Под кожей

И Люциус "пил" желание Гарри, "пил" жестко, подмяв под себя, словно не давая забывать, кто здесь доминирует. "Пил" нежно, лаская, сминая… Показывая, как дорог доверившийся ему Гарри. Проводя резным мундштуком по эрекции, обводя контуры, наблюдая, как проступает влажное пятнышко на кремовой материи шаровар. Чуть приспуская их, снимая жилетку с восточным узором, заставляя Гарри елозить от смущения. И было хорошо под ласками платинового красавца, было унизительно-волнующе лежать со спущенными шароварами и смотреть, как хозяин дома холеными пальцами чуть приподнимает его член и вновь отпускает словно играя, пощипывает соски, заставляя их непристойно набухнуть. И снова ниже… Щекоча крошечное отверстие уретры, наблюдая, как прозрачная капелька тянется за его пальцами, как пылают щеки Гарри. Сейчас послушно терпящего сладкую пытку, лишь тихонько всхлипывающего, теребящего край подушки с ярким орнаментом. — Шире… Вот так… Умничка…- окончательно снимая шаровары, потрахивая рот пальцами, которыми секунду назад размазывал предсемя по покрасневшей от напряжения головке Гарри, скользя по губам, так порочно сейчас приоткрытым. И вновь прикованный взгляд Гарри к загадочнному кольцу на мизинце Малфоя. « Оно словно из черного золота, оно словно срослось с кожей…» — Что это, Люц? — касаясь драгоценного металла — Любопытный… Любопытный и сладкий… — мурлыкнул Малфой, нависая над Гарри, покачиваясь, делая недвусмысленные движения, тягуче, неспешно, как хищник, знающий, что добыча покорно разложена под его сильным телом. — Хочешь посмотреть? — раздразнивая, искушая. — Что? — совсем тихо, словно опасаясь, что может что-то произойти. — Как тебя будут…- понижая голос до шепота, наклоняясь к уху Поттера. И без того большие глаза Гарри были теперь в пол-лица. Мир магии был непостижим, разнообразен, и Поттер понимал, что существует и то, с чем он никогда не сталкивался. — В библиотеке, тогда… — интуиция подсказала правильный ответ. — Я не… не понимаю, — опасливо косясь на матовое кольцо, подрагивая всем телом. Но было и любопытство. Любопытство, которое неприкрыто отражалось в зелени глаз. — Или боишься…? — искушающе, словно змей, подталкивающий к сладостному запретному плоду. Нервно облизывая губы, Поттер что-то промямлил, не в силах противиться. Брошенный взгляд на мерцающие разноцветные огоньки в мутноватой колбе кальяна, вожделение, смешанное со страхом. Он не понимал, то ли сладковатый дым снял последние табу, то ли он сам… Сам хотел, желал полностью прочувствовать вкус и такой любви Люциуса. Не одного Люциуса. Опасного, манящего. И дымка — полупрозрачная, мерцающая, движения пальцев Малфоя проводящего по витеватым надписям на кольце, неизвестные заклинания… « Святой Мерлин… Двое…» — Древняя магия. Почти забытая здесь и не забытая на Востоке. « Темная… Наверное Темная…» И он смотрел на кольцо, переводил взгляд на второго… Такого же, хотя нет… Если присмотреться — изгиб губ мягче, порочнее взгляд… Жадный и также подчиняющий… — Кольцо, оно… — Только вместе с пальцем, — невозмутимо ответил Люциус и Гарри вздрогнул. — Ой… — Тшш… — мурлыкнул появившийся, поглаживая растерянного, взбудораженного Поттера. — Ты же