Диктатор

      "Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…" — стучали по рельсам колеса Хогвартс-экспресса. За окном пролетали пасторальные картины сельской местности начала осени, которая в Англии ничем не отличалась от лета. В соседних купе гудели школьники, взахлеб рассказывая друг другу все, несомненно важные, события, что произошли с ними за два последних месяца. Я же, сидя в пустом купе, предавался чисто английскому развлечению — сплину.       "Пять лет пролетели как один день. Вроде бы только-только я впервые взмахивал палочкой в "Вингардиум левиоса" и с искренним любопытством открывал книги старше меня раз в десять, и раз — уже шестой курс подкрался. Впрочем, мои институтские времена ощущались как-то так же. Особенно "внезапные" зачетные недели, сессии, ГОСы, диплом… Эх, если бы можно было ограничиться одно лишь учебой!.. — пользуясь тем, что в купе никого нет, я плюнул на английский этикет и лег на сиденья, вытянув, насколько это было возможно с моим ростом, ноги. — Чувствуешь себя, как на скалодроме. Вроде и напрягаешься, рвешь жилы, взбираешься вверх, а скорость продвижения — как у улитки. А уж служба Темному Лорду, даже в том минимуме, что у меня — это как беготня от лавины. На мгновение приостановился — пиздец. И, самое грустное, что ни душу раскрыть, ни в жилетку поплакаться. Некому. Добрые детишки вокруг воспримут это правильно — как слабость… Один я. Совсем один. Даже Уэйн…"       Это было печальной правдой. Брат, в котором я надеялся обрести преданнейшего соратника и единомышленника, за месяц каким-то "чудом" успел превратиться в кривую копию Малфоя-младшего. Из скромного полукровки — в мажора худшей категории: понты — есть, а причин понтоваться — нет.       В итоге, как мы позавчера поругались, так еще и не помирились. Я не видел в своих действиях ничего обидного, чтобы извиниться, но и брат первым делать шаг навстречу не собирался, так как считал себя наказанным абсолютно незаслуженно! А раз так, то, зная кое-какие мои планы, он решил мне напакостить — поломав их. Для этого он прямо на перроне сагитировал остальных членов нашего скромного кружка "тимуровцев-упивающихся" не забиваться в купе, а поехать среди всех, в общем вагоне.       Парни сначала были не в восторге, но с каждой утекающей минутой до отправления их настроение становилось все лучше и лучше. А когда поезд проехал полчасика, они в один голос признали, что идея была отличная. А все потому, какие взгляды на них кидали девочки и девушки…       Дело в том, что, не особо изменившись внешне, парни, сами того не заметив, сильно повзрослели внутренне. Причин такого изменения было несколько. Для начала, работа как оплачиваемый труд — когда ты хоть не полностью, но уже потихоньку начинаешь обеспечивать себя сам, — она добавляет взрослости и уверенности в себе. Далее, столкновение с весьма неприглядными сторонами магического мира в процессе работы на Комитет по выработке объяснений для магглов серьезно изменило мировоззрение пацанов. Сильно "просветлило" или вообще сняло с них розовые очки. Ну и в-третьих, в отличие от большинства обывателей, с ужасом читающих в "Ежедневном пророке" очередные постановления Министерства Магии об усилении бдительности и контроля, мои парни и за себя, и за свои семьи были совершенно спокойны. Так как, с одной стороны, они не были "официальными" упивающимися или "дамблдоровцами", а с другой — на одну партию работали, а со второй при этом поддерживали хорошие отношения, им можно было не бояться рейдов ни одной из сторон. Таким образом среди дрожащих от страха моя команда непроизвольно транслировала вовне оптимизм и уверенность.       Девчонки, несомненно, чувствовали, что "Гермиона сильно изменилась за лето", и оказывали моей команде соответствующие знаки внимания. Парни же, до этого не особо избалованные женским вниманием, балдели от всех этих ахов, томных вздохов, прицельных расстрелов из под ресниц и "случайных" остановок около наших лавок. И уговорить их променять начинающийся флирт на скучную планерку было бы очень сложно.       Мысленно пообещав Уэйну за такую подставу пиздюлей от старшего брата и не желая портить друзьям минуты триумфа — им назойливое внимание потом еще успеет не раз надоесть — я под благовидным предлогом ушел. Тем более Уэйн всем своим видом показывал, что я ему мешаю…       "Мда, лечебных придется выдать с запасом… Эх, ну вот что за человек?! Я столько для него сделал, а он из-за мелочи обиделся, как девочка. Ладно. Эрни и Джастину я намекнул. Надеюсь, парни подготовят мозги брата к постановке на место. Все же еще одного "мажора" нам в команду не надо, а уж мне в семью — и подавно…" — думал я, пока по очереди заглядывал в незапертые купе.       