Трубка мира годится, чтобы устроить дымовую завесу. Влодхимеж Счисловский
Артурия тяжело дышала. Она лежала на земле, держа в руках свою катану и наблюдала, как по ладони скатывается горячая капля крови. Она на миг слилась с меткой Мастера, а затем побежала дальше, к изгибу локтя, чтобы обосноваться уже где-то здесь. Но это было не совсем то, что привлекло внимание девушки к своей ладони. У самого основания пальцев её кожа была обуглившейся, серой, от которой исходил запах гари. Странно, но девушка ничего не чувствовала. И такое положение вещей её обескураживало. Разве смертное тело не должно быть особо чувствительным? Пендрагон пыталась дать логичное объяснение этому феномену, но что-то действительно похожее на реальность всё никак в голову не приходило. Разве что… — О, а это уже интересно, Артурия. Неожиданно напротив белокурого Короля Рыцарей возник Гильгамеш. Он бесцеремонно выбил своим мечом катану из рук девушки одним ударом и резко потянул её ладонь на себя, с какой-то потрясающей легкостью подняв девушку на ноги. Артурия зашаталась, с едва скрываемой неприязнью позволяя себя поставить в вертикальное положение. Король Героев даже не взглянул на её лицо, выражавшее немое возмущение такому беспринципному поступку. Он заинтересовано поднес ладонь Артурии к своему лицу, и девушка готова была уже отчитать нерадивого блондина, как последний неожиданно сдул толстый слой пепла с пальцев и ухмыльнулся. Артурия замерла. Под пеплом, который ветер мгновенно сдул в сторону, она увидела чёрные чешуйки. От них исходили тонкие струйки дыма, а между ними постепенно мерк алый свет. — Что еще за ерунда? – скорее у себя, нежели у Гильгамеша, спросила девушка, переместив всё свое внимание с его грубости на такую диковинку, которую она не в силах была понять. Артурия медленно провела пальцами по чешуйкам, и те стали постепенно тускнеть, а потом вовсе сливаться с кожей, покуда совсем не исчезли. Необъяснимые явления становились все более частыми в её новой жизни, но привыкнуть к такому положению вещей становилось, как ни странно, всё трудней. — Это твоя сила, милашка, – услышала она уже привычный голос блондина, который, в свою очередь, отошел от неё и ловко ступил на наконечник холодного оружия. Катана сделала в воздухе крутое сальто и прилетела точно в руки Арчеру. Чёртов зазнайка. Артурия подняла на молодого мужчину глаза, хмуря свои брови. Только сейчас она заметила, что Король Героев тренировался с Пендрагон в одних лишь штанах. Что-то вроде чёрных джинсов сидели на этом мерзавце слишком уж хорошо. Босые ноги ступали по ещё холодной земле легко и непринуждённо, словно Гильгамеш незаметно для чужого взгляда левитировал на несколько миллиметров над землёй, рассекая своими отточенными до совершенства движениями воздух, в которых сквозила ленивая, кошачья грация. Вот только домашним котом его, в любом случае, было бы трудно назвать. Задний двор, на котором они тренировались не представлял собой ничего сверхъестественного. Землю покрывала ещё совсем молодая травка, а территория была ограждена забором, материал которого, при тщательном рассмотрении, сильно напоминал бамбук. Во дворе ничего больше не было. Лишь за забором виднелись высокие и тёмные, даже при свете дня, кроны деревьев. Позади них стоял лес. И холодом от него веяло довольно ощутимо, но мурашки по коже бегали только у Артурии. Солнце, в свою очередь, стоящее высоко в небе, лишь придавало фигуре Арчера больше статности. Гильгамеш казался только что ожившей статуей: идеальной, точеной и невероятно величественной. Каждый мускул был щедро облюбован светилом и, словно нарочно, в сговоре с Королём Героев, подчеркивал, просто кричал, что человек, представший перед вами вовсе не человек. Его волосы сияли чистым золотом, а глаза с хитрым прищуром, которые он поднял на девушку, опасно светились рубинами. Бывшая Сэйбер, оглядывая представшее перед ней неприличие, поняла, почему о нем слагали столько легенд и почему в них отводилось нескромное место его внешности. Однако, признавая его несомненную привлекательность, девушка совершенно не реагировала на его вызывающий взгляд, который буквально срывал с нее одежду. Сейчас Артурию интересовало совершенно другое. Впрочем, в любой другой раз её бы интересовало все, что угодно, но никак не это. Гильгамеш, очевидно, прочитав по