никогда еще так не пробовал, моя конфетка… Отбрось прочь все сомнения… Ты был таким красивым в библиотеке — разметавшийся на коленях, кончающий… И Поттер почувствовал, как удушливая волна залила щеки, а его тело продолжали поглаживать, ласкать. Несильно оттягивая волосы, принуждая открыть шею для поцелуев. Словно желая выпить досуха неприкрытое желание Гарри. А потом он растерянно смотрел на мужчин. Вальяжно развалившихся на подушках, не сводящих с него сияющих глаз. — Не бойся… Ты же хочешь… — побуждая преодолеть робость, страх. — Раздень нас… И сглатывая слюну, он смотрел на широкую грудную клетку Люциуса, темно-розовые соски, смотрел на дорожку золотистых волосков, уходящих под ткань. Ткань, не скрывающую возбуждение. И уже жадный взгляд на второго… Второго Малфоя. «Мерлин… Что же они со мной сотворят…» Но это было выше его сил — отказаться от искушения, платинового сексуального искушения. И «пьянея» от коктейля возбуждения, смущения, аромата малины, все еще витавшего в воздухе, он раздевал, трогал, все еще не веря, что отважился на подобное. «Два… Два больших… С перевитыми венками… Мордред… Они уже сочатся… Не могу больше…» И словно поняв желание Гарри, Малфой похабно раздвинул ноги и жестко притянул к себе свою добычу. Неумело, но старательно, он причмокивал, посасывал, вел языком по тяжелой мошонке, понимая, как на него сейчас смотрит второй. — Теперь ко мне… Его, что-то пискнувшего, со слюной стекающей по подбородку, легко и властно притянули ко второму члену. И старательно отсасывая, он слушал сытые вздохи мужчин, кожей чувствовал их взгляды. Взгляды хищников, нежащихся от ласк. — Роскошный рот, — обводя покрасневшие от усердного минета губы. — Красивый, жадный, чувственный… — одобрительно нашептывая на ухо. И уже приподнимая охнувшего Гарри, удобно укладывая, зажимая с двух сторон В четыре руки лаская, захватывая в «плен». Платина волос скользила по груди, соски перекатывали между зубов. Деликатно, хищно… Посасывали головку члена, щекоча платиной пах. Целовали щиколотки, наблюдая, как смешно елозит Гарри. Пока неторопливо, купая в неге. Переворачивая на живот что-то лепечущего и замирающего от вихря эмоций Гарри, покрывая поцелуями трогательные ямочки на пояснице, очерчивая пальцами родинки на лопатке, напоминающие своими очертаниями Змееносца. — Хороший знак… — вновь скользя подушечками пальцев по родинкам, оглаживая их. И уже несильно надавливая на поясницу, заставляя непристойно оттопырить зад, показать нежную кожу вокруг ануса. Желая вновь вылизывать, смаковать вкус самых интимных мест. Слушая восторженные сдавленные всхлипы-стоны юноши, непристойно обсасывая каждое яичко, оттягивая розовую кожу мошонки. И Гарри, всхлипывая, толкался в рот Люциуса, Гарри сгорал от смущения, но еще сильнее оттопыривал ягодицы, ощущая, как трогают каждую морщинку вокруг ануса… — Ааахх… Чувствуя смазанные пальцы, скользящие по промежности, чувствуя пальцы на сосках — набухших, розовых. Не желая открывать веки, а желая еще и еще плыть в волнах накатывающего и отступающего предоргазменного состояния, представляя себя — голого, мечущегося в мужских руках, беспомощного, раскрытого. Понимая, что его сейчас