Влюбись в меня заново

      Северус помог мне подняться на ноги — тело было все ещё вялым после заклинаний.       Он увидел, как мои колени подогнулись, и с сожалением посмотрел на меня.       — Мне пришлось… — начал он.       — Я все понимаю, ничего не говори, — кивнула я. — Все стало ещё запутаннее, все воспоминания… будто и не мои. Неужели все это стёр в моей голове целитель Тики в Мунго? Но одно я знаю точно: как это выяснить.       — Гермиона, — строго и настороженно сказал Северус, не спеша отпускать мою руку. — Только не говори, что хочешь воспользоваться маховиком времени.       Я помрачнела и не ответила на вопрос. Северус и без того всё понял. Его лицо перекосилось будто от боли.       — Те воспоминания в Мунго…       — Я думаю, они верные, — произнесла я, облокачиваясь на спинку дивана, чтобы дать своему телу отдых. — Но потом мне их стерли, как и многие другие. Я помню кровь единорога, я помню, как Джинни опекала меня после… — я опасливо взглянула на Северуса и переменила тему: — И я помню, как убила Беллатрикс. Это была самозащита, — тут же оправдалась я.       — Я видел, — согласился Северус и начал ходить по комнате. В его голосе появилась злоба и недоверие. — Но почему ты сразу применила непростительное?       — Лестрейндж очень сильная волшебница, — заволновалась я и повысила голос. — Она бы убила меня. Отразила любое заклинание. Любое, кроме…       Северус долго молчал, а затем, завершив круг по комнате, подошел ко мне и тоже облокотился о спинку зеленого дивана.       — Знаешь, эти воспоминания, которые я нашел… Они отличались от других. Будто были… отполированными? Какие-то неестественно четкие… — Северус посмотрел на меня и хмуро продолжил: — Так выглядят воспоминания, к которым была применена магия…       Я нервно втянула ноздрями воздух.       — Уже поздно… Занятия всё еще никто не отменял. Мои друзья думают, что я подалась в какую-то тайную организацию…       Северус развернулся ко мне и медленно наклонил голову набок, изучая меня.       — Обещай, что ни во что не ввяжешься, Гермиона. Если бы не чертов Хогвартс, я бы никуда тебя не отпустил.       Я улыбнулась. Сейчас он выглядел чересчур ранимо.       — Кто быстрее проболтается Дамблдору: привидения или домовики? — наигранно веселым и бодрым голосом спросила я.       — У директора есть уши даже на потолке, — хмыкнул Северус и стал пронизывать меня взглядом черных глаз. — Иногда я боюсь даже переодеваться, мне кажется, что я нахожусь под всевидящим оком.       Я прыснула и подтянулась к Северусу, чтобы поцеловать его. Он не стремился ответить мне, и когда я чуть отдалилась, чтобы посмотреть на его лицо, увидела недоверие во взгляде.       — Я чувствую, что ты меня обманываешь или обманешь, — на полном серьезе сказал он.       — Всё будет хорошо, — пообещала я ему, отделавшись дежурной фразой. — Доверься мне, как я доверилась тебе.       Я оттолкнулась от спинки дивана, чтобы покинуть его комнаты, как он внезапно удержал меня за локоть и вкрадчиво спросил:       — Я видел твои воспоминания будто со стороны. И многое не понял. Но ответь: это тебе хоть как-то помогло? Я считаю, нужно продолжить сеансы. Либо обратиться к волшебнику, который сможет ввести тебя в состояние гипноза. Таким образом можно выловить эти спрятавшиеся воспоминания без деформации. Завтра после занятий?       — Да, — согласилась я. — Завтра продолжим.       Северус отпустил мою руку и проводил до двери.       Я вышла в ледяной коридор из нагретой камином комнаты и пожелала ему спокойной ночи.       В тот момент мне казалось, что Северус мне не поверил.

