Нeating up

Айда их совершенно не выносит. Начиная от Момои и заканчивая Акаши. Особенно ее выводит из себя Кисе. Непонятно чем, но очень сильно. От его воплей «Курокоччи» над ухом, когда он только влетает в спортивный зал, до идиотского хихиканья над очередной глупостью в новостной ленте, которую показывает ему Момои в перерывах. «Кисе Рёта — тысяча и одна проблема», считает Рико, с неодобрением поглядывая, как, вроде бы, взрослый человек куксится на помятый шарф в раздевалке. Легкое раздражение ненавязчивыми мурашками скользит под кожей каждый раз, когда девушка видит несносную модельку. На одну из тренировок Кисе заявился без пиджака и весь всклокоченный, словно по нему топтались бизоны. Волосы торчком, из кармана брюк выглядывает галстук, сам Рёта запыхавшийся и до отвращения довольный. — Ты опоздал. — Пытался сбежать от фанаток, — улыбается ярко, как неоновая реклама. Руки места себе не находят, приходят в движение и Айда едва успевает себя одернуть. Ударить его хочется просто на инстинктах. Рёта ерошит себе волосы на затылке и смотрит, в его взгляде сквозит что-то неясное. Словно он знает ответ на вопрос, который Айда еще не задала. От этого искра гнева рождается где-то в груди и со световой скоростью несется вверх к языку, но, прежде чем девушка успевает проронить хоть слово, за спиной раздается голос капитана Сворда, от которого веет холодом и напускным безразличием. — Штрафной километр, Рёта, — бросает вскользь Акаши, проплывая мимо, не взглянув ни на самого Кисе, ни тем более на Рико. — Ну, Акашиччи! — все внимание Рёты в момент сосредотачивается на бессменном капитане Поколения Чудес. — Я опоздал всего на минуту! — Ах, да, — прости. Два километра. Рико, сложив руки на груди, поглядывает на игроков. Смотрит, как за Кисе пытается заступиться Аомине, и их горячо любимый капитан предлагает составить Рёте компанию, а еще через полминуты пререканий на трехкилометровый забег выходят уже все вшестером. Они подстегивают Кисе, обещают притопить его в первом же фонтане, который встретится в парке, и все как-то по-ребячески. Акаши ухитряется заставить их тренироваться на износ, не прибегая к угрозам или шантажу. Рико это в какой-то мере восхищает. Кисе уворачивается от дружеских оплеух, посмеиваясь и что-то обиженно ноя в сторону капитана. Наверняка он для этого и постригся. Чтобы из-за подзатыльников прическа не страдала. Айда встряхнула головой, ругаясь на себя за то, что в ее голове больше Кисе, чем мыслей о будущей игре. На пороге зала она застревает. Розовый сердолик в глазах Момои, оказывается, умеет жечь. Рико передергивает плечами, будто скидывая с себя любопытство менеджера одним легким движением и не совсем легким, а скорее порывистым: «Что?» Розововолосая стоит в обнимку со стопкой полотенец, скользит взглядом по Айде, словно у последней на лбу высветилось табло результатов ближайшей игры, — вдумчиво. На резкий вопрос она лишь улыбается и предлагает помочь ей с водой и льдом. На тренировках шумно, жарко и душно. За великовозрастными детьми нужен глаз да глаз, как бы не выскочили перед душем на улицу, где моросит дождь или не нахлебались ледяной воды. За вторым усердно следит Сацуки, за первым — никто. Рико лишь краем газа заметила, как Кисе выскочил под прохладные капли, на ходу стаскивая футболку со спины. — Вернись в зал! И быстро в душ! Кисе с непередаваемым удивлением на лице замирает, а потом расплывается в улыбке. — Рико-тян обо мне беспокоится? — Еще чего? Подхватишь простуду перед игрой, — я сама тебя убью. — Не жалко будет? — тон его ненавязчиво меняется, и от этого Рико пробирает ток. Странное ощущение. Словно за проблеском мутной воды вдруг проскальзывает что-то блестящее, но, как ни старайся поймать, не выходит. Рико смотрит, как мелкие острые капли дождя в какой-то момент набухают и уже разбиваются о крепкие плечи Кисе, и силится все еще уловить за хвост ту мысль, что мелькнула в голове. — Зайди внутрь, Рико. Промокнешь. Рико не отвечает. Не успевает, и до ёкаев благодарна Сацуки которая с гневным воплем проходится полотенцем по Рёте, гонит в душ и обещает напоить горячим молоком. В зал Айда не идет. Жар растекается от щек до кончиков ушей, как лесной пожар, — за долю секунды. Она, наверное, с сотню раз твердила себе, что Кисе в команде не к месту. И отцу, и Сацуки, и даже Акаши, хотя тот, скорее, дал бы пинка под зад Кагами, чем бывшему сокоманднику. Отец Тагетора говорит, что Кисе ценен, Момои отмахивается и просит привыкнуть, а Акаши вгоняет в ступор одним своим: «Придерживайся грани». Шатенка твердо уверена, что эта кучка гениев сведет ее с ума. Взгляд то и дело находит на площадке золотистую макушку и яркую улыбку, и вот в эти моменты Рико очень жаль, что она не может пнуть саму себя. — Тебе нравится Кисе-кун? — голос Тецуи бесцветный и какой-то иной, заинтересованный, хотя взгляд такой же ледяной, как спящий айсберг. Айда шугается, едва успевает поймать булку с якисобой и вскидывает руку для тумака. Куроко уворачивается за долю мгновения. В глазах фантома лазурная наивность, а в животе Рико что-то теплое сворачивает клубком.