отымеют в два члена. И от этой мысли подвело живот… А его, любовно вылизанного, послушно подставляющегося, уже уложили на мягкие подушки, собственнически задирая длинные ноги, раскрывая узкую дырочку, наблюдая, как она открывается под давлением пальцев. — И в ротик… Раскрасневшийся, с бисеринками пота над губой, в золотом ошейнике, с браслетами на запястьях и щиколотках, как дорогой наложник, как самая желанная добыча. С пальцами Люциуса во рту, с пальцами Люциуса в анусе, глухо и жалобно постанывающий, трогательно растопыривающий пальчики на ногах от прикосновения к бугорку простаты — Гарри свел бы с ума и святого. И желание опаляло нервы возбужденных мужчин. Погрузиться в тугое отверстие, почувствовать гладкость, бархатистость анальных стеночек, трогать розовую кожицу мошонки, сминать соски… Смотреть, как течет Гарри, мечется, слушать, как надрывно кричит от наслаждения… Взять, залить спермой мальчишку, вновь утвердить права. Натягиваемый на члены до упора, уже плохо соображающий, лишь чувствующий, как его трахают по очереди, он зарывался руками в белоснежную гриву, непристойно подмахивал, постанывал… И снова грива платины, тяжелое дыхание, потемневшая радужка глаз, напоминающая грозовое небо, подрагивающие ресницы, движение тел, перекатывание мускул под влажной кожей и эта «пытка»… Его брали смакуя, растягивая, ворочаясь в бархате ануса. Брали тягуче, плавно, пытая сладостной мукой… И он закричал от залившего жгучим наслаждением анального оргазма, выгнулся, забился, распахивая глаза. Чувствуя последние толчки, понимая, что его буквально накачивают семенем. Вновь задранные ноги — припухший анус поглаживали, трогали. И Гарри томно вздохнул, когда понял, что промежности касаются теплые губы. Послышались звуки всасывания, пальцы Люциуса провели по губам Гарри и он послушно приоткрыл рот — семя стекало, наполняло собой. И он чувствовал вкус слюны Люциуса, вкус терпковато-солоноватого семени во рту. Уставший, разнеженный, принимающий мягкие поцелуи. *** Они кормили юношу с рук, наслаждаясь отдыхом и негой. Стирая капельки виноградного сока с губ Гарри, вновь угощая его сладкими, ароматными, налитыми, впитавшими тепло солнца, гроздьями. И они вновь желали, хотели… И Гарри «плыл» от умелых ласк. И легкий запах мужского пота, как прилив вызывал новое томление. Уже увереннее, осмелев, он обнимал, скользил теплыми ладонями по сильным телам, наблюдая, как плавится сталь в их глазах. Жестче прелюдия, жестче ласки… Они словно хищники желали «растерзать» свою добычу. Льнущую к ним, заставляющую терять самобладание. — Что это? — Не бойся. Это кольцо поможет продлить удовольствие. Мы желаем насладиться тобой в полной мере, мой сладкий… — припадая в поцелуе к губам, чувствуя привкус винограда, ощущая жар мальчишки. Потираясь тяжелыми влажными членами о бедра Гарри, продолжая ласкаться, оставляя укусы-метки. По-очереди гладя головку члена Гарри большими пальцами, обводя ее по кругу, наблюдая, как жар желания разливается по щекам, груди их мальчика. И Поттер только охнул, когда его поставили на четвереньки, охнул и шумно сглотнул слюну, наполнившую рот: один скользнул под Гарри, пристраиваясь к паху, второй поглаживал