Пряный смех

Странное послевкусие осталось после сегодняшней встречи с мальчишками. Будто бы все проблемы остались где-то там — далеко, практически на фоне. И не было горько или обидно. Не было страшно в тот миг и не ощущалась тягостная патока, растянутая по всему телу, словно желая придавить хрупкое тело к земле. Когда-то подобное можно было ощутить с Гарри и Роном: в гостиной Гриффиндора или же возле Визжащей хижины, посещая Хагрида или загоняя их за уроки в библиотеку. Когда-то и они могли быть беззаботными даже в дни, когда шла война. Но этого больше не будет, так как войны имеют свойство заканчиваться, а герои или забываются, или становятся недосягаемыми. Грейнджер сбежала от славы, ощутив её во всей красе. Ни один званный ужин, ни одно предложение об дальнейшей учёбе и не одно упоминание руки и сердца, которое отдавали практически даром, не смогло привлечь молодую девушку, которая хотела только одного — уединение с любимым человеком, правда любимый человек этого как раз и не желал. Да и не был Рон тем, кому она смогла бы всё же признаться в любви, глядя в его глаза. Сколько бы парень не бился, горячо возвещая о своей преданности, сколько бы не говорил, что всё предрешено уже судьбой, а противиться с ней себе дороже, как не подключал к данному разговору Молли или Джинни, для которых шатенка давно уже была родным — дело лишь шло за официальной частью — но всё скатывалось в тартарары, потому что Гермиона не соответствовала его стандартам. Первые дни, когда она оказалась свободной девушкой, даже не вглядывающаяся в письма, присылаемые Сычиком или семейной совой семейства Уизли, ей удалось насладиться простотой жизни, усевшись в парке Ноттинг-Хилл, раскрыв книгу и наслаждаясь тому, что погода пока что хорошая, мороженное в стаканчике такое вкусное, а воздух не спёрт, словно его желали перекрыть исключительно для неё. Тогда она поняла — пора браться за себя, оставив мальчишек на тех, кто больше может им дать. В погоне за крестражами Мионе не было равных, решая трудные задачи, поставленные Дамблдором, она могла поддержать и словом и делом, но всему приходит конец: мавр сделал своё дело, мавр может уходить. И сегодня, встретив Малфоя, который не спешил оскорблять её, не устраивал склоки, а даже наоборот — насмешливо перебивал Джорджа, словно ему самому хотелось рассказать об их первой встрече — хотелось быть такой же, улыбаясь по пустякам, которые давно уже не радовали. Беззаботно раскуривая сигареты, которые никак не вязались с образом Хорька, но удачно вписывались в тот образ, который он создавал сейчас — перешагнувший прошлое, со своими чертями в омутах, но умиротворённого и спокойного парня, который смог сорвать с глаз шоры, ей виделось что-то такое, что было у них схожим, но уловить, поймать за хвост никак не удавалось. Она невольно любовалась не только им, но и Джорджем, который ожил, сверкая как раньше глазами и своим огнём задора, заражал всех вокруг. И от этого становилось тепло на душе — она тоже оживала. Может оттого, глядя на экран телефона, где высвечивалось имя Джинни, а звонивший на самом деле, скорее всего заставивший совершить этот магловский ужас, зовущийся звонком, был никто иной как Рон, шатенка в миг растеряла всю лёгкость. — Гермиона?! — парень орал так, словно чем громче он произнесёт её имя, тем с большей вероятностью получится до неё докричаться. Отчасти рыжий был прав. — Гермиона?! — Да, Рон? Я тебя прекрасно слышу. Усевшись на диван в гостиной, искренне жалеет, что сигареты остались на кухне — сейчас они были бы как никак кстати. — Ты точно слышишь? Гер-ми-о-на?! — его манера по слогам разбирать её имя, постоянно раздражала, вызывая неумолимое желание отвесить если не подзатыльник, то мимолётный