Монастырь

Спустя некоторое время Оливер с огромным удовольствием поедал клубнику, запивая её шампанским. Дэйл же, сделав пару глотков, на этом остановился. — Ты посидишь со мной ещё немного? – чуть улыбнувшись, спросил Оливер. Фиц взглянул на часы и кивнул. — Выпили шампанского… — вздохнул Олли, гоняя напиток по бокалу, и посмотрел на Дэйла. Тот, сложив руки на груди, всматривался в темноту окружающего монастырь леса. — Ладно, директор цирка, езжай домой, — улыбнулся Оливер, — Не могу на тебя такого смотреть. Ты весь уже там. — Спасибо, — поднимаясь со скамейки, произнёс Фиц, — Кстати, с тобой кое-кто хочет поговорить. — Тебе-то со мной разговаривать некогда… — закидывая ногу на ногу, вздохнул Оливер, — Ну да ладно. Привет передавай дочке, паршивец. — Как разговаривать начнёт, все твои приветы ей передам, — усмехнулся Фиц, — Доброго вечера, солнце моё, и заранее спокойной ночи. Оливер улыбнулся, смотря на удаляющегося в темноту Дэйла, но как только тот ушёл, лицо его приняло удручённое выражение перед обещанной встречей. Сделав глоток шампанского, он взял с подноса ягоду клубники, откусывая от неё. Роджер явился тихо, подходя со спины и опуская ладонь на плечо Оливера. Почувствовав прикосновение, Олли чуть выгнулся под его рукой. — Ну да, конечно, — услышал он вздох за спиной и Роджер, обойдя скамейку, сел рядом с ним. — Что Вам ещё от меня надо? – поморщился Оливер. — Какая же ты всё-таки шлюха, — сердито выдал Роджер. Оливер на это развёл руками, доедая клубнику, которую держал. Роджер схватил его за запястье. — Началось! – недовольно буркнул Оливер, дожёвывая и глотая ягодку. — Что ты делаешь!? — Что делаете Вы?! Не дёргайте меня за руки, папочка, лучше найдите себе для этого марионетку попроще. — Почему ты так со мной поступаешь? — Как? – со смехом спросил Олли, — Вы меня бросили. Что я ещё должен? Я у Вас денег не занимал, — он вырвал руку из хватки Роджера и потянулся за бутылкой шампанского, но не успел он взять её, как Роджер обхватил его за плечи, разворачивая к себе. Бутылка упала на каменный пол, разбиваясь на мелкие кусочки. Оливер оттолкнул целующего Роджера от себя. — Какого чёрта!? Вы разбили моё шампанское! — Послушай меня!! – тряся Оливера за плечи, кричал Роджер, — Если бы ты был со мной, я бы не позволил тебе пить эту гадость! Только самое дорогое и лучшее вино, всё только самое лучшее для тебя… — От-це-питесь! – он оттолкнул Роджера, — От меня! — Я люблю тебя! Понимаешь!? Люблю! — Просто отстаньте! На хуй – это туда! – он указал пальцем в сторону лестницы на нижний этаж, но Роджера это не остановило, — Чёртов папочкин сынок! Чтоб Вас… — он обмяк, отвечая на требовательный поцелуй. Пока Роджер целовал его, Оливер дотянулся до его ширинки, расстёгивая ремень. — Куда ты лезешь? – рыкнул тот. — Сами знаете куда, чего спрашиваете? — огрызнулся в ответ Оливер. — Мне этого не нужно. — Тогда проваливайте и оставьте меня в покое. Вы сам-то знаете, чего хотите, мистер Буратино? — Тебя. Я хочу тебя, но всего, целиком. — Пф! А пососать не завернуть? – съязвил Олли. Роджер угрожающе засопел. — Шлюха. — Шлюха, — кивнул Оливер, стаскивая со стола пачку сигарет. — Дешёвая блядь. — Дешёвая блядь, — прикуривая и затягиваясь сигаретой, согласился монах. — Просто ничтожество. Лёг даже под этого мальчика. Так тебе нравится больше? Оливер помолчал, выдыхая дым от сигареты. — Так это Вы за нами наблюдали… — Думаешь, я кому-нибудь другому позволил бы? — Мне сказали, Вы от моих услуг отказались. Что я ещё должен был подумать? — И тебе было всё равно. — Ну так а что же мне было делать? Рыдать три дня и три ночи и умолять Господа, чтобы Вы вернулись? И ни с кем не трахаться до тех пор? Кто платит, тот и заказывает зрелище. — Набиваешь цену?.. — Вот ещё, – усмехнулся Оливер, вновь затягиваясь, — Говорю, как есть. Хотите честно? Вы мне