Saving the Boy

Я вышла из лифта на тренировочном этаже, где будет проходить церемония. Я прибыла первая, и мне это не нравится. Я достаточно была одна в последние дни. Шум толпы над моей головой заставил меня подпрыгнуть, и почувствовать себя не комфортно, и мне правда очень бы хотелось, чтобы Цинна мог спуститься сюда со мной. К счастью, в скором времени ко мне присоединились Хеймитч и Эффи. Эффи заключила меня в свои объятия. Она такая легкомысленная, что я непроизвольно заразилась ее хорошим настроением, — Разве ты не в таком огромном-преогромном восторге? Еще несколько минут, и ты сможешь быть с ним! Я кивнула, — Я не могу дождаться. — Сейчас, с дополнением выхода Китнисс, все будет немного по-другому, — сказала она, внезапно переключившись на профессиональный тон, — Но не для тебя, Хеймитч. Как обычно, ты идешь сразу за Порцией. Он раздраженно нахмурился, и попытался поправить свой галстук, который уже съехал набок. Поскольку Пит трибут мужского пола, Хеймитч принимает поздравления как его личный ментор. А поскольку официально я ментор женского трибута, я не имею никакого отношения к победе Пита. Правда в том, что если бы не мои «отношения» с Питом, я бы не принимала участие в церемонии. Эффи повернулась ко мне как раз в то время, когда к нам подошла крупная женщина-миротворец, — Китнисс, ты поднимаешься позднее. Представят Пита, он перекинется парой фраз с Цезарем, а потом объявят тебя. Ты все поняла? Женщина-миротворец прочистила горло, и потом сказала, — Если вы все, то тогда следуйте за мной, мисс Эвердин… — Подождите, — сказала я, — Следовать за вами куда? Она указала на временную перегородку в нескольких метрах от нас, — Вы будете стоять там. — Почему? — спросила я. — Потому что они не хотят, чтобы ты увидела мальчика до телевизионной встречи, — сказал мне Хеймитч, — Не сомневаюсь, оттуда будет твой выход. — Ладно, — сказала я, понимая это теперь. Я посмотрела на миротворца, чья неприязнь ко мне почти осязаема, — Я правильно поняла, что ваша работа, это убедиться, что я остаюсь за этой стеной? Она кивнула, — Верно. — Ведите меня, — сказала я зная, что спорить бесполезно. Через несколько минут после того, как миротворец отвела меня на мой металлический пьедестал, я услышала отдаленный шум доносящийся из-за стены. Аудитория слишком шумна, чтобы я могла понять, что именно происходит, но я почти уверена, что Пит только что вышел из лифта. И я начала ждать начала шоу. Наконец, после по ощущениям целого часа, я услышала, как гимн отражается вокруг меня. Цезарь Фликерман начал разогревать толпу, подготавливая их к представлению победившей команды 74х Голодных Игр. Я слышу, как аплодисменты возрастают с каждым представлением: первый всплеск для его команды подготовки, затем почти такой же для Эффи, толпа сошла с ума от Порции, и небольшая песнь в честь появления Хеймитча. Цезарь подождал пока толпа утихнет, прежде чем сказал, — И сейчас момент, который мы все так ждали… Победитель 74х Голодный Игр, и мой друг… ПИТ МЕЛЛАРК! Ликование шумной толпы было настолько громким, что у меня заболели уши. Уже прошла целая минута, а толпа все не может успокоиться. Кажется, Цезарь пытался заговорить несколько раз, но его тяжело было услышать из-за зрителей. Когда наконец-то толпа стала тише, я смогла услышать смех Пита. Мое сердце начало трепетать. Он сейчас так близко, и в любую секунду я смогу увидеть его снова. Он и Цезарь начали пустую болтовню и шутки, и мне захотелось закричать, чтобы они заканчивали с этим! — Пит, надеюсь ты не против, если я скажу, но ты выглядишь сегодня ужасно несобранным, — сказал Цезарь, — Все в порядке? — Да, — ответил Пит, и я могу слышать смущение в его голосе. Мне интересно, покраснел ли он, и если его уши стали ярко-розовыми, мне хочется увидеть его еще больше, — Просто мне сказали, что кое-кто еще будет здесь. — Может ли быть такое, что ты говоришь о своем менторе? — громко рассмеялся Цезарь, и толпа взревела. — Китнисс, да. — Я думаю, мы пытали его достаточно, а как вы думаете? — спросил Цезарь, и толпа одобрительно закричала. Я непроизвольно кивнула сама себе, — Мисс Китнисс Эвердин, идите сюда, и поприветствуйте своего парня. Пьедестал начал подниматься, и на мгновение меня ослепил яркий свет. Я чувствовала себя немного потерянно, и внезапно, меня оторвали от земли, и начали страстно целовать. Я закрыла глаза, обвила руки вокруг его шеи, и начала целовать его в ответ, просто довольная тем, что он снова в моих руках. Чем дольше мы целовались, тем меньше я начинала соображать, это подарило мне спокойствие