Действуй, сестра!

Несколько лет назад... За окном, как обычно в начале таких историй, стоял самый обычный тихий и темный вечер. Погода была, признаться честно, мерзкой и, впрочем, типичной для марта, когда на улицах еще повсюду лежит слежавшийся и намыливший глаз рыхлый грязный снег, небо над головой темно-серо-фиолетовое, а на асфальте нескончаемые грязные лужи с остатками ледяной ряби, очень похожими на вконец размокшие в молоке утренние хлопья. Дурацкое в общем время - уже вроде и не зима, но при этом совсем еще не весна. Умудряются же некоторые в эту идиотскую пору родиться... И все бы ничего, тоска, меланхолия, мрак, но это была как бы пятница! День, который не любят, кажется, только редкие психи, зато любят все, даже те, у кого нет вечного рефлекса "пэнэ-пэтэ" - кто уже сто лет как расстался со школой и у кого что называется ненормированный график. Ну что ты не делай - в пятницу сама душа приказывает расслабиться да забить на все, и ведь ты подчиняешься! Святая пятница... Вот как раз именно в такой ну ничем не приметный вечер, пусть и смешавший в себе дорогую сердцу пятницу и рыхлый март, у одного из многочисленных окон одной из многочисленных многоэтажек одного из западных районов столицы стоял молодой мужчина, чего скрывать, наружности привлекательной и очень даже. Одет он был просто и неброско, ну как все - темные джинсы, сине-белая рубашка, клетка крупная, рукав короткий, поверх темно-синей футболки без всяких номеров, надписей и рисунков. В общем, парень как парень, и кто ж знает, может не все бы, увидев его в эту минуту, тут же признали в нем известного и довольно популярного актера театра и кино Константина Николина, а может и узнали бы, потому что не так он сильно отличался от себя-экранного, а знали его многие. Ладно знали, любили и уважали - было за что: зрители за харизму, талант, разноплановость, умение заставлять своим героям верить, кого бы он не играл, а коллеги и друзья - за веселый нрав, общительность, тактичность и профессионализм - чего скрывать, работать с ним было приятно. Но это все было там, за экраном и за тяжелым занавесом над подмостками. А сегодня был один из тех не сказать, что частых дней, когда Константин был дома и абсолютно никуда не спешил, ни на какие репетиции, съемки или спектакли - впервые за три года никто молодую звезду в его собственный день рождения не трогал... А по ту сторону стекла был и не думал меняться все тот же крайне унылый пейзаж, который даже завораживающая высота двенадцатого этажа не могла исправить, поэтому он отвернулся от окна и зачем-то оглядел комнату. Последний раз он был здесь.. уже больше двух месяцев назад, и только сегодня утром, тусклым и промозглым, наконец-то возвратился в родной город и такую же родную квартиру. Тут Николин прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Как же дома-то хорошо... Понимать это ты начинаешь, когда возвращаешься после долгого отсутствия, и то это понимание в полную силу приходит только с пресловутым взрослением, точнее зрелостью. С ним так и вышло - теперь, в свои годы, он все это прекрасно осознавал. Только вчера были все те же съемки, кино, игра.. а сегодня уже снова дома, по которому, оказывается, скучал. Ха, а ведь еще лет десять назад он и предположить не мог, что будет так жить - тоска по дому, где прожил почти половину жизни, суета, слава, овации, перелеты, даже типа марш-броски.. и вот из всего этого так незаметно и складывались-сплеталась и его жизнь, и судьба. Хм, и неплохо это получалось вроде... "Снег летит, кружит время метель. Над с землёй белая канитель. По весне ливни ринутся в бой, С ними я возвращаюсь домой. Опять игра, опять кино, Снова выход на бис. Плетёт судьбу веретено, За чертою кулис..." - не то из-за "опять игра, опять кино", не то из-за такой же меланхолии пришли на ум строчки любимой аж со старших классов песни. Нда, имениннику, от природы человеку веселому и жизнерадостному, было что-то