упрямому взгляду своего Мастера, что её сейчас мало волнуют ландшафты его тела, только довольно оскалился, оказавшись напротив неё за пару шагов. Ему нравилось наблюдать за тем, как она не поддается ни его обаянию, ни его словам, ни банально человеческим инстинктам. Она была жива, но по-прежнему была неприступна и холодна. Любой лёд рано или поздно может тронуться, и Арчер это прекрасно понимал, терпеливо выжидая этого момента, дабы вкусить этот чертов запретный плод, который манил его так, что он порой готов был вонзить себе Энума Элиш в собственную глотку. Молодой Король Героев был бы разочарован, случись это быстро, и он бы довольно быстро потерял интерес к бывшей Сэйбер, но то, что он видел сейчас несомненно приводило его в восторг. Он был рад своему выбору. Захочет она того или нет, но Гильгамеш сделает её своей. — Это проявление твоей магии, Артурия. Судя по всему, когда ты ни на шутку распаляешься, то превращаешься в горячую штучку. Его насмешку она ощущала всем своим нутром и стискивала зубы, чтобы не врезать этому охамевшему ублюдку. Однако, несмотря на это, в его словах было куда больше смысла, чем она сама могла себе вообразить. — Не стоило оскорблять Широ. Ты ничего о нём не знаешь. И наша связь сильней, чем весь твой арсенал оружия. — О, мой Мастер хочет проверить? Девушка почувствовала опасность, когда услышала, как его голос низко прогудел и заставил ненароком съежиться. Это было в новинку. И для него, и для неё. Артурия, не теряя времени, выхватила у него из рук свою катану, отступая на безопасное расстояние. Интуиция её не подвела. Когда девушка выставила свою катану в боевую готовность, Гильгамеш уже вытаскивал из огромных, светящихся Врат Вавилона один из своих мечей. Теперь Арчер не выглядел расслабленно-игривым. Теперь перед ней возвышалась его фигура, от которой исходила давящая мощь и пылающая агрессия. — Защищайся, Артурия Пендрагон. Я не посмотрю на то, что отныне ты – человек, – малоэмоциональный голос Короля Героев только заставил бывшую Сэйбер сильней ухватиться за цуку и приготовиться к атаке Арчера. Где-то глубоко внутри себя девушка признавала, что провоцировать блондина совершенно не стоило, ведь последние два часа тренировок вымотали неподготовленное тело до того, что ноги казались титановыми, тяжело гудя и едва поддаваясь её воле, а руки и вовсе чудом держали замену Экскалибура. Но времени на сожаление не было. В бою может произойти и не такое. Яркая вспышка, и клинки мечей столкнулись в пронзительном звоне лезвий. Меч Гильгамеша – широкий, с замысловатой росписью на рукояти, с завидной легкостью давал катане Артурии понять, что та, несмотря на свою невероятную структуру лезвия, была не всесильна. Девушка вдохнула в рот побольше воздуха и, едва сдерживая меч Арчера, отвела свою катану, чтобы занести её из последних сил на молодого мужчину. Пронзительный лязг. — Слабо. Если твоя с Широ любовь заключается в этом, то ваши чувства и гроша медного не стоят. Больно ударившие по сердцу слова невозможно было сравнить с усилиями, которые Король Рыцарей прилагала, чтобы отбиваться от последующих атак Гильгамеша, которые он отпускал с непроницаемым лицом и с невероятной силой. Сердце Артурии быстро и волнительно колотилось. И дело было даже не в усталости, а в целом водовороте захлестнувших её эмоций. Он изменился буквально за секунды и стал тем, кого она не видела с тех пор, как собственноручно вонзила Экскалибур в его тело. Такая перемена пугала. Его мощь страшила. А собственное, теперь смертное тело, не выдерживало такого напора и с каждой секундой грозилось всё скорей сдать позиции. Но было еще кое-что, что, несмотря на все эти ощущения, заставило взбудоражить в крови адреналин, который пробудил невиданную силу и заставил бывшую Сэйбер позабыть о всей своей усталости. И этим кое-чем являлось осмеивание ее с Широ связи. — Да что ты знаешь о любви, Арчер! – яростно воскликнула девушка, отпрыгивая от него в сторону и вбирая в лёгкие несколько глотков воздуха. Сорвавшись с места, она занесла прямой удар в сторону груди, — Тебе неведомо ничего, кроме собственного эго и любви лишь к самому себе! Лицо Гильгамеша прорезала острая ухмылка, а взгляд превратился в поощрительный и со спокойствием встретил гневный Артурии. С такой же легкостью он стал отбивать выпад за выпадом девушки. Её злость и исключительное желание повергнуть его совершенно не трогали Короля Героев. Он был бы прекрасным слугой класса Сэйбер. Но заносчивость привела его в класс Арчера. Только, чтобы не марать руки. Ужасно. Низко. Немыслимо. — Думаешь? Спокойный, даже где-то теплый тон Арчера заставил Короля Рыцарей глядеть в оба, а затем вновь перейти в оборону, ощущая, как меч Гильгамеша всё сильней угрожает жизни девушки. — Я не живу в иллюзиях, Артурия Пендрагон. Я вижу вещи такими, какие они есть. Что?.. Это слишком. Это явный перебор. Девушка, застывшая в этот миг и опустившая катану острием в землю, на несколько секунд перестала дышать. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она ощутила это вновь. То же, что и ощутила прежде, до того, как нанесла разрушающий удар Арчеру, от которого он уклонился, а затем сама Артурия оказалась на земле. Жжение. Невыносимое жжение в груди, которое стремительно разливалось по жилам, разогревая тело изнутри до катастрофической температуры. На мгновение глаза Артурии закрылись, позволяя горению распространиться по всему организму, а затем ощутить невероятный прилив сил, совершенную мощь. Когда её глаза открылись, она увидела весело улыбающегося Арчера, который, вопреки всем её ожиданиям, не нападал, а наблюдал за Королем Рыцарей. Но девушке сейчас было плевать. Она чуть повела плечами назад, словно разминая их, а затем, как по своему собственному сигналу, ощутив запах серы, в долю секунды оказалась рядом с Гильгамешем, нанося ему косой удар пылающей чёрно-красной катаной. Он поплатится. Поплатится за свой язык, за своё самодовольство, за то, что посмел оскорбить дорогое её сердцу. Яркий, ослепляющий свет. Оглушающий звон клинков. Глухой хлопок и… Тишина. Тряхнув головой, словно от проклятого наваждения, Артурия растерянно взглянула туда, где только что стоял Король Героев и где только что был свет. И не увидела ничего. Ничего, кроме катаны, от которой постепенно угасал чёрный огонь. Девушка подняла её ближе к себе, чтобы взглянуть на аномалию и ахнула, выронив её, сразу после того, как увидела своё отражение. Преданное лезвие отобразило острый вертикальный зрачок её глаз и чёрные полосы на скулах. Не трудно было догадаться, что это значило. Что происходит? Словно придя в себя, Король Рыцарей на ватных ногах повернулась назад и, не заметив там своего Слуги, стала оглядываться в поисках блондина. Хотя связь у них была слабая, его смерть или ранение она бы почувствовала. Поэтому сомневаться в том, что Гильгамеш жив и цел не приходилось. Неожиданно, она услышала ещё один хлопок. Затем ещё. Пока не осознала, что это аплодисменты одного зрителя, которые исходят откуда-то сверху. Артурия подняла свой взгляд на крышу, где стоял Король Героев, больше прежнего благословленный солнцем, и от того выглядящий ещё более возвышенно. И это возвышенное творение…аплодировало. Не понимая, что делать – злиться или недоумевать, девушка лишь опустила голову, заметив, что ее ладони теперь были полностью покрыты пеплом, который, как и в прошлый раз, впитывался в кожу и бесследно исчезал. — Я ведь говорил. Вновь не скрывая усмешки в своем голосе. Бывшая Сэйбер тяжело вздохнула. — И…чем я была? Вопрос был глупым и даже смешным, но то, что отобразила ее катана было чем-то страшным и невероятно пугающим. А молодой мужчина определённо видел больше. И ответ последовал незамедлительно. — Очень горячая рептилия. Сил раздражаться не было. Артурия ясно ощущала, что не пойми откуда взявшийся приток энергии угасал, а то и вовсе забирал последние силы. Девушка лишь подняла на Гильгамеша презрительный взгляд и хотела уже было сделать ему замечание, как увидела его прямо перед собой. — Я в буквальном смысле. Ты неплохо поработала над своей одеждой, Артурия. Взгляд Арчера заскользил по телу девушки, а Король Рыцарей только и успела, что перевести взгляд на свою юбку, которая была изодрана и сейчас была до непотребства коротка. Без внимания не осталась и ее блузка, которая пятнами была прожжена, но, к счастью, не оставила своего следа на груди. — Арчер, ты просто… Гонор, с которым это должно было прозвучать, на деле превратился в жалобную мольбу, а затем, обессиленная, кажется, несчастной фразой, она ощутила сильную пульсацию в висках. В попытках удержаться хоть за что-то, она коснулась рукой плеча Арчера, правда, следом моментально отстранилась от него, как прокажённая, и, на этот раз, не удержавшись, ощутила, как темнота перед глазами застилает тянущиеся к ней руки. А потом сон. Глубокий и спокойный.***