***

      Я поднялась на восьмой этаж и три раза прошла мимо заветной стены, на которой стали вырисовываться высокие узорчатые двери Выручай-комнаты.       Внутри меня ждала по-прежнему наша с Северусом библиотека. Я подошла к столу и настороженным взглядом осмотрела комнату. Почему она так навязчиво мне является?       Я вынула гребень из кармана и с силой сжала его в руках.       — Я знаю, что делать, — повторила я. — И я готова.       В комнате возник призрак девушки. Это я. Длинные кудрявые волосы, грустные глаза. Мантия в пол.       — Кто ты? — спросила я настороженно, оглядывая девушку с головы на ног. Она походила на тех привидений, которые я привыкла видеть в школе, только намного бледнее.       — Я — это ты, — сказал призрак еле слышным странным голосом. — Если ты готова, то действуй, я помогу.       Мне хотелось расспросить ее обо всём — откуда она взялась, что именно я должна вспомнить и для чего именно мне надо убить Волдеморта — я уверена, что она знала ответы на все мои вопросы, но какое-то шестое чувство подсказывало мне, что сегодня ночью я так и так все узнаю. Нужно лишь запастись терпением. Впереди целая ночь.       Я сжала гребень, подумав об Отделе тайн. Через несколько секунд я оказалась в подвальных помещениях Министерства Магии. Я быстро нашла комнату времени, дверь была не заперта. Внутри было гулко и пусто, по бокам комнаты в красивых стеклянных стеллажах лежали, переливаясь в голубоватом свете люмоса, маховики времени.       Я потянулась к стеллажу и с помощью магии добыла себе один.       — Но разве он поможет вспомнить? — недоумевала я. — Дамблдор сказал, что я сделала петлю во времени, этот маховик будет работать только здесь.       — Я тебе помогу, — призрак появился близко от меня и продолжил: — Иди в соседнюю комнату. В круглую и черную, где на стенах висят десятки разных механизмов. Найди сосуд времени.       Я тут же поняла, про что говорит призрак. Сосуд прошлого и будущего, как называли его Сол Крокер и Пенелопа Лоулер.       Я зашла в круглую соседнюю комнату и быстро нашла взглядом нужную мне вещь — огромный сосуд с переливающимися чарами времени.       — Подержи там маховик, — донесся голос сбоку от меня.       Я послушно, держа предмет за золотую цепочку, опустила в чары времени маховик. Его тут же засосало, вырвало у меня из рук. Волшебные чары в миг разобрали его по составным частям, песок рассыпался, растворился в переливающейся субстанции. Вместо него, когда маховик начал заново собираться, внутри колбы оказалась само блестящее вещество.       Маховик времени вынырнул, и я ловко схватила его прежде, чем он упал на пол.       — Укрась гребнем себе волосы и надень маховик на шею. Теперь ты можешь путешествовать по времени, как гостья — куда захочешь. Но нам нужно, чтобы ты вспомнила.       — Подожди, — попросила я призрака. — Ты — это еще одна я из будущего?..       Девушка подарила мне печальную улыбку.       — Ты поймешь, кто я, — сказала она и кивнула на маховик, когда я укладывала волосы с помощью гребня. — Пусть оси маховика времени закрутятся, назови дату: 2 мая 1998 года.       Меня тут же прошиб холодный пот, руки стали подрагивать от страха и предстоящего приключения. Совесть взывала к разуму: я ведь обещала Северусу ни во что не влипать! Но если я сейчас это не узнаю, то, возможно, не смогу спокойно жить. Мне грозят напасти и смерти, уготованные мне судьбой.       Я слишком далеко зашла, чтобы отступать назад.       Я запустила механизм — назад дороги не было. Оси завращались, чары времени переливались в нем, словно перламутр. Один миг — и вот черная комната исчезла, а я оказалась в тёмном лесу.       Со всех сторон на меня полилась какофония звуков — завывания лесных существ, грохот от взрывов и чьи-то громкие голоса.       Я увидела, как мимо меня идет Гарри и чуть не окликнула его, мне помешал только призрак — он появился передо мной и приложил палец к губам.       — Воспользуйся чарами невидимости, — напомнила она.       Мне пришлось дрожащей рукой накладывать на себя чары.       Мерлин, Гарри! Я поспешила за ним. Маховик времени подпрыгивал на моей груди с каждым моим быстрым шагом и сильно бил то по ключице, то по солнечному сплетению.       