Killer of Soul

      — По-о-отер, — растягивая гласные произнес Малфой. — Что ж ты ни дня не проживешь без неприятностей? Мало ему было еще восьмидесяти лет в будущем, так он снова в прошлое отправился! Да не кем-нибудь, а представителем Смерти!       И не внимая ошеломленному парню, он прошел в прихожую, взглядом натыкаясь на близнецов, в это время стоящих позади Гарри, в это время застывшему на пороге, впившись взглядом в Гермиону.       Та покрылась пунцовыми пятнами, стараясь не смотреть на друга. Быстренько проскользнув мимо него, она остановилась, поймав взглядом Фреда, которого в последний раз видела только мертвым.       — При…вет — заикаясь, поприветствовала она рыжего, невольно сглатывая. Тут из гостиной вышел Римус, заинтересованный гостем, который создал такую шумиху вокруг себя. Не выдержав нагрузки, девочка закатила глаза и упала на пол. Только Фред, в это время стоящий вблизи, быстро поймал ее, держа над уровнем пола.       — Гермиона! — воскликнул Гарри, подпрыгивая к шатенке. — Что с ней?       — Переволновалась за сегодня, — резонно ответил Римус, помогая Фреду пронести девочку на диван. — Она увидела своего врага из школы, восставшего из пепла друга и умершего учителя. Слишком много переживаний, плюс, еще зная ваш характер, — он посмотрел на Драко, — мало шансов на то, что вы просто попросили ее провести к нам, уж извините.       Блондин фыркнул, не обращая внимания на обвинение и аккуратно садясь на кресло, стоящее дальше от всех остальных. Откидываясь на спинку, он резко спросил:       — И что?       В гостиной повисла тишина, во время которой Малфой пять раз осмотрел каждого с ног до головы, поменял позу, три раза закатил глаза, в конце концов, не выдержал и встал.       — Да, это было грубо. А вам не кажется, что не надо было меня возвращать из будущего сюда, превращать в Воина, рисовать татушку, портить мне жизнь и возвращать мне то время, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть и Дамблдор живут и в ус не дуют! — прокричал парень. — Я может не хочу этого! Мне вернули Паркинсон, с которой меня пытаются свести и с которой я еле расправился в прошлый раз! Я… Я не хочу так!       Пока этот монолог разносился по комнате, все ошеломленно наблюдали, как за спиной парня появляются темные тени, из которых ярко выходил клинок кинжала. Казалось, что эти тени защищают парня, огораживая его от всех бед.       — Я может хочу вернуться! Не хочу в прошлое! Не хочу быть воином! — кричал парень, выдыхая последнюю фразу, и только после этого тени исчезли, не оставляя и следа.       Шумно дыша, он опустился на кресло, обмякая, будто отдыхая после трехдневного марафона. Парень прикрыл глаза, одновременно поправляя растрепавшиеся волосы.       В это время Гермиона тихо застонала, поворачивая голову. Все внимание перешло на нее, и в это время Драко привел себя в порядок, снова становясь холодным аристократом.       Гермиона закричала, поднимая грудь, будто стараясь облегчить себе страдания.       — Что с ней?! — крикнул Гарри, подбегая к подруге, поднимая ее голову, осматривая ее глаза, прикрытые веками.       — Ученый она просто, и все, — бросил Драко, поднимаясь с кресла, направляясь к дивану. Осмотрев всех и найдя их недоумевающими, он возвел глаза к небу. — О, Мерлин, помоги мне выжить и не убить. Потом объясню, а сейчас принесите тряпку, салфетку, да хоть что-нибудь! СЕЙЧАС!       Вздрогнув от крика, Гарри помчался к кухне, отрывая бумажное полотенце, и принес его Драко.       — Влажное! — сказал Драко, даже не касаясь куска бумаги. — И этого маленького кусочка не хватит!       Гарри с легкой обидой взглянул на блондина, а потом помчался обратно на кухню, выполняя все, что было приказано. Он принес рулон полотенец, а следом за ним тазик, полный воды.       