— Эй, полководец, что это за домина? Кажется, отсюда исходили потоки такой разрушающей мощи? – высокий блондин, разодетый по всем последним веяниям современной моды остановился у перекрестка, выжидая, покуда такая диковинка как «светофор» не засветит зелёным. — Да, именно. Ты всё ещё плох в контроле своей силы. Если ненароком разнесешь Киото, то и Граалем нам вряд ли удастся завладеть. Молодой человек недовольно цыкнул, закатывая глаза за тёмными солнцезащитными очками. Слуга был прав. Он только-только становился не самураем, которого уважали и боялись, как только видели остриё его катаны, а простым человеком. Человеком, которому ни в коем случае не стоило выделяться. Человеком, который просто переходит дорогу и что-то бубнит себе под нос. Человеком, на которого, всё равно, чёрт возьми, пялится добрая половина улицы. — Эй, полководец. А с тряпками мы не переборщили? — Неприятно женское внимание? Ах, меня бы на твоё место! — Тебя бы на моё, так ты бы половину улицы занял. — Неважно, как выглядит мужчина, главное то, какое он впечатление производит на женщину. Внешность – далеко не всё! А вот харизма, обая… — Да-да, можешь не повторять, – блондин не собирался выслушивать очередную тираду о похождениях своего Слуги, которые, откровенно говоря, не вызывали доверия. Единственное, что занимало светлую голову бывшего самурая был дом на самой вершине улицы, прямо перед густым синим лесом. И чем больше они продвигались к цели, тем сильней он ощущал азарт и бурление крови перед предстоящей битвой. О, как он скучал по этому чувству. Когда весь мир перестает для тебя существовать, когда единственным другом и напарником становится катана, когда перед тобой, словно из-под земли, предстаёт враг, а ещё лучше целый легион, в надежде убить тебя. О, это сладкое чувство, когда невидимую черту между тобой и всеми врагами разделяет шаг самого смелого война, самого храброго и глупого. Самурай убивал его не сразу, позволяя храбрецу почувствовать себя хоть на миг достойным себя. Но игра длилась всего пару мгновений. Далее – смерть. Но то, какой необыкновенный танец клинков происходил на поле битвы не мог не завораживать блондина. Сотни тысяч жизней порой не стоили того чувства невесомости, воли и потрясающей свободы. Он сливался со своим оружием в единое целое и сражался. Сражался до последней капли крови, сражался до последнего пота, сражался до тех пор, пока ноги могли держать его. — Эй, Саката, спрячь свою счастливую улыбочку. Кажется, наш оппонент уже здесь. Двое довольно быстро по меркам самурая дошли до нужного места. Они стояли у невысоких бамбуковых ворот, которые гостеприимно были открыты. Перед их глазами, прямо у главного входа в дом, сидел на пороге Арчер. В отличие от прибывших, Король Героев не обращал никакого внимания на своих посетителей, на деле только цедя вино из бокала. — Какой скромный у тебя Слуга. Боится, что я его одним лишь взглядом уничтожу? – с ехидной улыбкой первым нарушил тишину Гильгамеш. – Так пусть не волнуется. Я не тиран, я – Король. — А ты, как я погляжу, скромностью не страдаешь, – сотряс воздух высокий бас Слуги, который, не заставляя никого долго ждать, возник прямо рядом с блондином, сверкая самоуверенной улыбкой. Король Героев лениво перевел взгляд на Слугу и надменно приподнял бровь. Перед ним стояли двое мужчин – полных противоположностей друг другу. Один, явно моложе своего спутника, был высоким блондином, разодетым в чёрные кожаные штаны с огромной бляхой на ремне и тяжёлой цепью, дугой свисающей с правой ноги. Белая рубашка была едва застегнута, дабы, очевидно, показать всю тяжесть золота, что висело у него на шее, а также не забывало оставлять свой след и на запястьях, пальцах молодого человека. Весь комичный образ альфа-самца завершали белые туфли с кричащим, чуть подвернутым носиком. И тот выбор, что бывший самурай сделал в сторону тёмных очков, полностью оправдывал его. Гильгамеш также не смог бы вынести такого позора. Слуга этого бедолаги в свою очередь был невысоким, но довольно тучным мужчиной. От него уверенность исходила за версту, а его сдвинутые к переносице брови и широкая улыбка напоминали Арчеру Искандера. Но догадаться, что за героическая душа стоит перед Королем Героев было не трудно. Тога* поверх длинной туники и сандалии. Ярко-красный плащ сверху и лавровый венок на голове. — Чего сунулся сюда со своим щенком, Цезарь?***
