Благие намерения

Гребаное солнце решило свести меня с ума. Вообще-то я любил солнце. Особенно здесь, в самой жопе штатов, в двух часах езды от Мексики с ее разнузданными красотками и жаркими пляжами. Но сейчас оно пекло темную макушку и ввинчивалось болью в виски, отдаваясь стуком сотни молотков в похмельной голове. Не спасали даже солнечные очки. Не стоило вчера так много пить. Ричи не было уже пятнадцать минут, и если он не выйдет через пять, я начну нервничать. Это место наводило на меня тоску – университетский городок с прилизанными студентиками, на лицах которых застыло неповторимое выражение тупой, непрошибаемой наивности. Кудрявые мальчики в шортах хаки и футболках с мордами певцов или революционеров (и тех, и других – поровну), девицы в коротких шортиках или юбках, обтянутые полупрозрачными майками, не слишком удачно изображающие из себя невинных пташек. Группка оголтелых активистов – то ли феминистки, то ли защитники природы, то ли еще кто – разбила палатку у высокого кирпичного забора, возле самых ворот и впихивает проходящим мимо в руки листовки и свои убеждения. Они верят, что могут что-то изменить – мир, свою страну или хотя бы этот город. А правда в том, что они не могут нихера – им неподвластна даже их жизнь. Да у меня – ублюдка, вора и грабителя, со скрипом окончившего школу, зато с глоком за поясом – больше власти над их жизнями, чем у них самих. Я курил уже четвертую сигарету, опираясь на камаро, который мы с братом достали еще в Оклахоме, удирая от чертовых копов, и прикидывал, где искать Ричи, если мое терпение все же лопнет. Нам стоило пойти вместе, нужно было настоять на этом. Но у Ричи имелись довольно веские аргументы: он, с его костюмчиком продавца библий, гладкой физиономией и профессорскими очечками вписывался сюда куда лучше, чем я. На моей тридцатилетней небритой роже крупными буквами написано: «неприятности» или «уноси ноги». Я ухмыльнулся двум проходящим мимо девицам – брюнетка ответила призывным взглядом, но блондинка оказалась умнее – схватила подругу за руку и утащила подальше. Двадцать минут. Твою мать, Ричи! Брат должен был просто зайти в первый корпус, найти парня по имени Матео, взять у него пакет и выйти. Что, блядь, сложного? Я оттолкнулся от нагретого бока камаро и двинулся в сторону каменного забора. И тут я осознал масштаб подставы – корпусов здесь было пять, в поле моего зрения – три здания и ноль номеров на них. Я чертыхнулся и уже хотел было подозвать давешнюю брюнетку, которая маячила на горизонте, но застыл. Я узнал широкую спину брата и его зачесанные назад волосы. Он стоял, чуть наклонившись вперед, и что-то говорил стоящей лицом ко мне девушке. Она не выглядела испуганной, значит, братец держал себя в руках – слава Иисусу – но ей определенно было не по себе. Тонкие белые руки нервно теребили край тяжелой на вид сумки, забитой учебниками. Вот она подняла левую и нервно заправила прядь каштановых волос за ухо. Этот жест не выглядел кокетливым, но я все равно почувствовал напряжение. Она была одета в свободные джинсы и футболку, в вырезе которой блеснул серебряный крестик. Но даже за такой бесформенной одеждой угадывалась весьма соблазнительная и гибкая фигурка. Я вернулся взглядом к ее лицу и одернул себя – девчонка выглядела слишком юной даже для первокурсницы, больше похожа на школьницу. У Гекко не слишком много принципов, но табу на несовершеннолетних – один из них. Внезапно девчонка оторвала взгляд от братца и посмотрела прямо на меня. С такого расстояния – я не дошел до них десятка метров – разглядеть цвет глаз я не смог, но заметил, как они слегка расширились, а тонкие брови взлетели. Ричи тут же обернулся, безошибочно нашел меня в толпе и приветственно