Спири-Ксталма

Этот мир сухих эмоций давно не видел дождя. Природа, которая появилась раньше городской, почти испарилась с лица Объединенного Государства, только в местах «отшельничества» и полной «отсталости» можно было насладится красотой нетронутой зелени, но то было уже другое Государство. Спири-Ксталма, к слову, тоже относилась к Федерации Отшельничества. И люди обычно из этого государства были более мягкими и романтичными, хотя жители Больших Городов на территории ОФ («Отсталой Федерации») и других небольших государств слишком сыры и запрограммированы правительством. Но, как это ни странно, у ОФ земли не так яро отвоёвывают, как бывало это в давние времена. Да и обозвана так Федерация только из-за «устаревших» взглядов на мир и старых технологий. А так экономика и внутренняя политика была намного лучше развита, да и территориально Отшельничество больше. Но, по сути, взглядом более большего числа людей Федерация Отшельничества — плохая. Поэтому Земля давно разделилась на два мира. Спири-Ксталма просыпалась рано, не то что Большой Город, который начинал шуметь только к десяти утра. Но паренёк, живущий в ритме заветной деревушки из мечты, просыпался вместе с далёким спокойствием и настоящим дождём. Ему было запрещено выезжать из Большого Города навсегда. А просто теперь из «высоких технологий» не выехать. Если в чипе — своеобразном удостоверении личности — стоит запрет на выезд — то все, граница тебя не пропустит, телепорт не переместит на вокзал и в аэропорт. А за что он это получил? Все очень просто — демонстрации. Он просил родственников добиться, чтобы верхушки добились въезда хотя бы в ОФ, но два мира глухи к друг другу, и так будет всегда. Парень хотел найти себе подругу жизни, но все девушки, которые были вокруг — не совсем подходили его романтичной душе. Пошлые, типичные, сухие… Роботы. Только это слово им подходило, думал он. Смысл жизни пропал, хоть вырви сердце с этим чёртовым чипом и умри из-за своей беспомощности. — Что это? — его вырвали из очередных горячих дум голоса людей. Подняв голову, парень узрел желаемое всем сердцем — чёрная грозовая туча, нависшая над Большим Городом. Какая-то игла проткнула пустоту в нём, заполняя счастьем, которого он осознать пока ещё не мог. — Дождь идёт, — ураган страстей еще не успел обрушится на этот чёрный мир, а он всё стоял и смотрел вверх, пока слёзы катились по его щекам. Это считалось постыдным — плакать, да и ещё на улице, но сейчас совсем не важно, кто что думает. Роботы поспешили домой, чтобы не заржаветь свободой очищения. В одиночку наслаждаясь дождём, парень узрел новый мир, мир своей души. Сумасшедший в глазах окружающих, шёл чуть ли не к единственному дереву этого города и новой жизни, проросшей рядом с ним. Граница за ними легко засверкала в слёзах небес голубоватым и расплавилась в глазах паренька. Перешагнув железный уступ, он вдохнул воздуха нового мира, воздух свободы и полного опустошения одновременно. Этот дождь очистил все поры, забившиеся болью нахождения не в своём месте. Окрылённый чувством осознания того счастья, которое искал, парень начал всё с чистого листа, его даже не остановили. Муравьи продолжили копошится в муравейнике, что рушился на их глазах. Но вскоре покой букашек возвратился, а о парне, нарушившим запрет, не вспоминали — исчезнувшая крошка в горе песка ничего не значит.