Она проснулась от того, что её тело пронзила иглой острая боль в районе груди. Она нырнула глубоко в сердце и расшила причудливый узор невероятной муки, от которой Артурия не могла никуда деться после сильнейшего расхода своих сил. Девушка осела на футоне и сомкнула рваную ткань на груди, жмурясь от невыносимой боли. По её лбу скатилась маленькая капля пота и осталась висеть на кончике носа, явно не желая покидать Короля Рыцарей. Волосы были влажными от пота, а тело било в тяжелом ознобе. Существование в виде человека напоминало бывшей Слуге о том, что быть живым не так уж прекрасно, и Грааль может стать встать в очередь после всевозможных вариантов, способных пошатнуть хрупкое состояние живого существа. Черт. Пендрагон, ввиду природного упрямства, оставлять всё так не хотела и не могла, поэтому сползать с постели ей пришлось минуты две, а чтобы подняться на ноги и устоять на них ещё столько же. Её не покидало чувство того, что нужно срочно найти Арчера. Найти и вытрясти из него всё, что он знает, теперь, когда они союзники. Потому как наблюдать вечную ухмылку и многозначительные слова она была не в силах. Если верить тому чокнутому церковному служителю, то они должны быть во все оружия, и времени на игры Гильгамеша не было. Артурии предстояло сделать одну из самых невозможных вещей – заключить союз с Королём Героев. Без тайн, недоговорок и прочих хитростей, которыми Арчер жонглировал с потрясающей искусностью. Её комнату и улицу разделяло несколько проходных помещений, которые почти ничем не были обставлены, кроме маленьких кофейных столиков с пустыми декоративными вазочками из глины в углу каждой комнаты. Совершая над собой все вероятные и не очень усилия, девушка медленно, но уверенно стала продвигаться к выходу. И чем ближе она была к нему, тем ощутимей становилось её волнение. С чего она взяла, что нужно идти к главному входу, а не на задний двор? Черт его знает. Вероятно, от того, что Гильгамеш слыл не самым скромным и асоциальным человеком в мире и вряд ли бы стал проводить время там, где обычно проводили свои работы, допустим, его слуги. А главный вход – это да, это по-королевски. Там нужно было показать себя во всей красе. Так думала Артурия. Но так не думал Гильгамеш. Когда девушка оказалась в нескольких метров от заветных седзи, то её мгновенно обдало жарким вихрем сильнейшей маны. И она явно не принадлежала Арчеру. Твою же мать, Король Героев. В миг позабыв о боли, которая и не думала отступать от Пендрагон так просто, Король Рыцарей бросился вперёд, с визгом и громким стуком о стену отодвигая последнюю перегородку перед тем, что она боялась здесь застать. — А, Мастер… Девушка вздрогнула от нарочито выделенного слащавым голосом последнее слово Королём Героев и с нескрываемой тревогой, помноженной на вызов уставилась на представшую перед ней картину. Невысокий толстый Слуга в красном плаще и золотой лорика серте**, весело улыбаясь, наставлял на Арчера огромный, сверкающий меч, а Слуга Артурии, в свою очередь, широко ухмылялся с сияющим позади него золотистым облаком Врат Вавилона. Несмотря на почти скрещенные оружия, никакого духа сражения в воздухе не витало. — Что здесь происходит? – не сразу придя в себя требовательно вопросила девушка, ступая босыми ногами на траву и критически оглядывая Гильгамеша. Этот умник открыл Врата Вавилона, но оставался по-прежнему в мирских штанах. У Пендрагон задёргался глаз. — Сам пытаюсь понять, – раздался безэмоциональный голос слева от Артурии. Девушка подпрыгнула, совершенно не заметив, что совсем рядом с ней сидит белокурый мужчина без какого-либо интереса наблюдая за так называемой «дуэлью» двух Слуг. — А ты еще кто?! – возмущённо выпалила Пендрагон, пуще прежнего начиная злиться от непонимания происходящего. Неожиданно подул сильный ветер и с особым удовольствием растрепал волосы девушки, заставляя ту на секунду закрыть глаза, убирая пряди волос со своих глаз. Когда она открыла глаза, то блондина и след простыл. — Мастер, знакомься, это наши временные союзники. Безмятежный голос Короля Героев, сообщающий такую новость был