Сегодня, почему-то, многие предпочли общие вагоны, так что в купе было посвободнее. Наверное — в толпе детям казалось не так страшно. Впрочем, все равно абсолютно пустым ни одно не было. Прикинув, скольких знакомых я уже повидал, а скольких — нет, я решил, что искать свободное — бессмысленно. Пришлось составить компанию пацану-одиннадцатилетке, будущему, через несколько часов, первокурснику. Правда, это явно либо наш кадр, либо воронов, так как ни гриффиндорской храбрости доставать меня вопросами не выказал, ни слизеринских знаний "кто есть кто" и этикета не предъявил. Просидев со мной в мрачной тишине минут десять, он, подтверждая мои догадки, отвалил куда подальше, оставив купе в распоряжение "варяга".       Помимо лоточницы заглянула только Лавгуд, в свободное от учебы время все так же продолжающая работать газетчицей. В маггловских очках совершенно дикой расцветки, не иначе как упертых из какого-то карнавального комплекта, видок у нее был тот еще. Выписывать "Придиру" у меня никакого желания не было, о чем я прямо и честно сразу же и заявил ей. Пробормотав что-то про мозгошмыгов, блаженная убралась выносить мозги в следующее купе. Я же запер заклинанием дверь и погрузился в размышления.       "Ладно. Сопли в сторону! Пора подвести промежуточные итоги и прикинуть планы на этот год. Начну с школьных, если их можно так назвать.       Полученные СОВ позволяют мне взять любые предметы, но я по стопам Барти пойти не смогу. Поэтому. На продвинутую трансфигурацию — однозначно записаться. Продвинутую гербологию — нахрен. Чары — безусловно. Зелья, несмотря на всю полезность данной науки, придется бросить. С ними и так были серьезные проблемы, а уж что будет теперь, после разделенной с Уэйном магии… Затмевать частотой и серьезностью упоротых косяков Лонгботтома я не хочу. История магии — даже не смешно. Если бы не у Бинса — то обязательно, ибо в настолько пронизанном древними договорами и традициями обществе "история" через знак равно пишется с "выживанием". А так — я самостоятельно здесь-там нахватался исторической правды больше, чем за весь курс Хогвартса. Нумерология и руны — продолжить. Астрономия… В принципе, можно, но под вопросом. ЗОТИ — а вот тут как раз — без вопросов. Белла — Беллой, а правильная база — правильной базой. Да и тренировки должны продолжать быть регулярными.       Что из нового в обязательном порядке следует "поднять"? Первое — это, наконец, аппарацию. "Колеса" во все времена означали свободу. Тем более для занятий не очень одобряемыми в обществе делами. Например, для той же некромантии. Кого я могу подписать таскать мне материал для "лабораторных работ"? Никого. Сам, только сам…       Собственно говоря, некромантия — это второй предмет, который за этот учебный год я должен выучить. Если я не хочу следующие пять тысяч лет шестерить на Основателей, то нужно провести ритуал подъема Дамблдора безупречно. Конечно, можно потерпеть, но а) раньше сядешь — раньше выйдешь, и б) а вдруг его тело из гробницы упрут последователи или уничтожат враги? Нет. Похоронят его, и буквально на следующий день — поднимать.       Теперь с делами, не связанными напрямую с учебой. Среди них на первом месте стоит политика.       Приближается так называемая "Битва за Хогвартс", и если я не хочу после нее присесть на пожизненное в Азкабан, а потом — в рабы к Основателям, нужно уже сейчас начинать, наконец, собирать свою третью силу. Конечно я, может быть, и смогу не сильно замазаться — но кого когда это волновало, если нужно отомстить и посадить неугодного? Поэтому следует наводить полезные знакомства среди правящих Магической Британией лордов и делать нити связи с ними максимально крепкими.       В начале ноября, то есть уже совсем-совсем скоро, будет очередной плановый созыв Палаты Лордов. Это для всяких там Малфоев и Кемпбеллов он очередной, а для меня — он будет первым. А первое впечатление, как известно, можно произвести только единожды. Так что я просто обязан показать себя с самой лучшей стороны. Но чтобы это сделать, я должен знать: кто есть кто, что кому нужно, и что можно с них взять взамен. Тут Лусеро просто невероятно в тему подкинул мне базу по раскладам внутри Палаты. Огромное ему за это спасибо. Вот и не верь после такого русским народным сказкам, "я тебе пригожусь". Доброе дело действительно не осталось без награды.       