в мыслях, которого у меня не было уже очень долго. Я не хочу, чтобы этот момент когда-нибудь заканчивался, но смутно понимаю, что Цезарь пытается заговорить с нами. Я чувствую, как Пит пытается отмахнуться от него даже не отрываясь от моих губ. Я почувствовала, как сильная рука хлопнула Пита по спине так сильно, что почти сбила нас с ног. Голос Хеймитча прозвучал у Пита за спиной, — Достаточно! Дайте друг другу отдышаться. Пит отодвинулся от меня, выглядя застенчиво, но я взяла его за руку, и придвинулась к его боку. Он улыбнулся мне, и обхватил мои плечи руками, — Ты носишь мой пиджак. — Он у меня уже дольше чем у тебя, — сказала я ему, улыбаясь в ответ, — Я думаю, это значит, что это уже мой пиджак. Но если хочешь, то можешь попытаться его вернуть. Толпа дико отреагировала, и тогда я поняла, что они должно быть услышали нашу беседу. У нас когда-нибудь будет личное пространство? Тогда я вспомнила, что случится на следующий день, и я знаю, что ответ звучит как нет. Пит повел меня к богато украшенному креслу, на котором обычно сидит победитель во время церемонии. Мне не сказали где я буду сидеть во время шоу, и я начала искать свое место, когда Пит сел, и потянул меня к себе на колени. Я услышала, что толпа шумно отреагировала на это, и непроизвольно улыбнулась. Он наклонил ко мне голову, — Я надеюсь, ты не против. Я так скучал по тебе, что пока не готов тебя отпускать, — сказал он мне тихим голосом. Я не знаю, почему он вообще шепчет, потому что его слова ловятся микрофоном, и транслируются через колонки, чтобы все могли услышать. — Я не против, — сказала я, положив голову ему на плечо, — Тоже пока не готова тебя отпустить. — Ну разве вы двое не самые прелестные создания, которых я когда-либо видел? — Цезарь улыбнулся нам, пока занимал кресло рядом с нами, — Китнисс, я собирался показать тебе твое место, но кажется, тебе уже удобно там, где ты сидишь. — Мне очень удобно, — сказала я ему, — Спасибо. — А сейчас, как я понимаю, — сказал Цезарь наклоняясь к нам, — Вы двое не видели друг друга с тех пор, как Игры закончились, я прав? — К сожалению, это правда, — сказал Пит, и аудитория выразила свою жалость, — Мне не разрешали увидеть ее, потому что мне нужен был отдых, и мне сказали, что Китнисс меня только взбудоражит. — И почему у меня есть такое ощущение, что ты это не принял? Пит загадочно улыбнулся, и ответил аудитории медленным и обдуманным пожиманием плеч, — Может быть было несколько раз, когда я пытался сбежать из своей палаты в госпитале, чтобы найти ее. — Я слышала, что там было больше чем это, — встряла я. — Может и было, — сказал он. — Им пришлось тебя усыпить! — смеясь напомнила я ему. — Только один раз, — сказал он, прижимая меня ближе, — Мне просто нужно было снова тебя увидеть, вот и все. Я повернулась, и поцеловала его в губы, — Я знаю. Цезарь вздохнул, — Вы двое слишком милые, и я бы хотел, чтобы мы весь вечер говорили только о том, как сильно вы любите друг друга! Но мы не можем, и я знаю это, потому что пришло время начинать шоу. Огни погасли, и огромный экран ожил, на мгновение на нем появился герб Панема. Я почувствовала, как Пит подо мной застыл, и я знаю, какие именно чувства он сейчас испытывает. Силой вспоминать смерти 23 трибутов, которые остались на арене, это не самый приятный опыт. Я взяла его руку, и быстро ее пожала, прежде чем начала писать пальцем на его ладони. Я. З. Д. Е. С. Ь. Д. Л. Я. Т. Е. Б. Я. Он перевернул мою руку, и ответил. С. П. А. С. И. Б. О. Первые тридцать минут показывают все что произошло до непосредственного начала Игр. Это все равно тяжело смотреть зная, что большинство людей на экране уже мертвы. Они обрезали Жатвы других дистриктов, но в двенадцатом дистрикте ей уделено особое внимание. Не удивительно, учитывая я то, что их трибуты были последними двумя выжившими на арене. Они быстро пробежали по другим трибутам и их баллам на показах, как они делают каждый год. Но потом я была удивлена тем, что они показали дальше. — Они выглядят совсем неплохо, не правда ли? — я вижу, как я это говорю. Не могу поверить, что они показывают это! — Особенно Пит. Я обернулась и увидела, что Пит этим шокирован. Когда он заметил, что я смотрю на него, он вопросительно на меня посмотрел, показывая головой на экран. Все что я смогла сделать, это покраснеть и пожать плечами. — Ты пытаешься создать мне здесь проблемы? Между нами не происходит ничего недозволенного. Однако, нет ничего плохого в небольшом увлечении. Глаза Пита расширились от этого. — Ничего такого, — согласился Цезарь, — Особенно, когда