последней каплей в чаше терпения. Артурия злобно скрипнула зубами, переводя взгляд на незнакомца. Полный человек с лавровым венком на голове теперь стоял без какого-либо вооружения, а сияющее облако Арчера и вовсе исчезло. Каждый по-своему улыбался, и эта немая сцена выглядела, как встреча двух закадычных друзей. Что еще за радости?! Сил не хватало совершенно, но злости было достаточно, чтобы, несмотря на своё состояние, пронзить Короля Героев одним из своих самых острых взглядов. — Когда в следующий раз ты будешь зваться моим Слугой, позволь напомнить тебе, что ты им и являешься, что совершенно не налагает на тебя ответственность за принятие таких важных решений, как союз, Арчер! — На-а-адо же, кто знал, что за доспехами бесстрашного Короля Рыцарей скрывается такая хрупкая и прекрасная дева, – подал, наконец, голос Цезарь, оценивающе осматривая обнажённые участки тела из-за подгоревшей ткани, которые услужливо предоставляли прекрасный обзор, а главное – огромное место для фантазии. — Знай свое место, шавка, – фыркнул Арчер, кидая на своего «коллегу» враждебный взгляд, – Эта женщина принадлежит мне. Артурия невольно покраснела от такой наглости и от неуместности подобных разговоров. — То-то я вижу, как она бежит к тебе с распахнутыми объятиями. — О, и это мне говорит человек, который собирается сражаться за Грааль, чтобы воссоединиться со своей женщиной. Нелепее причина только у Артурии. Да что они, черт возьми, себе позволяют?! — Продолжай также обращаться со своей нареченной, Гильгамеш, и она уже завтра будет у тебя в руках. — Ты смеешь дерзить мне?! Ну всё, это уже слишком. Девушка за несколько тяжёлых шагов оказалась напротив этой двойки и, с нескрываемой злобой, замахнулась обеими руками, сделав одновременно обоим апперкот***, которого Слуги явно не ожидали, но увернуться от двойного удара успели, словно сговорившись. Но Артурии было всё равно. Она, воспользовавшись шансом, приложила руки к головам нерадивых мужчин и стукнула их друг о друга. Это уже было даже слишком неожиданно для Слуг. Оба синхронно айкнули и схватились за ушибленные места. Лучшая защита – нападение, да? — А теперь заткнулись оба и стали слушать меня! – Пендрагон, словно разъярённая фурия, приказным тоном и, не терпящим возражений, взглядом заставила обоих послушно замолчать и в удивлении уставиться на низкую девушку с потрясающей силой. – Во-первых, я вам не кусок мяса, чтобы вы решали, кому я принадлежу, как, и что в принципе я из себя представляю. Я нахожусь здесь, рядом с вами и обсуждать меня в моем же присутствии грубо и невоспитанно! Во-вторых, какого черта здесь произошло, пока меня не было? Откуда такая самодеятельность, Арчер? Какого дьявола мы должны доверять им, и уж тем более заключать союз?! Это решать только мне. Ты не в своей эпохе, чтобы раздавать приказы и решать всё за всех. И, прошу заметить, не ты Мастер, а я. Стоило хотя бы посоветоваться со мной! И в-третьих, куда запропастился твой Мастер, Цезарь?! Кто он такой и с какой целью вы первоначально заявились сюда? Пендрагон колотило от злости, но отчеканенная на одном дыхании нотация, кажется, сотворила свой эффект. Лицо Цезаря превратилось в хитрую физиономию, на которой отображалось философское понимание бытия, а Гильгамеш сиял в блаженно скалящейся улыбке. — А я тут чаю нам сделал! Только начавшая остывать Артурия обернулась на голос и увидела Мастера Цезаря при главном входе с фартуком в розовую ромашку и заварочным чайником. Он обвел взглядом представшую перед ним картину самым обыденным взглядом и, удостоверившись, что его информация дошла до всех трёх пар ушей, благополучно скрылся в доме. Что. Это. Было. — Арчер, чёрт тебя подери!***