Он идёт к Волдеморту, сообразила я. Сейчас тот убьет его, а потом Гарри оживет. Волдеморт убьет лишь осколок внутри него, крестраж.       Я спряталась за деревьями и вскоре увидела вспышку зеленого света. Момент тишины, а затем раздался громкий смех пожирателей и хриплый, холодный, самодовольный — Тома Реддла. Я все еще не понимала, почему призрак затащила меня сюда. Я всё прекрасно помню. Что нового я могу увидеть?       Зеленые вспышки вновь и вновь прорезали густую темноту Запретного леса.       — Авада Кедавра! Авада Кедавра! Авада Кедавра! — неустанно кричал Волдеморт.       Я сначала и не поняла, что что-то не так. А затем, когда уразумела, было слишком поздно, — я вскрикнула и напролом кинулась через кустарники на помощь к другу. Но призрак, появившийся передо мной, протянул мне руку, и я, плохо соображая, что к чему, доверившись этой прозрачной девушке — себе, — взяла ее за руку.       Мы перенеслись в руины Хогвартса. Дым и пепелище — вот что осталось от величественного замка. Пожиратели смерти стояли напротив армии Хогвартса — студентов-старшекурсников и преподавателей. Я увидела себя. Я жалась к Рону, лицо мое было в грязи и крови, одежда изодрана, как и у многих в этот судьбоносный день.       — Мальчик-Который-Выжил мёртв! — крикнул Том Реддл, и его голос разнесся по окрестностям. Он с отвращением и жестоким ликованием бросил с помощью магии тело Гарри прямо к ногам впереди стоящих хогвартцев.       Я вскрикнула дважды. Та я, которая стояла возле Рона, вцепилась в его руку и закричала дико и не своим голосом, когда увидела неестественно выгнутые руки, ноги и изудорованное лицо друга. Я вскрикнула во второй раз и согнулась пополам над телом.       Всполохи заклинаний разрезали небо. Две стороны столкнулись, продолжив кровавую и жестокую битву за замок.       Призрак вновь взяла меня за руку.       — Вращай оси, — сказала она мне, хотя я плохо соображала, что к чему. Я не могла отойти от шока, дрожащими и скользскими от слез пальцами я дотронулась до бездушного металла.       Мы оказались в больнице Святого Мунго. Я смотрела со стороны, как меня ведут под руки двое целителей в лимонном.       — Она никак не может отойти от этих событий, — я резко развернулась и увидела Джинни и Рона, которые шли за нами и беседовали с целителем Янусом Тики. — Она вскрикивает по ночам и плохо спит. Она очень переживает из-за произошедшего. Мы все переживаем, но ведь прошло уже больше полугода.       Рон Уизли, осунувшийся и сгорбившийся внезапно останавливает целителя и недовольно смотрит на сестру.       — После общей терапии она была какое-то время нормальной, — берет он инициативу в свои руки и поднимает ладонь вверх, прося Джинни не перебивать его. — Прошу, не надо врать хоть здесь. Мы оба устали. Чем дальше, тем хуже. Она бредит идеей вернуть всё. Постоянно делает какие-то просчеты. Хочет ограбить Министерство Магии, но ведь все маховики времени и так уничтожены. И еще… — Рон угрюмо поворачивается к сестре. — Прошу, скажи.       — Она никак не может простить себе смерть профессора Снейпа. Гермиона думает, что могла бы спасти его.       Янус Тики слушает их и задумчиво кивает.       — Да, вы знаете, что такие случаи после войны не редкость… Взять хотя бы вашего бывшего замдиректора — Минерву МакГонагалл, она рвет на себе волосы и часто вводит в панику других пациентов… Мы скоро отведем ей отдельную палату, — Тики медленно проводит ладонью по усам и бороде и чешет подбородок, затем открывает папку. — Мисс Грейнджер прошла у нас, как и все, терапию… Боюсь, нам придется ее забрать на более долгое лечение.       — Она поправится? — с надеждой в голосе спрашивает Джинни и берет брата за руку, ища поддержки.       — Мы приложим все усилия… Герой войны всё-таки… Но вы должны понимать, что некоторые душевные раны неизлечимы… Иногда их проще вырвать с корнем, благо, колдомедицина способна на такое…       Я чувствую прохладное прикосновение — призрак взял меня за руку, и вот мы уже в кабинете Януса Тики.       Перед целителем стоит Джинни Уизли — повзрослевшая, с высокой прической и накрашенными губами.       — Терапия идет успешно, мисс Уизли, — говорит ей Тики. — Как мы с вами и договаривались, некоторые воспоминания мисс Грейнджер удалось стереть. Некоторые заменить. Она ведет себя спокойно, истерики прекратились. Думаю, еще месяц-другой, и вы сможете забрать ее, — целитель самодовольно улыбнулся. — Моя методика работает.       