объект увлечения захватил сердца стольких девушек. — Именно. Ничего не могу поделать, я всего лишь человек. Мне не нравится выражение лица Пита прямо сейчас, и я сделала единственное, о чем могла думать, поцеловала его. Он ответил на поцелуй, но через пару секунд отстранился, а я заметно расслабилась, когда увидела, что он пытается сдержать улыбку. Он снова взял меня за руку. З. А. Ч. Е. М. Т. Ы. Э. Т. О. С. Д. Е. Л. А. Л. А. Я перевернула его руку и ответила. Я. Л. Ю. Б. Л. Ю. Т. Е. Б. Я. Сейчас его очередь, и мне было щекотно, пока он писал ответ на моей руке. Я. Л. Ю. Б. Л. Ю. Т. Е. Б. Я. Дальше идут интервью трибутов, и интервью Пита единственное, которое показывают полные три минуты. Когда дошло до части, где он признается мне в любви, Пит спрятал свое лицо в моей шее. К сожалению, он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть следующий сюрприз. Его рука схватила мою, когда фото, которое мне показывал Сноу в своем кабинете, транслировали на весь Панем. Мне следовало догадаться, что создатели фильма решат добавить фотографию меня и Пита целующихся на крыше, но я честно могу сказать, что не ожидала этого. Я тайком посмотрела на него, и по его выражению лица могу сказать, что он ошеломлен этой фотографией больше меня. С другой стороны, толпе это нравится, и это снова их зажгло. Однако, настроение тут же поменялось, когда фото заменили кадрами с арены. Сцены первой битвы сейчас так же ужасны, как и когда это произошло. Смерть двенадцати трибутов показали быстро, единственное исключение сделали для Мирты. Создатели фильма позволили показать всю историю ее смерти. От того как Пит спас Руту, вырубив девушку из второго дистрикта, до того, как он убежал, когда за ним пошла Миси, и до того, как Миси в конце концов перерезала горло почти бессознательной девушке. Я знаю, что это должно быть тяжело смотреть Питу, и я снова ободряюще пожала его руку. Потом была смерть девушки из восьмого, и девушки из третьего от огня распорядителей, и затем все замедлилось, чтобы показать случай с осами-убийцами, Рутой и профи. Я начала давиться наблюдая, как он заботится о Руте пока у нее галлюцинации, зная, что ее конец скоро придет. Еще смерти, и пришло время пира. Я была в ужасе, когда поняла, что они не вырезали и секунды смерти Руты в повторе. Я могу чувствовать напряжение в теле Пита, и я знаю, что он пытается не заплакать. Я тоже, но кажется я не справилась, потому что слезы текут по моим щекам. Я перевернула его руку. М. Н. Е. Т. А. К. Ж. А. Л. Ь. В ответ он лишь взял мою руку и поцеловал. И вот три последних трибута на вершине рога изобилия. Я заметила, что создатели фильма избегают любых крупных планов переродков, и мне интересно почему. Я не могу сказать, что недовольна их решением, но мне кажется это немного странным. По крайней мере, у Пита не будет возможности узнать своих товарищей-трибутов, и я рада этому. Падение Миси показали в замедленной съемке, и с нескольких разных углов. И потом она исчезла под стаей переродков. Ее крики раздавались из колонок, и я почувствовала, как Пит съежился от звука. Э. Т. О. Н. О. Р. М. А. Л. Ь. Н. О. Он потряс головой. Я. Н. Е. С. М. О. Г. С. П. А. С. Т. И. Е. Е. Я сильно сжала его руку, пока я использовала другую его руку, чтобы сказать, что я об этом думаю. Э. Т. О. Б. Ы. Л. О. П. Р. А. В. И. Л. Ь. Н. О. Он снова потряс головой, но не стал разъяснять, и на экране снова появился герб, и начал играть гимн. Зажегся свет, и нам сказали встать. Я почти вскочила с коленей Пита, и помогла ему встать с кресла, когда появился президент Сноу. Сноу, которого сопровождала маленькая девочка, несущая корону на подушечке, подошел к Питу. Глаза президента метнулись вниз, к нашим соединенным рукам, и я почувствовала, как по моим рукам поползли мурашки. Толпа ликовала, пока Сноу взял корону, и водрузил ее Питу на голову, улыбаясь самому новому победителю. Президент взял свободную руку Пита, и крепко ее пожал, — Мои поздравления, мистер Мелларк. Вы настоящий победитель во всех смыслах этого слова. — Спасибо, сэр, — сказал Пит, уважительно склонив голову. Сноу отпустил руку и Пита, и коротко кивнул мне, когда проходил мимо, — Мисс Эвердин. — Президент Сноу, — ответила я, и не отрывала взгляда от пола, пока не была уверена, что он ушел со сцены. Толпа продолжала бесноваться, пока Пит улыбался им. Началось скандирование «Поцелуй ее!», и в скором времени он взял меня в свои руки, и глубоко поцеловал. Цезарь увидев это присвистнул, и я чувствовала, что яростно покраснела, когда Пит снова поставил меня на