шлепок по лбу. — Ты почему не ответила Сычику? Он вернулся от тебя без письма, — где-то слышался отголосок обиды, но ей нечем было крыть его. — Мне нечего было написать тебе, Рон, — правда ведь лучше, да? На том конце обиженно засопели, отчего девушка возвела глаза к верху, тяжко вздохнув. — Ты хотел, чтобы я соврала? — Я хотел, чтобы ты приняла моё приглашение пойти на сегодняшний вечер. Тебе наверняка тоже прислали приглашение, но если нет… — рыжий замялся, что-то там просчитывая. — У меня есть плюс один и я подумал, что тебе он будет кстати. Ситуация становилась абсурдной с каждой секундой, отчего невольно девушка фыркает, вызвав новый шквал, которым частенько её поливал парень, решивший, что его бывшая не имела ни малейшего шанса стать счастливой без него. — Гермиона, я тебя не понимаю. И заметь — не я один. Ты — лучшая волшебница последнего столетия, засунула себя в какую-то задницу, отказавшись от волшебства, хотя была готова лезть из кожи вон, зарываясь в книги, лишь бы окунуться в этот мир. Перебить захотелось не только его речь, но и пару рёбер. — Именно из-за этого я и залезла, Рональд, в самую глушь, отказавшись от магии как таковой. Я побыла в эпицентре и сейчас хочу побыть от всего этого подальше. Может твоя психика и готова выдерживать последствия в виде головокружительного успеха от противоположного пола, бесплатной выпивки во всех пабах и поклонения да обожания, потому что ты спас, грёбанную Британию, но моя психика попросила отпуск и хочет отдыха. От таких как ты — в особенности, — непонятно как ей не удалось перейти на парселтанг, который практически стал бы её родным языком, но злоба переполняла её, выливаясь ядом, который покидал сосуд, заплескав всё вокруг. — Ты могла быть со мной и моей семьёй! Могла быть вместе с Гарри, который, к слову, готовится войти в мою семью. Ты могла стать моей женой и никто бы не после тебя тронуть! — Ты первый и тронул бы, Рон, — как отрезав, девушка раздражённо зачесала прядь волос за ухо, искренне считая себя дурой, которая отчего-то решила, что звонок будет вполне сносным. — Почему? Почему ты так решила? Опять за меня! Опять за всех всё решила, великая Гермиона Грейнджер! Молча проглотив желание выключить телефон, а после спрятать его — лучше даже выкинуть из окна — шатенка прикрыв глаза, вычеркнула из своего списка, состоящего из трёх человек, друга, который больше туда не входил. — Опять решила и опять ты всё равно звонишь мне и требуешь что-то. Тебе отказала основная пассия и ты решил вспомнить о том, что я девушка? — намёк на Святочный бал был очевидным, так что не удивительно, что реакция Рона не заставила себя ждать. — Идиотка! — и на этом наступила тишина. Видимо телефон всё-таки не выдержал удар о стену, а зная парня, то он наверняка зашвырнул его со всей силы туда, куда смотрел в этот момент. После разговора с ним стало так грязно на душе, словно оскорбление как «грязнокровка» было произнесено им сотни раз, подразумевая именно то, что имел ввиду в своё время Малфой. Хотелось вымыться, стирая губкой кожу и слова, носящие за собой окончательный разрыв — и с Гарри тоже, потому что тому придётся выбирать. Не Грейнджер же он выберет — Рон скоро станет семьёй, а от неё не отворачиваются. Опять же, Малфой тому подтверждение. — Блять! Блять! Блять! — резко зажмурившись, ладонями обхватывает свои плечи, слишком сильно вцепляясь в них пальцами. Может останутся следы, а может обойдётся. Идти куда-то резко перехотелось. Можно было ещё позвонить Джорджу и всё отменить, но упрямство, коим были снабжены все по фамилии Грейнджер, силилось всё поменять, включая и помыслы, с которыми девушка собиралась посетить сегодняшний вечер. Вчера была война. Но для некоторых она шла до сих пор.