тоскливо. День рождения, казалось бы, праздник, который он никогда грустным не считал, даже становясь старше с каждым годом, домой тем более наконец-то вернулся, вчера в поезде аж уснуть не мог, а веселья ни на грамм. И почему - он хоть убей не знал, что слегка бесило, как и то, что печаль эту никак отогнать не получалось. Оставалась лишь надежда, что приход гостей разве что развеет этот феномЕн... Вновь глубоко вздохнув, он прошел через всю довольно просторную комнату к полке над большим плазменным телевизором. Там стояли какие-то книги, пара декоративных пылесборников, фотографии в рамках, и там же лежали брошенные им же сегодня утром по приезде ключи от квартиры, денежная мелочь из карманов, бумажник и документы. Руки вдруг сами потянулись к собственному паспорту, как будто он мог найти там что-то новое для себя. А что, с кем не бывает, сестра вон рассказывала, как на олимпиадах и экзаменах, пока те не начались, школота все до единого перелистывали свои паспорта, просто потому что девать себя было больше некуда и из дозволенного больше делать было нечего! При этой мысли Константин усмехнулся, однако паспорт все же взял. Все та же классически дурацкая фотка, то же имя, тот же город и та же дата: 25 марта 1988 года, а он путем нехитрого подсчета в уме в очередной раз за день убедился (ха, будто сомнения были), что сегодня ему исполнилось двадцать восемь лет. Уже двадцать восемь. Еще ведь не старый, как раз наоборот, молодой, самый расцвет сил, но пацаном уже точно не назовут. И блин, уже?! За ненадобностью бросив обратно на полку документ, именинник театрально-медленно повернулся к большому напольному зеркалу, стоявшему рядом, в углу комнаты. Он взялся за его края обоими руками, чуть навалился и вгляделся в него. С гладкой и празднично чистой поверхности на него пристально смотрел зелеными с едва заметным серым отливом и какими-то усталыми глазами молодой еще человек, правда слегка умотанный, но все же недурной собой, и очень даже: с едва заметной ямочкой на гладко выбритом островатом подбородке, красивым прямым носом, немного скошенным высоким лбом и уже заметной складкой между чуть нахмуренных в данный момент темных бровей. И тут вдруг серьезность с этого сурового волевого лица сняло как рукой, в глазах мелькнули озорные искры иронии, рука взъерошила на затылке светло-каштановые густые волосы, а губы сложились в саркастичную усмешку. "Ну, что же, дорогой Константин Максимович, - подумал Николин, мысленно обращаясь не то к своему отражению, не то к самому себе, - с сегодняшнего дня вам официально двадцать восемь лет. Ха, а выглядите на все тридцать пять! Ндаа, стареете, голубчик, стареете, господин Николин..". Признаться, он часто мог так общаться с самим собой, как с другим человеком, мысленно, конечно. Это как-то помогало ему о чем-то рассуждать, да и здорово веселило - что-то, а стебаться многоуважаемый Константин Максимович весьма любил, что над окружающими, что, как ни удивительно, над самим собой. Но стеб-стебом, а какой он сегодня многоуважаемый и дальше по титулу? Да и не столько сегодня, сколько всегда в этих стенах. Костя, просто Костя, дурашливый шут, невыносимая язва и в доску родной. И тут вдруг, пока он был занят своим отражением, за спиной раздался сдержанный звон тарелок, а в зеркале промелькнула чья-то песочно-желтая фигура с темно-русой растрепанной косой. Константин обернулся и естественно увидел никого иного, как свою же младшую сестру Галю, целиком поглощенную сервировкой стола, уже укрытого светло-голубой скатертью. Она, казалось, вообще не замечала, что брат за ней наблюдает да и вообще присутствует в комнате, что было объяснимо даже не посудой, а ярко-голубым ободком на шее и такими же ярко-голубыми половинками дуги в ушах. Костя улыбнулся - а кому бы не было приятно, если сестра разве что не спит в твоем новогоднем подарке? Ловко разметав приборы, Галя во мгновение ока ретировалась обратно на