Живший во лжи

      3 года после битвы при Явине.       «Тысячелетний Сокол» скрывался от целого флота невероятно огромных по своим размерам «Звездных Разрушителей» — гигантских линкоров зловещей Галактической Империи в астероидном поясе.       Подумать только: совсем маленький по сравнению с гигантскими километровыми линкорами Империи звездолет «Сокол» под умелым командованием капитана Хана Соло хитро уходил от преследования.       «Звездные разрушители» Империи — флагманские корабли ее флота — напоминали ощетинившиеся орудиями треугольные клинья. Их обшивка была усеяна стволами турболазеров.       «Звездный разрушитель» — визитная карточка Империи. Если он появляется в системе, значит, именно здесь происходят события государственной важности. Но и эти гиганты казались карликами по сравнению с «Звездными суперазрушителями» — порождениями гордыни Империи, стремившейся превзойти всех в боевой мощи.       Один из таких гигантов тоже участвовал в преследовании — суперлинкор «Палач», флагман самого Дарта Вейдера — Темного Лорда Ситхов. Размеры «Палача» поражали — девятнадцать километров абсолютного оружия, сеющего смерть, разрушение и страх везде, где он появлялся.       «Тысячелетний Сокол» уходил от погони, скрываясь в астероидном поясе. В Альянсе его называли «самой быстрой кучей мусора в Галактике». Также он мог развивать высокую досветовую скорость, а по вооружению — сравниться с боевым кораблем.       Пока истребители и «Звездные Разрушители» искали «Сокол» в астероидном поясе, на борту суперлинкора «Палач» Дарт Вейдер устроил брифинг среди своих подчиненных. Темный Владыка Ситхов стоял перед тремя голограммами, которые то и дело рябили от помех, создаваемых астероидами. Когда Адмиралы вновь лицезрели чудовищный вид господина, их сразу же пробрал страх от одного только тяжелого дыхания Темного Лорда, не говоря уже о черных доспехах, шлеме, который он никогда не снимал, и черном плаще.       С расцветом Галактической Империи Дарт Вейдер стал орудием воли Императора Палпатина и Главнокомандующим Имперскими вооруженными силами. Однажды в сражении на световых мечах Дарт Вейдер был тяжело ранен, после чего, его подключили к замысловатой системе жизнеобеспечения, которая выглядела как зловещие черные доспехи. Каждый его шаг сопровождал хрип искусственных легких.       Полученные увечья не позволяли Вейдеру в полной мере использовать Силу, однако могущество его было все еще очень велико. Он был даже способен душить людей на расстоянии, чем никогда не брезговал в случае, если кто-то подведет его или совершит оплошность. Все боялись Темного Лорда. Ничто не могло заставить эту холодную машину для убийств проявить милость или пощаду.       — Лорд Вейдер, «Сокол Тысячелетия» больше не появлялся на радарах, — доложил один из адмиралов. — Судя по нанесенному им урону, они уже уничтожены, я думаю.       — Нет, адмирал. Они живы, — низким, леденящим душу голосом уверенно произнес Вейдер. — Отправьте все истребители прочесывать территорию до тех пор, пока их не найдут.       Его речь можно было с уверенностью разбирать на цитаты.       Выслушав приказ, голограммы поклонились и тут же исчезли из виду.       К Темному Лорду подошел адмирал Пиетт и доложил:       — Лорд Вейдер, Император желает с вами связаться.       — Выведите корабль из астероидного пояса, чтобы передача прошла без помех, — раздался грозный голос из-под черного блестящего шлема.       — Есть, милорд.       Линкор «Палач» вышел из астероидного пояса и Вейдер сумел связаться со своим повелителем — Императором Палпатином или, как его еще называли — Дартом Сидиусом.       Темный Лорд преклонил колени и перед ним выросла гигантская голограмма головы Императора.       — Какие будут приказы, мой повелитель? — смиренно произнес Вейдер.       — Я ощущаю Волнение в Силе, — таинственно сообщил Палпатин, — у нас появился новый враг — молодой повстанец по имени Люк Скайуокер. Я убежден, что этот мальчик — сын Энакина Скайуокера.       «Этого не может быть! — промелькнуло в голове у Вейдера. — Энакин Скайуокер — это было мое прежнее имя до перехода на Темную Сторону. И у меня есть сын Люк? Нет! Это неправда! Император меня обманывает!».       К Энакину разом вернулись все воспоминания. Он вспомнил свою жену Падме Амидалу: «Она — самое дорогое, что у меня было! Помню, что она была беременна, когда я примкнул к Палпатину. Я хотел спасти ее от смерти, но сам же и убил в гневе. Так мне сказал мой повелитель… И я слепо поверил ему. А сейчас он же говорит, что Люк — мой сын… Что-то здесь не сходится… Одно явно противоречит другому… И чему верить? Где же истина: либо я убил Падме в гневе, либо у меня действительно есть сын? Если первое — правда, и Падме действительно погибла от моей руки, то как же она смогла родить ребенка? А если правда — второе, то это значит, что Падме осталась жива и смогла родить мне сына. А чувствовал ли я это, когда меня заключили в эти проклятые доспехи?»       — Как это возможно? — спросил Дарт Вейдер, выныривая из своих размышлений.       Видимо, у Палпатина была цель — внушить Вейдеру, что Люка нужно убить.       — Прислушайся к своим чувствам и ты поймешь, что это правда, — прошипел Сидиус, — Он может уничтожить нас.       Но Вейдер на этот раз не смог поверить своему повелителю на слово. Внутри Темного Лорда проснулось нечто, похожее на отцовские чувства. Он решил проверить все сам, и главной его целью было знать: действительно ли Люк — его сын, или это новая ниточка в паутине лжи, которую сплел вокруг него Сидиус. Если то, что сказал Император, окажется правдой, то Вейдер любой ценой сохранит жизнь своего сына, как единственное напоминание о Падме.