Кстати, чем дольше я разбирал папочки, тем больше проникался ценностью полученного подарка. Сейчас я его оцениваю настолько высоко, что, несмотря на приближающийся дедлайн, в Хогвартсе с оригиналом архива я работать не буду. Слишком важная и горячая там информация. Я не могу позволить себе такую невосполнимую потерю, поэтому придется сделать некий финт. Послезавтра, когда все более-менее устаканится после начала нового учебного года, домовая принесет мне сумку с архивом к воротам Хогвартса. Я возьму сумку, зайду с ней на территорию Хогвартса, и тут же выйду обратно. Этого будет достаточно, чтобы в Библиотеке Основателей появилась копия. Конечно, нужно заложиться и на "ошибки в копировании" материала Хогвартсом. Для этого я на некоторых книгах поставил маркеры, а некоторые листы — запечатлел в памяти. И если хоть один символ не совпадет, то все будет понятно…       До дедлайна — два месяца, так что изучение архива — приоритетнее всего остального. Пока, из того, что успел прочитать, у меня вырисовывается понимание, что просто не будет.       Возвращаясь к перечню дел. Следующая задача — некромантский ритуал вокруг Хогвартса. В принципе, не так уж он мне и нужен, но учитель приказал — ученик обязан выполнить. Там немного осталось дорисовать, это несложно, и, хм, жертвы… М-да… Опять же нужна аппарация…       …Ну и текучка всякая, вроде не забрасывать тренировки Отряда и не ронять авторитет в Хогвартсе. Для развлечения, когда совсем уж головой поеду — Библиотека Основателей.       В принципе, если так посмотреть, не такой уж чтобы особо сложный год ожидается. Можно сказать, первый, когда основная моя задача будет состоять в том, чтобы ничего не испортить. Подстраховать Драко, например, намекнув ему на исчезательный шкаф, и еще там по мелочи — и все… Интересно, Белла вернула Мариэтту домой? Или нынешнее поколение понесло первые потери? — с глобальных вопросов мысль моя перескочила на частные. — И зачем она ее оставила у себя, если нет? Ну любопытно же!"       "Тук-тук-тук" — в тон колесам постучали в дверь. — У вас там Винсента Крэбба нет? — спросили из коридора.       — У нас он есть. Войдите, — взмахнул я палочкой, снимая запирающие чары. Дверь открылась, и в купе зашел невысокий мальчик в маггловской одежде.       Нужно быть Поттером, со всех сторон окруженным Роном Уизли, чтобы в школе-интернате с режимом посещения десять месяцев через два, каждый год обнаруживать для себя незнакомых, помимо первокурсников, мальчишек и девчонок. Лично я, не особо заморачиваясь, хотя бы шапочно, но был знаком с каждым учеником Хогвартса. А уж наши хаффлпаффки и вовсе дадут фору контрразведке. Если нужно узнать свежие сплетни — то лучше источника информации не найти. Неофициальная, но традиционная такса — кулечек конфет или несколько сахарных перьев за "запрос". При этом как-то так получалось, что парням про парней предоставляли в основном положительную информацию (чем богата семья, чем привлекателен конкретно он), а о девчонках — отрицательную ("у нее ноги кривые, а у этой — вся спина в родинках"). Такая вот женская солидарность.       "Гриффиндорец. Третий курс. Родной брат, Колин Криви, учится на пятом. Неплох, для магглорожденного, в учебе. Фанатизмом по Поттеру не страдает. В конфликты со слизеринцами особо не лезет. С Амбридж не боролся. В общем — серенький середнячок, — мысленно пробежался я по кратенькому "досье". — Раньше мы с ним не пересекались, так что же ему вдруг от меня понадобилось?" — напрягся я. Жизнь в этом мире уже приучила меня к тому, что любая новость — это потенциальная проблема.       — Мистер Крэбб, — коротко кивнул мне Дэннис Криви.       — Да, мистер Криви. Чего вы хотели?       — Мистер Крэбб, меня к вам послал мистер Слагхорн. Вот, — и Криви протянул мне перетянутый фиолетовой лентой свиток. Развернув его, я прочитал:       "Винсенту Логану Крэббу, лорду Крэбб. Я буду очень рад, если Вы, лорд, разделите со мной обед в купе С. Искренне Ваш, профессор Г.Э.Ф. Слагхорн."       "Ах, да! Слагхорн и "Клуб Слизней"! — расслабился я. — Это не проблема, это канон постучался в дверь. Хм-м… Что я знаю о новом преподавателе зельеварения? Гораций Слагхорн — это связи на среднем уровне. Он чистокровный волшебник, но не лорд и не аристократ, поэтому может позволить себе общаться не только с чистокровными, но и с лучшими среди полукровок и магглорожденных, причем без серьезных репутационных потерь.       