, — Кёнсу садится на кровать рядом с парнем и заинтересованно рассматривает свои коленки. — Просто я больше так не могу… Не могу видеть, как страдает моя мать. Но она не хочет уходить от отца, потому что она, видите ли, любит его!       Кёнсу с силой сжимает кулаки и продолжает:       — Сегодня… Сегодня я думал, что убью его. Я схватил его за горло и начал душить. И знаешь, мне понравилось… Мне понравилось то, как он мучился в этот момент. Понравились те звуки, которые он издавал, и как посинело его лицо. Думаю, если бы не мать, я бы… Я бы действительно убил его… — губы Кёнсу дрожат, он падает лицом на свои руки и сотрясается от рыданий.       Чонин медлит пару секунд, после чего притягивает Кёнсу к себе, поглаживая по спине, а затем берёт его лицо в свои руки и начинает покрывать бледную кожу лёгкими поцелуями, чувствуя на губах соленый вкус.       — Мой милый... мой маленький... — ласково шепчет Чонин, продолжая целовать синяки и ссадины на лице Кёнсу.       — Ким Чонин, ну почему ты такой? — всхлипывает Кёнсу, утыкаясь в шею лучшего друга, стараясь уйти от его поцелуев.       — Какой?       — Самый лучший, — вздыхает Кёнсу.       Чонин слегка отстраняется от Су, но лишь для того, чтобы приподнять его лицо, оставляя на пухлых губах нежный поцелуй.       — Если ты хочешь уехать, я поеду с тобой, — горячо шепчет младший на ухо хёну. — Даже не думай, что сможешь сбежать от меня, До Кёнсу. Мы можем рвануть куда-нибудь на Мальдивы, только тогда нам деньги нужны, но есть вариант и попроще. У меня тётя живет в Пусане, она давно меня к себе зовёт, а я всё отказывался, потому что ты здесь…       — Вот как, — говорит Кёнсу, обнимая Чонина за талию. — А она не будет против меня?       — Кто может быть против такого очаровательного парня? — хохочет Чонин и переплетает их с Кёнсу пальцы. — Ой, у нас же чай остыл!       — Да забей, — Кёнсу стискивает парня ещё сильнее, не выпуская из своих объятий. — Я рад, что ты есть у меня, Чонин-а.       — Я тоже.       Они сидят в обнимку, наслаждаясь теплом и близостью друг друга, пока Кёнсу не спрашивает тихим голосом:       — Значит, решено? Сбежим?       — Сбежим, — кивает Чонин и тут же зевает.       — Кто-то не выспался из-за меня.       — Этот кто-то тебя прощает.