Проклятие

Учитель позвонил через пятнадцать минут. Его голос в трубке звучит взволнованно, слышен шум двигателя: значит, они все еще в дороге. Внимательно выслушав о том, что случилось, Рейген ненадолго замолкает, а потом инструктирует: — Извинись перед полицейским, запри офис и попытайся найти Экубо, если он, прости за каламбур, выжил, то сможет многое нам объяснить. И будь на связи, я еще позвоню. — Будьте осторожны, наставник, — Моб вешает трубку и окидывает задумчивым взглядом небо и медленно клонившееся к закату солнце. Отчего-то он уверен, что их зловредный фамильяр все же в порядке — в конце концов, он в свое время перенес без особых проблем два обряда экзорцизма. Вот за абсолютно беспомощного перед сверхъестественным учителя действительно стоило переживать. Куда он поехал? Что он планирует делать? Сумеет ли убежать от этой…сущности? Как же гадко в таких ситуациях чувствовать себя бесполезным, Кагеяме такое впервой. Мальчик зябко поводит худыми плечами, на осеннем ветру довольно прохладно стоять в одной футболке. Через пару часов ему звонит обеспокоенная мама и приходится возвращаться домой. А перед самым рассветом Мобу приходит сообщение: «Забеги на работу перед школой. Рейген». Поэтому уже в половину восьмого Шигео, не обращая внимания на недоуменные взгляды родных, выбегает из дома. На подходе к знакомому зданию он замечает, как из офиса выпархивает их вчерашняя клиентка. Нина выглядит запыхавшейся и какой-то помятой и, даже не заметив Моба, она садится в машину и уезжает. Эспер прислушивается к своим ощущением: ничего, за девушкой больше не тянется шлейф из незнакомой ему духовной опасности. Неужели наставник умудрился с этим справиться? Шигео, не стуча, заходит в помещение. Его наставник стоит полуголый: на нем только боксеры и рубашка, которую он спешно застегивает. Офисный диван разложен, а рядом на полу стоит бутылка и одинокий пустой бокал. — Йо, Моб, ты что-то рано сегодня, — невозмутимо приветствует ученика Рейген и, натянув свои классические брюки и смущенно прокашлявшись, добавляет. — Тебе уже не пять лет, думаю, ты все понимаешь. Такое, кхм, иногда случается между мужчиной и женщиной. — Наставник, что вы с собой сделали?! — Моб глядит на него с нескрываемым ужасом. — Тише-тише, знаю, сейчас объясню. Но сначала мы должны… — Рейген вдруг замолкает и вглядывается за спину Моба. — Уже? Что-то очень быстро. Мальчик оглядывается, но видит только семенящих мимо школяров и «белых воротничков». Наставник резко всучает ему звонкие металлические ключи: — Давай-ка живо дуй к машине. — Машина? У вас есть машина? — удивляется эспер. — Взял в прокате вчера, — учитель подталкивает Кагеяму к выходу. — Давай, не копошись! У здания действительно припаркована старенькая серая Хонда, которую Моб сначала даже не приметил. Мальчик нажимает на брелок, слышится характерный щелчок, и автомобиль приветливо мигает ему узкими фарами. Рейген выскакивает из офиса и дрожащими руками впопыхах закрывает дверь на ключ. Моб замечает у него перевешанную через плечо небольшую дорожную сумку. — Моб, что стоишь, как дуб?! Садись быстрее! Не успевает Шигео удивиться непривычной нервозности учителя, как машина порывисто срывается с места, а сзади раздается звук разбитого стекла. — Б….! — в сердцах чертыхается Аратака. — Это уж явно не прописано в моей страховке. — Наставник, — начинает Моб. — Не волнуйся, я сейчас подброшу тебя до школы. — Наставник, — повторяет эспер. — Вот черт, вроде готовился, знал, чего ждать, а все равно когда оно все ближе и ближе, аж дрожь пробивает… 40% Машина, не останавливая движения колес, взымает в воздух. — Воу, Моб, ты чего? — Наставник, я не опущу машину, пока вы мне все не объясните. Что происходит? Почему вокруг вас такая зловещая аура? Почему я ничего не вижу? — Успокойся и опусти машину, только журнальных сенсаций мне сейчас не хватает…