ноги. Он застенчиво мне улыбнулся, и я игриво его оттолкнула, толпа съела это представление полностью. Цезарь прокричал аудитории свои прощальные слова, и напоминание, что финальное интервью Пита состоится завтра. — Отличное шоу, Пит. У тебя настоящий талант к этому, — сказал Цезарь, пока мы втроем уходили со сцены к Хеймитчу и Эффи. — Спасибо, — сказал в ответ Пит, выглядя удивленным, — От тебя такие слова значат многое. Цезарь положил руку на плечо парня и кивнул, — Поверь мне, когда я скажу, что рад увидеть тебя снова. Теперь моя очередь удивляться. В его голосе была искренность, и я знаю, что она настоящая. Я сразу подумала, что может быть я недооценивала Цезаря все эти годы. Может быть он не настолько безучастный, как я думала, ведь ему приходится встречать всех этих детей год за годом, зная, что только один из них сможет вернуться. Но потом Цезарь тепло мне улыбнулся, и мне стало интересно, не выдумала ли я все это. Поездка в президентский дворец, где проходит банкет в честь победителя, пронеслась в тумане. Настоящий банкет? Не особо. Большую часть вечера Пита дергали во все стороны очень важные люди. Я провела весь вечер вместе с ним, и отказывалась отпустить его руку даже на секунду, но кажется, никто не был против нашего появления в качестве пары. Нас заставляли целоваться снова и снова, и под конец вечера я начала бояться, что мои губы могут просто отвалиться от чрезмерного использования. Я поймала на себе самодовольный взгляд Тайгена Торрклина, и тут же поняла, что он в курсе, что произойдет завтра ночью. Тогда я сообразила, что большая часть людей, находящихся здесь сегодня, возможно, тоже знают об этом. Паника начала меня съедать, и я беспокоилась каждый раз, когда мы встречали кого-то нового, что они могут проболтаться. Но на удивление, никто так не сделал, и к тому времени, когда мы все забрались в машину, чтобы вернуться обратно в Тренировочный Центр, Пит был так же в неведении насчет злобного плана Сноу, как и всегда. Я продолжала думать, что я наконец-то смогу провести время с Питом наедине, когда мы вернемся, но потом я почувствовала, что мои веки закрываются, и поняла, что все всегда идет не так как я планирую. Я проснулась несколько часов спустя, когда Цинна вошел в мою комнату. Я растеряно села в кровати, не зная, как я сюда попала. — Добрый день, — сказал Цинна, подошел и сел на край моей кровати, — Как ты спала? — Нормально, кажется, — сказала я ему, хмурясь от мысли, что уже прошло время обеда, — Что произошло? — Что ты имеешь в виду? — Последнее что я помню, как сижу в машине, возвращаясь сюда с банкета в честь победителя. — Это довольно мило, — сказал Цинна с улыбкой на губах, — Очевидно, ты заснула в машине, и Пит донес тебя до твоей комнаты. Как ты можешь судить по тому факту, что ты одета в то же что и вчера, он настоящий джентльмен Я разразилась проклятьями, и мой друг поднял бровь от моих грязных слов, — Извини. Я просто надеялась провести с ним время наедине. Цинна изучает меня, — У вас будет достаточно времени после интервью. Кажется, ваша поездка домой отложена из-за каких-то технических проблем с поездом. Похоже, вы застряли здесь до завтра. Я кивнула, даже не пытаясь изобразить удивление, — Тогда я так рада, что ты здесь, Цинна. Пит заслуживает великолепную последнюю ночь в Капитолии, и мне нужно сделать ее по-настоящему особенной. — Тебе нужно, чтобы я помог тебе выглядеть потрясающе, ведь так? — спросил Цинна, но я знаю, что это не тот вопрос, на который ему нужен ответ. — Пожалуйста? — Когда ты так мило просишь, как я могу отказать? — он погладил меня по лицу, — Хотя, один вопрос. О насколько особенном мы говорим? — Настолько, насколько это возможно, — сказала я ему. — Ты уверена? Я не уверена, но это не единственный ответ, который я могу ему дать, — Я люблю его. На самом деле, по-настоящему люблю. Он принял это, и я благодарна ему за это, — Ты знаешь, я сегодня один, а то что мы собираемся делать немного затратно по времени, так что мы скорее всего не успеем закончить к интервью Пита. — Ох, — сказала я, чувствуя себя ужасно из-за этого, — Я думаю, из-за этого не должно возникнуть проблем, никто не сказал, что я там буду нужна. — Может быть, если я буду достаточно быстр, мы пропустим лишь несколько минут, — сказал он мне, и я благодарно улыбнулась. — Спасибо. — Пока не благодари меня, — сказал он, и начал помогать мне готовиться. Цинна мастер в создании полного образа с прической и макияжем. Еще до того, как я оделась, я выглядела как взрослая и соблазнительная женщина. Рассматривая свое