округлые ягодицы… Предвкушение наполняло, выплескивалось через край и он подрагивал, что-то поскуливал, представляя себя со стороны. И словно подтверждение, донесшийся бархатно-низкий голос Люциуса: — Красивый и мой… А Поттер одуревал от откровенной, бесстыдной позы, позволяющей толкаться в рот своего «снежного барса», от позы, требующей от него внимания « снежному барсу», тяжелого дыхания мужчин, от рук, сминающих ягодицы. Погружаясь в рот Люциуса, облизывая член Люциуса, чувствуя пальцы Люциуса, оглаживающие изнутри. «Святой Мерлин…» — пронеслось в голове взмокшего Поттера. Изнемогая от невозможности спустить раньше времени, принимая в себя член Малфоя, глухо постанывая, не в силах выпустить изо рта налитую влажную головку Малфоя, жадно толкаясь в рот Малфоя… И новая поза, всхлипы Гарри — «поплывшего», цепляющегося за мужчин. Его вертели, словно игрушку, бесценную, выбивающую последние остатки разума, растягивали, наслаждась гибкостью юношеского тела… Пахло сексом, страстью… Предоргазменное состояние заливало, беспощадно терзало каждый нерв… И как кульминация, желание вместе достигнуть наслаждения: снятое кольцо, новая поза — усаженный на член Люциуса, потрахивающий стояком воздух и рваный стон, вскрик… — Мордред… А дальше все мысли вылетели из головы Гарри. Второй плавно опустился, и Поттер лишь мог хватать ртом воздух, цепляясь за сильное тело. Зажатый, затрахиваемый, чувствующий, как приподнимаются волоски на затылке, как в анусе двигается член Люциуса, ощущающий одуряющую тесноту и бархатистость вокруг собственного члена… Громко кончающий, бьющийся между мужчинами, захлебывающийся в ярком оргазме… *** Он с трудом дышал, весь мокрый, но сытый и довольный. И вновь легкое мерцание… И один Люциус. — Понравилось? — ласково прикусывая мочку уха Гарри. — Угумс…- смущенно прячась в объятиях Малфоя. И чуть позже… — Ой, колется…- разглядывая пальцы, ощущая едва уловимые, легкие, как облако всполохи магии. — Люц… — теперь с надеждой, не веря своему счастью. — Все вернется, Гарри, все вернется. Нужно лишь время. Потерпи немного, — мягко перебирая влажные волосы своего мальчика. *** Ме­сяцы спус­тя… Гар­ри ме­тал­ся, слов­но зверь в клет­ке. Ме­тал­ся, нер­вно сжи­мая паль­цы. Да­же не­воз­му­тимый Али, ка­залось впи­тал тре­вогу Пот­те­ра и те­перь прис­лу­шивал­ся к каж­до­му шо­роху, зву­ку. «С гос­по­дином все бу­дет хо­рошо. Гос­по­дин не один» — Я знаю, Али, знаю… Но я не мо­гу спо­кой­но си­деть и ждать, — сжи­мая паль­цы рук, ку­сая до кро­ви гу­бы. Уже дав­но не бы­ло ошей­ни­ка, не бы­ло «пле­на». Но бы­ло то, что зас­тавля­ло сей­час Гар­ри вновь и вновь под­бе­гать к ок­ну, тре­вож­но всмат­ри­вать­ся вдаль… «Гар­ри не­об­хо­димо это вы­пить. Гар­ри взвин­чен до пре­дела. Али бес­по­ко­ит­ся» По­давая Пот­те­ру ста­кан с ус­по­ка­ива­ющим зель­ем. Вы­пивая на­питок, да­же не спо­ря, ус­та­ло опус­ка­ясь в крес­ло. И вновь дот­ра­гива­ясь до по­дарен­но­го Лю­ци­усом коль­ца. Коль­ца из пла­тины. « Я ведь так и не ска­зал ему…» И уже вспо­миная их не­дав­ний раз­го­вор с Лю­ци­усом… *** … — А Дамб­лдор, Люц? Они си­дели в гос­ти­ной, мяг­ко пот­рески­вал ка­мин… — Нам приш­лось это