***

Отражение в зеркало не врало: фигура, словно сотканная из чего-то невесомого, окутывал ореол тёмной материи, заставляющей смотреть на себя не как на человека, который свято верил в Добро и готов был искоренять Зло. Открытые плечи, обнажающие хрупкие ключицы и кожу, сравнимую с аристократической белизной, покрывал аромат пряного яблока, на шее весел кулон, покачивающийся на тонкой цепочке, а волосы, убраны в низкий пучок, казавшийся одновременно и строгим, и невинным. Девушка долго думала над тем, одевать ли её платье, где разрез мог оголить ноги, которые необходимо было облачить в туфли на высоком каблуке, но оставлять себе выбора она не желала. Если эта встреча должна была состояться, если всё равно все будут больше уделять вниманию тому, кто с кем пришёл и кто как одет, то она почтит память. И о себе не забудет. Эгоистичное желание было самым лёгким решением, какое далось её за сегодня. Прихватив порт-ключ в виде приглашения, прикрепив к бедру ремешок с волшебной палочкой, а в сумочку сложив лишь самое необходимое, которое могло быть нужным лишь для молодой девушки, Миона спустилась вниз, приблизившись к месту, откуда можно было телепортироваться. — Портус, — губы прошептали заветное, ощущая как тело взорвалось на тысячи кусочков и тут же собралось обратно, дав возможность ступить на газон, покрытый зелёной травой. — Мисс, мисс!!! — кто-то окликивал её со стороны, заставляя мутными глазами взглянуть на спешащего к ней молодого парня, явно относящегося к служащему персоналу. — Вам помочь? — Спасибо, — слегка опершись рукой о его подставленный локоть, шатенка ступила на дорожку, ведущую к особняку хозяина этого вечера. Что же, шоу начинается. И быть ей одной из важных фигур в том раскладе, в котором её впихнули. Как оказалось, войдя внутрь, девушка успела к началу того, чего она боялась. Взбешённый Рон готовился накинуться на усмехающегося ему в лицо Малфою, словно кто-то списал картину из прошлого. Только в этот раз, девушка была уверена, что инициатором данного балагана стан рыжий парнишка, всегда перешагивающий свои эмоции как слон. — Рональд Билиус Уизли, ещё один шаг и ты лишишься того, о чём любил хвалиться передо мной чуть-ли не каждую ночь. Было бы чем, Рональд, было бы чем, — звонкий голосок разнёсся по всему залу, заставив заткнуться даже тех, кто шёпотом перетирал кости зачинщикам драки. Гордо вскинув подбородок, шатенка прошествовала мимо застывшего Рона, который открыв рот, так его и не закрыл, во все глаза всматриваясь в девушку, которая по видимому никак не могла быть той Гермионой, которую все знали. — Драко, — остановилась с блондином, что криво ухмыльнувшись, неожиданно развернулся к своим обидчикам спиной, протянув руку, которую она легко обхватила в районе локтя, переплетая пальцами его. — Гермиона, — что-то насмешливое звучало в одном его тоне, но и удивление сквозило, заставляя её украдкой улыбаться. — Ты решила — а пошло оно всё к драклам? Одобряю, — они шли медленно по направлению к Джорджу, который так же удивлённо вскинул брови как и все присутствующие. — Надоело, что все видят во мне взбесившуюся бобриху-заучку, — вторя ему, шатенка чуть крепче сжала руку. ощущая на себе взгляды, которые начинались от настороженных и заканчивались ненавидящими. — Ну взбесившейся тебя ещё долго буду видеть, — красноречиво взглянул, — а с остальным ты уже явно распрощалась. Смешок вырвался как-то сам собой, заставив отшатнуться от неё какого-то паренька, едва не преградившего путь. Видимо местные сплетницы разнесут о сегодняшнем дне до самой Европы, что даже Флёр, нянчавшая своего малыша, решит навестить свою знакомую и отчитать по полной. — Танцуем, господа. Кушаем, пьём, — громче и для всех произнёс Драко, заставив её опять тихонько хихикнуть, подхватывая Джорджа, протягивающего свою руку. — Я с вами заработаю место в извращенцах. Вы Скиттер видели? А я вот видел, — словно жалуясь, блондин тяжело вздохнул, переведя взгляд на своих спутников. — Гермиона? — растерянный голос Гарри заставил выдернуть себя только расслабившейся обстановки, вновь собравшись и как-то обречённо взглянув на своего друга. — Гермиона, с тобой всё в порядке? — Поттер, ты такой чуткий, что непонятно чей эмоциональный диапазон равносилен зубочистке: твой или Уизела, — не растеряв