Возможность двигаться обрушилась как удар молнии, так резко и неожиданно, заставляя тело дернуться, сбрасывая оцепенение. Тишина нарушалась моими шагами, что выдавали нервозность, ведь оставленная одежда нигде не отыскивалась. Воздух медленно превращался в знойную недвижимую жижу, а с улицы постепенно проступали посторонние звуки. В лучших традициях фильмов я даже осторожно выглянул в окно, но и под ним земля пустовала. Единственное что осталось непроверенным — это комод, но я немного трусил лезть в столь личное место, после того как доставил столько неприятностей.
Интересно, а Конан видела его исполосованную спину? Несколько раз удивленно моргнув я поразился собственным мыслям. Какая теперь разница? И что это за Нагато, который может вот так легко позвать Пэйна на обсуждение какого-то вопроса? Я его видел? Про другое звучащее имя я вообще молчу. Задержав дыхание как перед прыжком, мои руки потянули верхний ящик комода, что оказался неожиданно тяжелым.
— Логично хм. — Миниарсенал из снайперки, нескольких пистолетов, пары пачек патронов и гранат ни на мгновение не удивил, поэтому я задвинул ящик назад немного расслабившись.
Следующий ящик звякнул содержимым, и едва я заметил колбы и бутылочки с разными наклейками, как тут же вернул всё на место. Такое содержимое тоже ожидаемо, но неужели тут совсем ничего нет? Что это за личная комната такая где даже переодеться не во что?
Третий и четвертый ящик всё же немного меня обрадовали, правда не моей собственной одеждой, но выбирать не приходилось. Размер оказался великоват, но в этом нет ничего удивительного, ведь Пэйн другой весовой категории. Остаться голым или взять футболку и штаны рыжего? Признаться честно, я даже не задумался.
— Дело за малым, нужно свалить как можно быстрее и выяснить где мне встретиться с «напарничком», да. — Должен ли я объяснить всю ту гамму смешанных чувств, что щедро разлились по моему телу, когда я понял, что оказался заперт в комнате пирсингованного?
Осознав всю «прелесть» ситуации, я не нашел ничего умнее как принять душ, чтобы смыть с себя все ночные шалости. Вот только сам процесс я помню смутно. Хотя, до того момента, пока я не выпил стаканчик чего-то очень смутно напоминающего виски, я могу очень даже четко изложить. Итак. Я знаю своё тело, и либо у нас всё прошло настолько гладко, что я не чувствую отголосков произошедшего, или меня крупно поимели, в фигуральном плане, а не физическом.
— Он бы не стал делать вид, да. — Я покончил с душем и лежал на кровати, уставившись в потолок, пытаясь собраться с мыслями. Странно, что потолок ровный, а не купольный, мне казалось, что тут только такие и есть. Да и ремонт не помешает, побелка в некоторых местах облупилась, хотя может это тоже часть антуража? Первозданная красота?
Мысли медленно засыпали, цепляясь одна за другую, а глаза предательски редко стали моргать. Но это даже хорошо, я не сойду с ума от вопросов без ответа, хотя…
— Превосходная маскировка, Дейдара. — С этими словами Пэйн закрыл окно, а я тут же сел, понимая, что проворонил приход начальства, самым наглым образом уснув.
— Я думал, да. — Рыжий посмотрел на меня так внимательно, что я почувствовал себя умственно отсталым. Не знаю, почему он больше ничего не спросил и даже толком не вставил мне за такую халатность, но сейчас это казалось неважным.
— Пойдем, тебе уже давно пора быть на точке. — Я быстро бросил взгляд в уже закрытое окно и прикинул, что прошло часа четыре, не больше, а значит пирсингованный не волшебник или колдун.
Дело в том, что в комнате находилась моя собранная сумка, Клайд в клетке, новая пара обуви и плащ в красных облаках. Я лично подозреваю, что он сам принес всё это, в свете последних событий и подозрений Конан. Я захлопнул рот силой, так как уже собирался озвучить вопрос о том, как всё прошло, но вовремя передумал.
Я даже не предполагал, что тайный проход в простой стене абсолютно меня не удивит. Вообще-то я слышал о таких вещах только благодаря фильмам и художественной литературе, но на практике швы проема всегда заметны, только в этот раз это оказалось иначе. Темень поглотившая фигуру рыжего выглядела жутковатой, только вдали виднелись редкие желто-рыжие точки огненных факелов.