махнул рукой. - Эй, Сет, - голос брата был тихим и вкрадчивым. – Познакомься, это Кейти. - Какого х… – я покосился на девчонку, проигнорировав тихое «Привет», и оборвал себя на полуслове, - черта, Ричи? Ты должен был зайти, взять посылку и выйти. - Я немного заблудился, а милая Кейт мне помогла. Я успокоился, увидев, что в глазах брата нет того стального хищного блеска, который предвещает крупные неприятности. - Ну, теперь ты нашелся, - я изобразил жизнерадостную улыбку дебила, и девчонка, кажется, вздрогнула. – Так что мы можем идти. Ричи смотрел на меня насмешливо, будто знал что-то мне неведомое, какую-то очень веселую шутку – он всегда был таким, сколько я помню. Маленькая Кейт переминалась с ноги на ногу, ее желание оказаться где-нибудь в другом месте было почти осязаемым. Наконец, она решительно вскинула голову, блеснули большие глаза – зеленые, да, я не удержался и рассмотрел ее поближе – и заговорила: - Рада была познакомиться, Ричи и…эм, в общем, мне пора. Пока. - Пока, Кейти, - брат протянул руку, и ее ладошка утонула в его крепком пожатии. Мне внезапно захотелось ему врезать – какого хрена? Девушка неловко махнула рукой, выдавила из себя улыбку и стремительно двинулась к зданию. Потом резко остановилась, хлопнула себя по лбу, развернулась и прошла мимо нас к выходу из студенческого городка. Щеки ее заливал яркий румянец, но на нас с братом она больше не взглянула. Я поймал себя на том, что как дурак завороженно пялюсь ей вслед, а Ричи следит за мной насмешливым взглядом сквозь стекла очков. - Что уставился, - я передернул плечами и щелкнул шеей – боль, на некоторое время отошедшая куда-то на периферию сознания, вернулась с удвоенной силой – и двинул к машине. Брат молча пошел за мной. Заговорили мы, только когда я завел двигатель и сорвался с места. Хватит с меня этой экскурсии в жизнь обывателей. - План у меня. Охуеть, да неужели? - Ты злишься. - А что, блядь, это было? Тебя потянуло на несовершеннолетних? – я повернул немного резче, чем следовало, и шины противно скрипнули. - Ей девятнадцать. Она на втором курсе. И мы просто разговаривали, - кажется, теперь пришла очередь брата изображать жизнерадостную улыбку дебила. - А выглядит она как старшеклассница. Причем, католической школы. - Ты почти угадал, - Ричи хохотнул. – Ее отец – пастор, и они не католики, а протестанты. - И ты узнал это за пять минут разговора? - Десять, если быть точным. Я умею ладить с людьми, Сет. Они мне доверяют и раскрываются. - Девчонка не выглядела особо доверчивой и расслабленной. - Кажется, ее что-то тревожит. Если бы ты так грубо не вмешался в наш разговор, я бы узнал – что. На это я даже отвечать не буду. Ричи, видимо, тоже решил, что разговор окончен и обратил, наконец, свое внимание на то, за чем мы приезжали. В конверте лежал план здания с отмеченными входами-выходами, постами охраны, подсобными помещениями и – бинго – двухуровневым хранилищем. Информатором был племянник директора банка. Он согласился поспособствовать нам в новом деле, не просто так, конечно. Карлос, местный криминальный барон, удерживающий власть над темной стороной этого города уже пять лет, обещал ему списать часть карточного долга в обмен на информацию. Карлос вышел на нас, как раз, когда нам понадобилось срочно смыться из Оклахомы, помог стряхнуть с хвоста оголтелых копов и предложил участие в новом деле как гарант спокойного пребывания на его земле и дальнейшего сотрудничества: если мы решим не задерживаться в Техасе, он переправит нас в Мексику. Неплохая сделка – 30 лямов нам и 30 ему – за наводку, план здания и своего человека в банке. Легкие деньги и налаженные связи – все это меньше чем за неделю. Техас, встречай братьев Гекко.