надоели. И Ваши признания надоели. До смерти надоели. Бессмысленный набор слов. Постоянно одно и то же. Ты шлюха, Олли, ты шлюха… Удивить меня хотите? Или мантру читаете? А потом заявляете о любви? Что, кого Вы любите? Чего Вы хотите от меня? Я не даю Вам? Я плохо даю Вам? Что Вам нужно? Можете сказать мне?.. – он повернулся к Роджеру, ожидая ответа. — Хочу, чтобы ты был моим. — Опять сорок восемь, — хлопнул Оливер по коленке, — И что дальше? — И… И мы… — Будем жить долго и счастливо и умрём в один день, — закончил Оливер за него, выдыхая дым. — Тебе здесь нравится больше? — Чего шило на мыло менять? – парень потёр подбородок большим пальцем. — Во всём виноват этот твой Дэйл Фиц? — Я Вас умоляю, — заулыбался Оливер, — Он тут совершенно не причём. — Так почему тогда, почему ты не скажешь мне «да», почему не дашь мне шанс!? — У Вас было море шансов. А теперь Вы мне надоели. «Олли, ты блядь, Олли, ты лёг под того мальчика…» — Прости. — Идите Вы… знаете куда… — Оливер облокотился на стол. Роджер замолчал, не двигаясь с места. — Нужно особое приглашение? – спросил Оливер, скидывая пепел на пол, — Или Вы оплатили этот вечер? — Роджер кивнул с мрачным выражением лица, — Ах, вот оно что! – Оливер затушил сигарету о дно чашки с клубникой, — Чего же Вы сразу не сказали мне…? — он передвинулся по скамейке, вползая к Роджеру на колени. — Потому что не хотел, чтобы так было. — Хотите, чтобы я был с Вами ласковым – платите за это, — он провёл ногтями по щеке Роджера, — Это ясно, как божий день. — Выслуживаешься перед своим начальником? Оливер поморщил нос с улыбкой. — Вам вредно думать, — он ноготком приподнял его подбородок, — Вы и так мне должны бутылку шампанского. Теперь вот осталась одна клубника. Папочка хочет, чтобы я его покормил клубникой?.. Роджер опустил взгляд. — Да, — выдохнул он. — Наконец-то Вы пришли в себя, — Оливер потянулся за ягодой к чашке. — Это ещё ничего не значит! – запротестовал Роджер. — Ешьте! – Олли недовольно пихнул ягоду ему в рот. И, вновь становясь мягким и податливым, дотянулся до скулы Роджера, целуя. — Ты, — вынимая изо рта хвостик от ягоды, пробормотал он, — только ради денег можешь, а так нет? — Детка, — обстоятельно начал Оливер, — Я же не получаю за это никаких денег. — Быть не может… — Да клянусь своим маникюром. Я ничего за это не получаю. Никаких особенных привилегий. — Зачем ты тогда это делаешь?.. — Это мой образ жизни, на что тут жаловаться. И потом, Фиц просил тебя не отпускать. — Фиц?.. – с тихим гневом переспросил Роджер. — Ой, — произнёс Олли игриво и запоздало сообразил, что зря это ляпнул, — Ты не так понял. Он просто сказал, чтобы я… — Ты спишь с ним? – прямо спросил Роджер. — Нет. — Спал? Оливер отвел в сторону взгляд. — Это было очень давно, — сказал он. — Ах ты тварь! — вспыхнул тут же Роджер. — Что такого?! – рассердился Оливер, — Он мой начальник, он имел полное право! И, в конце концов, он давно уже ушёл из этой темы. У него семья и ребёнок. — Ты спал с ним… — Эй! — Оливер вскрикнул от того, как Роджер резко схватил его за волосы, — Это ещё что такое!? – возмущённо спросил парень, пытаясь убрать его руку, — Какого дьявола Вы себе позволяете!? — Не хочу ничего общего иметь с таким как ты… — поднимаясь со скамейки и сталкивая Оливера с себя, пробормотал Роджер. — Тогда отпустите и оставьте меня в покое! Это же бордель! Откуда такие нелепые запросы!? – выпалил Олли, пригибаясь и пытаясь отцепить прядь волос. — Не хочешь быть со мной, не будешь ни с кем, — заявил клиент, оттаскивая Оливера к краю крыши. — Эй!! Что за глупости!? – завопил Оливер, — Я что, сказал, что не хочу быть с Вами!? Я хочу, это у Вас в голове всё перепуталось! Вместо того, чтобы сосредоточиться на мне, Вас больше Фиц интересует! Он тогда полмонастыря по очереди трахал! И что, одному мне за это теперь отдуваться? Это