***

— Древнее проклятие? — переспрашивает Кагеяма через пару минут, когда машина мерно движется по асфальту. — Уж не знаю, насколько древнее, но кто стоит у истоков цепочки никто не знает. — И оно передается через…- мальчик немного запинается, — через близость? Кивок.  — И Нине-сан его передал тот американец? Снова кивок: — Он надеялся, что на другом конце планеты сможет пожить спокойно пару лет — пешком сюда добираться целую вечность. Но оно, кажется, не брезгует людским транспортом. — Почему я его не вижу? — Не знаю, видимо, оно может как-то блокировать ваши способности, — Рейген, не сводя глаз с дороги, пожимает плечами. Эспер мрачнеет с каждой минутой: — Вы теперь в огромной опасности, наставник. Вам лучше держаться меня. Рейген смеется и взлохмачивает волосы ученика: — Телохранитель из школьника так себе идея. Учись спокойно. И ищи Экубо. А этой штуковине я так просто не сдамся. И у меня, кажется, есть план… — Кажется? — Не умничай, мне просто нужно кое-что проверить. Кстати, приехали, — учитель притормаживает, роется в нагрудном кармане и протягивает ему сложенный в несколько раз листок. — Если со мной все же что-то случится… Да не смотри на меня так! Проинформируй нашего клиента. И сам будь на связи. Бывай! Мальчик молча провожает взглядом машину. Стоило ли ему его отпускать? Они не знают даже примерной силы этого чудовища… — Брат! Где ты был? Я уж думал, ты не придешь, — к Шигео уже спешит взволнованный Рицу. — Может, и не стоило… О, прости, я тебя не заметил. — Слушай, я не знаю, что у вас там случилось, но, — Кагеяма младший роется в школьной сумке и Моб видит на раскрытой ладони брата совсем крохотный, меньше спичечного коробка, зеленый огонек. — Он будто без сознания. Это вообще нормально? — Экубо! Ты все же спасся! Как же он ослаб, просто ужасно. Где ты его нашел? — Недалеко от дома. Так расскажешь, в чем дело? Открывшего рот Шигео перебивает предупредительный школьный звонок. — Эх, сейчас занятия начинаются, как же не вовремя! — Можем пойти в кабинет заседаний школьного совета, но если туда заглянет Токугава, то нам крышка, — задумчиво предлагает Рицу. — Хм, есть идея получше. Когда Экубо приходит в себя в непривычно пустом и тихом клубе телепатии, первым делом спрашивает, где Рейген, и чертыхается, услышав ответ. — Как знал, что этот идиот так и поступит. Тоже мне рыцарь нашелся… — Вообще-то нет, он поступил довольно мерзко, — как бы невзначай вставляет Рицу. — Вместо того, чтобы попросить настоящих эсперов о помощи… — Ты тоже идиот, — отмахивается дух. — Вы оба еще не понимаете, на что он себя обрек. — Экубо, может, объяснишь, что это вообще такое? Ты встречался с ним ранее? — интересуется Шигео, перерубив на корню зарождающийся спор. — Нет, никогда. Но об этом ходят легенды, — поучительным тоном заводит дух. Когда-то давно жила на свете одна ведьма. Жила в отдалении от всех, в лесной глуши, не творила ни злых, ни добрых дел. Но случилось однажды наткнуться на ее хижину одному раненому охотнику, которого она пожалела, впустила и выходила. Позже он стал часто ее навещать, она забеременела. Но жена охотника узнала обо всем, и он, испугавшись ее гнева, оклеветал ведьму, сказав, что она использовала «дьявольские силы», чтобы соблазнить его. В итоге, девушку поймали и приговорили к казни. И она, преданная и оболганная, на своем смертном кострище прокляла охотника и всех, кого он любил, А в жертву проклятию принесла душу своего еще не рождённого ребенка. И эта сущность, рожденная во смерти, боли и грехе, напитавшись ненавистью и страхом, до сих пор бродит по белу свету. Не имея своей личины, оно принимает облик своих жертв и их любимых, и как смерть следует по пятам тех, кто, как и его мать, безответственно поддался похоти. И насыщается оно их страхом и ненавистью, а как только настигает своих жертв — пожирает их души… Рицу презрительно фыркает: — Пфф, типичная европейская страшилка. Дабы суеверные средневековцы не прелюбодействовали лишний раз. Я в свое время с сотню таких прочитал… — Пожирает? То есть, если оно поймает учителя, он…лишится души? — мрачнеющий с каждой минутой Моб бестактно перебивает брата. Дела обстояли еще хуже, чем он предполагал. — Кто знает, может, его просто убьют. Но поверь мне, я ни от кого еще не ощущал такой мощи. Шигео, тебе с ним не справиться. И это не Могами, это даже не человек вовсе. Его не образумишь, не разжалобишь, не запугаешь. Оно как сама смерть. 80%