Он нашёл её под деревом в лесу

— Ты скажешь? — Скажу что? — Что ты чувствуешь. — А что я чувствую? — Ты должен сказать. — Я знаю. — Так почему не скажешь? — Я боюсь. — Боишься чего? — Отказа. — А если его не будет? — А если будет? — Чего ты хочешь? — Я… — Ты сам не знаешь, чего хочешь. Питер вздрогнул и резко открыл глаза. Какую ночь подряд ему являлся этот образ? Казалось, что он уже не оставит юношу в покое, задавая одни и те же вопросы. Солнце уже взошло, и парень встал с кровати, быстро умылся, переоделся и встал посреди своей комнаты. Он не знал, что должен делать. В его голове мгновенно сменяли друг друга сотни, тысячи мыслей, и все они были об одном. Точнее, об одной. На что не старался переключиться Ртуть, в его голове всё равно всплывал этот образ с огненными волосами. Ничего не давало ему покоя, а сердце бешено билось, в висках стучало, словно в барабаны, и кровь приливала к лицу. — Хватит, — громко сказал юноша сам себе, нарушая гробовую тишину в комнате, — не могу так больше. Он вышел в коридор, прошёл направо несколько метров и нерешительно остановился у двери. Сейчас он волновался ещё больше, чем в момент, когда стоял также перед дверью отца. Юноша сделал несколько глубоких вздохов. Что с ним? Почему он так себя ведёт? Это же всего лишь обычная девушка. Нет, она не обычная, как ему в голову могла прийти такая безрассудная мысль? Питер медленно открыл дверь дрожащей рукой. В комнате было пусто. Парень шагнул внутрь, оглядываясь. Всё как обычно: кровать с невероятно мягким покрывалом, глубокое кресло, стол, стул и комод. Ничего примечательного, кроме дневника, лежащего на столе. Питер уже видел эту вещь несколько раз, и он понимал, что Джейн не хотела, чтобы его кто-то видел. «Сама виновата, — подумал про себя Питер, — надо было его спрятать». Парень взял дневник и раскрыл на первой странице. В середине было выведено косым почерком «А вдруг я люблю его?». Ртуть быстро перевернул страницу и увидел слова «Может, я люблю его?». На следующих листах были выведены фразы «Наверное, я люблю его», «Скорее всего, я люблю его». И последнее, что было написано в этом блокноте с кожаным переплётом — «Я люблю его». Сердце Питера было готово вырваться из грудной клетки. Почему? Почему она молчала? Зачем она мучила его всё это время, играясь? Дверь скрипнула, и в комнату вошла Джейн. Она испуганно посмотрела на парня, понимая, что он всё прочитал. Её глаза заметались из стороны в сторону, а нижняя губа начала предательски дрожать. — Почему? — разрезал тишину Питер, — почему ты молчала? В глазах девушки заблестели слёзы. Ей было страшно. Страшно из-за мысли, что её обсмеют, выставят на посмешище, как это происходило раньше. Она не знала, что сказать, пока не вспомнила нежный и мелодичный мотив любимой песни, которую слушала на повторе тысячи раз. — Если бы я могла сохранить время в бутылке, — тихим и дрожащим голосом начала напевать Джейн, — первое, что я хотела бы сделать… Она замолчала и стала ждать. Ждать ответа. Теперь был черёд Питера. Юноша устремил на девушку взгляд, полный какого-то недоумения и безумия, огня. Ртуть молчал несколько секунд, и эти мгновения казались Инфинити вечностью. — Сберечь все дни до окончания веков, — несмело продолжил парень, запуская руку в серебро волос и прочищая горло, — чтобы просто провести их с тобой, — юноша замолчал, посмотрев на девушку, которая просто стояла посреди комнаты, — чего ты ждёшь? — Я жду, когда ты признаешься, наконец, что любишь меня, — тихо проговорила Инфинити. Питер подлетел к Джейн и жадно, но бесконечно нежно впился в неё губами. Он прижимал её тело к своему, пытаясь насладиться каждой частью, каждой клеточкой, излучающей это солнечное тепло. Он смотрел на неё и понимал, что хочет прикасаться к её бледной коже, вдыхая запах, отдававший чем-то еловым, лесным, хочет вечно трогать её рыжие волосы, наслаждаясь их мягкостью Он хочет, чтобы она стала его. Только его. Он понял, что полюбил. Любовь постепенно разъедала его изнутри, но ему это нравилось. Он хотел этого. Хотел любить. Джейн обхватила широкие плечи дрожащими руками, не понимая, почему они не сделали этого раньше. — Я люблю тебя, — шептал он ей на ухо, — люблю. Ртуть скользил руками по шёлковым волосам цвета огня, понимая, что этого слишком мало. Он стянул с Инфинити футболку, удивляясь тому, что девушка совсем не сопротивлялась, а, напротив, помогала. — И я люблю тебя, — шептала она. Пара словно кружилась в том танце, который столько раз снился Джейн. Они беспорядочно стягивали с себя одежду, понимая, что хотят раствориться друг в друге, заражаясь теплом и чувствами. Пара медленно опустилась на этот бесконечно мягких плед, чувствуя только любовь и огонь, которые нарастали в молниеносно бьющихся сердцах. Ртуть обжигал дыханием шею и губы Инфинити, а та прикусила мочку его уха, словно играясь. Сейчас они просто любили друг друга, прекрасно понимая это, и они были счастливы. Так счастливы, как ещё никогда. — Что они делают? — Хэнк стоял в растерянности, косясь на дверь спальни Джейн. — Они любят друг друга, — улыбаясь, ответил Чарльз и подмигнул другу. — Но это же школа! Я не позволю им… Возмутительно! И Вы оставите это так? — Зверь недоумённо посмотрел на профессора. — Я заглядывал в мысли Питера несколько раз, и все они только о ней. И Джейн постоянно краснела, когда он с ней говорил. Странно, что никто этого не замечал. Дай им время побыть счастливыми, Хэнк. Или тебе завидно, что даже у сопливого подростка есть девушка, а у тебя нет? — Ксавьер захохотал, а Маккой покраснел и быстро зашагал прочь. Питер смотрел на Джейн, которая лежала рядом. Она прикусила губу, о чём-то задумавшись. — Сожалеешь об этом? — спросил юноша, понимая, что всё произошло слишком скоро, и им стоило повременить. — Нет, — улыбнулась Инфинити, — лучше так, чем ждать ещё двадцать лет, пока до тебя дойдёт, что я люблю тебя. — Откуда мне было знать? — Ртуть сел на кровати, поправляя съехавшее одеяло, — ты ничего не говорила, даже знака не подавала. А если бы я не увидел этот дневник? — Ты такой глупый, всё же было очевидно! — смеялась Джейн. — По-моему, мои чувства к тебе были очевидны. Даже Курт начал что-то подозревать, понимаешь? Ртуть замолчал, рассматривая девушку, прикрывавшуюся пледом. Какая же она была красивая. Эти рыжие волосы пленили, а глаза смотрели прямо в душу. Как же он хотел всегда видеть её, наслаждаясь. А Джейн не отрывала взгляда от этого чёрного моря, существовавшего только в глазах Ртути. Как же она любила его. Она не могла понять, что происходит и что должно происходить, но точно знала, что они счастливы. — Благодаря тебе я полюбил утро, — прошептал Питер, наклоняясь над девушкой и покрывая её губы поцелуями, — ты — моя бесконечность.