Реинкарнация. Спустя триста лет

      Я вновь очнулся посреди тьмы. Спустя столько дней, я снова здесь, в непроглядной темноте.       Здесь было на удивление сыро и холодно. Впервые мне пришлось почувствовать нечто подобное здесь, но не это было самым странным.       Мои новые глаза теперь видели намного больше, чем когда я очутился здесь во время четвёртой Великой войны.       — Здесь кто-то есть? — поинтересовался, замечая как вдалеке скользнуло нечто, похожее на змеиный хвост.       Прошло некоторое время, а я так и не получил ответа, лишь слабые хрипы, доносящиеся со всех сторон. Я не мог с уверенностью сказать, что здесь одно хрипящее существо или их несколько, но уж точно был уверен, что добра это не принесёт.       — А как... — на моё плечо легла чья-то рука, — считаешь ты?       Отшатнувшись вбок и обернувшись, встретившись с тёмно-красными глазами своего двойника, я чуть не упал, наступив на что-то.       Посмотрев вниз, я уже не знал, как мне реагировать: кричать в панике и биться в истерике или просто упасть на колени, взмолив Богов о прощении.       Под моими ногами валялось бездыханное тело Ино. Её прекрасные длинные светлые волосы были заляпаны кровью, а привычная одежда куноичи была разорвана в клочья на груди, показывая множественные гематомы и раны. Рядом с ней, на коленях, стоял Сай... струйка крови медленно стекала по его губам к подбородку, разбиваясь маленькими капельками об лицо девушки.       — О! — радостно воскликнула копия меня. — Заметил-таки! Спустя хуеву тучу лет! — он яростно развёл руками, меняя одну гримасу ярости на другую — отвращение ко мне.       Я бессильно упал на колени, закрыв глаза рукой, но, словно чувствуя мою безысходность, моё отражение с силой отдёрнуло мои руки от глаз.       — Нет, — яростно прошипел тот, удерживая моё лицо в своих холодных и влажных ладонях. — Смотри! — яростно воскликнул он, поворачивая мою голову вправо. — Смотри!       — Нет... — из моего рта вырвался лишь ничтожный клуб пара, настолько здесь было холодно, но даже эта температура показалась мне обжигающим пламенем, когда я увидел горы...       Горы мёртвых тел. Обычные шиноби, наёмники, нанятые пятью великими странами, тела белых Зецу... друзей, любимых и просто товарищей.       Распластавшись внизу, с краю, лежало тело огромного пса с алой от крови врагов шерстью... его голова со стеклянными глазами находилась в руках у возмужавшего Кибы, из спины которого торчала не одна пара кунаев — он защищал своего Нинкен до последнего, как и тот его.       — Они до конца защищали их, — более спокойно, но не с меньшей злостью произнёс двойник, также смотря на гору трупов. — А ты забыл!       От неожиданного удара в челюсть я отлетел на несколько метров, врезаясь во что-то не особо твёрдое.       Попытавшись подняться, опираясь рукой о темноту, я соскользнул вниз, падая.       — Ты жалок! — словно обезумев от горя, заржала копия, хватаясь своими окровавленными руками сначала за жилетку на своей груди, а после за сухие, рыжие волосы.       И вновь в моей голове раздался крик, а из глаз покатились густые капли крови.       Длинные тёмно-синие волосы, аккуратно подчёркивающие уверенное лицо и скромная одежда... Даже повзрослев, она не спешила выделяться.       Я не знал, что сказать, так как всё, что приходило мне на ум, было не уместно и звучало глупо... оскорбительно глупо.       Позволить себе коснуться её лица дрожащими пальцами — это было единственное, на что решился мой разум, задурманенный запахом крови и смерти. Да. Теперь я ощущал его. Он был здесь везде: на кроваво-алой земле, впервые воспринятой мной, как ничто — клочок пространства в чёрном тумане, который должен был стать моим вечным узником; в непроглядном небе, которое рассекали сотни воронов-падальщиков.       — Она сражалась куда дольше, чем ты — герой, — в смехе копии была слышна ирония.       — Они всегда... — я боялся услышать ответ, который уже знал, — были здесь?       — А как сам думаешь? — он нагнулся, впившись в моё лицо своим безумным взглядом. — Ты ведь прекрасно всё понимаешь! — злобно произнёс он.       Я сжал челюсти и случайно закусил язык. Во рту начала накапливаться кровь, но сплюнуть её я не решался. Есть ли у меня право плевать там, где лежат тела моих товарищей? Есть ли у меня вообще право здесь находиться?!       — Ты забыл, что видел и слышал, — снова заговорила копия. — Ты наблюдал... следил, — он начал кусать пальцы, подобно свихнувшемуся. — И забыл... клялся ведь, что не забудешь! — неожиданно воскликнул тот. — Но забыл, — уже спокойно повторил двойник.       Я продолжал следить за его действиями, продолжал слушать, вслушиваться, чтобы понять о чём он говорил, но мне приходилось всё больше и больше запутываться в его непонятном бурчании и неразборчивых то ли оскорблениях, то ли нравоучениях.       Слышать подобное от своей тёмной сущности было противно, ведь это была правда, а понимать, что в чём-то и я был виновен, было ещё хуже.       — Что я забыл? — спустя некоторое время, когда двойник с красными глазами замолчал и стал более-менее спокойным, насколько это было возможным, конечно, я задал вопрос.       — Всё, — ответил дрожащий голос. — Ты забыл всё, что видел и слышал, — он пожал плечами. — Много прошло времени с тех пор, сотни лет, кажется... Я уже и не помню точно.       Он начал злобно бурчать, и я поспешил его отвлечь.       — Ты прав, я ничего не помню, — понурив голову, произнёс я. — Так напомни, — мой умоляющий голос, кажется, задел его и привлёк внимание, вызвав интерес. — Почему здесь тела моих близких друзей и...       Не успел я закончить, как двойник меня перебил.       — Здесь не только твои друзья, — хмуро заметил он, начиная подозревать меня во лжи. — Оглянись, присмотрись к ним, — он присел подле одной из гор трупов, через несколько секунд выудив оттуда здоровое тело шиноби. — Разве он друг? — наклоняя голову вбок, поинтересовался он.       Подойдя ближе, я тотчас понял о чём говорил двойник.       Одетое в тяжёлую броню красного цвета, тело Хана, джинчурике Пятихвостого, телепалось в руках тёмной копии словно тряпичная кукла.       — Что это значит? — непонимание поглотило меня ещё сильнее. — Откуда здесь тела джинчурике? — быстро пройдясь взглядом по куче, откуда двойник достал Хана, я быстро нашёл и остальных носителей Биджу.       — Так ты ещё не вспомнил? — разочарованно цокнул языком тёмный я, отбрасывая труп обратно в кучу и поднимаясь. — Ты жалок... вспоминай,— это стало последним, что я услышал.       Растворяясь в едко красной дымке, двойник начал исчезать, а всё вокруг принялось понемногу светлеть.       Откуда-то снизу начали пробиваться тоненькие стебельки растений, постепенно увеличивающиеся. Через минуту-две — толстые ветви широких деревьев окружили меня, а ещё через мгновение — я очнулся посреди серой комнаты.       Слева стоял Орочимару, держащий обе руки на столе, на котором лежал я. Приподнявшись, увидел печать, нанесённую на стол. Справа стоял Джин, также держащий руки на неизвестной мне печати, возле него, на полу, сидела Шики. Девушка тяжело дышала, а от её тела исходило слабое голубое свечение. Немного придя в себя, я понял, что оно исходило от каждого, кого я успел здесь увидеть.       — Очнулся-таки, — тяжело дыша, произнёс Орочимару, сдирая с рук тоненькие лозы, обвившие его руки по локоть. — Живучесть Узумаки и впрямь поражает, а ты — синоним живучести, — тихо прошипел санин, контролируя злость. Его узкие зрачки, пройдясь по мне, устремились на дочь главы клана Узумаки. — Что ты видишь? — поинтересовался он, смотря мне в глаза.       — Вижу? — я нахмурился, размышляя над ответом. — Чакра медленно покидает её тело.       — Она умирает, — согласно кивнул старый друг, посмотрев на Джина. — Как я и предполагал.       — О чём вы говорите?! — недавнее видение своей злой половины ещё не отпустило меня до конца, так что мой вопрос прозвучал в довольно грубой и угрожающей форме. Мне больше не хотелось терять никого, какую бы цену не пришлось бы мне заплатить.       — Узумаки славятся своими красными волосами, — серьёзно произнёс санин, а вскоре добавил: — и своей упёртостью.       — Моя дочь настояла на участии... в этом, — похоже глава клана Узумаки и сам до конца не понимал, во что впутал его Орочимару, достав меня "с того света". — Так что её резерв чакры, похоже, был истощён ещё больше, — он всё же пояснил мне ситуацию.       — Её резерв не просто истощён, — снова произнёс змей. — Она его почти уничтожила... Мало ей было нанесено ущерба от чакры Биджу, — он закатил глаза, сжимая ладони в кулаки; всё же он мог проявлять заботу, но в довольно своевольной форме. — Так она ещё и решила участвовать во всём этом, — санин, подойдя к Шики, сложил несколько печатей, пытаясь что-то сделать.       — Возможно я смогу чем-то помочь? — я присел рядом со "стариком" Орочимару, ложа руки на его ладони и начиная медленно пропускать через них чакру.       — Твоя чакра ненормальна, — хмуро произнёс змеиный санин, убирая мои руки со своих. — И смертельно опасна для обычных шиноби или людей. Не беспокойся, — уверенно начал он, — если сосуд её реацу лишь слегка повреждён, то моих навыков должно хватить, чтобы "залатать" его, — обнадёжил Орочимару. — Но тебе не следует использовать свою чакру в медицинских дзюцу — это может убить не подготовленного шиноби, да и подготовленный вряд ли переживёт такое "лечение", — предостерёг тот.       — Так что здесь произошло? — спустя несколько минут, спросил я. Мне уже приходилось видеть такого Орочимару. Серьёзного, собранного, пугающе откровенного и тщательно подбирающего слова... именно, подбирающего. Он был осторожен, и старался не напугать меня моей новой силой.       — Когда ты потерял сознание, а твоё тело обволокла "демоническая чакра", — спокойно произнёс Джин, отвечая на мой вопрос. — То Орочимару сразу принялся искать способ убрать "кокон", а когда нашёл, поспешил забрать тебя от алтаря Учих и принёс сюда, после он попросил остаться меня, а остальных глав кланов — уйти не беспокоить лишними вопросами, уверяя, что потом он даст ответ. Но моя дочь, как видите, решила настоять на своём, уверяя, что находится у вас в долгу, — мужчина нахмурился, наблюдая за действиями змеиного отшельника. — Орочимару понадобились мастера фуиндзюцу, как он тогда выразился, а я и моя дочь лучшие из оставшихся.       — Но что ты сделал, а, змей?       Орочимару почти незаметно передёрнул плечами, услышав моё необычное к нему обращение, а после, когда взял себя "под контроль", спокойно произнёс:       — Чтобы лучше овладеть силами Биджу или силой глаз клана Учиха, — его лицо стало серьёзным, похоже он понимал, что чтобы он не произнёс — мне бы это не понравилось, — есть лишь один верный способ... клетки Первого Хокаге       — Я даже не знаю, как мне реагировать, — с паническим спокойствием произнёс я. Переведя взгляд на главу клана Узумаки, я понял, что и он был шокирован не меньше меня. — Хотя, теперь это объясняет увиденное, — тихо вздохнул, вспоминая опутавшие меня "во сне" ветви.       — Клетки Хаширамы — это одно из немногих "чудес мира шиноби", способных противостоять силе эмоций Учих, — пояснил Орочимару. — И единственное, что сможет поставить тебя на ноги за считанные дни, так как действующий Хокаге уже знает о случившемся, — от услышанного, моё сердце ушло в пятки.