I wanna big house, big cars and big rings

Юнги и Чимин едут за Пальганом вместе, рано утром, пока Хосок еще спит, без спроса взяв ключи от его машины. Юнги хотел поехать один, но Чимин вдруг передумал отпускать его. Шуга против, Чимин крепко обнимает его ногами за бедра, отказывается говорить, куда ехать, канючит, что Пальгану там без него ужасно одиноко и не позволяет встать, если Юнги не согласится. И в итоге тот сдается. При всей авантюрности этой идеи в ней есть плюсы – ему не придется красть собаку у соседки, хозяин может сам ее забрать. Еще немного и Чимин будет из него веревки вить. Или уже вьет? Шуга гонит так, будто за ними кто-то гонится, но чудом не привлекает к себе на дороге лишнего внимания и уже через несколько часов они въезжают в Сеул. Чимин диктует адрес, Шуга сворачивает к мосту, который привезет их в Mapo-gu. - Только давай быстрее. И без лишних разговоров. Если Чимин в розыске, его соседку тоже могли спрашивать. Шуга раздумывает, не завалиться ли к ней вдвоем, но остается за дверью и ждет. Чимина нет пять минут, потом десять, потом и двадцать. Шуге кажется, что проходит почти вечность. Спустя почти сорок пять минут парень наконец-то вываливается из-за двери с сумкой, из которой торчит пушистый рыжий хвост. - Спасибо. Спасибо, нуна! – на ходу кланяется Чимин. Шуга не ждет его и идет к машине, прячется от камер, натянув козырек бейсболки на глаза. - Почему так долго? Сев в машину, Чимин натыкается на строгий взгляд. И виновато произносит: - Кофе попили и позавтракали. Хочешь... конфетку? Я тебе захватил. Вместе с ответом он расстегивает сумку и выпускает питомца в салон. Вживую Пальган еще очаровательней, чем на фото. Чимин чешет пса по спине, тот радостно виляет хвостом. На Юнги смотрят две пары черных блестящих глаз. - Долго, да? Извини… - Кофе?... Конфетку?!... Глаза Юнги стреляют ледяными молниями. - Иди ты со своими конфетами! Пристегнись и поехали! – почти рычит он и отворачивается от милоты на пассажирском сидении. Несколько десятков километров по пути обратно они молчат и никак не контактируют. Только Пальган воодушевленно ползает по салону, нюхая все углы. - Сорок минут! – наконец-то не выдерживает Шуга. – Сорок минут, Чимин! Я уже поседел почти. Видишь? – и тянет себя за высветленную челку. - Нуна очень не хотела отпускать нас, не накормив. Чимин тянется к водителю, тычется лбом в плечо. - Не сердись, пожалуйста… - Поздно уже. Я сердит! И не перестану сердиться по заказу. - Оу. Выпрямившись, Чимин несколько мгновений смотрит на него, раздумывая. А потом кладет руку Юнги на колено и резко ведет вверх. - Я извинюсь, как нужно… - Эй-эй-эй! Когда Чимин бессовестно гладит его ширинку, Юнги теряет способность рулить. Они как раз проезжают какой-то небольшой поселок. Скорость небольшая и удар несильный. На обочине дороги стоит чужая машина, а водитель, судя по всему, отошел в ближайший магазин. Юнги влетает прямо в бок чужого авто и разъяренно матерится. Пальган громко лает. - Ты… как? – потирая ушибленную об дверь руку, Чимин растерянно оглядывается. Все происходит очень быстро, резко и немножко больно. Но жертв вроде бы нет. - Живой, – тяжело выдыхает Юнги, сдает назад, глушит двигатель, отстегивает ремень и приоткрывает окно со своей стороны, высовываясь наружу. На двери другой машины хорошая вмятина. Не хватает им сейчас в участок загреметь. Надо сваливать. Срочно. - Ох и выебу же я тебя, когда приедем, – шипит Юнги, снова заводя тачку с разбитой фарой и помятым