Hetalia: Russian world

Подойдя к раковине и намыливая руки, Америка не проронил ни слова, только навязчивый Канада снова завёл беседу, прижимая к себе пушистого мишку: — Ал, что происходит? Ты даже в лице изменился и побледнел, когда Англия показал пальцем на толпу, а затем резко на тебя. — Да нет, тебе показалось…-отговаривается американец дрожащим голосом.-Он в состоянии бесноватого. Ну что он может путного сказать? — Как-то всё это странно… Возможно, это не моё дело, но мне кажется, что что-то происходит явно не хорошее. Прямо какая-то чертовщина. Англия тронулся умом, ты поссорился с Россией, вон, Украина раскалывается по запчастям. И всё это за такое короткое время, что я просто не успеваю удивляться происходящему в мире. Ей богу, -говорит Мэттью, поднимая свои голубые глаза на стоящего к нему спиной Америку, -порой, у меня складывается такое ощущение, словно индейцы «Майя» были правы на счёт конца света. И то, что происходит после 2012-того года — назвать миром не получается. — Не дури! -Раздражённо выпалил Джонс, сжав челюсти, чувствуется всё больше нарастающее напряжение внутри себя самого. — Прости? -Он затрепетал ресницами, и вопросительно склонил голову на правое плечо. — Я сказал, не дури! -И резко повернулся к Уильямсу.-Как ты видишь, на дворе уже прошла добрая половина 2014-го года! — Ну да… Уже и лето вот-вот закончится…-оторопело проронил канадец.- Нет, ну всё же жаль, что ты тогда порвал с Россией. Вы могли бы ещё крепче сдружиться и тогда бы… Не успев дослушать до конца фразу, Джонс почувствовал, как нечто с горечью подкатывалось по его горлу и уже просилось наружу. Снова повернувшись к раковине, Америку не слабо вырвало. — Эй, Америка…-Мэттью хотел коснуться плеча брата. Сам Альфред не сразу понял, что сделал, так как мысли спутались, и на секунду всё перед глазами поплыло. — Всё хорошо? -с робью переспросил Канада. Тяжело отдышавшись, Америка раскрыл глаза и к своему удивлению заметил, что та раковина, в которой минуты-две назад мыл руки, окрасилась в красный цвет. Ужас и паника охватила Джонса. Схватившись за сердце, он с ужасом вглядывался в своё отражение в зеркале, и наблюдал, как алая змейка тёплой крови сползала по его подбородку вниз. Поняв в чём дело, бедный Мэттью отшатнулся от брата, и упёрся в стену позади себя, что была выложена белой, мелкой плиткой. Альфред шепотом ругнулся в ответ. И это ругательство отдавалось эхом в полумраке кафельных стен туалета. В это же время в зале саммита: — Да, ты его понимаешь…-продолжает Англия.-Ты понимаешь Россию, а ему это нравится. Молодец… Когда всё начнёт увядать, то и Польше повезёт. +20 к карме Польши. Выдал Кёркленд, всё так же не открывая глаз: — И тебе тоже, Румыния… Однажды, тебе тоже посчастливится. Помнишь, как когда-то тогда? -говорит он совсем тихо. +20 к карме Румынии. Штефан настороженно и судорожно сглотнул, поправив воротник своей рубашки, как вроде бы в помещении стало душно. Ведь Англия упомянул Румынию не однократно, и это тоже носило какой-то смысл. «Тоже посчастливится» — и что бы это могло значить? — А чего ты вдруг занервничал? -неожиданно спросил Артур у румына.-Тебе же правду говорят, а отчего такие глаза тогда делаешь? А как Англия смог увидеть какое выражение лица у Румынии, когда сидел с закрытыми глазами? Каким образом у него это получается? На это ответа дать никто не смог, а все те, кто стояли у стены, просто наблюдали за происходящим, чуть ли не разинув рты. Устало потерев пальцами виски, которые буквально пульсировали, Румыния продолжил расспрашивать: — Ну, а что ты ещё можешь сказать, например… — Новые страны появятся, -перебил его британец, даже не дав закончить фразу до конца. — Оу… Но ты ведь это уже сказал, разве не так? — Нет! -Снова выпалил одержимый, сдвинув брови.