кухню, откуда уже через несколько секунд вновь появилась в гостиной с большим белым салатником, наполненным до краев. Ее движения были быстры, порывисты и даже нервны, тетка это состояние называла "летает на метле". Волнуется, точнее пока тихо психует. Брат прекрасно знал почему, но ничего не сказал. А как увидел, что она, все так же не замечая его, резким движением вынула, точнее выдернула из кармана кухонного передника свой мобильник, как шпагу из ножен, нашла что-то комбинацией нажатий, а после этого резко вздохнула и как-то мгновенно сникла, только лишний раз убедился: опять... - Ну что, хозяйка, к бою готовы? - с улыбкой спросил он нарочито громко. Сестра его услышала, обернулась, замкнула наушники и тут же приняла уморительный вид, скорчив инфантильную рожу и завалившись на один бок: - Ос-смелюсь доложить! - специально-нелепым жестом она "отдала честь". - Кони стоят пь-пьяные! Хлопцы запряжены! - Ну тогда я спокоен! - от души рассмеялся он и вновь повернулся к зеркалу. - Слушай, сестренка, а тебе не кажется, что я как-то постарел? - он картинно стал рассматривать себя, вертя головой в разные стороны и мня подбородок двумя пальцами. - Чегоо? - поддержав его шутливый тон, спросила Галя. - Того! Посмотри, я на весь сорокет стал выглядеть! - Костя аж начал получать от этого какое-то удовольствие, сделав картинно-ужасное выражение лица и чуть носом не тыкаясь в несчастное зеркало. - Ой всеее, - девчонка закатила глаза и скрестила руки на груди. - Никогда не слышала что к двадцати восьми у мужиков развивается бабская мнительность. И вообще, с какого перепугу тебя это так торкнуло, красавчик? - Ну, здрасте, я ж актер, а внешность это.. - Внешность, может у вас и полдела, - уже серьезным тоном ответила девушка, не дав ему договорить, - но.. талант-то важнее! И душа с сердцем... Сам же говорил! Если что, гримеры с костюмерами помогут, а вот сыграть, как умеешь, за тебя не сможет уже никто. Не вложишь в игру самого себя, ничего хорошего из этого не выйдет. После такой немного кривой и старомодной, но искренней речи Галя вновь улыбнулась, сняв серьезность, как маску, и подошла к брату вплотную. - Хотя блин, кому я это говорю! - обняла она его за плечи и тоже уставилась в зеркало. - Без пяти минут заслуженному и самому козырному жениху Москвы?! Куда этот мир катится! - Нуу, эт ты хватила! - усмехнулся Николин, покосившись на повисшую у него на плече сестру. - И ничего я не хватила, сама в инетике читала! - Галка обиженно надула губы. - И вообще! Вся школа уже лет десять как знает, что у меня самый красивый, добрый и вообще лучший на свете брат. А район весь и то подавно! - Информация достоверна? - улыбнулся Костя. - Пфф! - фыркнула девчонка. - Клянусь своей треуголкой! - У тебя нет треуголки! - напомнил он. - Ой, какая разница, она у меня в душе! Так что, - она лихо хлопнула его по плечу, он развернулся к ней лицом, - хорош фигней страдать и выносить мне этим мозг! - Тебе значит можно мне такой фигней мозг выносить, а мне тебе нельзя? - изогнул бровь с убийственной иронией в голосе Константин. - Ниче себе ерунда! - возмутилась болтунья. - Я значит загибаюсь, рядом с ним на люди показаться боюсь, чтоб не позорить его таким чучелом, а он говорит, что это фигня, да еще не верит, что он орел и красавчик! - Дурочка! - Костя рассмеялся и крепко прижал к себе сестру. - Спасибо тебе, Галь. - За что это? - не поняла девочка, столь же крепко обнимая его. - Ты про стол что ли? А кто ж как не.. - Да за все, - он вздохнул. - Ничего б я не смог, если бы у меня тебя не было.. - Ну лааадно тебе! - искренне смутилась Галка, растеряв всю задорную браваду. - Скажешь еще! Причем тут я? Ты всего сам добился, потому что ты.. талантливый, честный и вообще самый лучший! Это я ничего б не могла, если бы не ты! Ни готовить, ни вышивать, ни вообще.. - А я думал, тебя тетя Оля всему научила, - чуть отстранился он от Гали и, продолжая улыбаться, взглянул на ее