I wanna big house, big cars and big rings

Намджун уединяется, чтобы поговорить с мамой по скайпу. Его не слышно почти час, но когда он заканчивает и находит Джина в кабинете – вид у него совсем не радостный. - Что-то не так? - Мама хочет, чтобы я вернулся домой, – мрачно говорит Мон. Хорошо, что здесь нет Хосока или Ви, при них он не был бы столь откровенен. – Если не вернусь до конца недели, заявление из полиции не заберет. Мама у него главная в семье. Даже отец с ней не спорит. - Что ты будешь делать? - Нет, я не вернусь, конечно! Но она не поверила, что я с друзьями. Все мои друзья, которых она знает, остались дома и совершенно не знают, где я. Поэтому она решила, что я сбежал с какой-то подружкой… - Намджун тяжело вздыхает. – Я сказал, что она все не так поняла… В общем, слово за слово, и мы дошли до того, что я сбежал с парнем. Прихлопнув себя по лицу, он старается снова не краснеть. - Да ладно? Джин замирает. - Ага. Она сказала, что таким педаковатым цветом волос, как у меня сейчас, это не удивительно. И вообще она давно догадывалась! И потребовала предъявить парня… Тогда может быть заберет заявление. И даже отцу меня не сдаст… - Иии… что ты предлагаешь? – Сокджин хлопает ресницами. Намджун очень сильно нервничает, когда просит: - Поговоришь с ней? Джин бледнеет. - Я? - Ты… Это очень неловкая ситуация. Ужасно неловкая. У Намджуна совсем нет аргументов, а у Джина не сразу появляется решение. Он не ожидал такого поворота. - Это… обязательно? - Ну не Тэхена же мне просить. И не Чимина с Хосоком… Мама мне не поверит. Совсем я с ума что ли сошел? - Ох… Джин трясет головой, собирается с мыслями. Это ужасно неловко. Но мама – это мама. Это святое. - Только погоди! Как я выгляжу? С этими словами Джин подходит к зеркалу и очень внимательно глядит на свое отражение. Намджун не торопит, он вообще уже не думал, что парень согласится. Пока он прихорашивается, Намджун идет за ноутбуком. Они садятся рядом. Джин старается выглядеть очень важным. Кто там ее знает, эту маму, но важные парни – они многим нравятся, это беспроигрышный вариант. «Мама-Ким», как значится в списке контактов, очень быстро отвечает на вызов, словно сидела и ждала звонка. Ни «здравствуйте», ни тем более «как дела» не звучит. С экрана на Джина смотрит очень красивая, хоть и не молодая уже женщина, вопрошающая: - Так это он? Она тоже любит розовый, кажется. По крайней мере – ногти, помада и модный платок на шее у неё именно этого цвета. - Здравствуйте, госпожа Ким. А Джин все-таки очень вежлив. - Меня зовут Сокджин, – низко кланяется он. - Приятно познакомиться. Как ваше здоровье? Намджун краснеет, как перцовая паста, ведь его мать непринужденно замечает: - Сокджин. Ну надо же, какой красавчик! Женщина даже к камере ближе подается, чтобы лучше разглядеть собеседника. - И что ты в моем сыне нашел? – ей надо в полицию идти работать. Джин слегка смущен, отвечая: - Он… особенный. Намджун достигает критической отметки красноты. - А чем вы зарабатываете на жизнь? – у матери еще много вопросов. – Мой сын привык к определенному уровню… Тут Мон не выдерживает: - Мааам, ну не надо опять об этом? А в ответ получает очень строгий взгляд и мини-выговор: - Замолчи, я не с тобой разговариваю. Так кем вы работаете, Сокджин? Не говорите мне, что вы тоже студент. Тогда я точно не позволю вам пожениться где-нибудь в Вегасе! - Я пластический хирург, – нет смысла врать. Вообще никакого смысла. – И мы не планируем пока жениться. Серьезные отношения не прощают быстрого брака. Намджун ошарашенно выдыхает. Его мать тоже удивлена услышанным. - Не скажу, что я в восторге, – наконец-то заключает она. – Я ждала от Намджуна внуков. Но дядя его из… ваших. Может быть, это как-то передается. Короче говоря… приезжайте домой вдвоем. Отца я подготовлю. - Спасибо за приглашение, – Джин снова кланяется. – Мы обязательно приедем. Попозже. Намджун сидит, спрятав лицо в ладонях. Стыд-то какой! - Ладно, мам… Мы пойдем. У нас… дела. С огромным трудом справляясь с собой, он старается не смотреть в камеру и ведет курсор к кнопке завершения разговора. И перед тем, как он нажимает на нее, звучит еще один вопрос: - Я надеюсь, вы предохраняетесь? Теперь Намджун белеет от стыда. Но Джин сказочно невозмутим. - Кажется, ты