лицо в зеркале, я поняла, что он смог сделать меня совершенно другой, но при этом я не выгляжу совершенно комично. Каждый стежок в одежде, которую я на себя надела, создан специально для того, чтобы привлечь внимание к изгибам моего тела, даже нижнее белье. Учитывая то, что я всю свою жизнь носила только практичное, это белье ощущается странным и стесняющим, и я понятия не имею, как Кашмира может просто стоять постоянно нося такие вещи. Не помогает и то, мне все время приходится напоминать себе не думать о том, что Сноу помогал это разрабатывать. Платье облегающее, и показывает более чем достаточно. Оно ужасно неудобное, но единственное с чем я не могу спорить, это цвет. — Это его любимый цвет, — сказала я Цинне, и он кивнул, показывая, что он знает, — Как ты узнал? — Это было легко. Все что мне нужно было сделать, это спросить Порцию, — сказал он, поправляя детали на платье. — Это красивый цвет. — И ты красива в нем, — сказал он мне, выглядя немного грустно, — Пит полюбит тебя в этом. Я подумала об альтернативе приказу Сноу, — Будем надеяться. Когда Цинна доделывал последние штрихи в моем наряде, в дверь постучали. Спустя секунду появилась рыжая безгласая девушка со сложенным листом бумаги на подносе. Она подошла ко мне, отдавая его. Я взяла лист с подноса, и она кивнула Цинне и мне, и ушла. Я открыла записку, и начала ее читать. — От кого это? — спросил меня Цинна, смотря за тем, чтобы маленький завиток волос идеально обрамлял мое лицо. — Сноу, — сказала я ему. Его руки тут же перестали двигаться, — Что он говорит? Я оторвалась от бумаги, и вздыхая, встретилась с ним взглядом в зеркале, — Он приготовил ужин для меня и Пита на крыше. Он подумал, что это поможет задать правильное настроение. — Это ужасно мило с его стороны, — сказал Цинна, его голос очень ровный и задумчивый. Я скомкала записку, — И потом он напомнил мне, что представление должно случиться в моей комнате. Он тихо фыркнул, но никак это не прокомментировал; он просто взял пиджак Пита, и помог мне его надеть, — Мы же не хотим, чтобы ты замерзла на крыше? — Нет, не хотим. Он поправил рукава пиджака, и потом сделал шаг назад, чтобы проверить весь образ, — Ну вот, все готово. Если ты поторопишься, то сможешь увидеть большую часть интервью. Я кивнула, и поспешила в коридор, проходя в гостиную, где как я знаю, проходит интервью. Я тихо проскользнула в дверь, не желая привлекать к себе никакого внимания. Я прошла, и встала рядом с Хеймитчем, заставив его подпрыгнуть, когда он наконец меня заметил. Цезарь и Пит повернулись в нашу сторону на звук, который издал Хеймитч. На лице Пита появилась широкая улыбка, когда он увидел меня, и я тут же ответила взаимностью. Я помахала ему, а он послал мне воздушный поцелуй. — Для тех из вас, кому интересно что же сейчас произошло, — сказал Цезарь, обращаясь к камерам, — Возлюбленная Пита только что к нас присоединилась. И я должен сказать, она выглядит совершенно восхитительно сегодня. — Да. Но я думаю, что она выглядит восхитительно всегда, — сказал Пит, подмигивая мне. — Слова истинно влюбленного парня, — сказал Цезарь, и смахнул невидимые слезы, — Как ты думаешь, осознание того, что она ждет твоего возвращения, помогло тебе выжить на арене? Он кивнул, — Был момент, сразу после смерти Руты… — Пит остановился, и несколько раз сглотнул, прежде чем продолжил, — Я не знаю, я просто устал от всего, и был близок к тому, чтобы просто сдаться. Но потом я подумал о Китнисс, и том, как она разозлится на меня, если я сдамся. — Ну, я думаю, мы все видели, как хорошо эта девочка обращается с луком и стрелами, — сказал Цезарь, наклоняя голову в сторону, где стою я, — И я знаю, что ты точно не хочешь, чтобы она злилась на тебя. — Плюс, я сказал ей, что буду бороться ради нее, — сказал он, смотря вниз на свои руки, — Я не мог так поступить с ней, особенно учитывая то, что я знал, что она не сдержит обещание, данное мне. — И что она пообещала? — Я не думаю, что мне можно это говорить, — сказал Пит, пытаясь облегчить ситуацию. Он посмотрел на меня, и просил, — Правда? — Это правда! — ответила я, — Прости, Цезарь, но я думаю, что тебе стоит оставить эту тему. Цезарь наигранно делает вид, что боится меня, — Ладно, извини Панем. Вы слышали даму, и я НЕ пойду против ее желаний. — Ты очень умен, Цезарь, — сказал Пит. И они вдвоем посмеялись над этим, — Так, скажи мне, у вас двоих есть планы после вашего возвращения в двенадцатый дистрикт? — спросил Цезарь. — Не особо, — ответил Пит, — Но на самом деле, у нас не было возможности сесть и все обсудить. — Держу