Несмотря на жаркую погоду я поспешил накинуть плащ и взять вещи вместе с неожиданно спокойным пернатым. Тяжелый влажный воздух сдавил легкие, но через десяток шагов ты перестаешь это замечать, однако идти не становится легче. Подземные катакомбы практически не освещались, а факелы давали такой тусклый свет, что казалось они доживали последние минуты, стыдливо трепыхаясь языками огня от малейшего движения. Дальномер делал всё бесцветным, серым и унылым, не в силах найти нормального источника света.
— У меня вопрос, да. — Мы шли уже минут пятнадцать, не сказать, что очень быстро, но тишина и однообразие пейзажей начинали раздражать. Я давно выяснил, что все эти ниши в катакомбах это старинные места захоронения, и, судя по тому, что мы идем под Ватиканом, то тут мощи каких-нибудь святых, что абсолютно не интересовало меня.
— За это я не выписываю премию, Дейдара. — И не надо, главное что не молчишь. Мозг хаотично выбирал важную тему из списка, но так, чтобы это не было чем-то личным.
— Я теперь вроде как в разводе, да. — Сердце забилось быстрей и я сглотнул едва заметно морщась, так как начав говорить на эту тему понял насколько она неуместна. Идиот! — Что мне нужно делать, м? — Я помолчал шагов двадцать, прежде чем задать этот вопрос.
— И какие мысли у тебя на этот счет? — Какой прекрасный ответ! Я даже вздохнул, но рыжий не обратил на это ровным счетом никакого внимания. Дыхание стало холодным, а освещение пропало совсем, едва мы свернули на очередной развилки влево, круто забирая на север, едва ли не делая петлю.
— Я не хотел этого, да. — Да, да, я знаю, что говорил это сотни раз, но это правда. Я думаю, что правда. Пэйн не сбился со своего темпа несмотря на отсутствие источников света, вероятно потому что он знал эти места как собственную комнату. — Он говорил что это обезопасит меня, да. А теперь выходит, что моя безопасность не важна, да. — Я сам себе покачал головой, порицая подобное скуление. — Или я добился того, чего хотел, или это очередная его игра, да. — Формулировать мысли в слова оказалось сложней, так всё грозило съехать на обзывательства и вопросы из разряда: «Почему? Когда это пришло в голову? Что случилось?». — Возможно Мадара не в курсе или у Обито появился кто-то ценнее, да. — Интересно тот самый Какаши жив? Хотя, здесь главная проблема в дикобразе и его садистских наклонностях, нашпиговать бы его моей глиной, а потом…
— И почему ты не спросил у него лично? — Мысли спрыгнули со сладкой мести, в переваренную жижу под именем Обито.
— Я не знаю, да. — Я вообще тогда раздумывал над тем обрадоваться мне или убить его на месте. Вот же скотина одноглазая, со всеми своими намеками и фразочками. Бесит!
— Знаешь. Иначе ты бы не пошел громить мой город. — Один маленький взрыв это не разгром города.
— Потому что эмоции взяли верх, да. — Тон вышел слишком механическим, словно я отвечал зазубренный материал в школе, возможно поэтому разговор заглох.
В этот раз я молчал до самого подъема на поверхность. Очутившись внутри просторного склепа я вопреки всему всё равно несколько раз проморгался, позволяя дальномеру подстроиться не к кромешной тьме, а серой пыльности. Дышать здесь совсем неприятно, даже Клайд умудрился по-птичьи чихнуть, тут же хохлясь всем телом и пряча клюв куда-то под крыло.
— Мы ведь не переспали, да. — Вопрос смешался со скрипом двери, но вылетел гораздо легче, чем я планировал. Солнце в высокой точке мгновенно приласкало макушку, а зной превратился в марево, искажая пейзажи вдалеке, заставляя их буквально плыть и извиваться. — Так, м? — Захотелось промочить горло, но я даже не задумался о том, чтобы взять воды. Да и вообще, когда ваш руководитель внезапно уходит и говорит следовать за ним, времени на обдумывание просто нет.
— Ты играешь с огнем, Дейдара. — От жары на шее выступил пот, неприятно щекоча, но у меня были заняты руки и я просто не мог нормально стереть раздражающие капли. Так и знал, что он разозлится, только вопрос от чего именно? Всё-таки было и я должен был запомнить, или не было, потому что я напортачил? — Никогда не поднимай эту тему со мной, а лучше просто забудь. — Мои зубы скрипнули, но едва ли он это услышал.
— Я и так не могу вспомнить, да. — Одними губами произнес я, не выдерживая и ставя клетку на грубый светлый песок, только для того, чтобы смахнуть пот и прогнуться в пояснице, в надежде размять затекшую спину.