бампером, выворачивает обратно на дорогу. Чимин подхватывает Пальгана на руки, тычется носом в рыжий собачий загривок и снова виновато помалкивает. Им светит какая-то путеводная звезда посреди полудня. Никто за ними не гонится, никто не останавливает. Хотя Юнги постоянно ждет какого-то подвоха, не могут же они вот так просто обратно до Тэана доехать. И они не доезжают, интуиция Юнги снова не подводит. Где-то посреди трассы машина Хосока глохнет. - У нас бензин кончился? – осторожно спрашивает Чимин, когда водитель несколько раз пытается завести мотор. - Полный бак! Ох уж мне этот драндулет! - Что делать будем? - После такого? Черт. Дай подумать. Юнги перестает пытаться, хлопает себя по карманам куртки и, о чудо! находит там сигареты - пачку Мальборо, которой его Чимин в самом начале их знакомства угощал. Выйдя на улицу, парень нервно закуривает и оглядывает Тойоту со стороны капота. Вид у нее, конечно, давно на свалку пора. - Мы бросим машину здесь? – спрашивает Чимин, выходя следом. Он опускает Пальгана на землю и тот кидается к ногам Шуги, принимаясь нюхать, оживленно бегать вокруг. – Ты ему понравился… - Придется. – хмыкает тот и давит в себе желание пнуть ни в чем не повинного пса. - Там остались наши вещи. И отпечатки, наверное… - тихо говорит Чимин. – Хочешь, я все протру? - Да, придется все стереть, вычистить и сменить номера. Потом Чимин подходит ближе, жмется к Юнги сбоку и очень осторожно целует в щеку. Это очень романтично выглядело бы, если бы не ситуация в целом. Юнги курит и молчит. Через какое-то время, когда Чимин уже весь мокрый от вытирания салона изнутри, Юнги докуривает уже третью сигарету и ищет в телефоне, где ближайшая станция. Пешком идти почти четыре километра, но куда деваться, придется пешком. - Ну, все! Я даже ремни безопасности вытер! – оповещает Чимин, выпрыгивая из салона. Вид у него такой, будто сейчас здесь начнут снимать порно про парня, застрявшего на обочине. Юнги вздыхает, разглядывая мокрые от пота мышцы. Ну, надо же таким уродиться! К этому времени он уже присмотрелся к Пальгану, познакомился с ним, погладил и даже смирился. - Надо идти. Поезд будет через час. Мы должны успеть. И надень вот это, – он кидает Чимину маску, добытую из бардачка, сам надевает такую же, цепляет поверх очки, скрывает волосы бейсболкой и закидывает сумку с вещами на плечо. - Я похож на айдола? – хихикает Чимин, следуя его примеру. Только сумка у него не с вещами, а с Пальганом. - Вообще не похож, – вредно звучит Юнги. И песик звонко тявкает, порываясь сбежать из сумки в его сторону. Чимин пытается его удержать, пока они идут. Но Пальгану словно косточку со стороны Юнги показали. Он лает и пытается удрать. - Тише, Пальган! Тише! Черт! Юнги, я ревную! - Брось, – хмыкает тот. – У нас ничего серьезного. Вокзала в такой дыре не наблюдается. Лишь длинная платформа и несколько автоматов по продаже билетов. Хорошо, что для их покупки не нужны документы. Хорошо, что у Юнги с собой есть наличные. Они добираются до Тэана уже без приключений, а от вокзала до дома пластического хирурга Юнги заказывает такси. Если так подумать, все могло быть куда хуже. Хорошо, что все обошлось. *** Это утро кажется Джину прекрасным. Он просыпается раньше Намджуна и откровенно любуется его красивым лицом и тощим телом, виднеющимся в распахнутом халате. Ему настолько нравится то, что он видит, что нужно потрогать, погладить, осторожно, чтобы сразу не разбудить. Мон хмурится во сне. - Джин? – спрашивает, просыпаясь. Хлопает