На часах было восемь вечера. Артурия и Гильгамеш мирно сидели за столом друг напротив друга и пили чёрный чай после сытного заказанного ужина. К тому, чтобы не готовить пришел, как ни странно, Арчер, мотивируя своё предложение словами «не королевских рук это дело». Денег на это у гостей нынешней эпохи нашлись довольно быстро. Благодаря новым союзникам, Король Героев и Король Рыцарей узнали, что помимо предоставленного дома, Ассоциация Магов позаботилась и о материальном положении участников в войне за Грааль. И найденной суммы в одном из кухонных шкафов, который не открывался, покуда Цезарь не прошептал что-то ему, коснувшись ладонью, хватало если не на полжизни шикования, то на треть точно. Конечно, после долгих пререканий, четвёрка героев уселась пить чай и решать стратегические вопросы за «квадратным столом»****. Скрипя сердцем, Пендрагон должна была признать, что встреча этой странной пары пошла им на пользу. И хотя Гильгамеш должен был знать всё, что касалось положения вещей на Шестую Войну за Грааль, иногда девушка замечала, что даже он был в замешательстве. Но гости меру знали и уже скоро покинули бывшую Сэйбер и Арчера. — Ты даже ничего не спросишь? Артурия оторвала задумчивый взгляд со слегка рябящей от её дыхания чайной глади и подняла его на собеседника. Его лицо, как обычно, озаряла коронная улыбка-ухмылка, а в голосе сквозила нагая самоуверенность. И она неустанно раздражала и напрягала девушку. — У меня нет вопросов к тебе, Арчер, лишь условия. — Хочешь еще раз почитать мне морали о роли Мастера и Слуги? Пендрагон устало вздохнула. — Я не понимаю, почему я должна тебе говорить об элементарных вещах, о которых ты осведомлен в той же степени, что и я. У нас контракт. Мы с тобой действительно союзники и зависим друг от друга. — Счастлив, что ты это признаешь, Мастер! Девушка вздрогнула, заметив перемены в его лице на более опасные. — Арчер, нет времени на твои игры. Нам нужно обсудить наши дальнейшие действия, составить план. — Враги сами придут, почувствовав твою горячую натуру. Ты слишком напряжена, Король Рыцарей. Просто наслаждайся своей новой жизнью. Вспоминаешь, каково это – быть человеком? Гильгамеш, всё это время неотрывно следя за девушкой, скосил на последнем предложении взгляд в сторону, но Пендрагон, охваченная по горло новыми проблемами не придала этому значение. — Тут что-то не так. Хотя бы потому, что нам сообщили, что это – последняя война за Грааль. Откуда им знать, что это последняя? Грааль ведь неконтролируем! — Именно так. Ему можно придать только желаемую форму, – Король Героев пригубил чай и отложил чашку поодаль от себя, лениво щёлкая пальцем, после чего прямо на столе образовался небольшой золотой кувшин, украшенный маленькими разноцветными камушками у самого горлышка. Молодой мужчина налил себе в чашку розовой жидкости и отпил немного. Гадать, что было в кувшине не было смысла. Пендрагон окинула Арчера строгим взглядом. Насколько она могла помнить, он не пьянел при их последней пьянке. А потому, пока он вёл себя, как всегда, она не могла предъявить ему никаких обвинений. — Тогда, что делает Ассоциация Магов? Они явно нам что-то не договаривают. Передел всего мира Героями из предыдущих эпох. Они так просто позволят этому свершиться? Не думаю, что нам сказали всю правду. Я не хочу участвовать в петушиных бегах. — Я не дам тебя в обиду, Король Рыцарей. Можешь не переживать за свою жизнь, – Арчер ухмыльнулся в чашку, властно сверкая алыми глазами. — Прекрати, наконец! – с громким стуком кулака по столу прорычала девушка, привставая с места от негодования. – Сейчас совершенно нет времени на это, а ты все никак не успокоишься! Неужели ты не понимаешь, что, возможно, судьба человечества в наших руках?! — Она всегда таковой была, Мастер. Но сейчас я не вижу никакого смысла в спасении всего человечества. Оно расплодилось так, будто именно это является главным смыслом цивилизации. В моё время человеческая жизнь даже бродяги была ценна. Потому что даже у него была своя роль в обществе. Король Героев говорил спокойно, но в его голосе явно звучало отвращение. Он не злился и неспешно цедил вино, словно проверяя на прочность нервы Артурии. — Но с тех пор ничего не изменилось, Арчер. Люди и по сей день развиваются. И они все… — Я не мизантроп, Мастер, – перебив, он усмехнулся так, словно она пятилетняя девочка, спросившая о смысле жизни взрослого дяденьку. – Я люблю весь мир и все его сокровища. Но те сокровища, что есть сейчас меня нисколько не удовлетворяют и приносят мало удовольствия. — В твоей жизни существует что-то ценнее понятия «удовольствия»? Девушка начинала раздражаться от его речей, с которыми она все больше и больше его порицала. Чем больше он говорил, тем больше она понимала, какие они разные и как же далеки друг от друга. — Удовольствие – это всё. Все люди живут и неукоснительно потакают своим потребностям на протяжении всей жизни. Все их мысли и поступки направлены только на свои желания. В этом нет