Пэйн тоже остановился и даже развернулся ко мне лицом, чего не делал за всё время, что мы покинули его спальню. Размышляя, я автоматически посмотрел ему в глаза, и клянусь, в них была нерешительность, отчего я невольно напряг плечи, хотя из-за зноя ещё и не такое могло привидеться. Тишина могил прерывалась лишь стрекотом насекомых, а тени памятников не касались друг друга, напоминая жирные, длинные щупальца уродливого осьминога.
— Если тебе нужен совет, то не предпринимай пока ничего с Обито, посмотри, кто клюнет на эту ситуацию, так ты получишь все ответы на свои вопросы. — Его голос четкий, властный, не терпящий возражений, проникал в самый мозг, отчего наваждение с нерешительностью во взгляде полностью испарилось. — Отложи афишировать факт развода и не обсуждай это с кем бы то ни было. Хватит ли тебе выдержки? — Капли пота запутались в бровях и мой длинный рукав плаща на мгновение перекрыл обзор, в попытке вытереть влагу.
— Не знаю, хм. — Рыжий, как фокусник, откуда-то достал небольшой квадратный конверт, не совсем первой свежести, немного мятый, но от этого не менее притягательный.
— Научись пользоваться своими счетами. — Конверт протянули мне, и я, кажется, понял, что внутри будет чек на круглую сумму. Мерзко это как-то. Как ни странно, пирсингованный не выпускал бумагу из рук, отчего мы ещё какое-то время так и стояли. — Пройдешь кладбище насквозь, затем свернешь влево, через триста метров в низине встретишь Тоби. — Он, наконец, выпустил конверт и сделал шаг, для того чтобы вернуться тем же маршрутом.
— Всё, м? — Голос предательски захрипел и я прочистил горло.
Горячий ветер пахнул в лицо, едва Пэйн перестал перекрывать мне обзор на дорогу, что тянулась далеко вперед. Его ладонь опустилась на мое плечо, но я не дышал, чувствуя, как сердце душит стуком где-то в кадыке. Если бы я мог, я бы почувствовал поцелуй на своем виске, или тот факт что рыжий на секунду прижался лбом к моей голове. Если бы я мог, я бы услышал то, что мне говорят.
— Это ты тоже переживешь… ему видней… он знает тебя лучше. — Но я не слышал, не чувствовал и не видел ничего, кроме тонких линий до боли знакомого почерка.
«Несносному мальчишке». Благодаря этой надписи я понял, что теперь не будет, как раньше, и я не готов взять ответственность за всё содеянное, видимо мои проблемы только начинаются. Как жаль, что это не чек от Пэйна.
***
События относящиеся к первой части, глава 86. Честь, гордость и предрассудки.
— Если ты позвонил по поводу того, что твой напарник потерял свою руку и теперь ты не знаешь… — Несмотря на глубокую ночь, Пэйн не спал, ответив на звонок едва телефон высветил имя звонившего.
Это был только первый сеанс допроса Гаары, расшифрованный отчет Дзецу уже тщательно изучался, но глава Акацки был крайне недоволен самой операцией по захвату. Возможно, всё дело в цели, ведь захватить главу государства, которого охраняет вооруженная до зубов армия военных не так просто. Один из бойцов фактически стал инвалидом, а значит Пэйну придется подыскивать нового кандидата, с которым Сасори точно не захочет работать.
— Не поэтому. — Голос в трубке был тихим и уставшим, ведь шатен сейчас практически самолично едва не убил своими словами того, кто является для него целым миром. — Решение этой проблемы у меня уже есть, всё будет в порядке. — Вздох явно не скрывали, поэтому Пэйн отвлекся от отчета полностью концентрируясь на разговоре.
— В твоих словах я не сомневаюсь, но на ещё большие уступки я не пойду, объем работы вырос, тебе придется работать за двоих. — Хороший руководитель знает сильные и слабые стороны своих подчиненных, но Пэйн в этой роли был не просто хорош, он был великолепен, поэтому его ответы часто опережали вопросы. Вот только реакции не последовало, а значит он ошибся с темой звонка. — Проблема? — Поднявшись со своего места, мужчина подошел к окну и вытряхнул сигарету из пачки, позволяя себе сделать маленький перекур.
— Нет, ты же знаешь. — Сасори сидел на полу, в комнате, где не было окон, в темноте, словно заключенный в камере. Его свободная рука пальцами гладила холодный бетон так аккуратно, словно это были волосы спящего человека. Если бы его мог видеть Дейдара, то вся та боль, что топила шатена, стала бы заметна, но кроме блондина никто не читал эмоции Акасуно.