кривую усмешку, ставшую даже неприятной. Малфой мгновенно оскалился. — Я не тебя спрашиваю, Малфой! — воскликнул Гарри. — Гермиона! — что-то не терпящее прозвучало в его тоне, переставая выглядеть как беспокойство друга. — Заткнитесь оба, мальчики, — по-доброму пока что проговорив, девушка взглянула на брюнета, вырвав свои руки из рук парней, которые косились на Поттера так, что тому явно становилось неудобно. — Гарри, я тебя прекрасно слышу, даже если ты ещё сто раз произнесёшь моё имя. И со мной всё хорошо. Наконец-то мне хорошо, — выжидающе посмотрев на всех присутствующих, она произнесла то, что было действительностью. — Гермиона! Что это было?! Почему Джордж тут?! Почему тут Малфой?! почему ты их держишь за руки?! — Джинни подскочила так же неожиданно как и начала тараторить, перебивая абсолютно всех. — А мне, сестричка, лучше здесь не быть? — вопрос близнеца прозвучал отрезвляюще, заставив всех разом дёрнуться, взглянув на него. Разом надвинулась туча, даже хлеще чем та, которую пытался вызвать своими действиями Рон. — Но ты здесь в такой компании… — возмущение сквозило в каждом жесте рыжеволосой красавицы, которая вскинув руки, описала полукруг. — То есть мне нельзя приближаться к твоему брату? — вопрос от Грейнджер стал очередным нервным вопросом, заставившим каждого переглянуться. — Нет, ты не так поняла! Ты же не хотела приходить. Мне Рон сказал, что ты не получила приглашение и даже не хочешь о нём слышать, — теперь настала очередь Джинни растерянно бормотать то, что в неё вложил её никудышный брат. — Или просто всех не устраивает моё нахождение в вашем обществе, особенно, когда ты, — лёгкое прикосновение к плечу девушки, — можешь позволить себе прикоснуться ко мне, — Малфой сквозил ядом, становясь так похожим на то, о чём не хотелось вспоминать. — Или ты, считаешь, что со мной лучше напиться, чем со своей семьёй, — обойдя её со спины, блондин встал рядом с Джорджем, хмуро взирающего на Гарри и Джинни. — Или просто за нас всё решили, — близнец высказался, отвернувшись ото всех, успевая поймать проскользнувшего мимо официанта с подносом. — Выпьем, господа и дамы, — бокал с шампанским опрокидывается в него, а сам сосуд летит в стену, чем вызывает вскрики некоторых девушек. — Не уходи без меня, мой друг, — Драко повторил тот же номер, лишь бокал был отставлен обратно на поднос, вызвав одобрение у Гермионы, наблюдающей за всем с каким-то удовлетворением. Она видела как Рон яростно что-то говорил Кингсли, подошедшему к нему по видимому для разъяснения ситуации, оценивающе окинула взглядом свою некогда подругу, неверя смотрящую на Гермиону, словно на восьмое чудо света, и не чувствовала за это стыд. Может если бы она пришла одна, то цеплялась за тех, кто прочно основался в её прошлом; сейчас в выигрыше, как считала сама девушка, была она — никто не знал что ожидать от неё и это интриговало. Скользнув за уходящими парнями. колоритно смотрящимися друг с другом, шатенка лишь улыбнулась своим старым друзьям, осторожно передвигаясь на туфлях, которых изобрёл сам Дьявол. — Если это называется фурор, то мы его произвели, — мягко проговаривая, она касается всё ещё взвинченного рыжеволосого парня, невидяща смотрящего в сторону. — Джордж, они всё равно твоя семья и просто беспокоятся. Драко как-то странно на неё посмотрел. Возможно как на дуру. — Грейнджер, даже моя семья никогда не устроит при всех подобную склоку. И это с учётом того, что до неё дойдут слухи о моём фееричном появлении с парнем и, уж извини, грязнокровкой, — его слова заставили умолкнуть, задумавшись о том, что Уизли и в правду всегда отличались крайне бурным нравом. Джордж — это скорее исключение, которое появилось лишь с гибелью Фреда. — Каждый показывает своё беспокойство так, как умеет, Малфой, — пожимая плечами, она всё-таки понимала, что всё неправильно, включая крики, которые доносились со стороны брата и сестры. Гарри же выглядел несчастным, пытаясь разнять обоих и не допустить того, чтобы они полетели к ним. Люди вокруг так же обсуждали их, показывая пальцем, словно вышли на прогулку в магловский зоопарк, и вот это уже бесило, перекрывая здравомыслие, которым надо было пользоваться. Кто-то приказал вновь заиграть музыке и оркестр. нанятый на сегодняшний вечер, заиграл что-то напоминающее вальс. Никто