Я стою на краю пропасти…
Подо мной твёрдый камень, который кажется не в состоянии провалится из-под моих ног. Но землю я не чувствую… Как будто я парю в воздухе. Как будто мои ноги отделились от моего тела, прекращая служить мне… На горизонте уже садится солнце, закат с этого места просто невероятный. А внизу виднеется речка, которая своем течением отбивает все блики солнца. Сам я нахожусь в райском месте. В таком месте, где хотелось бы прожить всю жизнь, и умереть здесь же… Что бы никто и не узнал об этом. Никто. Но вдруг в мирный пейзаж вписывается мой отец… Который скорее испортил бы эту картину, если бы я её писал, нежели дополнил её. Но я понимаю что он здесь не зря. «…Твой отец умер». Значит он хочет мне что-то сказать. Он парит над лесом, всё ближе и ближе приближаясь ко мне. Ближе… И ещё ближе. И вот когда он уже совсем близко, он шепчет, еле слышно: — Сынок. Родной. Живи своей жизнью. Живи настоящим. Не смотри обратно… Всё позади… Слышишь? Позади… Я вижу в глазах отца отчаяние… Виновность… Как будто он мне чего-то должен. Да. Должен…Он должен мне моё детство…
— Прости… — Последнее что я слышу от своего отца. И понимая что я его больше не увижу, я срываюсь с места. И…Падаю…
Падаю в пропасть… Закрываю глаза, понимая что всё. Это конец. Моя жизнь на этом закончена. Смирись с этим… Но кто вверху кричит моё имя… Кричит. Моё имя. — Кирилл! Я проснулся в холодном поту, который успел покрыть всё мое тело. Я открыл глаза, и увидел перед собой Диму. Твою мать. Опять сон, этот дурацкий сон! Вторую ночь подряд… — Опять? — Спросил меня Дима, ибо понимал, что я уже вторую ночь не могу нормально уснуть. И наверняка, я неплохо ему поднадоел. — Опять… — Да что же ты будешь делать?! На, померяй температуру. — Он протянул мне градусник, и посмотрел на меня так, что не взял бы я этот чёртов градусник, он засунул мне его куда надо, и куда поглубже. — У тебя кажись лихорадка, дорогой. — Не может быть. Я в порядке. — Да вообще! Ты бы видел как ты здесь брыкался! Я думал ты кровать разнесёшь. Тебя там как-будто казнили, чесслово. — Умеешь же ты утешать, Дима. — Я правду тебе говорю! А на правду не обижаются. Давай температуру меряй! Я засунул градусник себе под подмышку, всё еще надеясь что у меня нет никакой температуры. Да он бредит! Я здоров как бык! Даже стадо быков! Да что бы я, Светлов Кирилл Владимирович когда-нибудь болел? Да ни за что! — Так, давай, вынимай. — Я вынул градусник из-под подмышки и протянул Диме, ибо был не в состоянии сам что-то там рассмотреть. — О-о-о, дорогуша. — Что?! Что там? Дима что там? — Да ты у нас ихбинт больной*! И где же ты так. — Сколько? — Тридцать восемь и семь. — Твою ж мать! — А теперь можно тебе вопрос? — Я слегка кивнул. — Что тебе такое снится, что ты так шарахаешься? — Так уж и быть, тебе я расскажу. И я рассказал Диме о том, какой сон тревожит меня вот уже вторую ночь, он меня внимательно выслушал, иногда даже поддакивал, но в целом, он даже ни разу не зевнул как это обычно бывает. И в конце он добавил: — Знаешь, а видеть мертвых родственников во сне, не очень то и хорошо. Но я думаю, что отец даёт тебе знак. Своими репликами, он предупреждает тебя об опасности. О какой точно опасности он говорит, я пока не знаю, но будь осторожен. — А может тебе что-то скажет фраза: «Живи настоящим, не смотри обратно, всё позади, слышишь? Позади…»? — Ну, он же умер, твоя мать кинула тебя. Ты одинок. Думаю он говорит тебе не смотреть на то что было раньше, и идти к своей цели, не смотря ни на что. Вот сейчас ты хочешь хорошо сдать экзамены. И ты должен их хорошо сдать! Завтра уже я тебя провожу в школу, и ты будешь начинать готовится к экзаменам. Понял? — Понял! — Вскрикнул я, и Дима крепко меня обнял. — А теперь баюкать! — Он улыбнулся, встал с кровати, и пошёл в свою, оставляя меня одного. — Ты там зови если что случится, хорошо? — Хорошо. — Сказал я, но Дима меня уже не услышал. Я был очень благодарен Диме за его поддержку в эти дни, за его помощь, и за его доброту, ведь не будь бы его, сейчас может не было бы и меня. Я ему должен по гроб своей жизни. И что бы не случилось, я должен держатся рядом с ним. Ведь он — моя опора. Я без него, как нуль без палочки. Он стал мне настоящим братом, о котором я мечтал с детства, но так и не получил…***
Как я и говорил, Дима стал для меня родным братом, и самым дорогим кто был в моей жизни. Всё эти дни подготовки к экзаменам, он мне помогал с работой, искал новые материалы, объяснял то, что знает, и учил вместе со мной то, чего и сам не знал. Он проводил со мной всё его свободное время, тем самым очень помогая мне с подготовкой к экзаменам. И я ему очень за это благодарен. Ведь вместо того, что бы сидеть с такой занудой как я и учить уроки, он мог бы тусоваться где-то в клубе, или гулять со своими друзьями. Но он понимает, что сейчас я на грани взрыва, и всё, что происходит в моей жизни может очень повлиять на меня, и я могу просто взорваться… Вот как бомба. Так — бум, и нету меня. Был Кирилл, и нету Кирилла. И сейчас моя цель — это поступить в Лондон. И Дима это хорошо понимал, и