было не более чем рабочая стажировка или… Ау!! Это же больно, я не шучу! У Олли захватило дух, когда Роджер, выволок его за поручень, свешивая с края крыши и держа на весу. — Вы в своём уме!? – вцепляясь в его ладонь, взвизгнул Оливер. — Испугался? – спросил Роджер. Оливер почувствовал, что злость и внезапно обострившаяся гордость затмевают его страх. — Отцепитесь от моих волос, — буркнул он, и Роджер послушно отцепился. За долю секунды Олли успел попрощаться с миром и вспомнить все свои грехи. А после понял, что Роджер просто перехватил его другой рукой, придерживая ещё и за руку. — Придурок!! – взволнованно дыша, выкрикнул Оливер, — Дебил! Поставьте меня на пол, иначе я за себя не отвечаю! – он с размаху врезал шпилькой куда-то в область Роджера, попав ему по ноге. — Нихрена себе! – взвыл тот. — Сумасшедший идиот, — Оливер, твёрдо оказавшийся стоящим на крыше, отодрал свои волосы из руки Роджера, потирающего пострадавшую от шпильки ногу, — Псих! – часть волос Олли так и осталась в руке Роджера, — Извращенец! Садист чёртов! – прижав ладонь к виску, Оливер наотмашь ударил Роджера по щеке. — Ты что себе позволяешь, щенок!? — Я Вас на три года старше! Кто ещё из нас щенок!? – Оливер ткнул пальцем ему в нос, — Мог бы – вообще убил нахрен! Не мужик, а тряпка… Нет! Прогнившая ветошь! Прах от истлевшей когда-то тряпки! — Поговори мне тут, потаскуха! – впадая в ярость, гаркнул Роджер. — Что Вы мне сделаете!? Испортите причёску!?.. Кстати, Вы испортили мне причёску!! Это Вам от её имени! — и он дал Роджеру очередную пощёчину. — Прекрати сейчас же!! – проорал Роджер, прижимая обе ладони к дважды травмированной щеке. — А то что? – Олли сложил руки на груди. — А то… — Роджер попытался выпрямиться, — А то куплю тебя и заставлю трахаться с ротой солдат. — Ах! – воскликнул Оливер, — Напугали ежа голой жопой! Как же я это переживу, бедненький я несчастненький. Такое изощрённое наказание, что просто диву даёшься, кто Вас одарил этой безумной фантазией. Роджер схватил его пальцами за шею. — И это совсем не обязательно, — прохрипел Олли, царапая его руку, чтобы он перестал, — Эй,… Ну что Вы… — он слегка опустил ресницы, позволяя Роджеру себя поцеловать, — …делаете… Роджер швырнул на пол свой пиджак, сваливая на него Оливера. «И стоило копья ломать», — подумал Олли, отвечая на поцелуи Роджера. В итоге разговор прервался, уступая место бурному, в духе Роджера, сексу. Сначала Оливер попытался ограничиться минетом в связи с уже состоявшимся свиданием с Пумой. Но, не добившись понимания, он согласился на то, чего хотел клиент. Как обычно, не сняв обуви на шпильках, он был снизу. Роджер был достаточно опытным и занимался любовью со знанием дела, поэтому, когда всё закончилось, Олли даже подумал, а не простить ли его за предшествующую вспышку гнева и всю ту ахинею, которую тот нёс? — Куда ты? – Роджер потянулся за Оливером, садящимся на его пиджаке. — Сигареты взять, — почти нежно шепнул Олли. — У меня есть… — Роджер вытащил портсигар с зажигалкой. — Как мило… Спасибо, — угощаясь сигаретой, поблагодарил Оливер, поднимаясь с пиджака, чтобы насладиться зрелищем предрассветного неба. Роджер поднялся следом, становясь рядом с практически обнажённым Олли, опирающимся на поручень. — Выглядит так, будто у нас всё в порядке, — сказал Олли, чувствуя руку Роджера на своей талии. — Ни в коем случае, — фыркнул тот, — Я тебе эти пощёчины не прощу никогда. — А я никогда не прощу Вам выдранный клок волос. Роджер покрепче прижал Оливера к себе. — Это мелочь, — вздохнул клиент. — Главное, всё вернулось на свои места. Милые, чёрт возьми, бранятся – только тешатся… — Ага. Только о VIP-статусе больше и не мечтай. — Роджер, твою мать, почему!? — Прикрой ротик. Тебе вредно быть на хорошем счету. — Какой же Вы мелочный, — недовольно пробормотал Оливер, затягиваясь сигаретой.