— Зачем ты звонишь? — Пауза в две затяжки затягивалась, а время никогда не ходило в союзниках Акацуки.
— Я хочу, чтобы ты отдал ему письмо, в случае если что-то пойдет не так. — Сасори посмотрел на стол, на котором темнота отлично скрывала написанное письмо, вот только участь неудавшихся творений превратилась в пепел, навсегда храня мысли своего создателя.
— Если что-то пойдет не так, он последует за тобой, и ты там сам ему лично всё расскажешь. — Выдыхая сигаретный дым отозвался Пэйн. Прощальные слова это не новость, так же как и завещания, но мужчину больше настораживал голос говорившего.
— Мы оба знаем, что ты не убьешь его. — Сасори прислонил затылок к стене и вытянул ноги. Его легкая улыбка была слышна даже на том конце разговора.
— Он справится с этим самостоятельно. — Оба собеседника понимали, что это чистая правда, но удача давно расцеловала Дейдару в обе щеки, поэтому, в отличии от Пэйна, Сасори верил в своего напарника.
— Он сильней, чем ты можешь себе представить.
— Я не хочу ничего представлять, заканчивай с этим, Сасори. — Затушив бычок, Пэйн вернулся на свое место, снова вникая в строки присланные Дзецу. — Ты должен понимать, что без тебя он долго не проживет и никто не будет с ним возиться так, как это делал ты. — На этом разговор можно было завершать, но отчего-то Сасори упорствовал.
— Пэйн, просто передай конверт. — Голос собеседника просыпался, приобретая прежние интонации, поэтому глава Акацки решил немного прощупать почву.
— Всё так плохо? — Нет, конечно он не думал, что Акасуно сделает с собой что-то, как минимум это было неразумно, оставляя своего партнера безруким, а уж мозгами шатен никогда не был обделен.
— Нет. — Несколько раз побарабанив пальцами по документам мужчина так и не услышал то, на что рассчитывал.
— Это уже вторая просьба подобного рода. — Когда Дейдара улетал вместе с Хиданом в Японию Сасори делал подобное. Правда в предыдущий раз шатен был слишком эмоционален, что вызывало опасения Пэйна.
— Как ты можешь заметить первая просьба осталась беспочвенной. — Легкий смешок говорил о том, что Акасуно тоже помнит тот нервный разговор и не считает его нормальным.
— Что-нибудь ещё? — Мужчина понял, что пока он не закончит разговор к делам ему не вернуться, поэтому решил согласиться на то, что может и не случиться.
— Отдай его тогда, когда посчитаешь нужным. — Очень сложная фраза, исходя из которой Пэйн должен наблюдать за парнем, чтобы понять какой момент станет наиболее удачным, ведь ответственность за то, чтобы морально блондин был готов к такому, целиком и полностью ляжет на плечи рыжего.
— Ты буквально вешаешь на меня обязательства по присмотру за ним. — Зная нестабильность подрывника удачный момент может и не настать, хотя бы потому, что он умрет до того как оправится. Это не то, с чем Пэйн готов работать, ведь на это нужно потратить слишком много времени и сил, которых у главы Акацки просто нет.
— Конверт в титановой коробке в тайнике под полом, в комнате «2с» если смотреть по плану здания, я его тебе уже отправил. — Мужчина не дал своего согласия, но шатен решил для себя что и отсутствие отказа достаточно. В конце концов, он не узнает выполнит ли хоть что-то Пэйн или нет, а возможно всё обойдется и его вопящее внутреннее предчувствие ошибается, как и в прошлый раз.
— Я знаю все планы зданий наших баз, мог не утруждать себя. — Едва Сасори назвал месторасположение, как в мозгу у рыжего предстал план здания, и в мыслях появилась очередная засечка. — Если хочешь чтобы он жил, живи тоже. — Слабое место скорпиона это его напарник, поэтому осознанно делая акцент на взаимосвязь их жизней Пэйн решил поднять боевой дух своего подчиненного.
— Звучит как угроза. — Необоснованное чувство опасности отступало и Акасуно позволил себе пошутить.
— Выбери следующую миссию. — Ещё одна подстраховка, это ответственность Сасори.
— Хорошо. — Шатен сбросил вызов, но телефон продолжал находиться в его руке, ведь ему предстояло написать ещё одному человеку, для кого его смерть может стать сигналом для начала действий. — Что сегодня со мной? — Словно тот поединок с парнем по имени Канкуро заставил внутри него что-то надломиться.