ресницами и не уверен, что проснулся, разглядывая Джина в ответ. Как можно быть таким красивым прямо с утра? В чем секрет? Какому дьяволу за эту красоту он продал душу? Можно Намджуну так же? - Доброе утро. Джин совершенно голый, лежит под боком и улыбается. Намджун гладит ладонью его лопатки, оценивая, оглядывая осторожно. - Ты… голый, – зачем-то констатирует он. - Ага. Я всегда так сплю. Удивления в Намджуне через край. - И с Хоупом? Он приподнимается на локтях и даже теряется от всего открывающегося отсюда великолепия. Джин тоже привстает, опирается на руку. И кивает: - И с Хоупом. - Зачем? – Намджун в недоумении. Джин улыбается и нагло седлает его. - В одежде неудобно. И чего тут такого? Оба парни. – святая простота. - Нечего голым перед всеми ходить! Когда Джин гладит его руками по плечам и игриво улыбается, Намджун понимает – никакому дьяволу он ничего не продавал. Он сам и есть дьявол. В ангельской шкуре. - Так я и не хожу! Я лежууу… - отвечает он и заливисто смеется, не отрывая от Намджуна рук. Тот готов продать ему что угодно. Да бесплатно отдаст. Он хватает Джина за руки, подносит ладони к лицу и целует красивые пальцы. - Не надо лежать голым со всеми подряд, – и в его тоне звучит ревность. - Почемууу? – Джин довольно щурится. - Потому что мне это не нравится, – Намджун тянет его на себя. – Я же не хожу голый везде. И не лежу. И никто не лежит. - Ну, я даже не знаююю… - тянет Сокджин. – А я привык… Надо подумать, конечно… Потом он резво выворачивается и меняет позицию. Садится спиной к Намджуну, прямо на грудь, ладонями забирается под халат, щекочет по животу. Намджун кашляет от неожиданности. Давится удивлением, восторгом и словами. Спина у Джина очень крутая. На ней можно города строить. Но лучше гладить. Такую гладкую, широкую, теплую – лучше гладить. И целовать. Джин же гладит его ладонями вокруг члена, отчего у Намджуна рождается одно слово: - Развратник. - Ну, спасибо! – хохочет Джин. Но Намджун чертовски прав, через мгновение Джин достает его член и гладит уже по стволу. Пальцы на ногах Намджуна поджимаются, а руки цепляются за чужие бедра. Это Джин не стесняется ничего, а ему все еще не совсем комфортно. - Что ты там делаешь? - Ничего плохого не делаю, не переживай, – мурчит Джин, наглаживая и разглядывая. Потом оборачивается через плечо, сладко интересуясь: - Хочешь заняться сексом? Разве Намджун может отказаться? Кто у него еще когда-нибудь такое спросит? Потом Джин просит его подождать и уходит за смазкой и презервативами. Намджуну слегка не по себе, когда он остается один. Где вчерашний Монстр? Спит еще? Он бы не терялся. - Ну, во что мы вляпались, а? – спрашивает Намджун у своего достоинства, приподнимая его рукой. Слава богу, что тот не может ничего ответить. Джин не заставляет себя очень долго ждать - он возвращается с розовым тюбиком и розовой коробочкой с латексом, он всегда предохраняется и сейчас не будет изменять себе, и не потому что мама Намджуна спрашивала. Заняв позицию, из которой ушел, Джин безгранично вверяет себя в руки Намджуна. Тот обалдел – это мягко сказано. - Можно? – спрашивает он, открывая предложенный тюбик. - Ты уже можешь не спрашивать. Можно, конечно. В голосе Сокджина слышится улыбка, потом парень наклоняется вперед и языком обводит контуры намджуновского члена. Намджуну уже некогда соображать, правильно ли он все делает. Джин придерживает ствол рукой, обводит языком головку. Намджун вводит в него большой палец, щедро измазав его в смазке, отчего