лицо. Сестра была на него не похожа от слова совсем. Форма лица, нос, цвет волос, глаза! Все другое, особенно глаза - у нее были серо-голубые, казавшиеся то темными, то светлыми, со своим необычным узором - то ли звездочки, то ли снежинки, и сейчас они были красивее обычного, потому что на полную мощь излучали тепло и благодушие. - Учить-то научила, но делать я стала из-за тебя, - девушка отвела глаза. - Чтоб ты радовался и гордился.., - она опять повисла у него на шее. - Это уже потом мне понравилось... - Как там наши-то сыграли? - спросил он вдруг, решившись все же поднять тему, о которой догадался по немой сцене с телефоном. - Как-как. Проиграли. Опять. В третьем овертайме, - она подняла голову, и он увидел, как ее глаза, минуту назад лучившиеся светом, тут же потухли и потемнели. - 3:0 в серии? - уточнил тоже со вздохом Костя. - Угу, - буркнула Галка. - Ковальчук играл? Галя только тяжело вздохнула и покачала головой. - Теперь его точно не вернут в состав, - с горечью поведала она, снова отведя взгляд - А если и вернут, то все равно не поможет, а проиграем - все на него только свалят.., - судя по охрипшему чуть голосу и , она едва держалась, чтоб не разреветься. Костя вздохнул и снова приобнял ее - кто как не он понимал, как много для сестренки значат хоккей, питерский СКА, и насколько близко к сердцу она всегда воспринимает все, что связано с ее любимым игроком - капитаном СКА Ильей Ковальчуком. Теперь уже бывшим, правда, которого за что-то отстранили от матчей play-off, лишили повязки, и посадили наблюдать за матчами из закрытой ложи, будучи не в силах помочь своим в серии с московским ЦСКА. А ЦСКА с каждой игрой только неумолимо толкал питерцев, действующих обладателей Кубка Гагарина, к пропасти вылета из борьбы... Понимал, что хрень это все абсолютно! Но как ей это объяснить? - Да ладно тебе, не торопись! Ну вспомни, в том году тоже 3:0 горели от этого ЦСКА - выкарабкались и Кубок взяли! Не, ну совсем раскисла. И это самый отчаянный фанат СКА, которого я знаю! - В том году все по-другому было, - вновь горько вздохнула сестра, пропустив мимо ушей про самого отчаянного фаната. - Был кэп.. настоящий, Панарик с Патрикеем и легами были, Вячеслав Аркадич был... - Эй, не вешать нос, гардемаринша! - понимая, что Галя тонет в сплине, Костя предпринял еще одну попытку ее из этого состояния вытащить, вновь сменив тон на бодрый и лихо подмигнув. - Еще одна игра у нас есть. А если и нет, ну, значит не судьба. Нефига Кови было выводить. И, чуть погодя, добавил: - Не грусти, Галчонок, зато каникулы! Девушка улыбнулась - ее всегда веселило, когда брат ее называл этим ласковым забавным прозвищем, и настроение всегда как-то поднималось. - Ооой, у меня же там духовка! Опомнившись, Галка вырвалась из его объятий и бросилась на кухню своей стремительной скачущей походкой - она всегда была какой-то прыгучей, словно какой-то неугомонный мячик. А Николин задумался, чуть грустно улыбнувшись. Тьфу, и правда как сороколетний. Но когда она успела вырасти? Когда так про него в свое время говорили, он только фыркал и не понимал, что тут такого - вырос и вырос. Теперь понимал... Еще вроде не так давно этот взъерошенный воробей приходил из школы заплаканный с растрепавшимися косичками и сквозь слезы кричал "Я ему покажу! Я им всем покажу!", размахивая маленькими кулачками. Пожалуйста - шестнадцать лет, волосы давно ниже пояса, ростом ему почти по плечо, хотя когда-то была по пояс, глазищи.. И увлечения, ха, уже не куклы - хоккей, история, вот в журналисты собирается... Взгляд Кости вновь упал на полку и остановился на одной из встроенных в рамки фотографий. На этой "карточке", как любил еще отец называть памятные снимки, был запечатлен эпизод из счастливой и уже далекой жизни, когда в их семье было не двое человек, а четверо... Поспешив отвернуться от фото, Константин и сам не заметил, как нахмурился, а по душе разлилась черная, глухая, давняя боль...