Хоки-хоки

Двери лифта в башне Старка распахнулись на одном из этажей лаборатории, и Локи, наряженный в элегантный комбинезон для беременных, элегантную зелёную куртку с опушкой и элегантные варежки с красными узорами, элегантно снимая их на ходу, элегантно отправился вдоль по коридору до двери, ведущей в простую рабочую атмосферу, поглотившую его супруга и сотоварища супруга Энтони. — О, — жуя сэндвич и что-то прожигая паяльником, выдал Старк, завидев появившегося персонажа, — Брюс! Там твоя жена беременная пришла! — Тони! — одёрнул его Беннер. — Ты зовёшь его «Тони»? — удивился Локи, швыряя варежки поверх наваленных на столе инструментов. — Твоя ревнивая беременная жена! — уточнил Старк. Локи схватил своими нежными пальчиками со стола массивный разводной ключ, собираясь уже вмазать нахалу по физиономии, но металлическая хватка — почти такая же твёрдая как ключ — остановила руку Локи на подступах к Старку. Обернувшись, Локи с удивлением обнаружил позади себя высоченного блондина в спецовке. — Джарвис, — не заметив манипуляций Локи, — Дай-ка мне ключ разводной, — попросил Старк, протягивая руку. Андроид выдрал ключ из руки Лафейсона и отдал Энтони. — Спасибо, — поблагодарил тот, — Жена Брюса, ты как вообще сюда попал? — Я всё объяснил твоей блондинке, и она сочла причину веской, — потирая схваченную руку, сказал Локи. — Объясни теперь причину мне, а то я до сих пор в слепом неведении, — попросил Старк. — Да нет, он просто… — попытался влезть Беннер. — Мне нужен контейнер для мужа, — объявил Локи с ходу. — Он тебе что, щенок ретривера, чтобы в контейнер его сажать? — спросил Тони, — Не нравится характер — езжай к маме. Локи задумался, впадая в лёгкую форму ступора. — Да нет же, — отмахнулся он, — Для мастурбации! — Пусть сюда приходит и мастурбирует, сколько влезет, — пожал плечами Старк. — Перестаньте! — взвыл Брюс, краснея. — Он мой муж и он должен мастурбировать дома, в тепле и уюте — упрямо настаивал Локи. — А тут чем не нравится? У меня и кино для этого есть отличное! — Тони, Локи, хватит, — прошептал Беннер. — Да как же ты не поймёшь, что… — Локи дёрнул Старка за ткань майки, притягивая его ухо к своим губам и быстро-быстро затараторил ему на ушко свою доктрину, красочно описывающую необходимость домашнего самоудовлетворения Беннера и последующие тому положительные последствия. — А-а…! Вот оно что! И вы уже пару месяцев крепитесь?.. — Тони оглянулся на Брюса, ковыряющего стену пальцем, — Герои! Меча и магии! Ладно, твоя взяла. Мне, как и Пеппер, стало вас по-человечески жалко. Намёк понят, сотворю для вас чудо, дети мои… Это же надо! Вы просто поразительны, ребятишки! — он усмехнулся, возвращаясь к своей недовинченной гайке, сейчас же забывая о присутствии Локи в лаборатории. Лафейсон постоял ещё немного, игнорируемый Энтони, взял назад свои варежки со стола и распихал по карманам. Взглянул в сторону робко листающего какие-то записи Беннера и направился к нему. — Доктор Беннер, — зависнув рядом с ним, позвал Локи, как и было принято в моменты ссор, взаимных обид или с интимным подтекстом — с приставкой доктор и по фамилии, — На ужин сегодня сырный супчик. Когда Вас ждать? Брюс поднял на Локи светящийся нежностью, любовью, счастьем и прочими добродетелями взгляд, прощая коварному богу обмана недавнее пятнание его светлого имени перед Энтони Старком. — Часика через полтора он домой собрался, — кусая сэндвич, ответил за Брюса Железный Человек и Беннер согласно кивнул, подтверждая его слова, но не в состоянии выговорить ни звука от всепоглощающих любовных ощущений. — Ладно, — Локи протянул руку и погладил начавшего щетиниться Брюса по щеке, — До встречи дома. И очень мило помахав муженьку пальчиками, Локи сокрылся от очей изобретателей за дверью. — Ну и подкаблучник ж ты! — выпалил Старк, запихнув остатки сэндвича в рот целиком и роняя на пол из битком набитого рта кусок салата. — Может, мне нравится, — улыбнулся Беннер, уткнувшись в свою писанину взглядом. — Ой! Ну точно! Нравится ему! — вытирая рот рукой в перчатке, хохотнул Старк. — Завидуй молча, — порекомендовал Брюс. И Тони вынужден был признать, что, хоть он это и отрицал, но где-то в глубине его души глухо плескалась как раз та самая чёрная и крайне дерзкая зависть к доктору Беннеру в связи с его внезапно очень сексуальным партнёром.