Нужно мне это или нет? С одной стороны — одна польза. Сама идущая в руки возможность получить доступ к лучшей части кадрового резерва среднего уровня. Если Слагхорн имеет нюх выбирать, как изюм из булки, самых перспективных волшебников, то почему бы и не воспользоваться его милой слабостью? С другой — клуб это клуб. Может случиться так, что не только мне, но и от меня потребуют что-нибудь. Традиции-с. Плюс, большая часть "слизней" традиционно будет со Слизерина… Драко, Тео…       О! Кста-а-а-ати! Те-е-е-еодо-р-р-р! Теперь ты тоже последний в роду! Я не забыл личинок, жравших меня заживо! А еще — у тебя больше нет защитника, который может искалечить на дуэли за то, что ты использовал темномагическое проклятье. Не наступает ли для тебя пора платить по счетам? Хм-м-м… Заманчиво, заманчиво…       Ну а с третьей стороны — почему бы и не сходить на ознакомительную встречу? Делать-то сейчас все равно нечего…"       В науках я не блистал, связей у меня особых не было, так что не нужно было гадать, из-за чего Слагхорн приглашает меня в свой клуб. Только потому, что в таком сопливом возрасте я уже — полноправный лорд. Но из-за этого же у двери купе С я был просто обречен встретиться с еще одним молодым человеком схожего статуса.       "Глупо и опасно показывать свои истинные чувства, бросаться толстыми намеками или угрозами, поэтому, как положено англичанину, скроемся за броней вежливости", — подумал я и чуть наклонил голову:       — Лорд Нотт. Примите мои искренние соболезнования.       — Благодарю вас, лорд Крэбб, — так же внешне безукоризненно вежливо и, наверное, в душе точно так же желая мне провалиться ко всем чертям, кивнул в ответ Нотт.       — У вас, я вижу, тоже приглашение к мистеру Слагхорну?       — Да.       — Тогда, прошу вас, проходите. Не будем, подобно… невоспитанным грязнокровкам толпиться в коридоре.       — Да, — кивнул Нотт и, постучавшись, зашел внутрь.       "Ох уж мне эти игры волшебников с пространством! — первое о чем подумал я, последовав за Ноттом. Изнутри купе оказалось намного больше по площади, чем можно было предположить исходя из внешних линейных размеров стенок вагона. Навскидку — раз этак в девять. — Впрочем, догадаться, что Слагхорн будет принимать нас не за откидным столиком в плацкарте, было несложно. Если можно уместить в складке пространства целый мирок, то почему нельзя расширить комнату на колесах? В конце концов, догадаться поставить внутри купе палатку с внутренним пространством площадью со средний дворец — не бином Ньютона".       По центру богато отделанного в викторианском стиле купе стоял ломящийся от блюд и бутылок длинный стол, во главе которого сидел Гораций Слагхорн. Невысокий — почти на голову ниже меня, а я еще расту. Абсолютно лысый, жизнерадостный "колобок" с роскошными усами и бакенбардами. Одет немного старомодно, но весьма стильно и дорого. Слева от него сидела Джинни Уизли, справа — Маркус Белби. Справа от Белби через свободный стул — Блейз Забини, ну а рядом с Уизли гордо восседал еще один гриффиндорец — Кормак Маклагген.       — А это, наверное, лорды Крэбб и Нотт, не так ли? — поприветствовал нас хозяин.       — Теодор Пол Нотт.       — Винсент Логан Крэбб.       — Очень рад, очень рад. Вы здесь всех знаете? — Сидящие за столом кивнули. Уизли поймала мой взгляд, подмигнула и тут же попробовала натянуть на лицо мину "истиной леди". — Вот и отлично! Прошу вас к столу. Перекусите, а то эти тележки со сладостями…       При тщательном рассмотрении Мерлин и Магия оказались к Слагхорну невероятно щедры, так как стол был не хуже того, что эльфы собирают на Хогвартский пир. Более того, некоторых богато украшенных блюд я не видел даже на министерском приеме! Сев за стол между Забини и Белби и вдохнув облако ароматов, я внезапно осознал, что, оказывается, сильно проголодался. Обозрев поле битвы с чревоугодием, я, правильно оценив свои силы, решил немедленно пред ним капитулировать. Взял нож, лопаточку и потянулся к первому нечто, вроде салата с мясом. И только положив себе первую порцию, до меня дошло, что тарелки у всех были чистые! Вопросительно взглянув на Слагхорна и получив поощрительный кивок, я пожал плечами и потянулся к следующему блюду. Вслед за мной зашевелились и остальные. Потеряв стеснение, они хорошо так разорили ближайшие к себе блюда. За исключением, как я краем глаза заметил, Уизли. Тем объемом, что она положила себе на тарелку, не всякая почтовая сова наестся.       Я успел закинуть в себя только пару вилок невероятно вкусного салата и отрезать всего один кусочек просто тающей во рту отбивной, ну а зельевар — только начать хвастаться своими связями, как в дверь постучали вновь.       — Да-да. Войдите, — пригласил Слагхорн, и в распахнутую дверь неуверенно вошли смущенные Поттер и Лонгботтом. Посмотрели на жрущих нас и смутились еще больше.       "А. Слагхорн же ждал Поттера, чтобы начать, а тут моя инициатива… М-да. Неудобно как-то вышло…" — подумал я. Получилось так, будто бы господа едят, и вдруг пришли просители, которым от щедрости сытых бросят небольшой кусок. На пол. Как собакам. Выглядело это, действительно, не очень красиво. Впрочем, слизеринцы, тонко чувствующие такие нюансы, с моей оценкой вряд ли согласились. Их, судя по быстрым улыбкам, случайное унижение гриффиндорцев только порадовало.       Впрочем, Слагхорн тут же попытался исправить ситуацию. С возгласом "Гарри, мой мальчик!" он вскочил со своего места, подкатился, по-другому с его комплекцией это не назвать, к Поттеру и потряс ему руку.       — Рад, очень рад видеть! А вы, должно быть, мистер Лонгботтом! — обратился Слагхорн ко второму гриффиндорцу. Невилл в ответ робко кивнул.       — Скорее присаживайтесь! — приглашающе взмахнул рукой профессор. Места, кстати, достались им не самые почетные — ближе остальных к выходу, что опять немало порадовало слизеринцев. Им нравилось, как выпускник их факультета тонко унижает грифов.       — Вы, конечно же, здесь всех знаете? — обратился Слагхорн к гостям, пришедшим последними. — Вот Блейз Забини, ваш однокурсник…       "Интересно, а Поттер понимает, что его считают дауном? Как можно не знать своего одноклассника, с котором каждый день по нескольку часов сидишь в классе? Кстати, Забини! В этом году между делом следует продолжить пытать Блейза! Рано или поздно он сдастся, и, хотя бы ради того, чтобы отвязаться, сведет меня со своей матерью… Ах, Летиция, любовь моя…"       — Это Кормак Маклагген, вы, быть может, встречались? Нет? — Слагхорн продолжил стебать, по-другому и не скажешь, Поттера.       Маклагген, поднял руку с зажатой в ней вилкой в знак приветствия. Поттер и Лонгботтом вежливо кивнули в ответ.       — А это Маркус Белби, не знаю, знакомы ли вы? — Рейвенкловец натянуто улыбнулся и получил в ответ такие же натянутые улыбки грифов.       — Теодор Нотт.       — Поттер, Лонгботтом, — кивнул Тео. И только я заметил, как побелели у паря сжатые от злости губы. Впрочем, ответные приветствия были тоже весьма и весьма прохладными. Лобзать в уста сына того, кто напал на них в Отделе Тайн, гриффиндорцы не собирались.       "Отец слизеринца хотел убить гриффиндорцев, но был убит ими сам. А его убийца, быть может, один из присутствующих здесь за столом, рядом с сыном убитого. Ненависть на ненависть. И как рассудить, кто здесь прав? Ведь у каждого из них — своя правда…" — отстраненно подумал я. Философские вопросы — самые сложные, и глубоко погружаться в них — с большой вероятностью сломать себе мозг.       — Винсент Крэбб.       — Наследник Лонгботтом. Поттер, — кивнул я. Если в их ответном кивке теплоты и было больше, чем в предназначавшемся Нотту, то я этого не заметил.       — Ну и эта очаровательная юная леди. Она говорит, что знает вас обоих! — закончил приветствия Слагхорн. — Прекрасно! — с удовольствием продолжил он. — Это просто невероятно здорово, что я смогу получше со всеми вами познакомиться! Берите вилки, салфетки и кушайте, кушайте. Обед — из моих собственных запасов. Насколько я помню, в тележке по вагонам развозят главным образом лакричные волшебные палочки, это не для стариковского пищеварения, да и молодому растущему организму всегда хочется чего-нибудь посущественнее, не так ли, мистер Крэбб?.. Кусочек фазана, мистер Белби? — повинуясь взмаху волшебной палочки одно из блюд поднялось в воздух и зависло перед рейвенкловцем. Белби покорно протянул руку и взял кусок, на поверку оказавшийся просто огромных размеров — примерно с половину целого фазана. К такому объему тарелка парня не была приспособлена, и фазан краем лег на скатерть, отчего Маркус сильно смутился.       — Я только что рассказывал Маркусу, что имел удовольствие учить его дядюшку Дамокла, — затоковал Слагхорн, одновременно пустив палочкой по кругу корзинку с воздушными булочками. — Это, воистину, выдающийся волшебник! Совершенно выдающийся! И орден Мерлина получен им по заслугам. Кстати, вы часто видитесь с дядей, Маркус?       И без того смущенный, набивший рот фазаном Белби поперхнулся и начал задыхаться.       — Анапнео, — спокойно произнес Слагхорн, направив волшебную палочку на Белби, дыхание которого сразу же стало вновь свободным.       — Н-не… не очень часто, — прохрипел Белби, смахивая с глаз невольно выступившие слезы.       — Вероятно, причина в том, что такой важный человек — всегда занят, — уточнил Слагхорн, вопросительно глядя на Белби. — Едва ли его знаменитые рецепты рождаются сами по себе, без долгого и тяжелого труда…       — Да, конечное… — парень замялся, посмотрел на все еще не помещающийся на тарелке кусок, но, видимо, не решался откусить опять, пока Слагхорн не закончит его допрашивать. — Дядя… Он, понимаете, с моим отцом в… сложных отношениях, так что я о нем не так уж много и знаю…       Слагхорн одарил рейвенковца улыбкой (но при этом, как я отметил, взгляд у профессора оставался все таким же холодно-оценивающим) и повернулся к Маклаггену.       — А теперь о вас, Кормак, — сказал Слагхорн. — Я совершенно случайно узнал, что вы часто видитесь со своим дядей Тиберием. У меня есть великолепная фотография, как вы с ним охотитесь на штырехвостов. Это было, если я не ошибаюсь, в Норфолке в прошлом году?       — О да, это было здорово! — расцвел Маклагген. — С нами еще были мистер Хиггс и мистер Скримджер! Он тогда еще не был министром…       — Ах, вот как? Вы и Берти знаете, и Руфуса тоже? — заулыбался Слагхорн и взмахнул палочкой. Маленький подносик с булочками вновь принялся облетать всех по кругу. — А скажите-ка мне…       Собственно, прием не прием, вечеринка не вечеринка в таком духе дальше и продолжилась. Слагхорн сыпал историями о разных знаменитых волшебниках, которых он обучал в Хогвартсе и которые были очень довольны, что в свое время вступили в его "Клуб Слизней". При этом профессор представал перед нами в амплуа этакого помешанного на чревоугодии простачка. Вот только могу зуб дать, что это была маска. Простачки, конечно, бывает что попадают на Слизерин, вот только личный клуб (который не зазорным считают посещать именитые аристократы и министерские шишки) они не собирают.       Самореклама и неприкрытое хвастовство громкими знакомствами перемежалась вопросами, порой весьма нарочито топорными. За мать "досталось" Блейзу. "Хм, вот и первая польза. Не попробовать ли мне зайти к Летитиции через Слагхорна?". За отца — Ноту. Уизли похвалили за отличное проклятье. Лонгботтома — пожалели. А перед самым Поттером пришла и мне очередь офигевать. Сначала Слагхорн вспомнил мою мать, которая была хороша в чарах, а после задал следующий вопрос:       — Мистер Крэбб, — так как со мной и Ноттом из-за прихода Поттера договориться о неформальном стиле общения Слагхорн не успел, к нам он обращался подчеркнуто вежливо, без какого-либо панибратства, — я хорошо помню и вашего отца. Каковы были ваши отношения с Логаном?       Вопрос, учитывая судьбу Логана Крэбба, был, мягко говоря, охеренно резкий и грубый. Например, Забини и Нотт аж задохнулись от такой прямоты. Спроси даже Слагхорн у меня при всех, применял ли я при занятиях подростковым онанизмом волшебную палочку — это по аристократическим понятиям прозвучало бы намного приличнее, чем то, что произнес этот "колобок".       Я уже хотел было высказать потерявшему берега волшебнику все, что должно, но, случайно, поймал его взгляд. Весьма специфический взгляд. Очень хорошо мне известный.       Была у меня в прошлой жизни подруга. Симпатичная, умная, страстная. В общем, как говорится, все при ней. Вот только одно но — она была просто помешана на работе. Причем помешана не в образном, а уже, практически, в медицинском смысле этого слова. Девушка видела свою работу как "мозаику", а людей — как кусочки этой самой мозаики. "Это прекрасно, закрыть пустое место, сделав картину завершенной! Или найти каждому "кусочку" его место в картине. Восхитительная эффективная законченность!" — почти точная цитата. И оставалось бы это не более, чем просто милым чудачеством, если бы со временем не стало принимать совсем крайних форм.       