пари, ты не представлял насколько насыщенна жизнь победителя, пока не победил! — сказал Цезарь, — Я прав? — Я точно этого не ожидал, — ответил Пит, — Я еще больше преклоняюсь перед Китнисс, она делала все это так безупречно. Я прослушала оставшуюся часть интервью, потому что я сосредоточилась на вопросе Цезаря. Что мы будем делать, когда вернемся в двенадцатый? Очевидно, что мы не сможем просто вернуться к тому порядку вещей, который был перед Жатвой, но я не знаю, смогу ли я быть девушкой в своей обычной жизни. Что Прим думает обо всем этом? Что насчет моей мамы? Я надеюсь, что она одобряет Пита, и не могу представить, почему бы она этого не сделала. Однако, я знаю, что его мать меня ненавидит, а что насчет остальной семьи Пита? И что насчет остального двенадцатого дистрикта? Люди из города, и люди из Шлака никогда не заводили серьезных отношений, не считая моих родителей, конечно же, но посмотрите, как это закончилось. И тут я вспомнила, что пропустила один важный факт. Правда в том, что я больше не девочка из Шлака, а Пит не просто сын пекаря. Мы оба победители, и только этот факт отделяет нас от всех остальных. Я снова встретилась с Питом глазами, и подумала не принимать решений о будущем прямо сейчас. Я буду беспокоиться о том, что мы будем делать в двенадцатом дистрикте, когда мы приедем в двенадцатый дистрикт. — Ты хочешь сказать что-нибудь еще, Пит? — спросил Цезарь, и мое внимание снова переключилось на него. Пит потряс головой, и Цезарь продолжил, — В таком случае, позволь мне сказать, что это было невероятное удовольствие пройти это великолепное путешествие с тобой, и я не могу дождаться, когда увижу тебя снова в Туре Победителя! — Спасибо, — сказал Пит. — Ну, а пока что я Цезарь Фликерман, и наш самый новый победитель Пит Мелларк, прощаемся, — сказал Цезарь и послал воздушный поцелуй. И интервью закончилось. Я ждала на своем месте, пока Пит был окружен людьми, которые поздравляли его, и желали всего наилучшего. Мое терпение начало заканчиваться, когда Пит наконец-то вышел из группы людей, и обнял меня. — Я скучал по тебе, — сказал он в мои волосы. — Теперь ты всегда будешь говорить это, когда видишь меня? — спросила я, уютно устраиваясь в его объятиях. — Может быть, — сказал он мне, отодвигаясь настолько, чтобы он мог посмотреть мне в глаза, — Я всегда скучаю по тебе, когда ты не со мной. Я непроизвольно улыбнулась. Я взяла его за руку, и начала уводить его из гостиной, — Может быть я могу понять, о чем ты говоришь. Мы прошли несколько метров по коридору, когда я заметила, что Пит оглядывается по сторонам, как будто что-то ищет, — Что ты ищешь? — спросила я. — О, я продолжаю ждать, что Хеймитч или Эффи прибегут, и попытаются удержать нас от совместного времяпрепровождения. Я рассмеялась, — Это выглядит так, будто у них был план держать нас поодиночке. Но я обещаю тебе, что сегодня нас не прервут. Ты слышал, что нашу поездку домой отложили до завтра, да? — Да, я слышал это, — сказал он мне, и я должна признать, он прозвучал так, будто совсем не расстроен. — Я подумала, что мы вдвоем можем улизнуть ото всех, и провести вечер только вдвоем, — сказала я, — Как это звучит? — Это звучит просто прекрасно, — сказал он пожимая мою руку, — Могу я спросить куда ты меня ведешь, или это сюрприз? — Ты увидишь, — сказала я. Он остановился, и развернул меня так, чтобы я смотрела на него, — Ты выглядишь потрясающе в этом платье, — сказал Пит, — Но я не против, чтобы ты сходила в свою комнату, и переоделась во что-то более удобное. Я тут же прижалась к нему. Мои действия застали его врасплох, и он чуть не упал от силы, с которой мое тело врезалось в него. Он быстро восстановился, но прежде чем он успел что-либо сказать, мои губы встретились с его. Когда мы разделились, на лице у Пита была глупая улыбка, — Не то что бы я жаловался, но для чего это? — Потому что ты, это ты, — сказала я ему, не зная, как еще объяснить, — И да, это платье ужасно неудобное, но я хочу носить его для тебя. Это твой любимый цвет и все такое! Он рассмеялся, его уши немного покраснели, — Поверь мне, я заметил. Я никогда не любил этот цвет так сильно, как сейчас. Я снова взяла его руку, — Пошли. Когда мы пришли на крышу, мы нашли маленький столик на двоих, сервированный для нас. Безгласая, та же рыжая девушка, которая ранее принесла мне записку, стояла рядом ожидая нашего прихода. Когда она увидела нас, то указала на стол. — О! Да, спасибо, — сказал Пит, прежде чем повернулся ко мне, — Китнисс, тебе не стоило делать все это только для меня. Я села на один