-Другие появятся! — И какие же? Немного умолкнув, сделав странную паузу, бесноватый снова продолжил, запрокинув голову на спинку кресла, и слегка впился ногтями в подлокотники кресла на котором сидит. — Америка и Канада хорошо ладят, хорошо бы им стать единой страной, -выдал Кёркленд, не показав никакой эмоции на своём лице. Услыхав этот прогноз, Япония спешно что-то продолжил записывать в свою записную книжку, и при этом успевая снимать всё на камеру. Вот что-что, а этого никто не ожидал услышать. Итальянец и немец стояли молча, у них был культурный шок похлеще чем бывает у что-то записывающего японца. А Франция, который стоял не так далеко, судорожно сглотнул и почти безысходно прошептал себе под нос: — Моя статуя свободы… Она канет в лету… О, боги… Округлив глаза, Штефан неуверенно проговорил, смотря на Артура: — Серьёзно? Ну, как там было бы… У них? — Чернобыль… — Что? — О Чернобыле слышал? — Д-да…- у Штефана на лбу внезапно образовалась лёгкая испарина, а самому было не по себе. — Ха, если те двое будут вести себя благоразумно, то будут жить припеваючи, а так… Кажется, Румыния смекнул что к чему и чтобы не забыть, спросил сразу: — И что же, у них не будет ничего ценного, там, ресурсов? — Темным-темно. — Ага… А что такого должно произойти? Может, это какое-то наказание всевышних? -Румын взглядом показал на потолок. Кёркленд только кивнул, и хриплым голосом твёрдо проговорил: — Иван знает, что делает… Пронзит стрелой сердце орла. Не хорошо… — А кто же будет лучше всего жить? Немного повернув голову на левое плечо, Артур сделал доброжелательное лицо, и даже показалось, что он улыбается.Ответ последовал не замедлительно. — Россия… — Ну допустим… И как он там, в будущем? — Он счастлив. Потому что всё у его ног, всё в его руках… И ты — тоже, у его ног, -Англия показал пальцем на рядом сидящего Штефана. Смотря на всё это, Франция решил тихо подойти к Румынии. — А спроси про меня! -Прошептал Франциск чуть ли не на ухо румыну. Штефан не успел открыть рот, как Артур вдруг выдал, тяжело вздохнув: — Ах… Он… Чёртов виносос… — Это точно про меня! -Обрадовавшись провопил Бонфуа. — Чёртов виносос…-продолжил англичанин отнюдь не улыбаясь, и пробормотав, он дёрнулся на месте, будто дотронулся до оголённого провода.-Зачем ты бросил меня?.. Нет в тебе души, тварь ты, голубая… Париж… — Позвольте, но я не голубой! -Возмутился француз и выпрямил спину.-И причём тут мой Париж?! — Россия…-снова прознёс Артур, только более утомлённо.-Всё рухнет в яму безумия…-говорит он, вновь сжимая пальцами подлокотник кресла на котором сидит. Казалось, будто волокна древесины останутся под ногтями Кёркленда, но только хруст пошёл от подлокотника.-Всё рухнет туда, а Россия останется… Он вам ещё покажет, кто здесь номер один. Гробовая тишина воцарилась, и посреди молчания раздаётся вполне серьёзные слова Германии: — Я так и знал.

***

Уже шагая по коридору, шаркая подошвой о красную дорожку, Канада старается разговориться с Америкой, чуть ли не трепая того за рукав куртки, словно малое дитя: — Ал, с этим нельзя шутить! А вдруг это туберкулёз! — Да всё нормально! -Отмахивается американец, вытирая тыльной стороной ладони пересохшие губы. — Я же волнуюсь. — Мэтт, ради бога…-дойдя до двери, и едва услыхав голос Румынии, Альфред встрепенулся.-А это что? Они начали обсуждать что-то интересное и без меня? Да как они посмели?! Без героя! — Ал, уверяю, сейчас не время для всего этого! -Уильямс ринулся в след за братом. Стоя в центре залы, Румыния принялся объяснять остальным: — Сейчас каждый желающий может пройти и сесть на моё место. Каждый может задать тот вопрос, который больше интересует вас в данный момент. Для того, что бы узнать что-то, достаточно положить свою ладонь на руку Англии. Ну что, -скользнул взглядом по стоящим неподалёку, -кто первый? — Я, пожалуй, воздержусь…-уклончиво сказал Людвиг.-Я и так узнал больше, чем положено. В сию же секунду в светлое помещение ворвался Америка, как всегда со своим гонором: — Герой проходит вне очереди! Небрежно махнув рукой, Альфред прошёл в центр залы и присел на стул Румынии, а самого же Мэттью оставил где-то с наблюдателями этого «шоу». А Румыния был отчасти недоволен наглостью американца, ну ещё бы: чуть ли не вышиб дверь, да ещё и нагло, без очереди прошёл первый. Вальяжно расположившись на стуле, Америка деловито положил ногу на ногу, и чуть ли не приказным тоном собирался обратиться к сидящему, слабоперевязанному верёвками Англии. Подслушав разговор Штефана, Альфред всё же положил свою ладонь на ладонь Артура, и уже спрашивая на свой взгляд важный вопрос, принимался выслушивать ответ бесноватого: — Когда я стану господствовать над миром? -спросил Альфред, приподняв уголки рта. — Никогда. — Как это никогда?! -удивлённо переспросил Джонс.