ничего зазорного, милашка. — Есть кое-что ещё, что меня беспокоит. Король Рыцарей резко поднялась с места с преувеличенным спокойствием убирая со стола свою чашку и чайник. Смысла развивать этот разговор совершенно не было. Гильгамеш смотрел на мир совсем под другим углом. Он жил ради себя. Она жила ради всех, кроме себя. — Не спеши в кровать. Выпей со мной отменного королевского вина. Артурия с вызовом взглянула на него. Он выглядел настолько самоуверенно, что девушке показалось, что за скромным предложением скрываются грандиозные планы по соблазнению. Неужто он так наивен? Девушка хмыкнула про себя и уселась обратно, отставляя чайник и придвигая к Королю Героев свою чашку. Гильгамеш уловил вызов, что так явно читался в её глазах и удовлетворенно ухмыльнулся, наливая Артурии вина. — Так что тебя беспокоит, моя Королева? – невинно поинтересовался Арчер, довольно наблюдая за тем, как гордая львица в виде Короля Рыцарей едва сдерживает свой пыл, отпивая напиток. Всё-таки Король Героев не преувеличивал, говоря, что его вино – королевское. Вот уже второй раз она пила нектар Арчера и до сих пор была поражена поистине божественному, сладкому вкусу. — Цезарь сказал, что его и Сакату привела сюда небывалой силы вспышка моей маны. И что эта вспышка была нечеловеческого характера. Да, я маг, но… Даже если так, какой бы ни была огромна сила мага она не может ощущаться, как нечеловеческая. Арчер, что ты видел? Артурия была обеспокоена куда больше, чем пыталась это показать, но Гильгамеш не был слеп. — Как я уже сказал, ты была горячей штучкой. Рептилией, у которой огнём загорелась катана. — Утер***** мне говорил, что… — Ты сама понимаешь, чьим подобием ты стала. Боишься принять это? — Нет, но я мало знаю о магии, тем более о магии такого рода. Отец мне рассказывал в детстве о драконьей, но я плохо помню его слова. Я была одержима лишь одной идеей. — С тех пор мало что изменилось, – саркастично заметил Гильгамеш, наливая себе в очередной раз вина. Кажется, кувшин был бездонным. — Союзники в виде Сакаты и Цезаря хорошо, но…нужен совет мага. Думаю завтра посетить церковь и найти Джиро. Он должен знать, какой природы эта магия. — О, что я слышу? Неужели милашка согласилась с моим решением взять в союзники Цезаря? Девушка бросила на него гневный взгляд и закусила щеку с внутренней стороны. — Затем, когда я узнала их цели… Да и люди они не плохие. Я не ощущаю прямой угрозы от них. — Забавный выходит дуэт, верно? Двое героев хотят заполучить Грааль из-за пресловутой любви в новом мире. Это так смешно и нелепо, что я посчитал их несерьёзными соперниками. Пендрагон даже не удивилась словам своего Слуги. Недооценивать противника было его боевым хобби, и с этим нужно было что-то делать, если они хотят взять Грааль под свой контроль. — Для тебя вся любовь смехотворна, как я погляжу, – проворчала девушка, поднимаясь со своего места. Когда она поднялась и отправилась мыть посуду, Гильгамеш, неожиданно для неё, ничего не сказал. Это было несколько неожиданно, так как она уже по инерции ожидала колкие нападки в сторону её и Широ. С посудой было покончено и Артурия, бросив мимолетный взгляд, махнула рукой Арчеру на прощание. — Завтра я отправляюсь на встречу к Джиро, а затем начнем поиски других Слуг и Мастеров. Чем дольше тянем, тем больше проблем. Я хочу спасти мир и вернуться скорее в Авалон. Холодно поставив перед фактом, девушка скрылась за сёдзи, оставляя Короля Героев одного наедине с собой и своим кувшином. Молодой мужчина откинулся на пол и возвёл глаза к потолку, неожиданно рассмеявшись. — Амбициозно, Король Рыцарей. Только вернёшься ли ты в Авалон после всего… ___________________________________________________ Тога* — верхняя мужская одежда у древних римлян — кусок материи, которым, перекинув через левое плечо, обёртывали туловище. Лорика серта** — один из видов древнеримского чешуйчатого доспеха без кольчужной основы. Апперкот*** — классический удар из традиционного бокса; наносится кулаком по внутренней траектории наотмашь, при этом кулак повёрнут на себя; используется в ближнем бою. Название апперкот происходит от английского словосочетания, которое переводят как «рубануть снизу вверх». «Квадратный стол»**** — сатирическая отсылка к «Круглому столу». Утер (Пендрагон )***** — легендарный король бриттов, отец короля Артура.