Драко задрал рукав кофты у Гермионы, обнажая ее плечо, на которой собирались тени, только вышедшие из-за спины парня. Потом он оторвал три салфетки, сразу опуская их в воду. Торопливо намочив их, Малфой приложил салфетку к плечу девочки, но не на тени, а выше них. То же самое он проделал и во второй раз, только прикладывая мокрую тряпку ниже, окружая сбор тьмы, не касаясь воспаленной кожи.       На нежной детской коже проступали черты черепа, точно такого же как и у Драко, но за ним виднелись очертания открытой книги. Это выглядело настолько жутко, что все, кроме блондина, отшатнулись, а Тед, забытый всеми, уткнулся носом в мантию Римуса, прячась.       Кожа покраснела, и Драко, кивая своим мыслям, сжал одну тряпку так, чтобы с нее полилась вода. Жидкость охлаждала кожу, устраняя ожоги.       — Стерилизуйте это, — сказал блондин, вручив одно из полотенец Римусу, понимая, что он единственный, у кого есть палочка и который может ей воспользоваться без проблем с законом.       Не говоря ничего, Римус поднял палочку, и, прошептав заклинание себе под нос, он направил ее на кусок бумаги. Тот в миг немножко увлажнился, устраняя все микробы.       Драко кивнул, принимая это. Обмотав руку Гермионы, он закрепил повязку, а потом сел обратно в свое кресло. В полной тишине он начал:       — Как всегда, Гарри Поттер поспел везде, но не все знает и даже не пытается ничего узнать, — язвил парень. — И мне, как всегда, нужно это исправлять. Killer of Soul? Кинжал Смерти? Ничего страшного, потом разберусь, сказал Гарри Поттер и навалил дров, — имитируя брюнета запищал Малфой. — Killer of Soul, один из даров Смерти, о котором было известно только Совету Лордов, в состав которых входят чистокровные в тридцатом или большем поколении. А тот липовый символ треугольника с кружочком придумали гораздо позже, и то, любители силы и мощи, или просто верующие в силу.       Драко достал из кармана своих штанов маленький спичный коробок, а потом нажал на серединку кружочка с символом Малфоев. Коробок преобразовался, увеличиваясь до размера среднего сундука, в два раза меньше школьных сундуков. Открыв его, парень достал старую, но державшуюся в форме, книгу, лет которой было по меньшей мере аж триста. Видимо, сохранилась она только благодаря магии.       — Находилась эта книга в Хранилище, в которое можно попасть только после совершеннолетия, и Истинному Малфою первой ветви, — разъяснил он. — Но по вашей помощи, мне теперь гораздо больше, чем кажется, меня пропустили без проблем. Так вот, вот тут собраны все Легенды, когда-либо бывшие на свете. Именно легенды, не сказки и рассказы. Легендарность Времен, так она называется. Этих книг достаточно много, но о них все позабывали. Только маги Стихий, Времени, Смерти, Жизни, чистокровные и просто волшебники с ОЧЕНЬ сильными ядрами могут открыть ее, не то что взять в руки. Показать это не могу, здесь все сильные, уж простите, — Малфой растянул губы в гримасе. — Так вот, в этой книге собраны Легенды, но не только. Тут есть все, что нужно знать магу из вышеперечисленных групп, то есть магу одной из Стихий просто жизненно необходимо это знать…       — Малфой! — не выдержал Гарри, прерывая блондина. — Хватит нахваливать чистокровность и силу, которая, как ты говоришь, «жизненно необходима!». Переходи к делу!       — Гарри, — укоризненно остановил брюнета Римус. — Продолжай, — кивнул он Драко.       — Кхм… Так вот, Отец в детстве мне рассказывал куски из этой книги. Если я правильно помню, про Killer of Soul он мне рассказывал, когда мне было лет двенадцать-тринадцать. Он мне тогда еще сказал, что быть одним из свиты Носителя это настолько уважительно, что даже Малфою сложно стать таковым. Он ошибался… В этом я даже разочарован, — поджал губы блондин. — В общем, создали Кинжал сразу три Сестры, причем самые сильные — Смерть, Жизнь и Время. Неизвестно, почему Кинжал называют собственностью Смерти, в нем все по равным долям.       — Малфой, — кротко позвал его Джордж, — а можно нам про сестер? Я не очень понимаю, кто это.       — Сестры? — переспросил парень. — Сестры. Так вот, всего Сестер восемь: Жизнь, Смерть, Время, Магия — это самые сильные. Потом идут сестры стихии, Водяная, Земляная, Огненная и Воздушная. Они чуть слабее, но все же так же уважительны.       — Так вот, — продолжил рассказ Драко, — Кинжал является собственностью четырех первых, и Killer of Soul действительно не заслуженно называется Клинком Смерти. Ответ мы узнаем только от самих Сестер. Вот, — перевел дыхание Малфой, откашливаясь, и хотел уже было продолжать, но встал Люпин, попросил его подождать и удалился на кухню.       Вернулся он уже с чайником, чашками и нарезанным на блюдце лимоном. Поставив чайник на стол, Люпин дал ребятам с упоением вздохнуть душистый запах заварки. Малфой с благодарностью взял чашку, налил туда заварки по края и почти залпом выпил все.       — Благодарю вас, — как истинный аристократ кивнул вроде бы мальчик. — На чем я остановился?       — На незаслуженном назывании Killer of Soul собственностью Смерти, — ответил Джордж. — Вот Малфой, почему ты не был за Снейпа, а?! Ну или за Бинса?       — Вот именно! — воскликнул Фред, поддакивая своему брату. — Вот лучшим учителем был бы!       — Спасибо, — коротко ответил Малфой, при этом небольшая улыбка скользнула у него в глазах.       В домашней обстановке ребята и взрослый расслабились, а голос блондина с его извечно тянущими гласными казался таким подходящим в такой обстановке. Только Гарри, за плечами которого было одиннадцать лет вражды с Малфоем, был напряжен, считая, что тот все еще способен на какую-нибудь подлость.       — В общем, эту книгу желательно прочитать всем вам, так как я уже читал ее, в будущем, — продолжал Драко. — Но в общих чертах про Killer of Soul я расскажу. Первым делом, Клинок нужно активировать и это сделать можно только кровью. Но и сделать это может только тот, кто достоин этого, — Драко сделал уважительный кивок в сторону брюнета. Тот отвернулся.       Тедди, до этого сидевший на коленях у Поттера, вдруг встал, подошел к Драко и немного громковато спросил:       — Значит, папа сильный? — и смотрит своими черными настоящими глазами.       Драко прыснул, вдруг расхохотавшись. Всю спесь и гордость, что он еще держал до этого, он потерял с этим предложением ребенка.       — Папа! Папа! Одиннадцатилетний! Сколько тебе, говоришь лет? — спросил он у пацаненка.       — Три!       — В восемь! — еще громче крикнул парень, — М-да, папаша-ловелас! А еще меня все обзывали!       Все поняли, о чем подумал блондин, и даже Гарри немного улыбнулся. И только Римус с болью слушал, как Тед считает Гарри более родным, чем его, родного отца. А ведь когда-то, он хотел бросить Нимфу на произвол судьбы, одну с ребенком. Сейчас Римус страдает, не получая внимания со стороны самого родного существа на данный момент.       Да, Тед что-то чувствует в нем что-то родственное и даже пытается сам с ним сблизится, но не хватает этого бедному Люпину! Он хочет сына!       В это время успокоившийся Драко продолжал:       — Да, малыш, ты прав, твой папаша избран самой Смертью! Да и ты такой же! Почти… — улыбнулся он, но вдруг внезапно помрачнел, будто вспоминая что-то. — В общем, эта легенда, которую я вам сейчас прочитаю, является куском, который произошел после братьев, которых нам описал Бард Бидль, и является больше как совсем отдельная история, но про Певерелов лучше знать.       И парень открыл книгу, пролистывая добрую половину страниц, открывая легенду.       — Легенда достаточно короткая, — сказал парень и начал.       «Однажды, свершая свои великие дела Смерть услышала тихий плач ребенка. Этот плач звучал по-другому, не как обычно. Смерть заинтересовалась и позвала своих дорогих сестер, Время и Жизнь, чтобы посмотреть на дитя.       