Например, в любой, даже самый неподходящий, момент ее могло переклинить: "а вот персонал с такими-то компетенциями я поищу вот там вот" или "в оценке этого соискателя я ошиблась, нужно тормознуть его резюме". И тут же она бросала все, чем занималась до этого (готовку, гулянку, хм, ласку) и бежала работать. Или же, пойдешь к ней в гости — а она там скатится в анкетирование. В ресторан — на собеседование. Если же в ее "руки" попадался новый человек, то вообще — пиши пропало. Пока не выдоит до донышка, пока мысленно не заполнит матрицы и не построит графики — для общества она и очередной "кусочек паззла" оказывались потеряны. А самое ужасное, под конец наших отношений она частенько забывалась и выставляла оценки "вот этот и этот — перспективный, а вон тот — никуда не нужен" вслух. Это очень неприятно — вместо романтического вечера с девушкой получить облом, но еще более неприятно извиняться перед друзьями и знакомыми за далекое от этичности поведение. В принципе, если бы все знакомые не были "правильно пристроены", то, может быть, реакция и была иная, а так, кому такое понравится? В общем, печальная история. Крайняя степень профдеформации. Не для всех работа рекрутером одинаково полезна.       Вот и сейчас я видел в глазах улыбающегося Слагхорна то самое выражение. Не жадное ожидание, как у тех же Близнецов, подсунувших ничего не подозревающей жертве порцию свежесваренной дряни, не профессионально отработанное у аристократов "вежливое равнодушие", а в чистом виде "академический интерес". "Что это за человек? В какую категорию его отнести? Это так прекрасно, быть умнее и читать других как книгу…" Поэтому, точно так же одними губами улыбнувшись, я с выражением ответил коротко:       — Достойные.       — Хм, — ни тени обиды за мой ответ в стиле "твое какое дело?" (потому что отношения в благородном роду всегда достойные) подтвердило правильность моей догадки. Слагхорн по духу — заядлый коллекционер. Вот только коллекционирует он не что-нибудь — а свои оценки. Поэтому, получив на "пробивку реакции" грубоватую ответку, он ничуть не обиделся. Как, к примеру, маляр не обижается на банку краски за то, что в ней она белая. "Белая и белая — красить будем потолок". Так и Слагхорн просто записал меня в соответствующую категорию и переключился на других.       "Кстати, раз он так безошибочно проводит оценку потенциальных предметов своей коллекции, то у него уже есть хорошо проработанная методика. Мне она тоже пригодится. Вот и второе, что с него можно получить…"       Время летело незаметно. Мы закончили с десертом, Слагхорн — с замаскированным под разговор интервьюированием приглашенных, а солнце ярко красным закатом — с этим непростым для многих днем.       — О, Мерлин! Уже темнеет! А я и не заметил… Осталось меньше часа! Пора начинать переодеваться в школьные мантии! Маклагген, непременно зайдите ко мне. Возьмете почитать ту книгу о штырехвостах. Там описаны мало кому известные тонкости охоты на них. Гарри, Блейз — вы заходите просто так, в любое время. Это и к вам относится, мисс, — обернулся Слагхорн к Уизли. — Лорды, наследник, — профессор вежливо наклонил голову прощаясь с нами.       — Профессор, — коротко поклонились и мы с Ноттом. Глядя на нас, то же самое сделал и Лонгботтом.       "Однако. Нас, походу, видеть не желают… — отметил я, выходя из купе. — Что ж, посмотрим, будет ли у меня время это исправить".       В прошлой жизни я таких нюансов не замечал. Сейчас же понимание того, кому и что именно сказал Слагхорн, пришло чисто автоматически. "С кем поведешься, как говорится. Волдеморт тоже любит говорить намеками. И регулярно заставляет сильно жалеть, если они были понятны неправильно…"       Пока я был у Слагхорна, в купе вернулся парнишка. И на этот раз всем своим видом показывал, что никуда не уйдет, хоть круциатусом пытай. "Гриффиндор, без разговоров, — подумал я. — Ну сиди-сиди…" — Гнать его было лень. Как и вообще — шевелиться. Причиной тому были сытый обед и было отступившая, но вдруг снова набросившаяся на меня меланхолия. Так происходило всегда, когда я вспоминал про похитившую мое сердце Забини.       — А! Вот ты где! — выдернул меня из дремы окрик из внезапно распахнувшейся двери купе.       "Ну, хоть живая, — отметил я, окинув взглядом святящуюся довольством девушку. — Даже очень!" — подумал следом, рассмотрев детали.       Выглядела Мариэтта, как в таких случаях говорят, "на все сто". Дорогая косметика, которой вроде как и нет, но при этом лицо выглядит как после обработки в фотошопе. Мантия — такая, на первый взгляд, обычная… но переливы ткани, покрой, как сидит — все это говорило о немалой цене артефакта в форме одежды. Плюс, дорогая бижутерия, или, скорее, не бижутерия, а полноценная ювелирка.       "Интересно, а она по жизни такая удачливая, или вчера поутру по-тихому выхлебала целый котелок с Феликс Фелицис? И косметическая операция прошла успешно, и Белла ее обласкала. Мне бы так везло!" — позавидовал я.       — Так, — тем временем гостья обвела купе оценивающим взглядом и пристально посмотрела на моего попутчика. По-особому повернувшись, чтобы на краткий миг мантия плотно облегла некоторые детали ее фигуры, она произнесла: — Мальчик, ты не мог бы дать нам поговорить? Наедине… — обворожительно улыбнулась девушка. — Спасибо.       — Да-да, — замерший, словно суслик перед коброй, пацан, наконец, отмер, резко покраснел и быстро покинул купе, не забыв плотно закрыть за собой дверь.       "И откуда что берется? Или это на нее так подействовали Беллины цацки?" — меланхолично полюбопытствовал я. До Хогсмида, по ощущениям, оставалось не больше получаса. Столько я болтовню потерплю. Тем более, нужно еще договориться о совместных тренировках… А если бы не Уэйн, то я бы представлял ее парням. Нужно будет, кстати, загородку какую сделать в Тайной Комнате. Одно дело — переодевающиеся или принимающие душ парни, и совсем другое дело, если появилась девушка. Неудобно будет всем…       — Уф! Устала тебя искать! — Мариэтта плюхнулась на диванчик напротив меня, а вытянутые ноги забросила на мой. Поза получилась весьма неприличная. — Где ты был? — и не дожидаясь, пока мое удивление выразится примерно в: "Ты охерела с такими вопросами? Мы с тобой даже не одноклассники!", — перескочила на другую тему.       — Знал бы ты, Винсент, как мне было страшно! Ты что, не мог предупредить меня заранее, к кому идем?       "Я еще и виноват?! — подумал я. — Мне ее что, подобно Слагхорну, оценить и записать в соответствующий разряд — "неблагодарные стервы?" — Видимо, что-то такое у меня все же отразилось на лице, так как девушка уже совсем другим тоном произнесла.       — Прости меня. Я даже не сказала спасибо. Так вот, спасибо тебе огромное. Я не знаю, что бы я сейчас делала, с этими… прыщами.       "Ехала бы с тонной штукатурки на лице".       — Мне было очень больно. И страшно. Я никогда не любила все эти дурацкие приключения… И да, ты умеешь обливиэйтить?       — Да.       — Хорошо?       — Никто не жаловался, — с раздражением бросил я. Случайное напоминание о профуканных деньгах на частные уроки у Локхарта дополнительно испортило мне настроение.       — Тогда, пожалуйста! Сотри мне память за вчерашний день!       — Нет. Ты же понимаешь, что это глупо? Метка и обязательства все равно никуда не денутся…       — Прошу тебя! — вскочила Мариэтта и схватила меня за руки. — Я не могу… — на ее глазах показались слезы, — я не могу даже подумать об этом! Даже одной лишней секунды! Я схожу с ума от этих воспоминаний!       — Нет.       Получив отказ девушка забилась в угол и отвернулась. На некоторое время замолчала, будто бы собираясь с силами. Потом как-то встрепенулась, встала и с решительным видом подошла ко мне.       — Тогда, — нависнув надо мной, — помоги мне забыться другим способом, — прошептала девушка. И не успел я до конца додумать что-нибудь пошленькое, как она резким движением сдернула с себя через голову мантию… под которой из одежды оказались только шелковые чулки!       "Она что, ходит под мантией голой? А если бы кто увидел?!" — именно эта мысль пришла мне в голову первой. И последней, ибо Эджкомб даром времени не теряла и думать мне не позволила. Не успел я даже глазом моргнуть, как Мариэтта оказалась сидящей у меня на коленях. Крепко обхватив меня руками и плотно притиснувшись своим обнаженным телом, она подарила мне страстный поцелуй. Непроизвольно ответив, я почувствовал, что вслед за ее языком в рот мне попало кое-что еще.       "Черт! Я помню этот специфический вкус! Это же "чаша Лиллен Ши"! Дешевый, грубый, но действенный магический афродизиак!.. — запаниковал я, пытаясь оторвать от себя руки Эджкомб и выплюнуть отраву. Но, к сожалению, сейчас я был не в Хогвартсе, и защиты Основателей от всякой туманящей голову дряни у меня не было. Поэтому мысли сразу же стали путаться: — Мордред! Какая она сладкая… Хотя бы до безоара в поясной сумочке дотянуться! Еще пару секунд можно пососаться… Срочно! Отшвырнуть ее в сторону и… Подожду, пока не станет задыхаться…"       Вот только к моменту, когда в поцелуе наступил перерыв "на немного подышать" и Эджкомб, глядя на меня затуманенными поволокой похоти глазами попыталась немного отстраниться, я уже крепко притискивал ее к себе.       "Поздно… Ну и ладно! Мне тоже нужно расслабиться!" — признал я поражение, почувствовав состояние своего организма.       Единственное, что я успел сделать, прежде чем волна вожделения захлестнула меня с головой и выбила остатки самоконтроля, это накинуть на себя одно весьма специфическое проклятье. "Только своих детей в пару пацану Барти мне сейчас еще для полного счастья не хватало!"