как мог поддерживал меня. Сегодня очередное утро, нужно идти в школу. Вот только проблема в том, что я не спал целую ночь, изучая историю, и теперь мне грозит уснуть на первом же уроке. Ну ничего, думаю, переживу как-то. Я собрался в школу, забрал с собой Диму, и мы вместе пошли к метро. Как обычно, Дима проводил меня к воротам самой школы, это уже вошло в привычку. И в привычку вошло уже и то, что я постоянно опаздываю на первый урок. И сегодня не исключение. Благо, математик меня понимает, и не начинает ругать за опоздания, поэтому можно спокойно зайти в класс, сесть за свою парту, и продолжать учить предмет. Но не тут то было, как только я зашёл в класс, естественно поздоровался с учителем, сел за парту, наклонился над тетрадью и… Уснул. Да, я молодец, можете не хлопать. И если бы не учитель, я бы кто знает сколько еще проспал. — Светлов! — Рявкнул на меня Роман Николаевич, взяв меня за ухо, тем самым поднимая мою голову над партой. — Кто тебе разрешил на моём уроке спать? Мало того что ты опоздал на него, так у тебя совести хватает ещё и на то что бы нагло уснуть на первом же уроке! — Роман Николаевич, я же не хотел. — Виновато сказал я, смотря в парту. Математик был из разряда «как ты со мной, так и я с тобой», но его боялась чуть ли не вся школа. Ибо он бывает как рявкнет, пиши пропало. — Меня не волнуют твои проблемы. После урока ко мне в кабинет! Одноклассники с жалостью посмотрели на меня, ибо знали — если Роман Николаевич вызывает к себе в кабинет — надейся на хорошее. Ведь он был просто воплощением зла, он как только пришёл в школу, сразу же придумал свои законы, свои порядки, и хотел сделать так, что бы наша школа стала идеальной. Да, она стала. Но по сей день, всё боятся нашего математика. Я не исключение. И то, что мне придётся идти к нему в кабинет, очень настораживало. Ну что же поделаешь, такая судьба. Остальную часть урока, я просидел тупо смотря в тетрадь и ничего не понимая. Тупо сидел, и смотрел в тетрадь изображая что я что-то пишу. На самом деле я думал как мне от него отмазаться. Но зная Романа Николаевича, лучше сказать ему правду, ибо он владеет тёмной магией, и умеет читать мысли, и понимать что правда, а что ложь. Вот так и прошёл урок. Я посмотрел на учителя, он посмотрел на меня. Искра. Буря. Пиздец мне. Он вышел из кабинета, довольный, что сегодня достанет ещё одного ученика. А я сидел всё так же с лицом кирпичом, и наблюдал за одноклассниками, которые по очереди подходили ко мне, приободряли, и говорили что это будет худшая смерть из всех, что мне бы предстояла, и говорили что обязательно придут ко мне на поминки. Обожаю их. Ну, была не была. Я встал, и направился к кабинету учителя, по дороге думая, что же он мне сделает. И как только я подошёл к его кабинету, я на всякий случай перекрестился три раза, предохраняясь так сказать, и набравшись смелости постучал в дверь. Изнутри послышалось что-то типа «войдите» и я дёрнул за ручку, войдя в кабинет. — А, Светлов, это ты. Проходи. -Его голос пока был спокойным. Но это пока. — Что с тобой такое в последнее время? — Соврать или сказать правду? Соврать? Или сказать правду? — Говори только правду. — Да он чёртов ведьмак, я же вам говорил! Как? Как он может читать мои мысли? Ладно, скажу ему правду. — Я уже второй день как не сплю ночью. Экзамены, все дела. — Дурак. — Что дурак? Почему это? — Да потому-что ночью нужно спать. А на уроках нужно учится. Долбень. — Последнее слово он сказал тихо, но я всё равно услышал. — Но если честно сказать, я тебя позвал сюда вовсе не потому что ты спишь на уроках. — Что? А почему же ещё? — Ты знаешь что на тебя глаз положил парень из параллели? — Кто меня убить собирается? — Никто тебя убивать не собирается, дурак. Максим — гомосексуал, запал на тебя. — Что? Какой Максим? Огинский что ли? — Он самый. И ты знаешь, что у него было много парней, и все эти парни получали какой-то ущерб от самого Максима. Он ненасытный. Даже очень. И я тебя хочу уберечь от этого зверя. — Но почему я? Почему не другой? — Потому-то что твоя мордашка смахивает на девочку, чем ты походу и привлёк самого Максима. — Ну и вы туда же… — Ну, я говорю правду, и только. Твоё лицо очень красивое, даже ни единого прыщика, ну разве не умиление? — Прекратите. — В общем, — пока мы тут говорили, в школе уже прозвенел звонок на урок, — держись от него подальше. Что бы плохо не закончилось тебе всё это. — Спасибо вам, Роман Николаевич. — Обращайся. Я вышел из кабинета математика, а на коридоре уже было пусто. Я решил что на физику мне идти не обязательно, и пошёл в наш школьный мини-парк. По пути мне не встретился ни один учитель, поэтому мне очень повезло что меня никто не загнал на урок. Я вышел на улицу, и решил пройти на самую крайнюю скамейку и сесть туда, что-бы меня уж наверняка никто не увидел. И я задумался. Ну неужели я настолько похож на девочку, что на меня уже западают мужики? Ну это ну совсем не справедливо! Ещё и этот громила. От него попробуй отделатся. — Привет, котёнок… — Прошептал мне кто-то сзади, прямо над ухом. Меня передёрнуло… Это Максим.