ей понравился? – спустя неловкое молчание Мон не знает, что еще сказать. - Она у тебя интересная. И очень любопытная. Любит тебя очень. Волнуется. - Спасибо… - Всегда пожалуйста, Намджун… Это звучит так многообещающе, будто Джин оправдывает свое имя, будто он действительно джинн, тот, который может исполнять желания. И одно он только что исполнил, но в арсенале осталось еще два. Он действует на Намджуна, как транквилизатор. Парень замирает и нервно сглатывает. И не успевает моргнуть, как Джин целует его. После такого обязательно нужно поцеловаться. Вообще с Сокджином Намджун не очень уверен в том, что правильно целуется. Ему начинает казаться, что он как-нибудь неправильно дышит, неправильно пахнет или неправильно работает языком. Но Джин не сбегает, не отстраняется, Джин обнимает его и становится еще ближе… Намджун хватает его за плечи, не совсем контролируя силу. Сидя на двух разных стульях, целоваться не совсем удобно. Особенно, когда от любого движения стулья на колесиках куда-то едут. В итоге Джин поднимается и Намджун встает за ним следом. - Мне нужно кое-что сказать… - шепчет Джин. Намджуну немножко страшно. - О чем? А Джин немножко волнуется. - Ты мне нравишься. Правда нравишься… Но ты скоро уедешь. А я останусь. Вряд ли я смогу все бросить и поехать с вами. Что мы делаем? Может еще не поздно остановиться? Он проводит пальцем под нижней губой Намджуна и слишком томно вздыхает, вопреки своим словам. Парень понимает все его слова, но он путается, теряется и совсем не знает, что выбрать. Ответов в голове очень много, но он совсем не знает, что сказать. - Почему ты молчишь? Сокджин обнимает его за шею, лбом бодает лоб, закрывает глаза и думает, что не стоило заводить этот разговор. - Джин… - зовет Намджун, вдыхая сладкий запах его парфюма. – Чего ты хочешь, Джин? Чего ты сам хочешь? Если ты хочешь остановиться, я… Позволит ли он ему? Простит ли? Никто никому ничего не обещал. Подумаешь, пару раз поцеловались! Но у Намджуна уже ноет в груди от мысли, что Джин сейчас его отвергнет и на этом все и закончится. Намджун уже на него злится за это окончание того, что еще даже и не началось. Хотя теперь молчит Джин и еще ничего не ясно. Наконец, он открывает глаза и решительно заявляет: - Чего я хочу? Я хочу тебя, Намджун. Он подается вперед так рьяно, что впечатывает младшего в стенку. Хорошо, что выбирает место, далекое от мебели, дверей и картин. И руку выставляет вперед, пристально глядя в лицо. - Меня? От этого поворота Намджун дуреет. От близости Джина, от его решения, от его напора, все путается еще сильнее, Намджун не может разобраться в себе. И Джин его не жалеет. Тяжелым катком он раскатывает его в тоненький плоский блин, когда решительно опускается вниз, на корточки и трется щекой и губами о его ширинку. Вот, что такое грехопадение. - Д… Намджуну в районе паха даже больно. Он и не думал, что такое бывает. И он очень боится трогать Джина сейчас, боится и не трогает, только стену ногтями скребет. Взглянув вверх, Джин трогает его пальцами и спрашивает: - Можно я расстегну? В принципе, Намджуну там (особенно, как корейцу) стесняться нечего. Но в такой ситуации он впервые. Ему и не снилось такое никогда. Кажется, он кивает. Потому что Джин чуть улыбается и осторожно цепляет пальцами пуговицу. Когда дело доходит до молнии, Намджун почти готов передумать. Но он кусает губу и таращится на макушку Джина. Когда он чувствует пальцы на члене, то зажмуривается и даже дышать перестает. У Джина идеальные пальцы. Только идеальные могут так чувственно, мягко трогать. У Джина идеальные губы. Только идеальные могут так целовать. Он целует член Намджуна легко и ласково, словно пробует. Намджун прижимает затылок к стене. Как вообще в такие моменты нужно себя вести? В моменты, когда нужно стоять и получать удовольствие, от которого хочется бегать и кричать. Что делать? Намджун единственный ребенок в семье. Мать часто брала его с собой в салоны красоты, стараясь сделать не из красавчика сына (чего уж скрывать) хотя бы ухоженного сына. Привычка следить за собой у Намджуна привита с детства. И обычно он бреется подмышками и в трусах, за формой бровей следит, ногтями и все такое… Но сейчас он в бегах, он несколько дней не брился, поэтому