Мягкотелый святой дух

      Сай пренебрежительно фыркнул и закрыл дверь. Нечего ему лезть в разборки Хидана, его соседа напротив, потому что тот был личностью крайне опасной с взрывным характером и острым языком.       Внутри помещения было довольно просторно, оно было заставлено картинами, мольбертами, а также художественными принадлежностями. В этом хаосе заключался чудесный порядок свойственный всем художникам. Сай достал хлипкую стремянку, что стояла тут, кажется, уже около пятидесяти лет, купленная по дешевке в некой лавке, которой и следа уже не было на этом свете. .       Сай вбил гвоздь в стену высоко под потолком, возвышавшимся на два метра. Свет, просачиваясь через толстое стекло витрины, искривлялся и бликами играл на нежно-голубых стенах. Наконец, картина была водружена на положенное ей место, и парень спустился с шатавшейся конструкции, зарекшись купить наконец новую. Золотой колокольчик слегка трепыхнулся, а потом звонко зазвенел, оповещая о приходе новых посетителей. Художник немигающе уставился на блондинку, что недавно спорила с его соседом напротив. Та, кажется, не заметила Сая. Она была слегка бледноватая, и розовый румянец, появившейся на пухлых щеках явно от злости, резко выделялся на милом личике. В лазурных глазах плескались искорки гнева, злобно посмотрев на дверь, которую она же и захлопнула, девушка промолвила в пустоту: — Ах ты, хам! Видите ли, я ему дом должна драить, чтоб не единой пылинки! Затворницей сидеть, когда я в последний раз в свет выходила?! Чуть ли не на цепь меня приковал, сиди тут дескать, подыхай! Вот же козлина, сучий сын! — наконец, длинный монолог девушки закончился, а словарный запас видимо иссяк. Она устало плюхнулась на первый попавшийся стул и раскрыв веер, что покоился в её маленькой ручке, одетой в белую перчатку, начала активно разгонять им воздух, делая вид, что сейчас грохнется в обморок. Наконец, блондинка заметила, что в помещение она не одна и прекратив строить из себя жертву обстоятельств, сменила гнев на милость. Её черты лица разгладились, румянец спал и на лице появилось некое подобие полуулыбки, хотя в глазах все ещё то и дело вспыхивали и угасали искорки былого гнева. Она встала со стула и подошла поближе к Саю. В это мгновение художник подумал, что она хороша, чертовски хороша в оранжевом платье с рюшечками. — Меня зовут Наруто, можно просто Нару, — она широко улыбнулась, слегка прикрывая глаза и протягивая Саю руку в перчатке. Парень подумал, что имя слегка странновато, но через секунда отбросил все свои сомнения. Сай легко поцеловал протянутое запястье и представился в ответ, вдыхая запах полевых цветов, что исходил от длинных кудрявых волос цвета льна. — А вы, значит, художник, — Нару отстранилась, обводя стены вокруг восхищенным взглядом. В её светлых глазах читалось восхищение. Вдруг, её глаза резко распахнулись, блондинка издала непонятный толи вздох, толи ах. Парень посмотрел на то, что так заворожило девушку: её взгляд был прикован к нарисованной сегодня картине, на которой возвышался жёлтый дом в розовых лучах рассвета. — Это же… мой дом, — сердце блондинки трепеталось, как птица в клетке, когда она выдыхала эти слова, это было видно по быстро вздымающейся и опускающейся груди, груди, как таковой, кстати говоря, у неё не наблюдалось, но Саю нравились именно такие девушки. — Сколько стоит? — она внимательно уставилась на художника, видимо пытаясь представить во сколько эта покупка ей обойдется. — Берите даром, вы настолько красивы, что я просто не смогу с вас взять ни копейки, — промолвил Сай, его тонкие бескровные губы растянулись в фальшивой улыбке, что слегка насторожило девушку, но она поблагодарила господа за этот подарок судьбы и на радостях поцеловала парня в щеку, хотя по ощущениям второго — это было лишь лёгкое прикосновение чего-то теплого к прохладной коже. Сай достал треклятую стремянку и, рискуя своим здоровьем, стащил картину вниз, отдавая её девушке, та залепетала слова благодарности. — Может прогуляемся вечером? — выдавил Сай, ещё шире и фальшивее улыбаясь. Глаза блондинки широко распахнулись, в них отразилось удивление. Минуту, длившуюся, казалось бы, вечность, мозг девушки совершал какие-то сложные мыслительные процессы, от которых оттенок её лица переходил от красно-помидорного до бледно-синего. — Ну… можно попробовать, — промолвила блондинка, лукаво улыбнувшись и хитро подмигивая Саю. Затем, она быстро выскочила на улицу, даже не прихватив картину. Брюнет проклял свою бестактность, ударив себя ладонью по лбу, он вышел на улицу, но незнакомки уже и след простыл. Сай был не дурак и понимал, что скорее всего девушка уже не вернётся. По улице суетливо сновал народ, толстая молочница несла позвякивающие бидоны молока, мальчонка в серой кепке раздавал газеты. Художник перевёл свой взгляд на лавку напротив, там, оперевшись плечом на косяк, Хидан курил сигарету. Он был выше Сая, да и крупнее. Его белоснежные волосы всегда были прилизаны, вишневые глаза сейчас смотрели с презрением, а брови были сведены у переносицы. На оголенном торсе мужчины красовались татуировки, а чёрные кожаные брюки плотно обтягивали крепкие мускулистые ноги. Он потушил сигарету, бросив её на землю и наступив на неё тяжёлым ботинком, направился в сторону художника. Тот на секунду струхнул, но виду не подал. Хидан навис над ним, затмевая солнце и криво улыбнулся. Схватив Сая за подбородок, он тихо прошептал ему в губы: — Если увижу тебя рядом с моей женщиной, то твои кисточки, а заодно и мольберты будут красоваться у тебя заду, — дыхнув на него сигаретным дымом и плюнув на последок, Хидан степенно, словно лев, направился в сторону своего магазина. — Это мы ещё посмотрим, — скорее из-за желания выбесить белобрысого, чем из-за желания встречаться с блондинкой, одними губами прошептал парень.