сде­лать. Слиш­ком мно­го оши­бок, же­лания зах­ва­тить власть, всем уп­равлять. На­ша ор­га­низа­ция соч­ла это неп­ри­ем­ли­мым. — Но Дамб­лдор силь­ный маг. Был. — Очень силь­ный. Но нет та­кого че­лове­ка, ко­торый мо­жет про­тивос­то­ять груп­пе. Мой отец, пра­дед… Се­рый Ор­ден су­щес­тву­ет не од­но сто­летие, Гар­ри. Ми­нис­терс­тво уже дав­но «на­ше». Боль­шинс­тво ма­гов не зна­ют о су­щес­тво­вании Ор­де­на, они до­воль­ны ру­ководс­твом — а это са­мое глав­ное в уп­равле­нии. Ре­аль­ная власть, ка­пита­лы — у Се­рого Ор­де­на: не­замет­но­го, но сле­дяще­го за каж­дым пред­ста­вите­лем ру­ково­дящих струк­тур. И Гар­ри, как на­яву вновь уви­дел по­сереб­ре­ный знак Ор­де­на, вы­бито­го на пред­плечье Лю­ци­уса. — В том до­мике… Ар­тур и кто-то еще…? — Си­ту­ация обос­три­лась. Реддл пы­та­ет­ся на­вязы­вать свою по­лити­ку. На тер­ри­тории особ­ня­ка встре­чи с Ар­ту­ром и ос­таль­ны­ми бы­ли на­ибо­лее умес­тны и бе­зопас­ны. Но как я уже го­ворил- Реддл не дос­та­точ­но умен. Вте­реть­ся к не­му в до­верие не сос­тавля­ло боль­шо­го тру­да. Прав­да ва­ша вы­лаз­ка… Пот­тер пок­раснел, вспо­миная свои ошиб­ки. А Мал­фой не­тороп­ли­во от­пил из бо­кала и про­дол­жил: — Про­тивос­то­яние Дамб­лдо­ра и Ред­дла… За ни­ми да­же бы­ло ин­те­рес­но наб­лю­дать. — И что те­перь? Я бо­юсь, Люц. — Ско­ро все за­кон­чится, — не­доб­ро ух­мы­лясь. И Пот­тер зяб­ко пе­редер­нул пле­чами, по­чувс­тво­вав, как у не­го рас­пол­злись му­раш­ки по те­лу. — Иди ко мне, — уже мяг­че, об­во­лаки­ва­юще, при­тяги­вая к се­бе взвол­но­ван­но­го Гар­ри… **** « Люц, Люц…» — Люц! Вска­кивая с крес­ла, ки­да­ясь навс­тре­чу по­явив­ше­муся Мал­фою. — Мор­дред… Те­перь не сво­дя глаз с бро­шен­но­го тро­фея. Бро­шен­но­го к его но­гам. — Си­вый…- чувс­твуя под­сту­па­ющую дур­но­ту, уты­ка­ясь в плащ Мал­фоя, ощу­щая лег­кий за­пах га­ри, по­та. И уже под­ни­мая гла­за на Лю­ци­уса. — Мой суп­руг не бо­ит­ся кро­ви, — твер­до, влас­тно при­под­ни­мая под­бо­родок Гар­ри. — Не бо­ит­ся, Люц, — в глу­бине ду­ши чувс­твуя, как его уже на­пол­ня­ет дру­гое чувс­тво. Чувс­тво удов­летво­рения. И вновь бро­сая взгляд на го­лову Фен­ри­ра и креп­че при­жима­ясь к Лю­ци­усу. — Как? — Те­бе не сто­ит за­давать­ся этим воп­ро­сом, Гар­ри. Глав­ное ре­зуль­тат. И Пот­тер мел­ко зад­ро­жал, по­нимая, что не хо­чет знать, как Лю­ци­ус до­был этот тро­фей. Для не­го. Для сво­его Гар­ри. — А ос­таль­ные…? — Все кон­че­но. От Ред­дла и его сво­ры — ос­тался лишь прах. — Я так бо­ял­ся… За те­бя… Всхли­пывая, при­под­ни­ма­ясь на но­соч­ки, це­луя, сти­рая грязь с вис­ков. — Я был не один… — Я знаю, но все рав­но… Я не ска­зал те­бе… Что-то бор­мо­ча, сму­щен­но уты­ка­ясь в плащ, чувс­твуя объ­ятия. Креп­кие, на­деж­ные, да­рящие уве­рен­ность, что ему ни­ког­да не да­дут упасть. — Тшш… Все хо­рошо… Я все знаю, все знаю, мой до­рогой. Це­луя так, что у Гар­ри заш­лось сер­дце и зах­ва­тило дух. — Так ку­да ты хо­чешь? Уви­деть кра­соту ла­ван­до­вых по­лей Фран­ции? Уз­нать эк­зо­тику Вос­то­ка? — Я еще не ре­шил. Еще по­думаю. Хо­рошо? — ед­ва слыш­но. — Хо­рошо. И Гар­ри смот­рел, смот­рел в лю­бимые гла­за. Гла­за цве­та ста­ли.