щетина пробивается на коже. И мысль о том, что Джин сейчас исколет себе все свое потрясающее лицо, выбивает из Намджуна воздух с громкостью. - О… х! Но Джину его щетина, кажется, до лампочки. Ему нравится достоинство Намджуна, сразу очень нравится, это вообще какая-то любовь с первого взгляда. Что-то в нем есть такое… кривое? Что завораживает. Джин подносит головку к губам и медленно запускает ее за щеку. Вот оно, как, оказывается, происходит. Намджуну уже не хочется бегать. Но кричать – еще как. В висках гулко стучит кровь, перед глазами темнеет, во рту чудовищно сухо, так что кричать не получается. Только едва слышно: - О… Джин!… Он не понимает, как такое возможно. Все вокруг такое темное. И только чужие губы на его члене, как под софитами. - Боже мой… Сокджин поднимает взгляд. И чем глубже забирает член в рот, тем этот взгляд довольнее. От осознания того, что с ним происходит сейчас, Намджун сходит с ума. Ему хочется натянуть эти розовые губы на себя до предела, ткнуть Джина носом в свой живот, за волосы его крепко схватить и что-нибудь обязательно требовать. Например, чтоб не вздумал прекращать это блаженство. Но не монстр же он, чтоб творить такое, в самом-то деле. Джин придерживает его рукой, медленно выпускает из плена рта, берет обратно. Несколько раз подряд, очень мучительных для Намджуна раз. Медленно туда, медленно обратно. Вот это будит в Намджуне монстра. - Красивый какой… - мурлычет Джин, продолжая экспериментировать. Теперь он облизывает член парня с каждой стороны, поглядывая вверх. От такого зрелища рот Мона наполняется слюной - и это спасение для пересохшего горла. - Джин… - вкрадчиво гудит Намджун. Он сам не узнаёт свой голос. - Ммм? Глаза Сокджина очень игривые. И очень блядские. Это финиш. - Мне кажется, я хочу выебать тебя в рот. – говорит Намджун и кладет ладонь Джину на голову. Он себя не знает. С таким собой он не знаком. - А… Тот удивлен признанием, моргает несколько раз, но, если подумать, он не против. И облизывает губы, подаваясь ближе. - Давай. Проведя головкой по контуру его рта, Намджун почти исчезает. Растворяется в этих губах. Больше не существует Кима Намджуна. Остается только Монстр. Придержав голову Джина, он толкается вглубь и стонет. Оказывается, вот оно как. Джин не отстраняется, слушается, поддается. Он плотнее сжимает губы и улыбался бы, если бы мог. Желания Монстра обретают жизнь. Рот у Джина очень трахабельный. Там горячо, влажно и Мону хочется остаться там жить. Сильнее сжимая волосы, он заводит четкий ритм для своих бедер и помогает себе же рукой. Джин держится за стену, так удобнее. Но у него еще свободна правая рука и он показывает, что в процессе может весьма искусно играться с чужой мошонкой. Он вообще все это очень умеет. А Намджун учится, по наитию, как гений. Он все-таки еще здесь, он не может оставить Джина на растерзание другому себе. Намджуну хотелось бы спросить, может ли он кончить Джину в рот, но Монстр такими глупостями не задается. Тем более что глаза Сокджина отвечают ему «Да» на любой вопрос. Намджун гортанно стонет. Монстр крепко удерживает голову парня двумя руками и спускает в горячий рот. Всякая невинность позорно бежит от вида Сокджина со спермой во рту. Намджун точно больше не мальчик. Когда Джин отстраняется и поднимается на ноги, глотает и вытирает рот, Монстр дает ему несколько секунд на перерыв, удерживаемый за шиворот Намджуном. Намджун любуется Джином и понимает, что лучшего минета в его жизни однозначно не произойдет. Будут еще, он не сомневается. Но этот был лучшим, потому что был первым. Намджун обожает Сокджина за это. - Я тоже хочу кончить. Поможешь мне? – вдруг просит старший и тогда срываются уже оба. - Конечно… - отвечает Намджун. А Монстр, словно не он только что тут чужой рот насиловал, приникает к этому рту, а руками ищет ширинку. Вот оно значит как – целоваться со вкусом спермы. Ощущений много – и все они беспощадно новые, захватывающие, интересные. Чужие штаны так просто, как свои, не расстегнуть, даже с прытью и наглостью Мона. Джин помогает, прерывисто выдыхает и сладко тянет: - Намджуун…. Парень трогает его, берет в руку, окружает пальцами, это интересно, очень необычно, но в этом и есть гибель Намджуна-натурала – ему нравится. Ему