Сестры тоже заинтересовались в ребенке, и Великие отправились на покрытую стыдом и прахом землю. Они приземлились у небольшого ручейка, где плавала мелкая лодочка. Вскоре лодочку прибило к берегу, и любопытные и заинтересованные Сестры заглянули в нее.       В лодочке плыл маленький младенец. Он обливался слезами, будто у него забрали самую важную вещь его недолгой жизни. Вскоре выяснилось, что это действительно так.       Время отправилось в прошлое и обнаружила, что мать этого ребенка, покрытая грехом, опустила ребенка в воду и, бросая последний взгляд на реку, ушла домой, а после этого совокупилась с одним из своих мужчин, покрывая свое ядро Магии вечными шрамами и рубцами.       Жизнь, являющаяся самой младшей из всех, охнула и разразилась слезами, моля сестер помочь этому бедняге.       Время и Смерть не долго сомневались, все же история малыша поразила и их. И вскоре Жизнь получила разрешение на помощь человеческому детенышу, и она явилась в своей плоти подле байдарки, подняла чистое тело младенца и отправилась с сестрами к самой старшей из них, Магии, дабы просить у нее помощи.       Когда они пришли во Дворец, Магия уже встречала их на пороге, пропуская семью и незваного гостя.       — Кого вы привели, дорогие мои? — спросила она, склоняясь над не тленным гордостью и властью телом.       Сестры объяснили ей, что произошло на берегу тоненького ручейка.       — Я позволяю вам оставить этого малыша до его совершеннолетия, — благословила их Старшая, но вскоре добавила: — Но не привязывайтесь к этому ребенку слишком сильно, Сестры.       Но последнего предупреждение никто не слышал. Возбужденная Жизнь схватила малыша, а Время и Смерть направились за ней, тоже переполненные эйфорией.       Вот так маленький детеныш стал благословенный самими Сестрами.       Он рос, и в замке то и дело раздавались крики детской радости. Раньше, когда во дворце на небесах было тихо, Магия скучала, но теперь даже она связалась с этим мальчишкой.       Да, мальчик рос, не зная людских грехов, не зная гордости, не зная ничего, что, к сожалению, пригодилось бы на земле.       Радость редко сменялась грустью, и маленький человечек всегда радовал Сестер. Но все-таки, наступил тот момент, когда надо было отпускать уже взрослого малыша на землю, и Сестры, горюя о прощании, снова пришли к Магии, дабы попросить у нее разрешение на приз. Та, сомневаясь, согласилась. И вскоре Малыш получил приз — Кинжал. Но не простой ножичек, а оружие Сестер, в которое три старшие вложили кусочки своих сил.       И вот настал момент расставания, и горюющие Сестры провожали своего драгоценного сына на землю. Смерть приподнесла ему Кинжал.       — Малыш, — проговорила она, — этот Клинок собрал частички меня, Времени и Жизни. Он будет хранить тебя, держать в целости и сохранности. Он поможет тебе найти тех, кому ты можешь доверять. Но не хвастайся этим оружием! Иначе оно принесет беду. Вот, что проговорила Смерть, но тут выступила Магия, все же привязавшаяся к Малышу, и попросила клинок. Она провела своей рукой по лезвию, и под подушечками ее пальцев вырезались руны, но она не показала их своим Сестрам. Попросив Малыша подойти, она протянула Клинок, на котором теперь виднелись надписи. Одна из них, самая четкая, означала Killer of Soul.       — Дай мне руку, — попросила она Малыша, и, когда он подал ее ей, оба озарились вспышкой.       Когда свет пропал, оставалась только Магия, и она застыла, держа руку на сердце. По ее лицу струились слезы.»       Драко замолчал, поднимая глаза ко всем.       — И что это значит? — спросил Гарри, не понимая, зачем Драко прочитал Легенду.       — Последние строки, что произнесла Смерть, — ответил Малфой. — Найти того, кому ты можешь доверять. А знаешь, как это отмечается?       Он резко задрал рукав, обнажая плечо.