***
Ну привет мой глупый мальчишка. Надеюсь ты никогда не узнаешь как тяжело писать такие письма. Я не знаю, что ждет тебя впереди и как скоро ты прочитаешь эти строки. Я совсем ничего не знаю о будущем тебе, да и о прошлом тебе мне довелось узнать не всё. Однако, я знаю тебя настоящего. Ты — ливень после засухи, ты — остров для потерпевшего кораблекрушение, ты — тихая гавань для путника, но, вместе с этим, ты — вулкан уничтожающий острова, ты — тайфун сметающие леса, ты — пожар уносящий многие жизни. Ты — мое противоречие. Я буду вечно жалеть о сказанных словах, что ранили тебя. Я счастлив, что ты стал венцом моей жизни, именно ты, а не кто-то другой. Я рад, что ты дожил до встречи со мной, и я пойму если ты никогда не простишь меня. Я люблю в тебе всё: твой запах, твои движения, даже то, как ты прерываешь меня во время важных исследований, маленьким ураганчиком врываясь в мою лабораторию. Моё счастье. Ты не должен любить меня всю жизнь, твоё сердце не выдержит этого, но мне страшно, что в нем не останется места для меня. Страшно, Дей. Надеюсь для нас не настанет слишком поздно. Никогда не сдавайся, я верю в тебя и ты поверь мне. Ты сможешь. Уже смог. Я не знаю как мне обнять тебя этими словами, но я прошу тебя — живи. Ради меня, ради себя, ради возможностей, что будут в будущем. Дай жизни шанс, ты навсегда, до последнего вздоха останешься для меня самым важным, что есть в моей жизни. Я не просто люблю тебя, я дышу тобой, мой своенравный мальчишка.
Твой Сасори.
Хоть какой-то смысл прочитанного стал ухватываться только на третий раз, и я сел прямо на траву, облокачиваясь плечом о могилу, сойдя с центральной тропы. Дождь крупными каплями стал падать прямо на исписанный лист, грозя размыть чернила, ведь рукописный текст такой хрупкий. Запрокинув голову я не увидел ни облачка, с удивлением обнаруживая что это вовсе не дождь, а я плачу.
Внутри всё натянулось, но так и осталось без движения, я ещё успел судорожно подумать что это как затишье перед бурей. Почему именно сейчас? Почерк точно Сасори, но слова, они такие незнакомые, торопливые. Что это значит. В груди тяжелело от каждого вдоха, но я никак не мог вникнуть в строчки, что стали плясать у меня перед глазами, из-за того что рука стала мелко дрожать.
В надежде привести себя в чувство, я попытался сделать дыхание ровным, но вместо этого лишь поджал губы и засопел. Можно ли сойти с ума в одну секунду? Точно можно. Ведь не может же такое быть, что на мраморной плите, к которой я прислонился, написано имя моего напарника и годы его жизни?
Я сошел с ума. Псих. Так? Чей это вой разносится над кладбищем? Мой? Почему телу не больно даже когда саднящие костяшки молотят твердую землю? Почему я не могу взять себя под контроль? Как мне унять эту кислоту, что разъедает моё сердце? Как мне вернуться к себе?
Клайд недовольно каркал уже не протяжении нескольких минут, и я только из-за этого разлепил веки, что напоминали два разваренных вареника. Сумерки перетекали в ночь и земля успела остыть, а я обзавестись ноющими мышцами. В голове не прояснилось, нос от соплей и слез разбух раза в два, а я чувствовал себя полностью выпотрошенным, как свежепойманная рыба.
Сасори не хотел оставаться со мной. Это моя вина, что его не стало. Моя вина, что я не озаботился узнать о том, где его похоронили, вместо этого я предпочел быть с Пэйном. Моя вина, что я в тысячу раз хуже, чем он меня считал. Я не достоин того, чтобы помнить его. Я не достоин его.
— Тоби устал ждать, семпай! — Этот мерзкий голос приближался и я поднял свою сумку, а также клетку, двинувшись ему навстречу. — Ой, семпай! Что с вами? — Да, прекрасно, моё место рядом с этим клоуном, вот мой уровень.
— Отъебись, да. — Сипло, сорванным голосом прошептал я, огибая остолбеневшего парня.
Идти пришлось недолго, и тишина не мешала, вот только радости от того, что в указанном месте меня ждал вертолет не было никакой. Чертов Пэйн, всё знал с самого начала, но всё равно позволил мне набивать шишки самому. Никому нельзя верить. Ненавижу.
— Семпай, а Тоби слышал как воют оборотни или баньши! — Ненавижу.