из стульев, — Я знаю. И может быть все это не только для тебя. — Ну тогда, это просто идеально, — сказал он, беря меня за руку, — Хотя, может быть нам стоит пойти в какое-то другое место кроме крыши. — Почему? — спросила я, — Я взяла твой пиджак, я не замерзну. Пит подождал пока безгласая исчезла в здании, и ответил, — Я больше беспокоюсь об уединенности. — Уединенности? — повторила я. — Я уверен, ты не пропустила фотографию нас целующихся здесь, которую они показали вчера, — сказал он, — Разве тебе комфортно от осознания того, что мы окружены камерами? — В Капитолии камеры везде, — сказала я ему, и мне интересно, стоило ли мне это говорить, — Послушай, я знаю, что ты имеешь в виду, но я хочу сделать этот вечер особенным, поэтому можем мы забыть о Капитолии, Голодных Играх, и обо всем кроме нас хотя бы на время? — Я могу это сделать, — сказал он приподнимаясь над столом, чтобы легко меня поцеловать, — Я тебя люблю. — И я тебя люблю, — сказала я ему. Безгласая появилась несколько секунд спустя с нашим первым блюдом. Поначалу наш диалог не клеился из-за всех ограничений, которые я наложила на темы, но постепенно мы разговорились. Ко времени, когда мы закончили десерт, мы свободно общались друг с другом. Ужин с Питом был настолько хорош, что я почти забыла о том, ради чего на самом деле это все затевалось. Но все вернулось на круги своя, когда Пит помог мне подняться со стула, и спросил, — Куда теперь? — В мою комнату, — сказала я, сильно стараясь не покраснеть. Пит не ожидал такого ответа, его глаза расширились, и у него вырвался смущенный смешок. Он нервно потер шею, прежде чем взять меня за руку, — Ладно, пошли в твою комнату. Я привела его к своей комнате, и втянула вовнутрь. Его волнение, кажется, растет в геометрической прогрессии. Я быстро осмотрела комнату, интересуясь где могут располагаться капитолийские камеры. А потом я вспомнила об Играх, и миллионах камер на них, и поняла, что список будет короче, если я подумаю о местах, где нет камер. Но я отказываюсь терять сейчас свою решимость. Я не отпустила его руку, и вела его за собой, пока мы не дошли до моей кровати. Я слышу, как позади меня он шумно сглотнул. — Китнисс. Я прервала его поцелуем боясь, что я могу потерять свое мужество, — Шшш… Просто ляг и поцелуй меня. Я почувствовала, как он задрожал от этого, но когда я посмотрела на него, он выглядит так, будто не считает, что это хорошая идея. Я отпустила его руку и легла на кровать, — Пожалуйста? Его разум как будто сразу выключился, и внезапно, он уже лежит на мне, терзая мои губы. Это отличается от всех наших прошлых поцелуев. Это страсть, огонь, необходимость, которых не было в остальных. Чем дольше мы целуемся, тем сильнее тепло разливается по моему телу. Я чувствую, как этот голод пробуждается во мне, и я потерялась в желании. И когда он заерзал на мне, я поняла, что не только я страдаю от возбуждения. Кажется, это отвлекло его от похоти достаточно, чтобы он попытался отодвинуться от меня. Я крепко его держу, отказываясь отпускать. — Китнисс, — прошептал он, — Пожалуйста, нам нужно остановиться. — Почему? — Потому что, если мы не остановимся сейчас, не думаю, что я вообще смогу остановиться, — сказал он мне, смущенно отворачиваясь. — А что, если я не хочу останавливаться? — спросила я его, пытаясь повернуть его лицо ко мне, но он сопротивляется. — Не надо, — сказал он мне, — Не говори так. Это слишком быстро, слишком скоро. Нам нужно прекратить это прямо сейчас. — Слишком быстро? — недоверчиво повторила я, — Пит, ты любишь меня с пяти лет! Как одиннадцать лет могут быть слишком скоро? — Потому что это я, — сказал он, — Для тебя это ново, и мы оба еще справились с ареной, и… — Это тоже не ново для меня, — сказала я ему, мой голос немного сломался, — Ты спас мне жизнь, помнишь? — И что, это будет расплата за это? — спросил Пит, и снова попытался отодвинуться от меня. — Нет! — воскликнула я, — Пит! Посмотри на меня. Он перестал сопротивляться, но мне потребовалось еще несколько раз потянуть его руками, чтобы он признав поражение повернул лицо ко мне, — Что? — Я люблю тебя, и хочу быть с тобой, — сказала я ему, когда наши глаза встретились, — Я не могу сказать, что люблю тебя так же долго, но почему ты решил, что это должно значить, что я люблю тебя меньше, чем ты любишь меня? — Я так не думаю, — сказал он, но его виноватое лицо говорит об обратном, — Просто это слишком идеально, чтобы быть правдой. Я боюсь, что это все сон, и что я проснусь на арене, с кровью Руты на руках. — Это не сон. Я здесь, и ты здесь, и это