Hetalia: Russian world

      Ориентируясь по стикеру, что был исписан датой и местом, где будет проходить собрание, Новороссия растерянно бегал взглядом по множеству дверей, расположенных по коридору. И ведь не угадаешь, в какую войдёшь и не ошибёшься, ведь на стикере не указан номер дверей. Брюнет поднял глаза и взглянул на тикающие часы на стене, что стрелками отмеряли время. — Хоть бы не опоздать, — думает про себя Брагинский-младший, дойдя до последних двустворчатых дверей на этом этаже. Парень робел и боялся заглядывать в это помещение, так ещё его и пробрала дрожь, стоило только его слуху уловить голоса стран в комнате. Наверное, они уже начали собрание, не дождавшись Нового России. — Если бы я ещё знал, как вести себя при них… — Он горестно выдохнул и, приложив ладонь к деревянной поверхности дверей, тут же решился зайти внутрь комнаты. Хотя стоило для начала постучаться…       Весь шум и гам в помещении утих, стоило Новороссии появиться на пороге. — Парень, ты, наверное, ошибся дверью, — с неизменной спесивостью проговорил Романо, только увидев Володю, который сделал шаг ближе к столу. — Столовая на первом этаже, слева. Мимо не пройдёшь.       Что касалось других стран, так они смотрели на новенького, как на восьмое чудо света, позабыв о теме собрания: Франция сразу заинтересовался этим юношей, Германия скептически воззрился на пока малоизвестную ему страну, Италия был рад всем и всему, Канаду никто не замечал, Японию не меньше интересовал вопрос о пришедшем пареньке, Англия смерил брюнета не слишком удивлённым взглядом, так как уже видел его. И всех в целом заинтересовал шарф Ивана на шее новой страны. Теперь большой восьмёрке есть что обсудить после этого саммита. — Ну, я в общем-то не в столовую шёл, — Новороссия кашлянул в кулак, не зная, как правильно преподнести новость большой восьмёрке. «Хотя если заплатите, я не буду против пообедать в вашей столовой,» — подумал Володя, а потом сказал: — Я заменяю Россию, и буду вместо него ходить на саммиты. Он сам так решил, чтобы я остался после него, и я не возражал. — После в доказательство всему этому, положил стопку документов на стол. — Так с этого и нужно было начинать! — в тишине радостно выпалил Италия, стремглав подбежав к Новороссии, хватая его за руку и утягивая за стол. — Нам есть что обговорить! Мне интересно всё! Хотел спросить, а у вас танки также здорово ломаются как у меня, верно? Любишь пиццу с пепперони? Уверен, что любишь, а кто же не любит?! А кстати, как мне к тебе обращаться, раз уж заменяешь синьора Россию? Мне тебя тоже называть синьором, или обойдёмся без официальностей? Просто ко всем отношусь с уважением. И знаешь, лучше держать в доме сорок котов, чем одну сварливую жену-истеричку. Ух, это не женщины, а чертовки какие-то, вот прям словами передать не могу. Ве-е!.. — после Венециано уселся на своё место, затащив Володю за стол, усадив рядом с собой. — Продолжай.       У Новороссии от болтливого итальянца кругом пошла голова, ещё нужно переварить информацию сказанную им. Какие танки? Какие коты?..       Как чёрт из табакерки, в зал вбежал опоздавший Америка, и не заметив существенного изменения в коллективе, поерошил на бегу тёмные волосы Новороссии, сказав: — Привет, Россия!       Володя сидит в замешательстве, и уж никак не думал, что его сегодня полапают. — Итак, — начал Альфред, подойдя к доске, начиная мелом рисовать на ней планету Землю, — начнём с темы про экологию. Мы в дерьме… — Кхем, Америка, — Германия пытался настроить внимание американца на новую страну в зале. — …А всё из-за Китая… — Джонс повернулся к Людвигу, деловито сказав: — Я знаю, что сейчас твоя очередь вести саммит, но всё-таки мог подождать, пока герой закончит свою речь. — Я не об этом, — Германия взглядом указал на Новороссию, сидящего за столом. — Упс, осечка вышла, — Альфред тут же начал шептаться с Людвигом, начиная расспрашивать, но своего места за столом не спешил занимать. — Германия, почему на собрании посторонние?! — А он и не посторонний, — немец пожал плечами, подняв взгляд на американца, что упёрся ладонями о край стола. — Парень утверждает, что является заместителем России. — А вдруг это шпион?! — С чего бы нам ему не верить? На нём шарф России, да и документы этот парень с собой приволок. — Эй, вообще-то мы ещё здесь, — Романо вывел двоих из разговора, щёлкнув пальцами. — Может, уже начнём саммит? Или вы никак наговориться не можете?       