The truth is out there

Одна из главных задач журналиста после получения редакционного задания и изучения собранных им фактов, используя минимальный, но емкий набор слов, написать интересную статью, которая сможет заинтересовать человека, взявшего в руки газету или открывшего одну из веб-страниц интернет браузера. Благая весть для меня — искусством преподносить имеющиеся факты невидимой многомиллионной аудитории, словно это одно из коронных блюд ресторана, приготовленного самим шеф-поваром, я овладела в совершенстве, потратив на это два удивительных года, слушая курс Журналистики в Парижском университете Сорбонна. Но путь к мечте, которую я лелеяла с детства, не был гладок. По настоянию родителей, которые были убеждены, что лишь изучение точных наук может обеспечить хорошую работу, а следом и хороший заработок, вопреки желаниям меленькой девочки, в школе и университете акцент был сделан на математику, физику, химию и юриспруденцию. И все те знания, которые я сопротивлялась получать, были мной усвоены только благодаря моему родному брату Джеймсу. Он был старше меня на три года и являлся моей полной противоположностью. С того момента, как Джеймс впервые написал в своей тетради каллиграфическим почерком цифры, он оказался во власти упорядоченного, точного мира под названием математика. Я же никогда не понимала прелести уравнений, теорем, биномов, которые так ему нравились, и умоляла родителей дать мне возможность изучать языки, литературу, актерское мастерство, но твердый отказ, а следом и постоянный контроль, заставили меня подчиниться их выбору. Свои школьные годы я практически не помню, возможно, лишь только потому, что старательно пытаюсь их забыть. Да и выбранный родителями Кембридж должен был стать для меня кипящим адом на земле, но как только я переступила его порог, помощь в изучении точных наук пришла от моего старшего брата. Считая, что все мои детские мечты улетучились, и я повзрослела, Джеймс всеми мыслимыми и немыслимыми способами старался увлечь меня научными работами, описание которых никогда не было меньше трёхста страниц, исследованиями и разработками, которые либо не давали результата вовсе, либо только на десятый раз смешивания химикатов и ядов. Бедный мой единственный, гениальный, старший брат. Мой, как потом оказалось, злой гений. На протяжении всего первого года обучения он даже не догадывался, что я испытываю на нем все возможности моего нереализованного актерского таланта. Мило улыбаясь и исполняя указания брата, я рисовала на доске молекулы, представляя на их месте пейзаж или натюрморт, или переливая содержимое из одной колбы в другую, думала, что я смешиваю краски. Правда подобное притворство вскоре мне надоело, и я призналась Джеймсу, что все еще мечтаю поступить на один из гуманитарных факультетов Кембриджа. К моему удивлению он не стал спорить, лишь пожал плечами и разрешил выбрать, то, что я хочу изучать, но с условием, что, как и прежде точные науки будут стоять на первом месте. С тех самых пор, мне уже не казалось, что наука и цифры так уж плохи. Первые несколько месяцев я точно поддерживала баланс между изучением мира математики и литературы, но в последствии изучение исторических справок о жизни авторов классической английской литературы стали занимать у меня все мое время. Условие, поставленное братом, мной не было выполнено. И тогда, впервые в жизни, я узнала, каков может быть мой брат, когда не выполняют его требования. Джеймс сделал все, чтобы у меня не осталось возможности готовиться к занятиям. Мне был перекрыт доступ к Интернет-ресурсам с оригиналами книг, по которым я писала эссе, меня, без объяснения причин, перестали пускать в библиотеки города. Интуиция подсказывала мне, что оставаться с братом в одном городе становится для меня небезопасно. С каждым днем контроль за моими действиями увеличивался. Но я не желала бросать любимое дело, поэтому приняла решение бежать, надеясь на то, что за мной не отправятся на поиски и силой не вернут обратно. Сам побег на континент через Ла-Манш я не запомнила. И не скажу Вам, по каким причинам мной был выбран Париж. Но остановившись там, все еще не желая быть пойманной строгим братом и родителями, я сменила фамилию и начала жить спокойной, размеренной жизнью. Спустя год после побега поступила в Сорбонну и, как мне казалось, навсегда связала свою жизнь с любимым делом. Как оказалось, как и каждая профессия, журналистика таит в себе много подводных камней. И положительных сторон в этой профессии гораздо меньше, чем отрицательных. Одна из положительных сторон профессии: журналист получает право доступ практически ко всем закрытым для простого человека дверям. Отрицательная сторона профессии может заключаться в том, что за открытой дверью ты получишь информацию, о которой лучше совсем не знать. Все началось с того, что из Лондона на континент стали поступать слухи о противостоянии некого консультирующего детектива со злодеем — консультантом. Это противостояние, захватившее умы парижан своей напряженностью, первое время держало инкогнито имена двух противоборствующих сил. Вскоре, столица Франции, стараниями моих коллег, узнала имя консультирующего детектива, мистера Шерлока Холмса, а вот имя злодея — консультанта, никто назвать так и не мог. Гонка умов мистера Холмса и его оппонента, то затихала, то разгоралась с новой силой. Каждый раз, услышав об очередной волне противостояния, парижские букмекерские компании делали ставки, кто победит на этот раз. Совершенно не зная имени злодея — консультанта, слухи о его криминальных способностях разлетались по всей Европе с молниеносной скоростью. Его боялись все. Но страх рассеялся, словно утренний туман, когда пришло известие о гибели Шерлока Холмса и Джеймса Мориарти. Это имя я услышала осенним утром, сидя в кафе за завтраком. Непроизвольно вздрогнув, от произнесенного хозяином кафе знакомого имени, я пыталась осознать полученную информацию. Журналистам, с его слов, все же удалось узнать имя злодея — консультанта и это было огромной удачей, уплывающей долгое время у них из рук. Хозяин кафе не знал, как погиб мистер Мориарти, но в подробностях рассказал о гибели Шерлока Холмса. Вряд ли сейчас мистер Холмс мог интересовать меня больше, чем мой собственный, старший брат Джеймс Мориарти, имени которого я совсем не ожидала услышать. Итак, позвольте представиться, Хелен Фрей, урожденная Мориарти, для собственной безопасности сменившая фамилию и получившая уникальный шанс, не вызывая подозрений, выяснить по каким причинам Джеймс стал самым опасным человеком в Европе.