все правда. Ты слышишь меня? — спросила я его, — Правда. Он изучающе посмотрел в мои глаза и вздохнул, — Ладно. Но это все еще большой шаг, и я не знаю готова ли ты к этому. — Ты что, меня не хочешь? — спросила я его, сбитая с толку тем, что он продолжает спорить. Я поняла, что он делает, но хватит. — Как ты вообще можешь спрашивать такое? — он страстно поцеловал меня, — Просто посмотри на себя! Конечно я хочу тебя! — И я хочу тебя! — сказала я ему, и где-то подсознательно, я подумала, оставит ли Сноу это, или вырежет, — Почему тебе так тяжело в это поверить? — Я просто не хочу, чтобы ты совершила ошибку, — сказал он мне, — Я не хочу, чтобы ты это сделала, а потом тут же пожалела. — Пит, я никогда не буду жалеть… — я остановилась на мгновение, пытаясь подобрать правильное слово, — Я никогда не пожалею о том, что занялась с тобой любовью. Эти слова, кажется, подействовали как по волшебству, и его лицо тут же смягчилось, и я почувствовала, как напряжение покидает его тело. Он быстро поцеловал меня в лоб, — Китнисс, ты уверена, что хочешь сделать это? Я посмотрела в голубые глаза мальчика, который спас мне жизнь, и сказала, — Да, Пит, я уверена. Что меня удивило, так это то, что я не вру. На следующее утро Эффи ворвалась в мою комнату и вскрикнула, когда обнаружила Пита и меня, все еще голых, в моей кровати. Она покинула мою комнату визжа о приличиях и этикете, остановив свою тираду только для того, чтобы сказать нам, что у нас есть пятнадцать минут, чтобы собраться перед отъездом. Я сгорала от стыда из-за того, что нас так поймали, и попыталась спрятать голову под одеяло. Пит просто рассмеялся надо мной, и начал меня щекотать, он совсем не похож на сомневающегося прошлой ночью парня. Я отпихнула его, и впервые заметила его наготу. Сильно краснея я отвернулась. Пит внезапно перестал смеяться. Он взял мое лицо, и повернул так, чтобы я смотрела на него, — Что не так? — Ты голый. — Да, как и ты, — указал он, — Как и прошлой ночью, и кажется, у тебя не было каких-то проблем с этим. — У меня и сейчас нет с этим проблем, — заверила я его, — Просто я не особо смотрела прошлой ночью. Теперь его очередь краснеть, — Ох. Может нам стоит одеться. Я боюсь, что Эффи и правда может оставить нас здесь, если мы опоздаем. Он встал с постели, и я силой заставила себя не отвернуться, — Ты красивый, ты знаешь это? Пит сдержал смех, — Это должна быть моя фраза. Я потрясла головой, — Держу пари, я выгляжу не очень. Он наклонился и поцеловал меня, — Ты не права, Китнисс, я никогда не видел тебя более красивой чем сейчас. Пит быстро надел одежду, в которой он был вчера, пока я доставала чистые штаны и футболку. Я заплетала волосы, когда Пит наклонился, и поцеловал меня в макушку. — Скажи мне, что ты не жалеешь о прошлой ночи, — сказал он, глядя мне в глаза через зеркало. — Я не жалею, — сказала я ему. Он широко улыбнулся и быстро чмокнул меня, перед тем как побежал в свою комнату, чтобы переодеться. Когда он ушел, я начала изучать свое отражение в зеркале. Я увидела румянец на моих щеках, напоминание о прошлой ночи. Я чувствую себя плохо от того, что я соврала Питу, когда он спросил жалею ли я, но я не могу сказать ему правду не объяснив всю ситуацию, но я вынуждена не делать этого. Правда в том, что я сожалею о том, что я сделала прошлой ночью. Но не о том, что я занялась любовью с Питом, а о том, что позволила Сноу заснять нас. Я продала что-то такое потрясающее и личное, что мне самой от себя противно из-за этого. Я понимаю, что у меня не было выбора, поскольку я все еще считаю, что альтернатива была бы гораздо хуже для нас обоих. Но все равно, я ненавижу Сноу за то, что он поставил меня в такую ситуацию, что я выбрала вариант, где мой первый раз испортили капитолийской мерзостью. Он разрушил самый прекрасный момент моей жизни, и я ничего не могу сделать, чтобы это исправить. Мое отвращение к Сноу сейчас борется с моей привязанностью к Питу за главенство в моей голове. Я не могу решить, какое из чувств сильнее. Я не могу избавиться от ощущения, что эти две конфликтующие эмоции принесут мне проблемы в будущем. Но я знаю, что как-нибудь я найду способ уничтожить Сноу и его ужасный Капитолий, сохранив при этом Пита, и всех кого я люблю, в безопасности. Это будет не просто, я знаю, но возмездие редко случается легко, и никогда не проходит без усилий. Должно быть я потерялась в мыслях, потому что следующее что я помню, это как Пит заглядывает ко мне в комнату, — Эй, ты готова? — Да, — сказала я ему, прошла через комнату, и взяла его за руку, — Поехали домой.