Джин издает короткий полустон. Намджуну очень непросто сосредоточиться. Но очень важно. Смазка розовая, как и тюбик. И пахнет детской жвачкой, пороча все воспоминания о жвачке вообще. Джин размеренно сосет член Намджуна и тот рад возвращению Монстра. Именно Монстр, никто другой, хлопает Джина по ягодице ладонью, отчего Джин охает, с удивлением выпустив член изо рта. - Все нормально? – спрашивает Намджун. В ответ он слышит лишь мычание – губы Сокджина снова заняты. Немногим позже Намджун сам надевает на себя презерватив. Он делает это не впервые, тренировался, просто так, чтобы однажды не опростоволоситься. Но сейчас руки у него все равно дрожат, а в глаза развернувшемуся Джину посмотреть почему-то неловко. Джин не помогает, но и не мешает, сбивчиво дышит, облизывая губы и ждет. Когда он садится сверху, Намджун пугается – поместится ли? Пальцы в Джина помещаются, до предела, аж три штуки, Намджун уже проверил. Но член… это как-то другое дело. Волнуется он, конечно, зря. Входит, еще как. Помещается. Намджун дергает бедрами вверх, интуитивно понимая, что нужно делать. - Не так резко! – просит Джин, хватая за плечи. – Ооо… Через минуту они встречаются губами. Это какой-то новый поцелуй. Он совсем не похож на те, что были раньше. Плавно качая бедрами, Джин садится до предела, поднимается и садится снова. Намджун крепко держит его спину и очень хочет чуть резче, чуть быстрее и чуть несдержаннее. Они оба хотят. Да все трое непротив. - Хорошо… да? - Ага… очень… круто… Джин! Нависая над любовником, Джин повышает градус их секса до нового максимума, произнося, сквозь рваные выдохи: - Почему у тебя не два… члена? Я бы хотел сосать тебе и трахаться с тобой… Намджун пораженно стонет. Он точно дьявол. Угораздило же! Но он попал уже по самую розовую макушку, весь, до конца, до предела, членом, сердцем, мозгом и даже душой. - Ты развратник, Сокджииин… - тянет он, разворачивая старшего, подтолкнув его с себя. А потом берет его сзади, лежа на боку. Так тоже очень интересно. Так можно ему еще и дрочить. Джин хватает его за волосы, заведя руку назад. - Намджуун… Парень никогда не слышал столько секса в своем имени. Они приходят к финалу оба, одновременно, вместе. В этой гонке нет победителей и проигравших, это ничья, в которой побеждает лишь любовь. - Надо… поесть, – говорит Джин, стоит ему отдышаться. - Ну… можно и поесть, – соглашается Намджун. Повернувшись к нему, хирург очень ласково смотрит. - А потом мне надо будет уехать в клинику. - Зачем? - По работе. - Ты же босс. Можешь прогулять? - Я и так гуляю который день. Не ворчи. - Ладно. Намджун вздыхает и притягивает его к себе в медвежьем объятии, двумя лапами, требовательно и упрямо, словно Джин для него лакомая бочка с медом. - Но ты мог бы в наше первое утро остаться тут. - Наше первое утро? – переспрашивает Сокджин, внимательно разглядывая младшего. Тот прячет глаза, утвердительно кивая. - И последнее, – шепчет Джин. - Ты о чем? Намджун напрягается. Они встречаются глазами. - Я сегодня вечером постараюсь привезти документы. И закажу самолет. Вам надо ехать, Намджун. - Сегодня? – он почти не может нормально дышать. – Джин? Уже сегодня? Тот кивает и закусывает нижнюю губу. - Я не поеду. – четко говорит Мон. - В смысле?... - Я не поеду. Я останусь здесь. С тобой. Вот именно это и есть безумие. Сокджин хватает Намджуна за затылок и отчаянно, горячо целует его губы. - Останься. Останься со мной… И на какое-то время можно даже поверить в то, что Намджун останется.