Франция же завёл свою песню, а именно подсел к Новороссии, так как ему было любопытно поближе познакомиться с юношей. Уж как француз мечтательно глядел на совсем молодого новоросса. — Откуда ты такой красивый? — ничуть не стесняясь, спросил Франциск, уперев ладонь о щеку.       Володя был в шоке от озвученного вопроса. Конечно, он осознавал, что по сравнению с другими кардинально отличается по внешности, но о красоте не думал. Видимо, сидя ранее в окопах, брюнету думалось не о красивой внешности. — Ну, я из Донецка… Знаете, — Володя в замешательстве не знал, куда деть руки, а потому нервно стучал пальцами по столешнице, — такая забавная ситуация вышла, ведь теперь у меня две столицы. Как бы живу в Москве, а душой в Донецке, и… — Горбинка на носу, тот же добрый взор, — всё так же мечтательно говорит Франция, не отрывая взгляда, смотря на юношу. — Ты невероятно похож на Ивана, но одновременно ничего у вас двоих похожего не нахожу. Расскажи что-нибудь о себе, пока они там обговаривают тему собрания, а?       И долго уговаривать Новороссию не пришлось. — Не смотря на то, что меня не признают, я буду стараться выделиться на фоне остальных стран, — Он принялся загибать пальцы, перечисляя: — Добываю уголь, хорошо играю в футбол, люблю слушать рок, а ещё символ моей столицы — роза. А ещё могу наслать проклятье, если мне что-то не понравится. — После короткого рассказа о себе, Новороссия мило улыбнулся, глядя на ошарашенное лицо Франции.       Франциск переглянулся с Артуром, в страхе спросив: — Англия, ты это слышал? — в его голосе слышались нотки боязни. — Ну любит парень футбол, ну что тут такого? — Кёркленд оторвался от распивания чая. — И вообще, не смотри так на меня, я тут не при чём. — Стоило Артуру нахмуриться, как приоткрываются входные двери в помещение, и всовывается любопытный острый носик маленькой Сибири. Девочка искала Англию, и найдя его, пыталась дозваться его, но при этом не обратить на себя внимание других: — Па-ап! — шёпотом позвала она Артура и, повернувшись, тихо и коротко бритт шикнул в её сторону: — Подожди меня в коридоре. Скоро пойдём домой.       После этого Аня кивнув, бесшумно закрыла дверь и отправилась изучать это здание. Япония так посмотрел на всё это совещание, и уставши выдохнув, что-то начал клацать в телефоне.       Все два часа были посвященные новенькому, зато на всех он пытался произвести хорошее впечатление, и таким образом получил доверие от других стран. Одно смущало, что весь саммит, что проходил в этих стенах, Америка молчал, сидя за столом, сцепив руки в замок. Зато сидя молча всё время, наблюдал за Новороссией, словно в чём-то подозревал его. Иногда, когда на тебя смотрят так пристально, может сложиться зыбкое чувство раздражительности. Но Володе было всё нипочём, он улыбался и отвечал на вопросы, будто находился в кругу старых друзей.       Уже когда собрание окончилось, и все расходились по своим делам, Франция догнал уходившего из здания Новороссию, расспрашивая на ходу. — А ты когда-нибудь пробовал перломутровое вино? — спросил с блеском в глазах Франциск, шагая рядом. — Я отношусь к алкоголю негативно. Поэтому не думаю, что когда-нибудь я такое попробую, — Володя однажды вместо воды случайно выпил несколько глотков водки, после этого на алкоголь юноша смотреть не может. — Уверен, ты обязан его попробовать.       После недолгого разговора, Франция взял на себя инициативу предложить Новороссии дружбу, и Володя согласился, пусть сомнения на счёт этого француза были. Как говорится, пока жизнь не пнёт — не прозреешь. Но Брагинский-младший верил в дружбу, а значит, по его мнению, всё должно быть более или менее хорошо. Одно его насторожило, что из здания самым последним вышел тот самый Америка. И не просто вышел, спускаясь по ступеням вниз, он будто бы крался, смотря вслед уходящему пареньку. «Надо же, какой странный тип…» — подумал Володя, уловив взглядом фигуру Альфреда у дворца саммита.