-Я герой! Я… — Никогда этому не быть! -Выпалил Артур сдвинув грозно брови, но всё также сидя с закрытыми глазами, продолжил: -Ты не герой! Ты убийца и лжец! Твоя жизнь — самообман, восхваление себя. Ты прикрываешься лишь маской, под которой прячешь своё истинное лицо. Лицо убийцы! Лицо самодурства! Не герой ты! Не ты создал этот мир, и не тебе его разрушать! -Даже сидя на стуле, слабо перевязанный, Англия в гневе затопал ногой, да так сильно, что в радиусе двух метров пол дрожал под ногами у остальных, кто находился поблизости. Англия заставил себя поднять веки. И те страшные глаза, чьи радужки переливались багряным цветом, вдруг вспыхнули как драгоценный камень. — What? -ошарашенно переспрашивает Альфред, не зная как ему поступить. В ярости, и рыча сквозь зубы, Артур заставил себя встать и наброситься на американца. Хорошо что Германия во время спохватился и успел разнять двоих. Затем собирался выводит Америку за двери саммита, чтобы больше у Кёркленда не возникало подобных внезапных вспышек агрессии. — Ты волк в овечьей шкуре! -Надрывно кричит Англия вслед Америке.-Пошёл! Пошёл вон! Наконец успокоив Англию, и еле как уговорив его сесть на своё место, Румыния уже чувствовал, что если Артур так бросается на Альфреда, то ничего хорошего не жди. Погодя ещё некоторое время, Румыния снова ввёл Англию в гипноз. И разъяснив снова, Штефан отошёл в сторону к книжным полкам. Германия же возвратился в зал саммита. Поняв сказанное, Венециано решился первым пройти и сесть на место Румынии. Уютно устроившись, Италия не спеша положил свою тёплую ладонь на холодную руку англичанина. — Скажите, синьор Англия, -спрашивает итальянец, не переставая при этом светиться счастьем, -а когда я сделаю пасту в следующий раз, а? Мотнув головой и хмыкнул, приподняв уголок рта, Артур с закрытыми глазами начал говорить: -…Как только ты придёшь к себе домой так и сделаешь. — Оо-о… А как Вы узнали? -Варгас быстро заморгал.-У меня как раз по плану было именно сегодня придти домой и сделать пару порций! — Это очень предсказуемо. Ты же не можешь прожить без своих макарон и дня. Тут и дураку будет ясно. — Mio Dio*, — тихо пролепетал Венециано.-Вы ответили на столь сложный вопрос… А можно ещё один вопрос задать? Ничего не сказав, а только легко кивнув головой, Англия дал понять, что готов слушать следующий, интересующий вопрос. Всё происходило в такой тишине, что даже она давила и угнетала. — Вопрос будет не такой важный как про пасту, но всё же… Скажите, -и тут же другая, свободная ладонь стала влажной, от следующего вопроса, -а в чём смысл жизни? -тихо поинтересовался итальянец. Италия, ты серьёзно? Ты считаешь, что вопрос про макароны намного важнее этого вопроса? Впрочем, это же Италия. Вскинув брови в удивлении, Англия расправил плечи и уверенным голосом ответил: — Суть в том, что у каждого своё представление о счастье и смысле жизни. Оно разное. Венециано не отрывно следил за теми словами, что произносит Артур. В карих глазах возникло ещё десятки вопросов, а Англия всё продолжал: — Оно такое разное, что человечество совершенно забыло покой в поисках этой истины. Однако у каждого своё представление о смысле жизни. Кому-то суждено быть вечно весёлым и беззаботным, а кто-то вынужден жить по тем правилам, который придумал сам. Всё просто. Всё, что мы планируем — это и есть смысл жизни. И пока Англия говорит с Италией, Румыния решил пока что пойти на первый этаж и испить немного кофе. Почти с ним одновременно из помещения вышел и Германия. Шагая вместе по коридору, румын знал, что лечение британца затянется надолго. — Что нашло на Англию? И почему он так набросился на Америку? -тихо спрашивает сам себя Штефан. — Вот мне тоже интересно.-Послышался строгий голос Людвига рядом. — Артур сказал, что Альфред чуть ли не дьявол… Но по его внешности этого не скажешь.-Проговорил Румыния, не совсем понимая сути не давно сказанных слов одержимым.-Да и не похож он… Чепуха какая-то. — За слащавой внешностью порой прячется монстр. Жестокий монстр, -уверенно предположил Крауц. — Наверное ты прав, и нам стоит держать Америку по дальше от Англии.-Безжизненно сказал Штефан, покосившись на Германию. — Да, так будет лучше для всех. Двое шли молча, затем каждый пошёл своей дорогой. Румыния направился к автомату с кофе, что находился в столовой, а Германия и вовсе вышел из здания. Спускаясь по ступеням здания вниз, Людвиг посмотрел на наручные часы на своём запястье, а потом и на небо, в котором не типично для лета не было солнца, а всего на всего тёмные тучи, укутавшее собой дневное светило. В ожидании, когда Япония и Италия выйдут, немец задумчиво шагал по асфальту у здания, изредка посматривал на окно той самой комнаты, где находятся Кику и Венециано.