241 г. Т. Э
Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет. У. Шекспир
Мы родились вместе. Но…нет, это не определило дальнейшее наше единство на жизненном пути, хотя и не развело нас «по разные стороны баррикад». Мама говорит, что в тот вечер звезды светили ярко-ярко и никто не мог укрыться от их взора. Пусть повторилась бы история и паутина неизвестности прошила собой темные судьбы приспешников зла, сделав их недосягаемыми взору земных, даже тогда свет творений Варды испепелял бы всякие дурные их мысли и выводил на чистую воду любую хитрость. — Куда еще более радостные вести, дочь? — Галадриэль держала на руках маленькую девочку, совсем кроху, а за ее спиной, служанка держала вторую, едва ли не точную копию первой. — Покуда могла мечтать я о большей радости? Ничего светлее этой вести. — Келебриан, измученная долгими родами едва держалась чтобы не уснуть. Казалось, что с каждым мгновением силы покидают ее оставляя опустошенный сосуд, но не живое существо. Владычица Ривенделла стойко держалась в этой борьбе, сердцем и душой рвалась к своим новорожденным, к своей плоти и крови, теперь уже неотъемлемой частичке и без того большой души. Они наполняли ее новым, будто сама родилась сейчас. — Позвольте мне. — Она с надеждой взглянула в глаза матери, а та лишь улыбнулась искренне, любовно, как наверное улыбалась каждой эллет на чью долю выпало рождение малыша. С радостью протянула новую судьбу матери, помогла удобнее устроить ее на руках и продолжила с упоением смотреть. Это пройдет как осень, как зима, как весна или лето. Несколько счастливых лет детства даже для эльфов такие же быстротечные, такие сладкие, Галадриэль знала, что может преподнести своим внучкам сейчас самый большой дар — жидкий мед детства. Они будут не единственным, но воистину прекрасным камнем, что увенчает чело юных красавиц. Не ждала Галадриэль и большей благодарности нежели видела сейчас в сверкающей усталости дочери. Вот теперь, как и в любом из народов женщина преображается после рождения ребенка, обретя смысл и твердую опору, так и Калебриан станет сильнее и смелее. Ведь мама — это самый отважный воин, чтобы там не говорили. И два материнских сердца бились в такт. Ритм присущий любви и верности. Истинной и безвозмездной. — Она будет прекрасна словно день и таинственна словно ночь. Сверкнет тысячами звезд, жаром огней и силой самых искусных клинков… — Arwen… — Келебриан с нежностью поцеловала малышку в лоб, взглянула в небесные глаза и снова поцеловала — Моя маленькая королевна, да будет Судьба благосклонна к тебе. — Сердце малышки гулким стуком откликалось на зов материнского сердца. Другая же девочка, еще не названная, верно решив что о ней совсем забыли начала ворочаться на руках у Куэ, словно напоминала: «Я тоже здесь. Я тоже принцесса. Меня тоже следует обнять и дать имя, и лелеять, и холить!», и рыжеволосая эльфийка с упоением взглянув на свою драгоценную ношу передала ее в руки матери, как прежде это сделала Галадриэль. Никому не оградить дочь от матери, будь они в нескольких шагах друг от друга, или же через тысячи лет и судеб, девочкам еще предстоит это понять, но пока, они глазеют на этот мир огромными глазищами и маленьким сердцем уже сейчас начинают впитывать все его солнце. — Сердце дочки о сердце твое стучится… Легкая, словно ветер, нежностью подобна лепесткам роз, грацией — танцу осенних листьев на ветру. — Я назову тебя Amalith — прекрасная и чарующая. Пусть самая яркая звезда станет тебе путеводной. — Как прежде поцеловав Арвен, Владычица поцеловала и свою вторую дочку. Сердце матери молилось о счастливой судьбе для своих детей. Душа взывала к милости Валар, а они слышали ее отзываясь своими дарами. Первой свои дары преподнесла Варда. Создательница звезд слышала каждую песню Келебриан, каждое слово ловила и удивлялась: столько нежности было в них, столько веры! Матери поистине сильно любили своих детей, такую любовь и трепет к еще не рожденным было не редкостью видеть среди эльфов, а Варда любила эльфов, потому и часто снисходила к дарам для их деток. И дар Светлейшей супруги Манвэ был прекрасен так же как она, щедр, а в то же время был так непримечателен среди народа эльдар. Дарила она красоту, чем славилась каждая эллет! Потому Варда дарила и свет, который окутывал и берег душу от того и тело казалось красивее, ведь красота телесная напрямую зависит от души, и только истинный свет способен скрасить тело! Йаванна была второй кто принес дары юным принцессам. Владычица земли чтила Владычицу Ривенделла за то, что та еще во время беременности посадила прекрасный сад в Ривенделле, с деревьями и цветами красота которых не знала подобных во всем Средиземье; трепетно ухаживала и просила благословения у Земли Матери на счастливую судьбу своих детей, на легкий путь и стойкость, несмотря ни на что. От того и садила деревья, словно показывала насколько стойкими желает видеть своих сыновей, садила цветы, словно просила такой же хрупкости и тонкости в чертах для дочерей. Йаванна слышала каждый шаг, каждый вздох, каждый крик, и будто на себе испытала всю боль от этих родов, потому подарила она юным принцессам крепкое здоровье и сильную волю, терпение такое, как у этой самой земли. Ведь ничто не красит нас так, как красит терпение и выдержка. Ниэнна обещала что никогда не позволит сердцам юных принцесс познать истину печаль, а Эста дарила им доброту и милосердие которыми славилась сама. Вайре благословляла все дела девочек, все их начинания, дарила легкую на всякое добро руку. Вечно юная Вана не зная что преподнести крохам, но все же желая уплатить Келебриан по ее молитвам, обещала ослабить любую телесную боль юных дев и заживлять их раны не телесные, но те, что в душе, так же быстро, как день сменяет ночь. А резвая Нэсса, что преподносила свои дары последней, обещала не обделить принцесс грацией и дарила магию танца, неимоверную красоту каждому их движению. Казалось, все беды замерли на миг, отказались сегодня свирепствовать ветра, и каждый воин, что только мог быть на поле боя в любом из уголком Средиземья, остановился…и время остановилось…и все взглянули на небо. Лорд Элронд, счастливый отец, влюбленные, враги и друзья, и весь мир, и даже белые король темного леса отложил все свои дела и у резного окна, наполнив кубок сладким красным вином, сделал глоток и почувствовал тепло до самых холодных глубин своего нутра. И подул, что это просто вино, но нет! Это был мир, весь огромный мир… Напишут вскоре мудрецы, что мы так похожи в своем счастье и оставят правоту за собой.