***

Следующие три дня она на тренировки не приходит. Её отец опытный тренер, ему можно доверить команду на пару дней. На вибрирующий по столу мобильник к концу третьего дня она смотрит, как на оживший. Мелодия предупреждает о незнакомом входящем, а Айде кажется, что абонента на том конце она очень даже знает. Мобильник умолкает только минут через сорок. Вот настырный. Кто же знал, что через час так же настырно будут трезвонить в дверь? Блондин на пороге ее почти не удивил. Закутанная в плед — вот нарочно — девушка позволила ему войти. Она не спрашивает ни кто дал ему адрес, ни почему Кисе вообще здесь. Айда вообще ничего не спрашивает, говорит Рёта и сам почти без остановки, рассказывает как облажались на тренировке и еще много всякой ерунды. Звук его голоса не раздражает. Его присутствие не тяготит, Айда не замечает, как засыпает, а на утро ей вовсе не хочется никуда идти. Если бы не игра — никуда бы и не пошла! В зале звериная энергетика выживает из тела какие-либо беспокойства и вопросы личной неопределенности. В самом разгаре грызня между монстрами. Паркет искрит под подошвами кроссовок. Американцы от души потрепали игроков. Айда злится, кусает губы. Бросает взгляды на отца, на капитана и снова на блондина на площадке. Его давно пора заменить, но никто не спешит. Рико не вмешивается. Что там Акаши говорил? Разграничивать? У нее получается. Она тренер не первый год и все же… Переживания грызут изнутри и не дают сидеть на месте. Кисе с паркета уводит Акаши. Айда медлит, а вокруг Кисе уже суетится Момои. Девушка прикрывает глаза и выдыхает. Еще пол-игры впереди, надо сосредоточиться. Однако именно это у нее не получается. Взгляд то и дело останавливается на Кисе. Девушке кажется, что она в двух измерениях, и ни здесь, ни там помочь не может. Остается только ждать. К Кисе подойти просто не хватает духу. Не удержится. Финальный свисток бьет по барабанным перепонкам. Эйфория накрывает волной. Японию топит. Диктор отчитывает счет и результат, который и так очевиден. То, к чему так долго шли и готовились, наконец-то случилось. Ее несет вперед волной порывистого вдохновения без отяжеленных мыслей — восторг от победы им места просто не оставляет. Воздуху тоже. Ее целуют. Или она целует. Япония идет ко дну, ее топит, Айда чувствует, как волны вымывают почву из-под ног, а где-то за спиной радостное улюлюканье недозревших взрослых уже кажется фоновым шумом. Кисе отстраняется и улыбается ей так ярко, словно его только что пригласили на позицию аса, а Рико даже не хочется его бить. Она лишь утыкается ему в плечо лбом, пряча румянец на щеках. — Бесишь.