даже не сдвинулся с места, продолжая глазеть и ожидать развязки. — Позволишь, Гер-ми-о-на? — по слогам, но чётко, заставляя вскинуть взгляд с удивлением, словно предложение Драко — это нечто неприличное. Оглянувшись по сторонам и поняв, что они будут первой и возможно единственной танцующей парой, огонёк задора вновь зародился в груди, блеском отразившись в карих глазах. — Покажешь мастер-класс, Дра-а-ако, — растянув гласную, довольно облизнулась, протягивая свою ладонь, которая крепко перехватывается его. — Только учти — меня учили танцевать профессионалы, — шёпотом, опаляет его ухо своим дыханием, мгновенно отшатнувшись и пройдя на середину зала. Ей на миг показалось, что парень запнулся, взглянув на неё как-то по-особенному. Или не показалось, потому что на лице заправского аристократа, появилась мальчишеская улыбка не приправленная ничем уродским. — Проверим, — за секунду он ввёл её в такт, передвигаясь мягко, словно скользя по паркету, утягивая при этом девушку за собой. И это было прекрасным ощущением — отдаться партнёру, не задумываясь о том, что он отдавит тебе ноги — как было бы с Роном. Их пара как и предполагалось, была единственной, решившейся на танцы. На них смотрели со всех концов зала, где-то мелькали вспышки и Гермиона прекрасно понимала, что на завтра появятся колдографии, где припишут что-нибудь несусветное и глупое, чем может заниматься молодая девушка с бывшим Пожирателем. Драко словно подначивал всех, не отводя свой взгляд от неё, и Миона могла поклясться, что его зрачки расширились настолько, что съели стальной оттенок радужки. Хотя никто не отменял того, что она сама была возбуждена, неотрывно следя за ним, лишь время от времени облизывая пересохшие губы. Разговор не клеился, хотя Грейнджер несколько раз пыталась что-то произнести, захлопывая рот. Дышать становилось труднее, но она не желала остановиться, кружась за парнем и ощущая себя свободной ото всех. — Если ты ещё раз облизнёшь свои губы, то считай я тебя предупредил, — тихо произнеся ей на ухо, блондин сам выглядел не лучшим образом. Его щёки едва коснулся румянец, который можно списать на постоянное движение, взгляд неотрывно скользил от глаз к губам, а пальцы рук, касающиеся её руки, осторожно перебирали пальцы, словно ища удачную позу, чтобы покрепче связать себя и её. — Если ты попросишь, я ещё раз их оближу, — провокационно прозвучало то, что в голове выглядело вполне невинным. И ей стало душно, потому что лицо парня застыло на мгновение, словно раздумывая над предложенным. Она понимала, что музыка сейчас закончится, а значит кончится танец, за которым последует новая волна возмущения. Поэтому ответ Драко прозвучал неожиданным. — Хочу. Коротко и ёмко. Ёмко настолько, что в груди спирает воздух, а она, как послушная кукла, выполняет просьбу. Да, это была просьба. Это была просьба на то, чтобы мягкие губы коснулись её, заставив выдохнуть последний остаток разума. Ничто больше не имело смысла, потому что шатенка перестала ощущать себя весомой — она пушинка, которую сейчас держал в своих руках Драко Малфой, пальцами касаясь щеки, словно в этом жесте была вся осторожность и нежность на которую он был способен, а второй рукой всё так же цепляясь за её пальцы, которые лишь крепче переплелись. Где-то на заднем фоне орал разум, пытающийся достучаться до девушки, возвещая о её сумасбродности и глупости, на которую та нынче способна, но это было так тщетно, что он умолк так и не разрастаясь. Были только ощущения, от которых всё плыло. Были мягкие прикосновения и осторожные движения, убирающие с её лица невиданные волосинки, было что-то нарастающее, опасное, движущееся вниз — к животу. И была сама Гермиона, отвечающая парню так, как не смела никогда и ни с кем. Оттого было слишком резко, когда вдруг Малфой оторвался от неё — причём в прямом смысле этого слова. Его отнесло к стоящим зрителям, замершим и не сдвинувшимся с места. Зато Рон Уизли, во всей красе смотрел на свою бывшую, краснея от злости и негодования, который едва не шёл паром из ушей. Был тот Рон Уизли, который только что отшвырнул от неё Малфоя, заставив тем самым испытать что-то вроде грязной и мерзкой ненависти. Рядом стоял Рон Уизли, который заносил свою руку для того, чтобы отвесить её пощёчину. И она не желала с этим мириться.