Призрак вновь прикоснулся ко мне. Я автоматически заставила маховик вращаться. Я забыла как дышать, стояла всё это время с неестественно прямой спиной и полными ужаса глазами. Слезы, соленые и обильные, заполонили мои глаза. Я смаргиваю их и чувствую, как они обжигают мне распаленные щеки.       — Аккуратно, тут небольшой порог, — в следующий момент слышу я веселый голос Джинни и тут же открываю глаза.       Я иду следом за собой и рыжей подругой и тоже переступаю порог. Мы оказываемся в уютной квартире.       — Располагайся, поставь пока чемодан сюда, — говорит Джиневра, кивая на комнату. — Я сейчас сделаю нам чай.       Я захожу вслед за собой и у меня вырывается хриплый звук из горла, как будто из меня выбили весь воздух. Мы оказываемся в библиотеке. Нашей с Северусом библиотеке, с книжными стеллажами, столиком и уютным диваном.       — Постой, — прошу я призрака шепотом, но она неумолима: снова берет меня за руку и заставляет привести в движение маховик.       — Гермиона, откуда эти книги? — настороженно спрашивает Джинни и подходит ко мне со спины, наблюдая с ужасом, как я вытаскиваю из бисерной сумочки на стол стопки пыльных книг и рукописей.       — Это Северуса, — отвечаю я, беззаботно напевая песню и продолжая занятие. — Он хочет перевести до свадьбы всю библиотеку. А кстати, Джинни, почему с тобой не пришел Гарри? Когда он выздоровеет?       — Ты снова была в доме Снейпа в Паучьем Тупике? — ахает Джинни.       — Там безопасно. Северус во всю ведет подготовку к свадьбе, а я вызвалась помочь ему перетащить вещи.       Джинни бледнеет и сжимает ладони в кулаки.       — Лучше бы не ходила туда пока, Гермиона. Знаешь, Беллатрикс Лестрейндж до сих пор не поймали…       Я вижу, как я поворачиваюсь на нее и недоуменно смотрю.       — Ну так авроры же займутся этим? Что опасного?       Призрак подходит ко мне ближе.       — Еще немного, — обещает она и протягивает руку.       Мы снова в Мунго. Я не знаю это помещение — мрачное и навевающее негативные эмоции. Меня привязали к стулу. Обритая, в смирительной рубашке и с осунувшимся лицом. Под глазами залегли черные тени.       — Мисс Грейнджер, — обращается ко мне целитель Тики. — Выпейте это. Этот способ легилименции поможет вам расслабиться. Очистите свое сознание и ни о чем не думайте.       На моем лице не отобразилось никаких эмоций. Тики применил заклинание и какое-то время копался в моих мозгах.       — Ты уже не сопротивляешься, умничка, — похвалил он меня, прервавшись.       Двое целителей пришли за мной через некоторое время и подхватили под руки. Мы с призраком двинулись за ними.       — Я… не могу больше… если я узнаю еще хоть малость… — дрожащими губами произнесла я, но призрак снисходительно и грустно улыбнулся мне.       — Ты должна узнать всё до конца. Слишком долгий путь ты проделала, чтобы искать путь назад.       Она снова взяла меня за руку.       Я вижу, как я лежу, словно овощ, на койке и безликим взглядом осматриваю комнату. Когда я натыкаюсь на светильник сверху, то страдальчески сморщиваю лицо и беззвучно шевелю губами. Рядом со мной на койке лежит Пенелопа Лоулер. Она спит, ее лицо выражает безмятежность. Но почему оно на миг напомнило мне застывшую восковую маску?       — Что они со мной сделали, — сквозь слезы спрашиваю я, жалея себя. — А с ней?       — Они изменили воспоминания, некоторые и вовсе стерли, чтобы ты не калечила себя и других. Чтобы не совершала безумных поступков, — отозвался призрак. — Твоя соседка по комнате пострадала во время битвы за Хогвартс. Неизлечимое заклятие. Боевая магия.       Двое целителей в лимонном входят в нашу комнату и тут же кидаются к Пенелопе. Они кричат и зовут подмогу, и вскоре увозят ее из палаты.       — Она… — всхлипываю я.       — Ее не стало. Но зато ее смерть подтолкнула тебя к действиям. Твой мозг на миг проснулся.       Призрак дотронулась до меня, и мы оказались вновь в уютной квартире в центре Лондона. Мы стояли в коридоре, я видела, как из-под закрытой двери библиотеки льется свет.       — Теперь ты знаешь, — сказал призрак и отступил на шаг.       