очень нравится. - Просто… подрочи. – хриплым шепотом просит Сокджин, вздрагивая в руке. Он давно находится на грани, но только сейчас понимает, насколько она остра. Намджун уже не разбирается, кому из них двоих, что делят сейчас его разум и тело, хочется выебать Джина еще куда-нибудь. Но свободной рукой он лезет дальше, трогает пальцами, пытается подумать, как правильно и тихо спрашивает: - Можно? - Решил сразу… везде? – Джин звучит даже ласково, улыбается, закидывает на Намджуна ногу, согнув в колене. И разрешает, конечно: - Можно. Только аккуратно. Не спеши. - Я только… чуть-чуть. Намджун гладит его между ягодиц. Вчера перед сном он не терял время даром. Надо было посмотреть, как это вообще между парнями происходит. Но в реальности все иначе, не так-то просто. Палец все-таки проникает внутрь. И по тому, как он это делает, можно сделать вывод, что Намджун знает, что делать. Но по взгляду и восторженному вздоху можно с равными правами утверждать обратное. - Не больно? – волнуется он. Джин откидывает голову, касается затылком стены, рвано дышит, выговаривая: - Н-нет… Намджун целует его под подбородком, целует кадык, целует между ключицами и двигает пальцем внутри. Кажется, у него сегодня экстерн по секс-науке. - Ну, и где она… эта самая точка G? Джин готов засмеяться, услышав этот вопрос. Но лишь охает, крепче держась за любовника. - Это у женщин… А у меня… Аааа… Вот! От восторга куснув его в шею, Намджун уточняет: - Тут? Джин почти скулит и держит его так крепко, словно решил что-нибудь оторвать. Намджун чувствует все, слишком, даже больше, чем все. И как они ничего еще нигде не свернули, не разбили, это просто удивительно! Мон двигает пальцем внутри, но потом он вспоминает, что его кажется просили о другом. И свободной рукой находит член Джина. Старший жмется к нему, всем телом, щекой к щеке, хрипло, загнанно дышит. А кончая, вскрикивает и дрожит так, что Намджуну даже страшно. Потом они идут в душ, где Монстр куда-то смывается. А Намджун вдруг стесняется Джина, но тот по-прежнему совершенно невозмутим. - Может мы по отдельности помоемся? - Зачем? Вместе интереснее. Не стесняйся! Втянув младшего в кабинку, Сокджин вручает ему губку и гель для душа. - И спинку мне потри. Уставившись на гладкую, широкую спину, парень послушно намыливает губку. Еще немного позже он обнимает Джина сзади, прижимаясь к нему. Увлекшись процессом, он намывает его и спереди - торс, живот, бедра… И между ягодиц зачем-то моет, просто потому что не остановиться уже. - Все. Теперь на выход, – говорит Намджун, когда они уже оба чистые. - Какая авторитарность! Я тащусь! – Джин смеется, вытирается полотенцем и запахивается в домашний белый халат. Намджун в ответ лишь фыркает и вынужден признать, что после такого не хочет отпускать его в спальню. Он хотел бы заснуть рядом с Джином. Тот читает его мысли, кажется. И заманчиво предлагает: - Пойдем со мной? - У тебя там Хосок… - У меня есть отдельная комната. Мы можем пойти туда. Хочешь, или нет? - Ты же говорил только про три спальни. На Намджуне тоже белый халат, заботливо выданный хозяином дома. Он плотнее завязывает пояс и удивленно смотрит на старшего. - Мало ли, что я говорил, – хитро улыбается тот. Он приводит Намджуна в мансарду на втором этаже. На полу там постелен футон, есть плед и разноцветные подушки. А из окон на потолке открывается бесконечная россыпь звезд. - Блин! И чего я на диване мучаюсь? Оглядев все это великолепие, Намджун с разбега плюхается на пол. И хлопает рядом с собой. - Иди сюда, принцесса! - Принцесса? – переспрашивает Джин, скидывает халат и приземляется рядом. Правда тут же натягивает на себя плед, скрывая голое тело. – Это место только для избранных. – добавляет он, ласково касается кончика носа Намджуна. - Еще какая, – подтверждает парень. – Принцесса. – с улыбкой и долей обожания. – Волшебная. Фея просто. Потом он притягивает Сокджина поближе, тычется в макушку лицом. - Сказочная… - Намджун, ты чего? – Джин хихикает, прижимаясь. - Влюбился, – спокойно говорит Намджун. – Спи давай. Джин перестает хихикать, но не улыбаться. Сладко вздыхает в плечо Намджуна и обнимает его рукой. Он чувствует, что именно для этого момента и проектировал эту мансарду в своем доме. И он точно в сказке.