Amet

Кровь делю на двоих без слов, Почернеют снега к весне, Алой лентой ночных костров Свою душу отдам тебе. (Мельница — "Огонь") — Зачем тебе это? Майкрофт выглядит обеспокоенным. Обеспокоенным ровно настолько, чтобы, не повышая голоса и даже не меняя позы в глубоком кресле, дать понять одним только взглядом, насколько его волнует очередная сумасшедшая задумка младшего брата. — Почему бы и нет? Шерлок беспечно пожимает плечами. Самое удивительное — он, похоже, действительно не понимает, в какую опасную историю собирается ввязаться. — Големов запретили, помнишь? — Голем?! Да какой, к черту, голем? — он выразительно закатывает глаза. — Майкрофт, неужели ты не понимаешь, что это что-то принципиально новое, новый этап в развитии науки? Тот лишь шумно выдыхает и качает головой. — Софистика, — он поджимает губы. — Вопрос лишь в терминологии. Творить живое из неживого незаконно. А пытаясь соединить науку и магию, ты ступаешь на опасную почву. — Неточность, — Шерлок усмехается. — Я собираюсь творить живое из когда-то бывшего живым. Я не нарушаю закон. — Ты нарушаешь закон природы. — Не затем ли нас учили? — Нас учили, чтобы мы могли менять реальность на пользу себе и не во вред другим. А твое творение может пошатнуть основы… — Чушь! — раздраженно и резко отрезает Шерлок. — Нас учили, чтобы дать нам власть. Власть над жизнью и смертью. И если я могу дать кому-то жизнь здесь, на земле, то, значит, там, наверху, я точно никому и ничего не буду должен. Майкрофт вздыхает и склоняет голову, признавая свое поражение. — Значит, ты готов взять на себя ответственность за него? — Готов. — Не верю. Но хорошо, оставим это. Я так понимаю, ты уже собрал «полный комплект»? Шерлок лишь молча кивает. — Кто послужил материалом? — Разве это так важно? — он задумывается. — Застреленный при исполнении полицейский, хирург, сбитый грузовиком, пара солдат, еще кто-то… — Допустим, — прерывает его Майкрофт. — Но если это, как ты утверждаешь, НЕ некромантия, значит, ты должен отдать ему что-то свое. Заклинание такой силы… о Боже! Неужели ты…? — …Свою кровь, — подтверждает его сумасшедшую догадку Шерлок. — Я отдам ему свою кровь. — Да пойми же ты, наконец! — Майкрофт вскакивает и начинает мерить шагами комнату. — Ты хоть отдаешь себе отчет, как это привяжет его к тебе и, что еще страшнее, тебя к нему? — Достаточно, — Шерлок встает и всем своим видом дает понять, что разговор окончен. — Не стоит читать мне нотации. И кстати: кровь я собирал почти год — уж точно у меня было время все взвесить. — Ты дашь ему имя? — Да. — Скверно, очень скверно. Я бы не советовал. Впрочем, я знаю, что мои советы для тебя — пустой звук, — брат оборачивается уже на пороге. — Надеюсь, у тебя ничего не выйдет. Что ж, Майкрофт может надеяться, сколько ему угодно. Остальные тоже могут. Но сам Шерлок не сомневается в успехе своего самого важного и до мелочей выверенного эксперимента. Тем не менее, на момент завершающей фазы Шерлок может признаться себе, что нервничает. Слишком все это захватывающе и непредсказуемо даже для него. Шерлок нервничает, когда хирургической иглой сшивает все части воедино прямо на кухонном столе. Шерлок нервничает, когда аккуратно замазывает швы глиной — так, чтобы не осталось шрамов. Шерлок нервничает, когда рисует на полу причудливые каббалистические знаки. Шерлок нервничает, когда подсоединяет к безжизненному телу электроды и вводит иглу от капельницы, наполненной собственной кровью, в его вену. Он не может ошибиться, о нет, он не из тех, кто достигает результата методом проб и ошибок — он получает все и сразу. Так будет и сейчас. Когда все приготовления завершены, вдруг накатывает ледяное спокойствие. Все так, как должно быть. И Шерлок читает древнее заклинание, являющееся великой тайной даже для современных магов — заклинание Возвращения Души. На самом деле, название не совсем верное — никто до сих пор не смог доказать хотя бы наличие этой самой души, но то, что это заклинание возвращает человека к жизни — факт неоспоримый. Основная проблема в том, что к жизни человек возвращается не более чем секунд на десять-двадцать, у одаренных магов — на минуту. Удержать жизнь в мертвом теле дольше пока не удавалось никому. За этим Шерлоку и нужны электроды — во что бы то ни стало не дать сбежать вернувшейся в тело капризной субстанции, называемой душой. Сегодняшний ритуал — опаснейший гибрид магии и науки. Тому, кого он пытается создать, еще не существует названия. Это не голем, хотя Шерлок и взял на вооружение множество приемов их создания. Это не зомби, хотя Шерлок и пытается оживить мертвую плоть. Это не гомункул, хотя Шерлок и делится с ним собственной кровью. У него нет названия, зато у него будет имя. У него будет имя, значит, он будет почти человеком. Он слышит легкий шорох где-то почти за гранью восприятия. Это капризная фея-душа прошелестела по комнате. Интересно, какая может быть душа у того, кто создан из частей нескольких людей? Сейчас! Рывок — и Шерлок дергает заветный рубильник, подающий ток в электроды. Только не смей, не смей улетать, слышишь? Грудь лежащего на столе медленно поднимается и опадает. И снова. И еще. Шерлок переводит дыхание и регулирует капельницу так, чтобы кровь текла быстрее. Веки вздрагивают, и на Шерлока падает взгляд глубоких серо-голубых глаз. О Боже, он настоящий! Он живой! — Ммм, — запекшиеся губы силятся протолкнуть наружу хоть сколько-нибудь членораздельные звуки. Он сглатывает и, глядя на Шерлока, как на спустившегося с небес ангела, произносит, наконец, одно-единственное слово. — Мастер.