Я обесиленно рухнула на пол и зашлась в плаче, но слезы кончились и больше не шли. Я просто сотрясалась и закрыла руками уши, чтобы ничего больше не слышать. По полу чувствуется сквозняк, но мне было все равно — я лежала, свернувшись в клубок наедине со своими образами и мыслями, наедине с теми воспоминаниями, которых меня лишили.       Вот она, наконец, правда. Я чувствовала, как бешено бьется сердце о ребра. Волны ужаса одна за одной нахлынивали на меня.       Всё это ложь.       Моя любовь к Северусу — ложь. Ложь то, что мы были женаты. Ложь всё.       Передо мной маячила иллюзия спокойной и размеренной жизни, которой наградили меня в Мунго. Иначе я сопротивлялась и совершала бездумные действия, пыталась всё вернуть.       Я не знала, сколько прошло времени с тех пор, как я упала на холодный пол. Я медленно начала подниматься, ощущая, что я всё еще жива. Я всё еще дышу. И у меня за спиной целая жизнь, полная потерь, утрат и разочарования.       Призрак стоял рядом и молча смотрел на меня.       — Я всё еще не понимаю, кто ты… И я не понимаю… Слишком много неувязок, — пожаловалась я и обхватила свою голову, до боли сжав пальцы и пытаясь выдрать волосы с корнем. — Мне стерли память в Мунго, заменили другими воспоминаниями… Ложными и радужными… Но кто ты? И кто та девушка, которая приказала убить Волдеморта?       — Ты убила Беллатрикс Лестрейндж в ту ночь, когда она скрывалась в доме Северуса в Паучьем Тупике. Ты слышала, что она на воле и твой измученный мозг сам начал придумывать события. Ты подумала, что она убила его в день несуществующей свадьбы и отомстила. Тогда-то и появилась я.       — Ты… ты — крестраж?! — удивленно выдохнула я.       Призрак кивнул.       — Сама того не желая, ты создала меня. Полная жажды вернуть все вспять. Охваченная этой мыслью. Отсюда мои способности. Я поселилась в предмет, который на тот момент был наиболее эмоционально близок к тебе — гребень.       Я проглотила подступивший к горлу ком.       — А та девушка?       — Это тоже ты. Я появилась тотчас же и попросила ее не делать глупостей. Но она, слишком охваченная жаждой всё исправить, отправилась в единственное место, где мог находиться маховик времени…       — Хогвартс, — шепотом произнесла я и поднесла заледеневшую ладонь ко рту.       — Он был сломан. Она вернулась в квартиру Джинни и начала чинить маховик времени. Она думала, что это удалось, но сломанный маховик натворил бед — он расколол ее сознание на две части. Часть сознания без тела — ты, одержимая безумной идеей все исправить, имеющая навязчивое желание спасти от гибели Северуса Снейпа, отправилась в тело двенадцатилетней девочки и слилось с ее сознанием. И ты прошла долгий путь.       — А та… Та я… — заикаясь, спросила я. — Я видела ее на кладбище и потом… Она просила убить Волдеморта.       — Она много путешествовала. Много меняла. Она помнила всё, как надо. Ее память, истинная память, была вместе с ней. Она хотела исправить историю Мальчика-Который-Выжил. Хотела всех спасти, но вышло, что время пошатнулось. Она сделала множество паралелльных миров — петель. И в каждом пыталась исправить смерти. Но всё рушилось, всё становилось еще только хуже.       — Дамблдор ее убил. Меня убил.       — Да, — кивнула девушка-призрак. — Но она выжила благодаря мне, крестражу, и благодаря тебе. Ты тоже своеобразный крестраж. Но превратилась лишь в дух. И потом передала гребень тебе.       — Где она сейчас? — испуганно спросила я.       — Я не знаю, — покачала головой девушка-призрак. — С тех пор, как она передала меня тебе, я лишилась возможности следить за ней.       Крестраж, смерть, долгий путь… Почему-то от осознания всего этого я внезапно почувствовала себя живой. Живой и несчастной.       Я столько лет была слепа, следовала маниакальной цели всё вернуть, — вернуть несуществующее, — заставила Северуса полюбить себя. Это нечестно. Я обманула его. Люблю ли я сама его на самом деле?       Я закусила губу и сжала кулаки.       — Что мне теперь делать? — беззвучно прошептала я и увидела, как призрак замерла в ожидании моих дальнейших слов. Всё будто замерло в ожидании. Время остановилось. — Я потеряла цель. Я лишена всего — друзей, любимого и прошлого. Всё вранье… Что мне делать? — взмолилась я, глядя в прозрачные глаза.       Призрак подошла к двери, из-под который все еще лился свет.       — Нужно завершить историю.